Глава 42

Миссис Паттерсон дважды поет песню про стук молотка, потом включает радио. Слушает новости. Я тоже слушаю, нет ли там новостей про Макса. Таких новостей нет.

Может быть, миссис Паттерсон тоже хочет узнать, что говорят про Макса?

Мы долго едем по шоссе. Это странно, потому что миссис Паттерсон живет не так уж далеко от школы. Прошлым вечером дорога от школы до ее дома заняла меньше пятнадцати минут, и я не помню, чтобы мы ехали по шоссе.

Часы на приборной доске показывают семь тридцать шесть. Первый звонок прозвенит в восемь тридцать, так что у нас хватает времени, чтобы добраться до школы, но эта поездка по шоссе заставляет меня нервничать.

Куда мы едем?

Я стараюсь не думать о Максе, не думать о том, как он совсем один сидит в подвале. Стараюсь не слышать, как он зовет меня. Я заставляю себя наблюдать за миссис Паттерсон, смотреть на дорогу и следить за светофорами, но все равно у меня перед глазами Макс, и он кричит, плачет, колотит кулаками в стену, просит помочь.

Мне хочется сказать ему, что я помогаю, но знаю, что, даже если бы Макс меня слышал, он бы мне не поверил. Тяжело помогать, когда приходится нарушать обещания и оставлять друга одного.

Я слышу рев над головой и понимаю, что это самолет. Никогда раньше я не слышал, чтобы самолет летел так низко, но я слышал такой рев по телевизору и понимаю, что где-то в небе над нами летит большой самолет. Огромный авиалайнер.

Я смотрю на небо, но самолета не вижу. На зеленом указательном знаке написано: «Добро пожаловать в международный аэропорт Брэдли». Там есть и другие слова, но я не успеваю их прочесть. Я рад, что смог прочесть слово «международный», потому что это не такое легкое для меня слово. Впереди я вижу низкие здания, многоярусные парковки, автобусы, машины и множество указателей. Раньше я никогда не бывал в аэропорту и теперь жду, что увижу самолеты. Но не вижу ни одного. Слышу, но ни одного не вижу.

Миссис Паттерсон сворачивает с главной дороги и подъезжает к воротам. Возле одного автомата миссис Паттерсон останавливается, опускает окно и нажимает на автомате какую-то кнопку. На автомате написано: «Долгосрочная парковка». Я не понимаю, что это значит, но мне начинает казаться, что я допустил еще одну ошибку. Миссис Паттерсон куда-то улетает? Она боится, что полицейские скоро найдут Макса?

Я уже видел по телевизору, как полицейские в аэропорту арестовывают разных людей. Обычно эти люди — плохие парни, которые хотят сбежать из страны. Я не понимаю, почему полицейские не могут тоже полететь в другую страну и там арестовать плохих парней, но, может быть, миссис Паттерсон как раз хочет улететь из страны. Может быть, она узнала, что миссис Госк или шеф полицейских догадался, кто украл Макса, и теперь ей надо бежать, или ее посадят в тюрьму.

Автомат гудит, потом выдает билет. Миссис Паттерсон заезжает на парковку, где полным-полно машин. Их тут, наверное, сотни, а за парковкой еще многоярусная автостоянка, и там тоже полно машин.

Мы едем вдоль рядов машин, нам попадаются свободные места, но миссис Паттерсон проезжает мимо. Она едет так, будто не ищет место для своей машины, а уже знает, где оно.

Наконец она тормозит и ставит машину на свободное место. Потом миссис Паттерсон выходит из машины, и я тоже. Я теперь слишком далеко от дома, чтобы теряться, так что куда миссис Паттерсон пойдет, туда и я.

Миссис Паттерсон открывает багажник. В багажнике коробки, которые я видел у нее на кухонном столе. Миссис Паттерсон достает одну коробку, поворачивается и несет ее через проход в противоположную сторону парковки. Она проходит мимо трех машин и останавливается возле фургона. Это большой фургон. Можно даже сказать — почти автобус. Такой дом на колесах. Дом-фургон-автобус. Миссис Паттерсон достает из кармана ключ и открывает дверцу фургона. Дверца фургона размером похожа на дверь в школьном автобусе Макса. Стандартный размер. Миссис Паттерсон поднимается на три ступеньки и поворачивает налево.

Я иду следом.

Внутри, сразу за сиденьем водителя, — комната. Там диван, кресло и стол, стол привинчен к полу. Еще здесь на стене висит телевизор, а над диваном — подвесная полка-кровать. Миссис Паттерсон ставит коробку на диван, разворачивается и выходит из фургона. Я иду вместе с ней к машине, там она берет из багажника вторую коробку и несет в фургон. В фургоне она ставит коробку на диван рядом с первой и снова уходит. На этот раз я за ней не иду. Я остаюсь в фургоне. У миссис Паттерсон в багажнике еще шесть коробок, а мне пора тут осмотреться.

Я выхожу из гостиной в узкий коридорчик. Справа от меня закрытая дверь, слева — кухня. В кухне есть раковина, микроволновка, плита и холодильник. Я прохожу сквозь дверь справа и оказываюсь в маленьком туалете с раковиной и унитазом.

Туалет в автобусе.

Если бы в школьном автобусе Макса был туалет, Макс навсегда перестал бы волноваться, вдруг захочется какать.

Но вообще-то, вряд ли Макс стал бы какать в школьном автобусе, даже если бы там был такой туалет.

Я снова прохожу сквозь дверь в коридор. В конце коридора еще одна закрытая дверь. Я оглядываюсь и вижу, что миссис Паттерсон опускает на диван две коробки. Теперь их там четыре. Еще два-три похода, и она все перенесет.

Я прохожу сквозь закрытую дверь в конце коридора. Когда я оказываюсь за дверью, у меня впервые в жизни по коже бегут мурашки. Я слышал это выражение, но до этого момента не понимал, что оно означает.

Я не могу поверить своим глазам.

Я стою в спальне.

Это такая же спальня, как та, где сейчас заперт Макс.

Она меньше, в ней меньше ночников, и здесь два овальных окна, по одному на каждой боковой стене. Окна задернуты занавесками. Но стены тут такого же цвета, как в комнате Макса в подвале миссис Паттерсон, и кровать тоже в форме гоночной машины, такие же простыни, такие же подушки и такие же одеяла. На полу точно такой же ковер. И кругом «Лего», игрушки из «Звездных войн» и солдатики. Столько же, сколько в комнате Макса в подвале. Может, даже больше. На стене висит телевизор, еще здесь есть игровая приставка и DVD-диски. Все как в комнате Макса в подвале миссис Паттерсон. Даже DVD-диски те же самые.

Это еще одна комната для Макса. Комната, которая может переезжать с места на место.

Я слышу, как миссис Паттерсон бросает еще одну коробку на диван, и поворачиваюсь, чтобы выйти из комнаты. Я не знаю, что собирается делать миссис Паттерсон. Она может уехать на своей машине, может уехать на этом автобусе или улететь на самолете, но, что бы она ни делала, я должен оставаться рядом с ней. Без миссис Паттерсон я никогда не найду дорогу домой из этого аэропорта.

Когда я прохожу сквозь дверь, я замечаю на ней замок. Висячий замок с задвижкой.

И снова у меня по спине бегают мурашки. Второй раз в жизни.

Миссис Паттерсон переносит последние три коробки из своей машины и выходит из автобуса. Я иду за ней. Миссис Паттерсон запирает дверь, потом идет к своей машине, садится и заводит двигатель. Я забираюсь на заднее сиденье. Миссис Паттерсон едет к выезду, снова напевая песню про стук молотка.

Возле ворот она тормозит у будки и передает человеку, который там сидит, свой билет.

Мужчина смотрит на билет и спрашивает:

— Не то место?

— Нет, — говорит миссис Паттерсон. — Сестра просила присмотреть за ее машиной и оставить ей пальто. Думаю, пальто просто повод. Глупо же просить присмотреть за машиной на стоянке. Она у меня немного невротик.

Мужчина в будке смеется.

Миссис Паттерсон умеет обманывать. Она как актриса в телесериале. Притворяется кем угодно, только не собой. Даже я поверил бы ей, если бы не знал, что она украла Макса.

Миссис Паттерсон дает человеку в будке немного денег, и шлагбаум перед ее машиной поднимается. Она машет ему рукой, и мы уезжаем с автостоянки.

Часы на приборной доске показывают семь часов пятьдесят пять минут.

Я надеюсь, что мы едем в школу.