Глава 40. Сон тома
Нет, кошмары в моём понимании его не мучили. Ему снилось другое.
…Словам было тесно. Они не умещались в строке, толкая друг друга локтями, кусая за уши и даже поддавая коленом под зад. Они боролись за место под солнцем. То и дело то одно, то другое, пища, вылетало после очередного наиболее мощного пинка из строки, падало, но тут же, размахивая руками и завывая, вновь бросалось в толпу. Иногда самое догадливое подкрадывалось ползком и хватало соперников за лодыжки или вцеплялось в ляжки зубами, пока его не затаптывали другие. Некоторые, посинев, полузадушенные, хрипели в стороне, держась за горло.
Слова задыхались, теснота перехватывала им грудь, они падали, но снова поднимались и продолжали яростно сражаться…
Порой из общей сумятицы выбиралось какое-нибудь одно особо сильно помятое слово и, махнув рукой и пробормотав что-то вроде «Да ну вас всех!» тихо убредало в сторону. Иные, посидев на камешке и немного отдохнув, вновь включались в схватку, а иные убредали совсем, не возвращаясь.
Остальная толпа будто бы и не замечала их ухода, им словно не становилось легче – настолько им было тесно.
Зато мыслям было просторно. Они парили над беснующейся толпой, снисходительно глядя сверху, чуть помахивая крыльями. Да и с чего им было толкаться, если было их там, в синей вышине, всего одна или две…
Мы немного помолчали, пообдумывали сны…
– Ты готов? – спросил я Тома.
– Ко всему, – ответил он.
– Может, проанализируем сны? – предложил я.
– Не хочется, – отмахнулся он, – и так ясно, что ничего не понятно.