Гай неслышно подкрался к тому месту, где они с хозяином и с тем, другим, который его первого откопал из-под снега, и на своих плечах принёс в свой дом, сидели накануне в кустах и наблюдали за входом в скалу. Он занял своё вчерашнее место и стал ждать. Пёс не знал пока, что и как будет делать, его привело сюда звериное чутье и стремление выполнить своё жизненное предназначение — прийти на помощь хозяину в трудную минуту. А то, что эта минута скоро наступит, Гай не сомневался, он чувствовал её приближение.

…Гай сразу принял Айгура. Не раздумывая.

Во-первых, Лиэна назвала этого парня своим другом, а раз он её друг, то с этим надо считаться.

Во-вторых, Гай обнюхал Айгура, и этот запах ему понравился — от Айгура пахло уверенностью, надёжностью и силой. Слабаков Гай не любил, это касалось, естественно, мужчин.

И, в-третьих, Гай видел доброту, которая лучилась в глазах горбатого гиганта даже тогда, когда они не улыбались. Та же доброта исходила из его рук. Пес почувствовал её, когда Айгур без позволения потрепал его по загривку. Гай почему-то даже не рыкнул для порядка. Почему? Да, просто понял, что ему нравятся прикосновения этого нового человека. Гаю даже стало немного стыдно: Лиэна и Альбор стояли рядом и удивлённо смотрели, как он позволяет Айгуру трепать себя по загривку. Это могло быть воспринято ими как измена…

Он сам и старик Альбор были рядовыми членами стаи. Лидером являлась Лиэна. Гай по собственной воле стал её слугой и телохранителем. Альбора, как тот не хорохорился, пёс считал почти равным себе по значимости в собачьей Табели о рангах. Почти… Себя он ставил чуть-чуть выше — ведь на нём, на Гае, лежит основная ответственность за жизнь и безопасность хозяйки, а дедушка Альбор… что с него взять, со старика!

И вдруг в их небольшой стае появился ещё один участник. Гай долго не мог определиться. Принимать или не принимать этого человека в стаю — вопрос не стоял, это было решено хозяйкой. А вот на какую ступеньку поставить вновь прибывшего? Быть ли Айгуру рядовым членом? Или?..

Вначале, когда Лиэна приказала ему сопровождать Айгура в походе, Гай пошёл лишь потому, что так хотела госпожа. Пёс не мог ослушаться её слова, да, к тому же, сам был не против хорошей и продолжительной прогулки. Тогда он не предполагал, что прогулка будет столь продолжительной. Он стал Айгуру верным помощником, чётко выполняющим свой собачий долг и наказ хозяйки. Почти сразу наступили тяжёлые дни, полные испытаний и смертельной опасности. Не раз они спасали друг друга, делились последней едой, согревали друг друга в морозные ночи.

Трудности и лишения сблизили их. Гай признал в человеке нового хозяина. Он не забыл Лиэну, она по-прежнему оставалась его госпожой, но в отношениях с Айгуром было что-то иное. Они словно сковались одной цепью, стали чем-то единым и неделимым. Смерть одного из них означала смерть для другого…

…Мимо Гая, буквально под носом, пробежал быстрый зверёк с полосатой спинкой и нагло задранным вверх хвостом. Гай проводил его ленивым взглядом и снова повернулся к чернеющему входу в скалу, закрытому железной решёткой. Уже стало темнеть, и люди, находящиеся внутри скалы, зажгли свет…

Рельсы, проложенные по полу тупика, встретились и слились с рельсами кольцевого тоннеля. Седой мудрый Бог долго прислушивался, прежде чем выйти из тупикового тоннеля. Всё было тихо, и Гудзор с Айгуром продолжили свой опасный путь к пульту стабилизатора локальных коррекций.

Несмотря на царящую в тоннеле тишину, Гудзор призывал юношу к осторожности. Он знал нравы обитателей Рая и мог предположить неожиданное появление подгулявших молодёжных компаний или ночного гостя какой-нибудь весёлой бабёнки. Женщины Рая сходили с ума от безделья и праздности и нередко вступали в связь с чужими мужьями и неженатыми мужчинами, когда их собственные мужья находились в отлучках или на дежурствах.

Да и о караулах и ночных патрулях забывать не следовало. Переполох, который мог возникнуть, если бы их заметили, был ни к чему.

В конце тёмного тоннеля забрезжил свет. Осторожно ступая по перекладинам, на которые были уложены рельсы (Гудзор назвал их шпалами), путники приблизились к ярко освещённому залу.

Айгур был поражён его великолепием, несмотря на то, что не раз слышал мамины, похожие на сказку, рассказы о Рае. Стены и колонны зала были покрыты мелкой блестящей крошкой; она искрилась и переливалась в свете шести огромных лампад, подвешенных к потолку и похожих на солнца. В зал с двух сторон спускались широкие лестницы с мраморными ступенями и коваными бронзовыми перилами. На одной из стен были изображено пять Богов. Каждый из богов представлял свою касту, и одежды на них были — у каждого своего цвета: Бог-Хранитель в лиловом, Бог-Законник в зелёном, Бог-Медик в белом, Бог-Технарь в чёрном и Бог-Воин в сверкающих латах и в шлеме с ярко-алым плюмажем. Боги были так искусно изображены, что казались живыми. Айгур даже вздрогнул и нащупал рукоятку своего ножа.

Перрон был пуст.

Гудзор знаком приказал Айгуру перебежать к другому концу тоннеля, уходящего дальше в скалу. Юноша легко и быстро пересёк открытое пространство, через минуту к нему присоединился старик и они пошли дальше.

— Следующий зал — наш, — сказал Гудзор. — Из него пойдём по внутренним коридорам. Там вероятность встречи с Богами возрастёт. Ты готов к схватке, если такая произойдёт?

Айгур наполовину вытащил нож из ножен. Гудзор усмехнулся:

— Не забыл, как пользоваться квантером?

Айгур отрицательно качнул головой.

— Тогда возьми его, — сказал Гудзор, доставая из-за пояса лучевой пистолет. — У тебя реакция лучше моей, пусть наше главное оружие находится у тебя.

Следующий зал был не менее красив и величественен, чем тот, в котором они уже побывали. Гудзор долго стоял, не решаясь ступить на перрон, прислушивался, пытаясь уловить отдалённые голоса. Айгур глазел по сторонам, любуясь красотами Рая.

— За мной, — скомандовал, наконец, Гудзор. — И очень тихо!

Они вылезли на перрон и поднялись по одной из лестниц на площадку, от которой лучами расходились в три стороны широкие, ярко освещённые коридоры. В стенах коридоров через каждые два десятка шагов были устроены глубокие ниши, внутри которых находились прочные деревянные двери, закрывающие входы в Божьи апартаменты. Гудзор безошибочно выбрал средний коридор и двинулся по нему, останавливаясь возле каждой ниши и прислушиваясь к тому, что происходило за дверями. В большинстве апартаментов было тихо, но за некоторыми были слышны голоса, звон бокалов и взрывы смеха.

Дверь, к которой они добирались, находилась в самом конце коридора…

Стало совсем темно и караульные, сидящие в освещённой комнате внутри скалы, были хорошо видны Гаю. Пёс наблюдал за людьми и дивился тому, каким бесполезным делом они заняты. Люди сидели друг напротив друга и бросали на стол камешки, о чём-то оживленно переговариваясь. Вот же глупое занятие — камешки бросать!.. Изредка эти двое наполняли стоящие перед ними бокалы рубиновой жидкостью из глиняного кувшина и, чокнувшись, одновременно опрокидывали содержимое в себя.

Гай ждал подходящего момента, и, наконец, дождался. Один из стражников в очередной раз приподнял кувшин, желая наполнить бокалы, и обнаружил, что кувшин пуст. Тогда он встал и, сказав что-то товарищу, ушёл вглубь скалы. Отправился за питьем, правильно решил пес.

Гай осторожно подкрался к решетке, за которой сидел оставшийся стражник и, ударив лапой о железный прут, тут же юркнул за выступ скалы справа от входа. Стражник не стал открывать калитку ворот, только подошёл к выходу и посветил, просунув факел сквозь прутья решётки. Решив, по-видимому, что ему померещилось, он вернулся на место. Выждав немного, Гай снова подкрался к воротам и ещё раз, уже сильнее, ударил по решетке. Стражник проворчал что-то непонятное и, подойдя к воротам, открыл калитку.

— Кто здесь? — спросил он громко, выйдя наружу.

Гай тенью прошмыгнул у него за спиной и в два прыжка пересёк освещённую комнату. Оказавшись в темноте примыкающего к сторожке помещения, заставленного какими-то мешками и пустыми корзинами, отважный пёс остановился и прислушался. Уловив чутким ухом приближение второго стражника, он спрятался за большим тюком. Стражник, посвистывая, беспечно проследовал мимо и вошёл в комнату, где его уже с нетерпением ожидал товарищ. Они о чем-то поговорили, и вскоре послышалось журчание наливаемого питья, звон бокалов и стук камешков о поверхность стола.

Гай тронулся в путь по тёмным лабиринтам Рая. Он знал, куда надо идти — чутьё и преданность подсказывали псу дорогу.

Гудзор остановился перед дверью, за которой находилось то, к чему они пробирались через каменные завалы, петляли по коридорам Рая, прячась от Богов, рисковали жизнями, спускаясь в тёмные провалы шахт и колодцев. Стоит сделать только шаг и уже ничего нельзя будет изменить. Сейчас произойдёт то, о чём он мечтал и чего боялся — закончится эра Богов и начнется новая неизвестная жизнь для всех обитателей Замкнутой Бесконечности. Старик не сомневался в правильности принятого решения и в справедливости будущих перемен, но страх перед тем, что произойдёт лично с ним, предательски заполз в душу холодной змейкой. В кого превратится он, седовласый старец с благородным лицом и прямой осанкой, каким уродом он может оказаться — эти мысли заставили Гудзора остановиться в нерешительности перед дверью.

Айгур заметил, как напрягся Гудзор, как побледнели его губы и побелели костяшки пальцев, сжатых в кулак, как заходили желваки на скулах.

Айгур ждал. Ждал терпеливо, по-своему объяснив причину нерешительности старого Бога, прожившего в Раю большую часть жизни. Ведь Гудзор, невзирая на свое изгнание, был одним из них. А теперь он предавал соплеменников. И ради кого? Ради людей! Ради того, чтобы они перестали быть уродами и рабами.

— Приготовься к бою, — наконец пересилил свои страхи и сомнения Гудзор, доставая из-за пазухи электронный ключ, найденный ими в каменном завале подземного коридора. — Сними квантер с предохранителя. Нож тоже достань, возьми его в левую руку. Если заметишь или даже почувствуешь какую-нибудь опасность, рази врага без всяких сомнений. Готов? Тогда вперёд!

С этими словами Гудзор прикоснулся ключом к плоскому кругляку, похожему на шляпку большого кованого гвоздя, вбитого в дверной косяк. Створки двери с легким шипением разъехались.

Айгур первым ворвался в пультовой зал, Гудзор вбежал следом.

В зале находилось двое дежурных. Они оба сидели спиной к вошедшим и глядели на экраны обозрения площадки СТАЛКа и на приборы, отмечающие параметры работы стабилизатора. Отреагировав на шум за своими спинами, молоденькие Технари, повернулись, и в их взглядах Айгур увидел удивление, смешанное с испугом.

— Не шевелиться или будете уничтожены! — хрипло выкрикнул Айгур.

Он направил ствол квантера на Технарей и, держа их на мушке, огляделся.

Два меча, по-видимому, принадлежащие дежурным, стояли у стены, закрепленные в специальном приспособлении. Дотянуться до оружия Технари не могли — для этого им нужно было встать и сделать несколько шагов. Айгур едва не допустил фатальную ошибку, не заметив кобуру, пристегнутую к поясу одного из Технарей.

«Это что, все их вооружение?» — хотел спросить он у Гудзора.

Старый Бог оказался более наблюдательным.

— Айгур! — крикнул он, заметив, что рука вооружённого Бога потянулась к кобуре. — Квантер!

Молодой Бог был проворен: ему удалось выхватить из кобуры лучевой пистолет и даже вскинуть руку, но выстрелить он не успел — энергетический луч квантера Айгура превратил оружие противника в раскаленный кусок металла. Технарь вскрикнул, обжёгшись, и выронил его.

Второй Технарь геройства проявлять не стал, даже не посмотрел в сторону сиротливо стоящих у стены мечей.

— Руки за голову, — скомандовал Гудзор. — Я не хочу вашей смерти, парни, так что, давайте без глупостей.

Через минуту оба дежурных Технаря были привязаны к креслам, на которых несли своё дежурство, тонкой, но прочной бечёвкой, которую Гудзор, явно предвидя, что она понадобится, захватил с собой.

— Что теперь? — спросил Айгур, с недоумением взирая на приборы, о назначении которых он даже не догадывался. — Сжечь всё это квантером?

— Все сжигать не надо, — ответил Гудзор. — Многое из этого оборудования понадобится, когда будем разрывать кольцо. — старик подошёл к пульту. — Есть одна деталь, без которой Чудо Богов работать не может. Совсем небольшая деталь…

— Как мило! — незнакомый голос заставил их вздрогнуть. — Руки за голову, уроды! Живо, и без глупостей.

— Лей?! — воскликнул Гудзор, обернувшись.

— Гудзор?! — ничуть не меньше удивился вошедший. — Вот так встреча! Значит, ты ещё жив…

Вошедший был высок и плечист, но слегка полноват. Косой шрам пересекал лицо Бога, тянул внутренний уголок правого глаза книзу, выворачивая нижнее веко, а уголок губ наоборот, задирал вверх, превращая лицо в жуткую, злобно усмехающуюся маску.

Бог со шрамом, которого Гудзор назвал Леем, направил квантер на Айгура, как на наиболее опасного противника, молодого и сильного, к тому же, вооружённого — за поясом горбуна он увидел лучевой пистолет. Айгур с досадой вспомнил, что засунул смертоносное оружие Богов за пояс, помогая Гудзору привязывать пленённых дежурных. Теперь ему не удастся воспользоваться им — вне всяких сомнений: Бог со шрамом выстрелит в него сразу, как только он сделает попытку достать квантер.

Лей сделал два шага к горбуну и, приставив дуло квантера к его виску, разоружил его, вытащив левой рукой излучатель, а потом и нож из ножен. Квантер сунул себе за пояс, нож швырнул за спину.

Левая рука Лея оказалась железной, но орудовал он ей ловко, как настоящей, пальцы сгибались и разгибались, словно живые.

Айгур вспомнил эту руку, он сам изготавливал ее по приказу Кира Горюна, бывшего старосты, принесшего однажды в его кузницу поломанный железный протез. Кир тогда не удосужился рассказать Айгуру, чей заказ ему предстоит выполнить, только сказал: «Сделать новый нужно быстро и качественно. Все остальные заказы отложи на потом. Всё на потом. А это — в первую очередь… Смотри у меня: сделаешь плохо — семь шкур спущу». Запугивание было излишним, Айгур всё, что ему заказывали, делал быстро и качественно.

Вот он и встретился с заказчиком, который, впрочем, понятия не имеет, чьим изделием пользуется.

И впервые Айгур пожалел, что отлично выполнил свою работу.

— Развяжите их, — Лей отошёл на два шага и стволом квантера указал на привязанных к креслам молодых Богов.

Ситуация изменилась, теперь Гудзор и Айгур стали пленниками и им грозила смерть. Айгур под прицелом квантера развязал веревки и, тут же, получил удар в лицо, которым его наградил один из освобожденных. Второй, тот, что пытался в него выстрелить, кинулся к мечам и, схватив один из них, занёс сверкающий клинок над головой Айгура.

— Не торопись, Дон, — остановил его Лей. — Они оба умрут, но прежде мы должны выяснить причину их ночного визита. Сначала отвечать будешь ты, Гудзор. Ты пришёл отомстить?

— Кому? — хрипло спросил Гудзор. — Тебе? Я думал, что убил тебя ещё тогда, двадцать пять лет назад.

— Тогда зачем ты вернулся? И зачем привёл с собой этого уродца? Может, вы вдвоём хотели совершить переворот и захватить власть в Раю?

— Я не буду объяснять тебе ничего. Тебе не понять, ты мёртвый. Все вы мертвы, только еще не знаете об этом.

— А! Ты, видимо, сошёл с ума в изгнании, — предположил Лей.

Гудзор промолчал, а Лей повернулся к Айгуру.

— Ну, что ж, если этот безумный старец не желает разговаривать, всё расскажешь ты. Держите горбуна покрепче, ребята. А лучше, привяжите его к креслу.

Юные Боги схватили Айгура за руки, но тут произошло то, чего никто не ожидал.

Оставленный на минуту без внимания Гудзор, шагнул за спину Лея и, подобрав нож Айгура, бросился на своего заклятого врага. Но заколоть Лея старику не удалось, луч квантера ударил его в грудь и отбросил в угол зала. Айгур, воспользовавшись временным замешательством Технарей, вырвался из ослабевших захватов и, легко завладев мечом, рукоять которого нетвердо сжимала обожженная рука молодого Бога, взмахнул им дважды, отсекая голову одному и смертельно раня другого. Потом, тяжело дыша, горбун повернулся к третьему врагу. Лей глядел на него удивлённо, он, явно, был удивлён подобным поворотом событий, но рукоять квантера сжимал крепко, а палец держал на спусковом крючке.

— А ты оказался сильным противником, — сказал Лей, усмехнувшись, и выражение удивления на его лице сменилось привычной гримасой презрения. — Мне доставит удовольствие тебя убить, человечек.

В голове Айгура пронеслось:

«Это конец! Мне не удалось выполнить задуманное. Я не стал освободителем людей, и они ещё долго не увидят Большой Мир».

Вдруг что-то чёрное и огромное возникло в дверном проёме.

Гай!

Пес совершил гигантский прыжок, и его мощные челюсти сомкнулись на руке Лея, сжимающей квантер, перекусывая её, как хрупкую птичью шейку. Лей дико заорал от боли и лишился чувств. А, вместе с чувствами, и второй руки.

— Гай, — радостно прошептал Айгур, обнимая тяжело дышащего пса. — Дружище, Гай. Ты пришёл, чтобы спасти меня. Молодчина, Гай.

Айгур встал и окинул взглядом поле битвы: всё забрызгано кровью, на полу четыре тела. Гудзор был еще жив. Айгур бросился к старику и поднял его голову.

— Деталь… — прошептал Гудзор. — Деталь СТАЛКа, о которой я говорил… Это кристалл… Кристалл зелёного хрусталя… Вытащи его из гнезда… и сохрани. Он последний… других нет… Не потеряй… не дай завладеть им… кому-нибудь из тех, кто живёт в Раю…

— Зачем? Зачем он мне?

— Он нужен для выхода из Замкнутой Бесконечности…

Голос Гудзора становился почти неслышным.

— Тетрадь… она… в мешке… у меня за спиной. Возьми ее…

«Зачем мне эта тетрадь? — отрешённо думал Айгур. — Зачем, если я не понимаю того, что в ней. Зачем мне кристалл, которым я никогда не смогу воспользоваться? Зачем мне это теперь? На что я годен без Гудзора!..»

— Возьми и сохрани… Он поможет…

— Кто?! Кто он?

— Он… скоро…

Гудзор хотел ещё что-то сказать, но глаза его закатились, и он перестал дышать.

Айгур осторожно перевернул мёртвое тело на бок и развязал заплечный мешок. Тетрадь лежала сверху, завернутая в плотную холстину. Айгур сунул её за пазуху и поднялся с пола, осматривая пульт в поисках кристалла зелёного хрусталя.

Кристалл на панели пульта располагался где-то сбоку, в самом неприметном месте и казался, на фоне стальных поверхностей, деталью чуждой и даже лишней, словно яблоко, растущее на березе. Айгур подошёл ближе и прикоснулся к ярко-зелёному столбику, кристалл оказался холодным, как лед. Айгур попытался его вынуть, но с первой попытки это ему не удалось, кристалл прочно сидел в гнезде. Потягивая его кверху и слегка раскачивая, Айгур с усилием вытащил деталь, которую Гудзор считал такой важной. Гай внимательно следил за действиями хозяина, не упуская из виду лежащего без чувств безрукого Лея.

Айгур держал зелёный кристалл в руке и чувствовал, как он становится всё теплее и теплее. Айгур аккуратно завернул его в холстину и убрал за пазуху, где уже лежала тетрадь Ольма.

Прошло несколько минут с того момента, как Айгур вытащил кристалл из гнезда, но ничто не изменилось вокруг, словно кристалл не являлся главной деталью этой дьявольской установки. Но вдруг лампочки пульта, ранее не горевшие, прерывисто замигали, из недр приборов раздалось тихое многократное и разноголосое попискивание. А потом что-то взвыло — резко, неприятно и громко, — заглушив все остальные звуки. Этот вой должен был разбудить всех обитателей Рая, а может быть, его было слышно и во всей долине. У Айгура от воя заложило уши.

Потом стало происходить и вовсе нечто странное и страшное. Трупы, находящиеся в зале, зашевелились, будто их разбудил громкий вой тревожной сирены. Гай взвыл и попятился к двери. Айгур с удивлением глядел, как мертвые тела меняют форму. Руки и ноги мертвецов стали менять длину. У кого-то они укорачивались, у кого-то удлинялись. Искривлялись позвоночники, лица быстро теряли божественную красоту, превращаясь в уродливые маски.

«Они становятся теми, кем были бы без своего проклятого Чуда, — подумал Айгур, — теми, кем и должны были быть».

Тело Лея безобразно укоротилось, превратилось в шар из которого торчали две коротенькие кривые ножки и два обрубка рук, голова практически вросла в круглые плечи. Мало изменилось лишь тело Гудзора, оно только как-то ссохлось, став еще худее, черты лица заострились.

Изменения коснулись и самого Айгура. Он ощутил тепло и лёгкое покалывание в шее и спине, а через несколько мгновений почувствовал, что лишился, пожалуй, единственного изъяна в своей внешности — горба. Он закидывал руки за плечи, ощупывая спину и не находил его. Горб исчез.

Вой резко оборвался и Айгур услышал, что из коридора доносятся крики ужаса и истерический хохот, хлопают двери и раздаются проклятия.

Он поднял с пола квантер, лежащий рядом с шарообразным телом Лея и с трудом вытащил из-за его натянувшегося ремня свой собственный. Потом разжал сведённые смертельной судорогой пальцы Гудзора, высвобождая нож, и вложил его в свои ножны.

Гай вопросительно глядел на Айгура.

«Куда дальше, хозяин? — словно бы спрашивал он его. — Искать новые приключения? Или домой?..»

Айгур ещё раз оглядел поле битвы. Нет, решил он, Гудзора я здесь не оставлю, его надо похоронить по-человечески. Он взвалил лёгонькое тело на плечо и сказал Гаю:

— Пошли, дружище. Лиэна с Альбором нас уже заждались.