45
Архитектура дворца, выстроенного всего три года тому назад, напоминала средневековый Восток. Внутри имелся широкий двор с фонтанами, окруженный галереей со множеством колонн. Постройки были богато украшены резьбой по камню, мозаикой и сложными орнаментами из прихотливого переплетения геометрических линий и стилизованных цветков, пронизанных арабской вязью, которая передавал суры из Корана.
Танцовщицы, полуоблаченные в сияющие шелка, почти беспрестанно исполняли эротичные восточные танцы, а по дорожкам сада грациозно вышагивали павлины, раскрыв свои венценосные хвосты. В опаловых и сапфировых вазах всюду стояли сласти и фрукты. Любой, кто оказался бы здесь, почувствовал себя в сказочном мире, и Мохаммад постарался для Афры создать именно такое ощущение. Он нетерпеливо расхаживал туда-сюда в ожидании ужина.
В эту минуту дворецкий объявил о появлении Афры. Она переступила порог зала в одежде восточной принцессы. На ней был наряд из белого атласного шелка, расшитый золотой нитью и жемчугом. Голову украшала небольшая корона редкой ручной работы с подвесками из драгоценных камней. На руках и ногах красовались золотые браслеты с алмазной россыпью. Афра сияла не только блеском надетых на ней каменьев, но еще больше своей естественное, данной природой красотой, и никто и не догадывался, что все это было для нее нестерпимой пыткой.
– У меня нет слов, чтобы описать твою красоту! – вскричал Мохаммад. – Ты прекрасна, как белый лебедь. Я хочу, чтобы ты сегодня осталась в этом дворце – не улетай от меня, богиня!
– А если голубь все-таки улетит, что тогда будет? – насмешливо спросила Афра. – Убьют голубя?
– Разве я могу отрубить столь нежную головку? Просто прикажу остричь ее крылья, чтобы далеко не смогла улететь от хозяина.
– А если лебедь привыкла к рукам другого хозяина?
– Но этот хозяин мертв…
Увидев слезинки в ее глазах, Мохаммад пожалел о том, что сказал – ведь все равно она была в его руках.
– Я не хотел тебя обидеть, любовь моя, наоборот! Рад сообщить хорошую новость, обещанную мной: твоего бывшего возлюбленного сняли с креста, и уже завтра похоронят по вашему обычаю. Ты же так хотела? Только сегодня ни слова об этом! Сегодня мой день, и я хочу насладиться твоей красотой!
– Вы хотите силой взять меня и сделать любовницей? – гордо спросила Афра. – Думаете, это у вас получится?
– Ну, зачем же так грубо? Разве не видишь, как я сражен твоей красотой, и какую властью надо мной ты приобрела? Была бы вместо тебя другая, я бы не играл с ней в кошки-мышки, и, действительно, уже не раз взял бы ее силой. С тобой иначе, но имей в виду: я – Великий халиф, завоеватель Европы, и я не потерплю женских капризов. Ты станешь мне не любовницей, а женой, хочешь ты этого или нет. Женщины все одинаковые, что бы вы ни болтали, и после того, как мужчина овладевает ей, женщина становится его, вне зависимости от каких-то предыдущих предпочтений. Но я бы хотел, чтобы наша первая ночь наслаждения началась не с насилия, а с согласия.
– Тогда дайте мне время, Великий халиф, во имя вашей любви и чести, о которой вы столько рассуждаете. Я хочу завтра сама его похоронить, подальше от городских ворот на пустынном берегу. Ведь он жил один, вдали от мирской суеты, пусть и покоится так же. Можете приставить ко мне охрану, но я хочу быть рядом с ним, молясь Богу за его покой. И если ваша любовь, Мохаммад, действительно столь глубока, разрешите мне сделать это! Только тогда мы сможем всерьез рассуждать о каком-то согласии в ночь любви.
Халифу было приятно, что Афра многообещающе назвала его по имени, и, кроме того, столько откровенные слова его даже смутили, и Мохаммад посмотрел на своего поверенного, ища совета. Паша-бек многозначительно кивнул:
– Куда лебедь может улететь с мертвым телом, да еще под личной охраной халифа?
– Ладно, пусть будет по-твоему, – согласился халиф. – Видно, красота требует жертвы. Никогда и никому я не шел на уступки, кроме тебя!
Афра с тревогой и надеждой дожидалась минуты, когда она сможет проститься с Камрином, но мысль о побеге не давала ей покоя. Она вышла в сад – здесь все благоухало многообразием грациозных роз, пестрело множеством экзотических растений, привезенных из разных стран. Из-за кустов вышел олененок, он уставился большими черными глазами на Афру, вытянул мордочку вперед, потянув носом воздух, уткнулся в ее ладонь. Афра ласково погладила его, ощутив себя на миг словно на родном острове, одно воспоминания о котором уже тонули в глубине веков.
«Но как же быть с охраной? – думала она. – Солдаты надо как-то отвлечь, усыпить, пока я буду прощаться с Камрином, но как?..»! Решив положиться на волю Божью, она глубоко вздохнула и вернулась к Мохаммаду, ожидавшему ее у стола со множеством блюд.