27

Тридцать три человека из народа христосцев отправились в тайный вояж в далекую страну на великий праздник. По мере того, как судно продвигалось к чужим берегам, погода становилась более суровой, и холодный ветер насквозь продувал палубу.

На носовой части парусника ученый и святой отец беседовали о том, как они будут возвращаться обратно. К ним подошел Камрин:

– Моим братьям не холодно? Там женщины приготовили горячие напитки.

– Мы сейчас спустимся в каюту, но вон там стоит Афра – она наверняка озябла.

Камрин подошел к девушке и нежно обнял за плечи:

– Не устала еще смотреть вдаль? Холодно же, пойдем. На рассвете мы будем на месте. Кстати, здесь намного холоднее, чем у нас, правда?

– Да, у нас климат намного мягче…

Ветер развевал длинные волнистые волосы Афры. Камрин посмотрел на нее с восхищением.

– Ты красива на этом холодном ветру, даже несмотря на грустные глаза. Ты похожа на русалку.

– Но у русалок волосы рыжие, как солнце, а глаза цвета морской волны. Может, я тебе напомнила о светлых глазках, которые не дают тебе покоя? – съязвила Афра.

– Афра, – шутливо-строго сказал Камрин, – прекрати! Ты и только ты будешь виновата, если эти глаза снова приснятся мне! Разве ты забыла, мы едем к святым местам, чтобы получить благословение? Скоро мы будем обручены перед Богом.

– Наверное, родители правы, я еще не вышла из детского ума, – она прижалась к нему. – Камрин, ты всегда умеешь меня прощать!

Арфа потерлась о его плечо.

– Скажи, милый, ты больше знаешь о других народах. Правда ли, что изавийцы считались «детьми солнца» и избранными Богом? Если так, то почему они столь грешно живут?

– Радость моя, не будь наивна. Ты прекрасно знаешь, что это – легенда. Хотя, наверное, это правильно, учитывать, что солнце есть свет, а свет есть Бог. И его частица живет в человеке. Пойдем вниз, ты замерзла.

На следующий день корабль встал на якорь в изавийском порту. После молитвы христосцы переоделись так, чтобы не отличаться от местных жителей. Камрин облачился в черную рубашку и пиджачную пару – костюм, в котором ходило большинство мужчин в местных городах, а Афра надела свободное платье чуть ниже колен и жакетку.

После трехдневного посещения святого места христосцы вернулись на корабль и решили отправляться в обратный путь. Камрин подошел к старейшине с просьбой:

– Отец, здесь, в столице Изавии, живет профессор Пирли, который побывал у нас на острове. Профессор был глубоко восхищен нравами нашего народа, и, раз уж мы не так далеко, то, возможно, мы съездим к нему в гости? Тем более что в день нашего прибытия сюда я отправил письмо профессору, и он, вероятно, уже знает, что мы тут. Заодно я покажу Афре большой город – мы же его почти не видели.

Старейшина пожал плечами:

– Не понимаю, что вас тянет в грязный, задымленный город? Но возможно, нанести визит человеку, который проникся истинными чувствами к нашему острову, стоит. Всем отправляться нет нужды, чтобы не привлекать внимания, а тебе с Афрой можно нанести профессору визит вежливости.

Афра обняла старейшину:

– Спасибо, отец. Не сомневаюсь, профессор Пирли будет очень рад.

В эту минуту с берега послышался звук автомобильного клаксона. Старейшина обеспокоено оглянулся.

– Как, кажется, к нам чужеземец пожаловал? – заметил кто-то из стоявших на палубе христосцев.

– Кто бы это ни был, все равно он есть раб Божий. Впустите, пусть поднимается к нам, – распорядился старейшина.