Глава 8
Майку нравилась Кара в полицейской форме. Еще больше – в джинсах и выцветшей розовой футболке с широким вырезом, из которого выглядывало одно плечо. Ее длинный конский хвост, покачивавшийся из стороны в сторону при ходьбе, и упругие бедра тоже привлекали его внимание, а когда взгляд Майка опустился ниже, он решил, что ее ягодицы нравятся ему больше всего.
Так почему же он не сразу повел ее к себе на второй этаж в ответ на светившееся в ее глазах откровенное желание? Потому что еще он любил смотреть, как она смеется с подругами.
Да, он был страстно увлечен ею.
Сэм больше не заговаривал с Майком о Каре. Что бы ни было между ними, это не его ума дело и Майк не собирался ничего обсуждать с братом.
И вот Алекса зевнула и сказала, что ей пора спать. Лисса сделала то же самое, и Дэр повел ее домой. Алекса ушла вместе с ними, Сэм тоже исчез не попрощавшись.
Майк повернулся к Каре.
– Ты готова?
Он встал и протянул ей руку.
Она тоже поднялась и улыбнулась. Он был рад, что ее опьянение почти прошло. Она твердо держалась на ногах и так же, как и он сам, горела желанием подняться к нему в комнату.
В первый раз они уходили из бара вместе не таясь. Взяв Кару за руку, Майк повел ее к заднему входу. Ему было наплевать, видит ли их кто-нибудь вместе или нет, и она тоже перестала об этом думать. Утром об их отношениях узнают все жители маленького городка, и у Майка появятся определенные обязательства перед женщиной, чего он всегда стремился избежать. Но этой женщиной была Кара, и это меняло дело.
Из связи с Тиффани, закончившейся для нее плачевно, Майк вынес урок. Он не был создан для серьезных отношений, потому что, как он понял вскоре после отъезда из родного дома, в его жилах текла кровь его биологического отца. Получив подтверждение этого наследственного изъяна, после расставания с Тиффани Майк не позволял уже ни одной женщине стать ему близкой настолько, чтобы чего-то требовать или ожидать от него. Ни одной женщине так и не удалось вызвать в нем желание более серьезных отношений.
А Каре удалось.
Он понимал, что пошел на это со спокойным сердцем, потому что она была готова к тому, что он уедет из Серендипити. Он решил, что будет обращаться с ней крайне бережно и не станет намеренно причинять ей боль, к тому же его отъезд случится нескоро.
Выйдя из теплого помещения бара, они сразу попали под порывы холодного ветра. Прежде чем он успел дать ей свою куртку или спросить, где ее одежда, они уже взбежали вверх по лестнице на второй этаж. Ключ от замка он держал наготове в руке и быстро открыл дверь, с такой же скоростью закрыв ее за собой на замок.
Очутившись в небольшой прихожей, он сбросил с себя куртку и повесил ее на крючок. В следующую секунду Кара бросилась в его объятия, прижавшись к нему всем своим дрожащим телом.
Когда он обнял ее, ей стало тепло и несказанно хорошо.
– Я замерзла, – сказала она, стуча зубами.
– Сейчас я тебя согрею. А где твоя куртка?
– Я оставила ее в машине Алексы. Не могла же я тащить куртку с собой в бар.
– Прыгай, – неожиданно скомандовал он, подхватывая ее под мышки.
Она послушно выполнила его просьбу и, подпрыгнув, обхватила его ногами за талию, а он крепко обнял ее за спину и, прижав к стене, освободил руки для объятий. Их уста жадно прильнули друг к другу. Не прерывая поцелуя, он приподнял ее футболку и стянул через голову, потом высвободил из лифчика полные груди и стал осыпать мелкими поцелуями щеки, шею, ключицы, ложбинку между грудей. Потом взял в рот тугой набухший сосок и стал ласкать его языком, слегка прикусывая зубами. Кара застонала от наслаждения.
Когда она запустила пальцы в его волосы и слегка потянула, он понял это как просьбу переходить от прелюдии к действию и с готовностью подчинился. Сделав шаг назад, он дал ей возможность расстегнуть джинсы и выскользнуть из них, в то время как он сам стянул с себя брюки и отшвырнул их в сторону.
Обхватив ладонями ее лицо, он жадно оглядел ее с головы до ног и хрипло проговорил:
– Боже, как ты прекрасна…
Она мгновенно покраснела, но не сделала даже попытки прикрыться. Напротив, протянула руку и нежно коснулась его щеки:
– Спасибо.
Он снова стал целовать ее, и через несколько секунд их тела слились в объятии. Ее мягкие груди плотно прижались к его горячей коже, от нее пахло полевыми цветами. Майк не мог больше ждать ни секунды.
– Я хочу тебя, – горячо прошептал он.
– Так за чем дело стало? – лукаво улыбнулась она, и он тут же подхватил ее на руки.
В его крошечной квартирке ему не пришлось далеко нести ее до постели.
Кара чувствовала, что ее сердце вот-вот вырвется из груди. Майк не принадлежал к числу разговорчивых людей. Он мог молчать довольно долго, но если уж начинал говорить, его слова были весомы. Сегодня все, что он говорил, производило на нее глубокое впечатление. Она легла на середину постели и откинулась на подушки, не отрывая взгляда от разгоряченного лица Майкла. Опершись на руки, он склонился над ней и жарко прошептал:
– Ты мне нужна…
Казалось, эти слова дались ему с трудом. Вряд ли он их часто говорил.
– Я твоя, – откликнулась Кара.
И это было правдой, хотя она знала, что в конечном итоге это принесет ей только боль. Она не стала смотреть ему в глаза, чтобы не увидеть в них панику или ненужные вопросы. Вместо этого просто взяла рукой его напряженный фаллос и направила его туда, где он был ей больше всего нужен.
И только тогда позволила себе взглянуть в лицо Майка. Оно было напряженным, зрачки глаз расширились от вожделения, но когда он глубоко вошел в нее, выражение лица смягчилось и ее сердце растаяло, полностью открывшись ему.
Она смаковала каждое его движение внутри себя – резкий сильный вход и длинный выход. Не было никакого желания о чем-то думать, хотелось полностью отдаться сладким чувствам.
Обняв его ногами за талию, она вдруг сильным движением повалила его набок.
– Давай поменяемся местами, – почти скомандовала она, надеясь, что более острые ощущения позволят ей избавиться от надоедливых мыслей.
К ее удивлению, Майк согласился, и уже в следующее мгновение она сидела на нем верхом. Когда он протянул руки и переплел свои пальцы с ее, этот простой жест тронул ее до глубины души, и в горле застрял комок.
Но недолго она оставалась хозяйкой положения. Майк с легкостью подстроился под ее ритм и сумел быстрее, чем она могла себе представить, привести ее к той грани, за которой начиналось чистое блаженство. Кара все больше понимала, что он овладел не только ее телом, но и умом и сердцем.
Это была последняя связная мысль, прежде чем ее унесла ввысь мощная волна наслаждения. Совершив последний толчок, Майк последовал за ней, произнеся ее имя.
Она не знала, как долго пребывала на вершине блаженства, но постаралась извлечь из него все до последней капельки. Вернувшись с небес, она упала Майку на грудь, тяжело дыша. Майк тоже тяжело дышал, его пальцы запутались в ее волосах. Повернув Кару на бок, он нежно обнял ее и прижал к себе.
Пока они молча лежали, Кара пыталась собраться с мыслями и снова выстроить защитную стену вокруг сердца. Но для этого ей потребовалось рассуждать здраво. Да, нельзя не признать, что она испытывает к Майку некие чувства. И это вполне естественно, поскольку у нее очень давно не было секса. Нет, неправда, не только секс тому причина. Ей очень хорошо с ним, как не было еще ни с одним мужчиной. Именно поэтому ее так сильно тянет к нему. Но это еще не любовь, она знает его недостаточно хорошо и долго. К тому же влюбляться не входит в ее планы, и она приложит все силы, чтобы этого не произошло.
Понимая, что разбудит Майка, если попытается немедленно выбраться из постели, она решила отложить все проблемы на завтра и тоже немного поспать.
Кара и Майк позавтракали у него дома. Каждый съел по миске хлопьев с холодным молоком, тост и выпил чашку кофе. Потом он отвез ее домой. Им было хорошо и удобно вместе. Такое сочетание физического влечения и психологической совместимости Кара считала большой редкостью.
Утром он сам повез ее домой. Он обращался с ней не как с девушкой на одну ночь. Напротив, проводил ее до дверей и поцеловал на прощание, прежде чем отправиться на работу.
Кара позвонила в Хэвенсбридж и оставила для Даниэлы сообщение, в котором обещала приехать к девяти утра. Потом она приняла душ, быстро высушила волосы и стянула их в пышный конский хвост, взяла ключи и собралась уже идти, как вдруг зазвонил телефон. Взглянув на него, она сразу поняла, что это Майк. Что и говорить, ей было приятно увидеть его имя на дисплее.
– Привет! – сказала она, отвечая на звонок.
– Привет! Послушай, я знаю, что у тебя сегодня выходной, но я только что звонил судье Бейну, тому самому, который вел дело о наркотиках и меченых деньгах. Его жена сказала, что с ним можно поговорить сегодня утром. Не хочешь составить мне компанию?
– И ты еще спрашиваешь? – отозвалась Кара, обрадованная не только перспективой узнать неизвестные подробности дела, но и тем, что Майк счел нужным взять ее с собой.
– Хочу тебя предупредить, – довольно мрачно продолжил Майк, – этот разговор может оказаться очередным тупиком.
– Почему?
– Его жена сказала, что у него болезнь Альцгеймера, и хотя бывают просветления, это случается редко. Сегодня, похоже, не лучший день для разговора, но жена предложила попробовать, поскольку невозможно предугадать, когда наступит очередной период здравомыслия.
– Как жаль, – разочарованно протянула Кара, понимая причину досады Майка.
– Мне тоже, но что тут поделаешь? Если не получится толком поговорить с судьей, придется поискать другие ниточки.
Ей было приятно, что Майк держит ее в курсе событий по делу, хотя мог бы заняться им самостоятельно, без всяких помощников. Значит, он хочет, чтобы она была рядом, хотя в этом деле был замешан его биологический отец, что делало его очень личным для Майка.
– Кара? Ты слышишь меня? Я сказал, что заеду за тобой через полчаса. Договорились?
Она вздрогнула, осознав, что какое-то время ничего не слышала, погрузившись в собственные размышления.
– Да! Вот только я обещала Даниэле приехать сегодня утром в Хэвенсбридж.
– У меня сегодня есть свободное время, я могу поехать вместе с тобой, если ты согласна.
– Конечно, согласна! – воскликнула Кара, тронутая его предложением.
– Вот и отлично. Скоро увидимся.
С этими словами он отключился.
Майк подъехал к ее дому, как и обещал, через полчаса, и еще через пять минут они уже подъехали к красивому ухоженному дому в колониальном стиле. Кара была не слишком хорошо знакома с этой частью города, но знала, что здешние дома стоили целое состояние.
– Неплохой домик! – присвистнула она.
– Очень даже неплохой, – согласился с ней Майк. Сняв солнечные очки, он несколько секунд любовался домом, потом снова надел их и скомандовал: – Идем!
Жена судьи встретила их на пороге. Это была пожилая седовласая приветливая женщина.
– Майк Марсден? Прошу вас, проходите.
– Благодарю вас. Это офицер полиции Кара Хартли.
– Приятно познакомиться, – сказала Кара, пожимая женщине руку.
– Мне тоже, – ответила та. – Маршалл сейчас у себя в кабинете. Там он проводит бóльшую часть своего времени.
Она повела их в кабинет мужа. Переглянувшись, Майк и Кара пожали плечами и вошли вслед за ней в комнату, наполненную солнечным светом. Было совершенно очевидно, что миссис Бейн любит мужа и всячески заботится о нем. Шторы были максимально раздвинуты, чтобы дать доступ воздуху и свету. Повсюду стояли живые цветы, придававшие атмосфере уют и ощущение радости.
– Маршалл, к тебе пришли.
Судья оторвал взгляд от телевизора. В свои семьдесят три он выглядел весьма моложаво. Он вышел на пенсию не потому, что устал работать или не имел для этого сил и здоровья. Просто у него случилась болезнь Альцгеймера.
– Кто это? – звучным голосом поинтересовался он, глядя на Майка и Кару совершенно ясными глазами.
– Я же тебе говорила, что к нам придет новый шеф полиции, Майк Марсден, помнишь? С ним офицер Кара Хартли. Они хотят задать тебе несколько вопросов, – сказала миссис Бейн, заботливо расправляя несуществующие складки на пледе, которым были накрыты колени мужа.
Он сжал ее руку, и она отошла в сторону.
– Пойду принесу прохладительные напитки, – негромко проговорила она.
– Спасибо, но, право, не стоит беспокоиться, – сказала Кара.
– Мы не задержим вас надолго, – сказал Майк судье Бейну.
Миссис Бейн покорно кивнула.
– Если передумаете, дайте мне знать.
С этими словами она ушла.
Майк и Кара уселись в кресла напротив судьи.
– Итак, чем могу быть полезен вам, молодые люди? – поинтересовался он.
– Нам нужно вернуться лет на тридцать назад, – ответил Майк, – к тому случаю, когда за нарушение правил дорожного движения был остановлен парень и в багажнике его машины были обнаружены наркотики и несколько тысяч долларов мечеными купюрами.
Майк кратко и внятно изложил судье все факты. Даже если у него за все эти годы были сотни дел, связанных с наркотиками, вряд ли среди них нашлось бы много связанных одновременно с мечеными деньгами.
Судья Бейн перевел взгляд на потолок, и Каре показалось, что он мысленно переносится в прошлое. Она взглянула на Майка – тот терпеливо ждал ответа, изучающее глядя на пожилого мужчину.
– Это было в 1983 году, так?
– Да, – тихо подтвердила Кара.
– О, я столько лет провел в суде! Я мог бы рассказать вам столько интересных историй!
Именно это он и делал следующие двадцать минут, не выключая при этом громко оравшего телевизора. Теперь Кара воочию убедилась в том, что у людей с болезнью Альцгеймера нет проблем с долгосрочной памятью.
Гораздо хуже обстояло дело с краткосрочной. Неожиданно судья остановил свой рассказ и посмотрел на Кару:
– Простите, мы знакомы?
Она замялась, не зная, что сказать.
– Она со мной, ваша честь, – пришел ей на помощь Майк.
– Ах, Рекс, я же просил тебя не приходить ко мне домой!
Глаза Кары расширились от изумления. Майк вздрогнул и слегка отшатнулся, словно судья Бейн влепил ему пощечину, назвав именем его биологического отца.
– Я Майк, Майк Марсден, сын Саймона, – нарочито внятно произнес он, глядя на старого судью.
– Помни, ты не должен рассказывать об этом своему напарнику. Он на редкость честный человек и не должен ни о чем узнать, – предостерегающе сказал судья.
Кара метнула вопросительный взгляд на Майка, но тот был полностью поглощен разговором с судьей.
– О чем Саймон не должен узнать? – осторожно спросил он.
Неожиданно судья стал лихорадочно оглядываться по сторонам.
– Ты слышал? Тут еще кто-то есть. Нас подслушивают. Я же говорил, здесь нельзя вести серьезные разговоры, – со страхом проговорил он.
– Это всего лишь телевизор, – попыталась успокоить старика Кара, но из этого ничего не вышло.
– Мэри! Мэри! – громко позвал старик, сбрасывая плед на пол. – Кто здесь еще?
Майк и Кара встали со своих мест, и в эту минуту в комнату поспешно вошла его жена.
– Я так и знала, что этим кончится. Вы успели задать ему свои вопросы, прежде чем он вошел в это состояние? – спросила она, одной рукой обнимая встревоженного мужа.
– Да, мы узнали все, что хотели, – заверила ее Кара.
Словно по негласной договоренности, Кара и Майк одновременно двинулись к двери, понимая, что визит подошел к концу.
– Надеюсь, вы найдете обратную дорогу? Мне бы не хотелось оставлять мужа одного в таком состоянии, – извиняющимся тоном сказала миссис Бейн.
– Разумеется, найдем, не стоит беспокоиться, – кивнула ей Кара.
Вслед за Майком она вышла в коридор, потом на крыльцо и вместе с ним пошла к машине. Он не сказал ни слова, пока заводил двигатель. Кара тоже молчала. Она понимала, что ему необходимо осмыслить то, что он услышал, и сделать собственные выводы.
– Не мог бы ты подвезти меня домой, чтобы я могла уехать в Хэвенсбридж на своей машине? – осторожно спросила Кара, понимая, что он теперь не поедет с ней в приют.
– Разве ты не хочешь поговорить о том, что мы только что услышали? – повернулся он к ней.
– Мне кажется, ты пока к этому не готов.
Судья Бейн, несомненно, знал Рекса Брансома тридцать лет назад, и их связывала какая-то тайна, о которой не должен был знать Саймон. Теперь Майку нужно было время, чтобы осознать это и предпринять следующий шаг.
Услышав слова Кары, Майк удивленно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
– Ты подбросишь меня домой? – снова спросила она.
Он покачал головой и усмехнулся. В отличие от большинства женщин Кара, похоже, понимала, что ему необходимо время для размышлений. И вместо того чтобы, как это делало большинство женщин, добиваться от него немедленных выводов, просто отпустила его на свободу.
Да, она просто уникальная женщина. Неудивительно, что так глубоко зацепила его. Вот в этом-то и заключался парадокс – чем больше она позволяла ему молчать, тем больше ему хотелось открыться ей.
– Я всегда старался не думать о нем, – сказал Майк словно против собственной воли.
– О Рексе? – едва слышно переспросила Кара.
– Да. – Он потер глаза тыльной стороной ладони и снова подумал о словах судьи. – Не могу сказать, чтобы меня сильно удивил тот факт, что бросивший нас с матерью человек оказался замешанным в чем-то дурном. Я даже благодарен ему за то, что он исчез из нашей жизни.
Когда Майк был помоложе, порой ему хотелось, чтобы биологический отец вернулся, раскаялся в своей ошибке, сказал, что никогда не хотел уйти навсегда, и тогда у Майка было бы два отца сразу. Когда он вырос, то понял, что только подлый трус мог сбежать от ответственности. Именно так поступил сам по отношению к Тиффани. Он причинил ей боль, но не сделал ей ребенка и исчез из ее жизни, пока дело не зашло слишком далеко.
Оставив беременной Эллу, Рекс возложил на себя ответственность, которой пренебрег. Майк поклялся, что никогда не станет таким, как он, и после того как чуть не повторил проступок своего отца, держал всех женщин на расстоянии вытянутой руки.
– Похоже, именно Рекс знает ответы на интересующие тебя вопросы, – сказала Кара, попав в самую точку.
– Вот именно.
От одной только мысли о том, что после всех этих лет придется разыскивать Рекса Брансома, внутри у Майка все переворачивалось.
– Можно попробовать еще раз поговорить с Саймоном.
– Я тоже думал об этом, – кивнул Майк. – Но он категорически отказался говорить об этом с Сэмом, а это значит, он наверняка знает что-то об этих деньгах в хранилище вещественных доказательств или о Рексе, но хочет сохранить все в тайне. К тому же мне не хочется подвергать его стрессу во время лечения.
– Ты любишь его, – тихо произнесла Кара.
– Да, – улыбнулся Майк. – Он сумел сделать из меня человека. Для меня это много значит. Так что же мне делать? Искать блудного отца или оказывать давление на больного человека?
Он тяжело вздохнул.
Кара мягко положила руку ему на плечо.
– Не волнуйся, ты не один, – просто сказала она.
– Я очень ценю твою готовность прийти на помощь, но решение я должен принять сам.
– Нет, ты не понял. Ты не один, потому что у тебя есть любящая семья, которая вовсе не считает тебя приемышем. Ты один из них, такой же, как они. Понимаешь ли ты, насколько тебе повезло иметь брата и сестру? Мать, к которой ты всегда можешь прийти? Отца, который любит тебя и обязательно поправится?
Ее голос предательски дрогнул, и она замолчала.
Он вдруг понял – это потому, что у нее самой всего этого нет. Как бы ни было ему сейчас плохо, она права. У него есть поддержка семьи, даже если он порой считал себя недостойным ее.
– Ты чудесная мудрая женщина, – сказал он Каре.
– Ну не знаю, – пожала она плечами, – скорее я просто честная.
Он улыбнулся:
– Что ты там говорила о семье? Кажется, у меня появилась идея. Прежде чем разыскивать своего биологического отца, надо бы расспросить матушку о том, что она помнит из того времени.
Кара вздрогнула от неожиданности и испуга.
– Расспросить Эллу? Зачем?
– Зачем? – прищурился Майк. – Она же все время была рядом с ними, она знала и Саймона, и Рекса. Возможно, ей удастся пролить свет на некоторые обстоятельства. Я уверен, она вполне выдержит такой экскурс в прошлое. Она сильная женщина.
Однако испуганный взгляд Кары заставил его засомневаться.
– Есть причина не спрашивать ее об этом?
Кара отвернулась и, глядя в окно на пустынную улицу, проговорила:
– Нет, разумеется. Ты абсолютно прав. Ты должен поговорить с матерью. Она может многое вспомнить.
– Отличная идея. Так и сделаю.
Разговор с матерью даст ему время примириться с мыслью о том, что рано или поздно ему все же придется разыскать настоящего отца и узнать о его прошлом.
– Прежде чем поехать к матери, я завезу тебя домой, чтобы ты смогла поехать в Хэвенсбридж.
– Ты собираешься прямо сейчас поговорить с ней?
– К чему откладывать этот разговор на потом? Только если отец уже проснулся, и мы не сможем поговорить наедине… Тогда я побуду с ним какое-то время, а с мамой поговорю в понедельник, когда он отправится на очередной сеанс химиотерапии.
– Ладно, договорились.
Квартал таунхаусов, где жила Кара, был новым, с небольшими удобными палисадниками возле каждого дома. Майку нравилось, что у Кары своя квартира вдали от вечных скандалов родительского дома.
Притормозив возле ее дома, он сказал:
– Я заеду за тобой завтра в семь вечера, и мы пойдем в гости к Итану и Фейт.
– Ах да, в гости! Хорошо.
– Ты забыла? – Он шутливо дернул ее за хвост.
– Да нет, – смущенно улыбнулась она. – Просто я сейчас думала совсем о другом. А теперь, когда ты напомнил мне…
– Что?
– Мне нужно купить кое-что из одежды.
Она прикусила нижнюю губу, и ему вдруг нестерпимо захотелось поцеловать ее.
– Не сходи с ума. Это же старые друзья.
– Ну тогда ладно, – она покраснела от смущения, – увидимся завтра вечером.
Она повернулась и взялась за ручку дверцы.
– Кара, ты ничего не забыла?
– Что я забыла? – повернулась она к нему.
– Вот это. – Он притянул ее к себе и поцеловал.
Едва слышно застонав, она тут же откликнулась на его поцелуй, приоткрыв губы.
– Мне нужно идти, – пробормотала она, не отрывая губ.
– Ты в этом уверена?
– Нет. Да. Да!
Она решительно отстранилась от него. Сверкающие синие глаза, порозовевшие щеки, взъерошенные его рукой волосы – он не мог оторвать глаз от этого прелестного зрелища.
– Перестань на меня так смотреть, – сказала она, снова берясь за ручку дверцы.
– Кара, завтра, когда я привезу тебя домой после ресторана, я останусь у тебя.
– Обещаешь?
Он кивнул.
– А теперь иди.
Засмеявшись, она выпрыгнула из машины и побежала к входной двери. Он подождал, пока она скроется за дверью, и только потом уехал.
