Глава 17

Дома располагались Г– и П-образно. Во внутренних дворах, как и на Кибальчича, никого не было. Все находились на центральной улице. Вадим пролетел над самыми головами бредущих, высматривая среди них необычных людей. Он предполагал увидеть кого-нибудь, похожего на нелегалов (кажется, Доэ называла их крикунами). Но, может, нелегалы-крикуны и есть сбежавшие проводники?

(Хотя у Вадима в уме на этот счет вертелась другая версия. Прежде он вряд ли додумался бы связывать материалистическое понятие гамбургер с работой специально подготовленных экстрасенсов-крикунов, пребывающих нелегально (а как же еще?!) в тончайших сферах человеческого подсознания.)

Трое контролеров, улыбаясь, побежали за ним, но слишком различной была скорость преследуемого и преследователей, и контролеры быстро отстали. Вадим долетел до конца улицы, свернул вправо и оказался во внутренних дворах.

Если отправник надумал поселиться в своей бывшей квартире, скорее всего, он не хотел бы жить в комнате, окна которой выходят на улицу, кишащую сонными зомби и бодрствующими мертвецами.

Шанс отыскать отправника невелик. Человек этот мог жить и работать в другом районе, на другой улице. За вероятное нарушение законов его могли арестовать и отправить в Западный (Северный? Восточный?) карманы. И все же надежда была.

Поехали, сказал себе Расин и, повернув голову набок, устремился вдоль стены.

За стеклами темнели абсолютно одинаковые пустые комнаты.

Достигнув края, он совершил вираж, оказался этажом ниже, полетел обратно.

Снова ряд пустых комнат-близнецов.

Поворот… следующий этаж.

Вадим слегка увеличил скорость… Нет, так слишком быстро, – надо чуть помедленнее. За долю секунды взгляд успевает проникнуть в помещение и отправить в мозг сигнал: необитаемо.

Выбрав оптимальную скорость, Расин стал прочесывать дом и на все потратил не больше трех минут. Обследовав два корпуса крайнего дома улицы, он приступил к следующему зданию.

Солнце клонилось к закату, обагряя стены косыми умирающими пятнами. От домов веяло постапокалиптической пустошью.

Жажда усиливалась, и Расин думал о воде. О воде и отправнике. Об отправнике и воде.

Вадим летал не один, его сопровождала тень: она проносилась по стене стремительной серой птицей, ныряя в каждое окно и тут же выскакивая обратно, и, долетев до края стены, замирала в немом вопросе: в чем смысл этих безжизненных строений, стоящих утесами среди унылого людского потока?

Он прочесывал многоэтажки одну за другой, но признаков обитаемости не находил нигде.

Каким-то образом унюхав Расина, во двор вбежал красный контролер, и Вадиму пришлось спуститься почти до самой земли. Надо было не допустить, чтобы контролер вместе с ним обнаружил жилье отправника, если такое имеется. Уводя за собой хвост, он полетел куда-то в сторону юга, – полетел низко, припадая на крыло, как поступают птицы, уводя хищников от гнезда.

Через несколько минут он снова был у окон и продолжал поиски.

Но необследованных окон становилось все меньше, а отправника не было видно.

Вадим долетел до крайнего окна одного из этажей, как вдруг приказал себе остановиться. Он мчался так быстро, что даже не понял, что, собственно, заставило совершить остановку. Развернувшись, Расин не спеша поплыл в обратном направлении.

В этом доме было пятнадцать этажей, три подъезда, шесть рядов балконов. Вадим приблизился к стене, полетел на расстоянии вытянутой руки от нее.

Пустые однообразные помещения. Если бы были какие-то признаки жизни, он заметил бы сразу. Значит, показалось… Он долетел до самого конца, хотел опуститься этажом ниже, но все-таки решил проверить ещё раз.

Наверное, стали уставать глаза. Солнце вот-вот зайдет и надо поторопиться. Когда стемнеет, на город опустится абсолютный мрак, – электричества здесь нет…

Что это?!

Вадим перемахнул через перила и оказался на одном из балконов. Вот то, что привлекло внимание! Он коснулся края двери. По отношению к раме дверь на несколько миллиметров выступала вперед. Почти закрыта, так, чтобы никто не заметил разницы, но все же… Он облизал пересохшие губы, поглубже загнал в щель кончики пальцев, быстро осмотрелся по сторонам – никого! – и с силой рванул на себя. Дверь скрипнула и отворилась. Изнутри (черт побери! – Вадим чуть не закричал) пахнуло запахом чеснока, жареной колбасы и ещё неизвестно чего.

Расин ступил внутрь и… оказался в богато обставленной квартире.

Он повернулся назад, торопливо прикрыл за собой дверь (при этом ему мешала занавеска, которой он не видел, стоя на балконе) и принялся исследовать помещение.

Достаток человека, проживающего в этой, как выяснилось, четырехкомнатной квартире, был по земным меркам выше среднего. То же можно было сказать и о вкусе. Стиль интерьера спецы назвали бы хай-тек, а более широкие массы ограничились бы словом модерн. Всюду пластик, хром, цветное стекло…

Вода?

Вадим вышел в коридор, затем свернул направо, оказался в кухне. Совсем недавно кто-то разогревал на газовой плите сковородку с нарезанной колбасой. Несколько ломтиков по-прежнему лежало на ней, а рядом обрезок расплавленного и чуть уже подсохшего сыра. Пахло так, как должно было пахнуть.

Вадим схватил со стола чашку, подошел к раковине и открыл кран. Струя воды шумно ударила в дно. Наполнив чашку, Вадим поднес её к губам.

– Стой!

Рука вздрогнула так, что половина воды (пять минут назад он отдал бы за нее костюм!) выплеснулась на стену и потекла по фиолетовому кафелю.

Он резко обернулся, приготовился сражаться, не понимая еще, что голос совсем не похож на бас-сопрано красных контролеров.

– Не пей! – мужчина средних лет в белом халате из микрофибры вытянул вперед растопыренные пальцы. – Не пей, пока все не проверим!..

Вадим впервые в жизни вошел в чужую квартиру без спроса, к тому же через балкон. Он понимал, что, если не выпьет сейчас воды, то хоть и не умрет от обезвоживания, зато наверняка спятит от жажды; надо бы послушать этого человека, поскольку, возможно, он и есть тот, кого Вадим искал.

Продолжая удерживать в руках чашку, он сказал осипшим от жажды голосом:

– Я ищу человека, который когда-то был знакомым Ивана Пиликина… но потом его за… потом он был направлен в командировку…

– За всякие аферы, – сказал отправник. – Это я и есть.

Халат некрасиво облегал полное тело, снизу выглядывали тонкие голые ноги.

Вадим посмотрел в чашку, и, поймав его взгляд, отправник снова сказал:

– Воду пить нельзя. Это может быть опасно. Поставь.

Он подошел и забрал у Вадима чашку, вылил остаток воды в раковину.

– Есть тоже нельзя, – сказал он и, опустив Расину на плечо руку, вывел его из кухни.

– Вы не мертвец, верно? – спросил он, предложив предварительно присесть на мягком удобном диванчике; сам он расположился в кресле напротив.

– Думаю, пока нет, – сказал Вадим. – Этот костюм…

– Лишних объяснений я от вас не требую, – перебил отправник. – Давно вы на пятом уровне?

Вадим только провел сухим языком по губам и пожал плечами.

– Больше недели?

– Вряд ли, – ответил Расин. – От силы дня четыре.

– В лагерях были?..

– Как вы ска…

– В Западный – Восточный Карманы вас не кидали?

– Нет.

– Хорошо, – мужчина потер рукой об руку, нахмурил брови. – Да-а… шуму вы наделали…

Он надолго задумался.

– Почему воды нельзя? – спросил Вадим.

– А вам известно, куда вы идете и зачем?

Щеки стали наливаться теплом. Вадим не ожидал вопроса, вернее того, что отправник задаст его так прямо. Он почувствовал себя набедокурившим школьником.

– Я буду рад, если вы… – Расин попытался говорить непринужденным тоном, но отправник опять оборвал:

– Этого я знать не могу, но теперь мы выяснили, что воду вам пить нельзя. У вас начинается привыкание. Если бы вы шли на пятый уровень, то будь вы беглец-проводник, или разоритель государственной казны, или хоть сам черт – вы за четыре дня пребывания, извините меня, уже сто раз поняли бы, что находитесь в пункте назначения. И мы с вами были бы уже знакомы и сидели бы сейчас в ресторане, который называется… Впрочем, названия здешних злачных мест я вам выдавать не буду – в ваших же интересах. Знакомиться нам также излишне. Благодарите судьбу, что нарвались на меня и вовремя назвали фамилию Пиликин.

Он подмигнул.

– Кибальчича, пятнадцать? Верно? – спросил отправник.

– Это мой адрес, – сказал Расин.

– Там сейчас красных сотен пять собралось, – отправник покачал головой. – Немедленно отправляйтесь туда. Если вы туда сегодня уже проникали, значит, это и есть место вашей силы. Все, что я могу вам сказать полезного: не ешьте, не пейте, не смотрите по сторонам, иначе останетесь здесь навсегда. Вас затянет энергополе пятого уровня. В конце концов, вы даже забудете собственное имя. Я свое имя помню, потому что продолжаю поддерживать определенные контакты. А вы забудете. Поэтому срочно отправляйтесь домой… мощь у вас, насколько я понимаю, есть… и держите там оборону. Закройтесь обязательно. Если вы будете заперты изнутри, никакая красная тварь к вам не пролезет. Сидите и ждите. Ответ там. Все. Больше ничем помочь не могу.

Он поднялся, подошел к балкону, открыл дверь и жестом головы указал на темнеющее небо.

Вадим летел так быстро, как мог. Солнце уже село, дома резко изменили контуры и, хотя он и ночью с закрытыми глазами отыскал бы дорогу домой, ему не хотелось смотреть на Город Подсознания в час, когда его поглощает тьма. Тяжелый кулак контролера обрушивается на стекло, но почти не вызывает сотрясения.