Книга: Дневники Пирамиды
Назад: Глава 17. Тихая гавань
На главную: Предисловие

История Маргариты

Письмо № 1
Здравствуй, мой родной!
Так странно писать тебе сейчас… в никуда. Но я знаю, что ты можешь это прочесть, что ты сейчас здесь, со мной, стоит только подумать…
Приготовься, письмо будет длинным.
А впрочем, какое это для тебя имеет значение? Ты везде и всегда.
Вот странно… было столько мыслей в голове, а села за стол — и сказать как будто нечего. Обычное бумажное письмо, написанное чернилами, заставляет более ответственно относится к каждому слову, думать перед тем, как что-то напишешь.
И вот я думаю… вспоминаю.
Я узнала о Школе Пирамиды от мамы. Ты ведь помнишь мою маму? Я знаю.
Собственно, всё довольно прозаично — при школах в советское время часто организовывали разные «кружки». Театральные, художественные, математические.
Мама мне предложила ходить в «кружок прикладных знаний», так он тогда назывался. Это был прототип Школы, только для самых начинающих.
Ты ведь поступил сразу во второй класс, если можно так выразиться. Что бы там тебе ни сочинял наш великий Князь (а он мастер сочинять и манипулировать), тебя взяли сразу во второй класс без всяких испытаний.
Да, ты был под наблюдением с рождения и шёл прямой дорогой туда, куда был начертан путь. Я уж не знаю точно, как именно Князь сошёлся с Альтером и как они инициировали тебя, но по факту им это удалось.
Разумеется, своё детище без внимания они не оставляли и периодически подталкивали тебя. Точнее, подталкивал Князь в меру своих познаний. У Альтера (и теперь у тебя) представления о том, что должно быть и как оно может быть устроено — совершенно неземные, нечеловеческие.
Поэтому я склонна считать, что сам Альтер не занимался тобой в те годы. А Князь явно торопился. Однажды он проговорился на совещании (ты ещё тогда не был введён в круг самых доверенных лиц), что Растущий должен быть максимально интенсивно накачан.
— В этом-то вся суть, — говорил он, — Иван должен обрести могущество до того, как власть испортит его душу. Нам нужен кристальный Великий Гой, который поднимется на крест и смоет всё зло, скопившееся в этом мире.
Если честно, мало кто из нас верил в успех такого мероприятия. Ведь замышлялось, по меньшей мере, второе пришествие Христа, которого мы, грешные, должны были взрастить, да ещё успеть к тридцати трём годам (таков был план). Даже сейчас я не могу себе представить, кто и как сумел провести такую огромную работу 2000 лет назад.
Но мы (особенно, старые посвящённые) уже многократно успели убедиться в мощи интуиции Князя, и многим из нас он был крёстным отцом, так что мы шли за ним без оглядки.
Так вот, ничуть не сомневаюсь в том (хоть и не знаю достоверно), что первый твой всплеск эмоций на уроке истории подстроил именно наш светлейший.
Он хотел проверить, правильно ли ты развиваешься. Убедился — и пошёл дальше.
Теперь тебе должно быть очевидно, что и учиться ты не мог больше ни в какой другой школе, кроме как в той самой, где директором была Дара.
Да, позже ты её не видел, но это ничего не значит. Дар много, а Растущий один.
Я тебе уже рассказывала о том, как я училась в Школе Пирамиды и какие у нас были уроки. Ты и сам через это прошёл, так что распространяться на данную тему, пускаясь в банальности, не буду.
Училась я прилежно и с интересом. Нигде мне не нравилось так учиться, как в Школе Пирамиды. Даже в институте, приходящемся обычно на самые чудесные годы жизни, когда молодость расцветает и хочется любить и быть любимой. Даже это ласковое время не затмило моих воспоминаний о Школе Пирамиды. Впрочем, я тоже, как и ты, в институтские годы «накачивалась» по полной программе. Я ещё тогда пыталась выяснить у своей Дары, почему меня обучают более интенсивно, чем других краторов, т. е. посвящённых моего уровня. Но… ответа не получила. А может, не очень и стремилась получить. Мне было хорошо, и этого было вполне достаточно для молодой девушки, не обременённой жизненным опытом.
Впрочем, как ты знаешь, я успела и замужем побывать до окончания института. Но это вряд ли подходящая тема для воспоминаний. По крайней мере, сейчас я не готова вспоминать ту, прошлую жизнь. Нет, позапрошлую… Потому что прошлой жизнью был ты.
Ты помнишь нашу первую встречу? Ты ещё тогда поинтересовался полумесяцем на православных крестах. А потом мы гуляли по Москве. Это было в те славные годы, когда у людей ещё ничего не было в плане материальном, зато были огромные надежды на будущее. Примерно то же самое витает в воздухе и сегодня.
После той встречи я часто думала о тебе. Меня как бы тянуло к тебе и одновременно что-то не давало приблизиться. Я хотела быть рядом, целовать тебя, и в то же время что-то во мне говорило: не смей. А вдали от тебя мне было одиноко. Я тосковала до боли в груди, вспоминая тебя. Я увлекалась другими мужчинами: как посвящёнными, так и простыми смертными, — но думала о тебе. В конце концов я приехала в Москву.
Конечно, был для этого повод. Меня вызвал Князь на постоянную оперативную работу и сразу включил в свой совет. А надо сказать, что за 90-е годы я успела неплохо изучить Пирамиду и все её методики. Я знала, что организация эта скорее напоминает КГБ или ЦРУ, чем орден джедаев. Да, в целом мы делали благое дело: давали знания, давали жизнь, отнимали злые помыслы и хранили Державу. Но мы манипулировали людьми и продолжаем это делать с упоением. Мы не святые Гои и Дары из детских сказок Бажова или Сергеева, а реальные люди со своими земными комплексами и душевными страданиями.
И вот тогда мы снова были вместе, и снова было это дикое влечение и боязнь преступать черту. Но мы преступали её с радостью, прерываясь время от времени на глупые раздоры.
Но потом всё пошло не так… события ускорились. Князь требовал от меня и Семёна оставить тебя в покое и дать учиться. Потом была Прага. Это я не забуду никогда.
Князь вызвал меня к себе и посвятил в детали плана по дальнейшей твоей инициализации. Я ведь тебе тогда так и не рассказала об этом. Пожалуй, хорошо, что не рассказала. Твоя поездка в Питер, встреча с Графом, добыча золотого ключа и отъезд в Прагу поездом — всё это были искусно уложенные и очень нужные кусочки в одной общей картине под названием Растущий, то есть Ты.
То, что при этом нам ещё удалось серьёзно нарушить планы наших оппонентов по теории мироздания — евгенистов — было тоже частью плана, и, я бы сказала, удобным поводом. Не было бы этой их затеи с переправкой золота, Князь нашёл бы что-нибудь ещё, в крайнем случае — придумал бы. Он на эти штуки мастер.
Но… всё сложилось весьма удачно: ты получил ключ и смог им воспользоваться, что означало — этап пройден, можно тебя дальше развивать, запускать в жизнь…
Кстати, помнишь того типа в вагоне поезда по дороге в Прагу? Это был Юрий Данилович собственной персоной. Он страшно боялся за тебя и поэтому всю дорогу от Питера до Праги сам лично контролировал твой путь. Я узнала об этом от Семёна несколько лет спустя.
После событий, связанных с золотом (которое, кстати, никуда не делось, а перекочевало в хранилища московского сектора Пирамиды на Урале), я, по велению Князя, отошла в сторонку и занялась укреплением периферии — работала в Европе.
Поэтому вплоть до той памятной встречи в 200х-м году, определившей действия Пирамиды на ближайшие 8-10 лет, мы с тобой не пересекались. Будучи кратором, я довольно легко входила в доверие к сильным мира сего — банкирам, президентам, министрам, главам богатых семей. Но задачу-максимум — обнаружить логово финансовой элиты, предположительно находящееся в горах на границе Швейцарии и Франции — мне так и не удалось. Вернее, мне казалось, что я уже была совсем близка к разгадке, поскольку стала любовницей одного из молодых отпрысков семейства Ротшильдов и часто присутствовала на скучных банкетах в разного рода замках Европы. Но… Князь сказал, что я нужна в Москве, что поиски уже не так существенны, как спасение древних реликвий.
Не исключено, что он незадолго до этого получил сведения либо указывающие точное место искомой штаб-квартиры «мировой закулисы», либо, что вероятнее всего, исключающие возможность существования таковой. Я немало поколесила в то время по закрытым местам Европы и Англии, и была готова поклясться, что если есть какие-то координационные центры мировой финансовой элиты, то их довольно много, и они разбросаны по планете, а вовсе не сконцентрированы в одной маленькой стране.
Но… кто знает? С тех пор столько всего перевернулось в мире, что смысл существования подобного логова исчез. Теперь и думать об этом бессмысленно.
После стратегической встречи 200х-го я, как ты знаешь, была главным исполнителем задачи по перезахоронению Ковчега Завета.
Операция получилась весьма непростой. Подготовка заняла примерно полгода, так как мы хотели тщательно снарядить подводный атомный крейсер для прибытия к берегам Эритреи в Красном море. А для этого как минимум нужно было согласовать военные учения где-то поблизости, например, в Индийском океане совместно с ВМФ Индии.
Контроль операции осуществлялся на самом высоком уровне командования ВМФ и лично президентом.
Зимой в начале 200х года мы прибыли в Красное море незамеченными, и беспрепятственно высадились на берег Эритреи. Вместе с отрядом Альфа меня сопровождали два кратора из московского сектора Пирамиды и полтора десятка апликаторов, прибывших на встречу с нами наземным путём. Поэтому ментальная защита у нас была колоссальная, и мы довольно быстро добрались до Аксума, без проблем преодолев границу Эфиопии.
В Аксуме находится часовня Ковчега. По одной из легенд царица Савская (правительница Эфиопии) посетила однажды Соломона, царя Израиля, и вскоре родила от него сына Менелика. Через 20 лет сын посетил отца, и оба остались встречей довольны. Но чуть позже выяснился один скверный факт: его спутники выкрали ковчег Завета, в котором хранятся священные скрижали, переданные когда-то Моисею на горе Синай. Реликвию поместили в этой самой часовне и до сих пор бдительно охраняют.
Посвящённые проверили несколько легенд ещё в средние века и выяснили, что рассказанная мною легенда является ложной. На самом деле Ковчег хранился тогда в Египте, в Асуане. Но из-за последовавших затем наполеоновских экспедиций в Египет посвящённые перепрятали Ковчег. И лучшим местом Князь посчитал тогда именно эту, ложную часовню Ковчега. Но спустя 2 века, как видишь, локализацию древней ценности опять пришлось поменять.
Часовня охраняется великолепно. Если про солдат с автоматами можно смело забыть с нашим прикрытием, то монахи вокруг часовни — это какие-то неподдающиеся гипнозу упрямые и злобные существа, постоянно следящие за каждым передвижением вокруг здания. Для их отвлечения пришлось разыграть целый спектакль. Альфовцев переодели в паломников и заставили ходить кругами вокруг часовни по сужающейся спирали. Через какое-то время монахи оказались вовлечёнными в процесс, так как каждый из них выбрал себе по одному объекту для наблюдения. Топтание продолжалось до тех пор, пока эфиопские солдаты не были нами зачарованы.
Когда апликаторы увели солдат подальше за холм, мне пришлось оставить контроль над ситуацией, полностью перепоручив его Олегу и Стасику, моим помощникам-краторам. Вдвоём они продолжали удерживать внимание десяти монахов на наших псевдопаломниках. Выждав пару минут и удостоверившись, что меня никто не видит, я прошла сквозь забор и стены часовни. Внутри был алтарь, но пустой. По моим ощущениям Ковчег находился под полом. Пришлось применить все свои краторские способности, чтобы точно определить место артефакта и вскрыть секретное хранилище. Как раз под алтарём.
Два раза я чуть не провалила всё дело. Первый раз, когда двигала алтарь. Мы, краторы, настолько доверяем своим внутренним силам, что часто забываем о силе физической. Алтарь я подняла усилием мысли, хотя весил он килограмм сто. Но тут меня отвлёк шорох за дверью, и алтарь чуть не рухнул на пол. Еле успела удержать его в миллиметре от грохота. Теперь, придерживая его руками, я отодвинула алтарь в сторону и открыла люк в полу, разомкнув старый замок.
Вынув Ковчег, я не удержалась и заглянула в него. Впечатление он производил примерно такое же, как твой золотой ключик Осириса. Свет озарил моё лицо и вызвал оцепенение. На пару мгновений я забыла об окружающих, но Олег уловил моё смятение и сразу же пробудил меня, толкнув мысленно. Кстати, он оказался довольно сильным кратором и в последующие годы сделал ещё много полезных дел для Пирамиды.
Пока я теряла контроль, шорох возле двери усиливался. Я оглянулась — в углу сидел маленький мальчик и играл с какими-то то ли монетками, то ли камешками. Я была шокирована! Вот так спокойно в часовню зашёл эфиопский мальчик, его никто не заметил, и никто даже не проследил за ним взглядом. Потому что если бы хоть один монах отвлёкся, через минуту все они уже были бы внутри часовни.
То ли мальчик был чей-то родственник, то ли он прошёл в очень удачный момент. Трудно сказать. С помощью Олега я блокировала память и восприятие этого бедняги на несколько дней, установив ментальный маячок, чтобы он не потерялся в городе. А через день после успешно проведённой операции мы вернулись в Аксум, нашли его и внушили ложные воспоминания. Я сейчас с удовольствием припоминаю, как был зол Князь, когда узнал об этом эпизоде. Судьба всей операции висела тогда на волоске из-за одного маленького мальчика! Меня такой неопределённый ход событий зачаровывает, а его злит. Ну что ж, не всегда же ему быть всеблагим, всевидящим и премудрым — пусть помучается, подумала я.
Вместо Ковчега мы подбросили горсть золотых монет — если кто-то и полезет проверять, то, скорее всего, захапает их себе и промолчит о потере Ковчега. Если они вообще сами верят в то, что он там лежит. Ведь часовня стоит много веков, и только последние два века там и в самом деле был Ковчег Завета. А до этого его отсутствие никого не смущало. И уж явно никто не станет трубить о пропаже в прессе, поскольку это сразу разрушит одну из величайших легенд истории и опустит рейтинг эфиопской церкви до нуля.
Прямо в Аксуме мы упаковали артефакт в свинцовый ящик, так как он всё ещё был радиоактивен (кстати, твой обожаемый Андрей Скляров пытался засечь Ковчег в 2008-м году как раз по радиоактивному излучению, но, понятное дело, ничего не смог определить: Ковчег уже 3 года находился очень далеко от эфиопской часовни), и тем же путём доставили на нашу подлодку.
Вот так мы начали грандиозную операцию по спасению древних ценностей человечества — наглым воровским напором. Я уже тогда подумывала оставить Пирамиду, так как моей душе претили подобные методы, хоть я и понимала, что иной способ сохранить эти сокровища вряд ли возможен. И я подчинялась до поры до времени.
Я упорно молчу о дочери, хотя чувствую, что всё равно должна это сказать. Дарья — не твоя дочь. Впрочем, ты бы знал, будь она твоей. А поскольку её отца уже нет в живых, да и знала-то я его, как говорится, минимум миниморум, так что, думаю, не стоит упоминать его имя.
Дарья родилась в маленьком французском городке недалеко от Парижа, и первые три года я постоянно была рядом с ней.
Перед началом операции Ковчег я перевезла Дарью в подмосковный город, а её воспитанием занялись учителя из Школы Пирамиды — в этом мне помог Князь. Он почему-то с самого рождения Дарьи постоянно интересовался её судьбой, хотя ни разу не спросил, кто её отец (подозреваю, что он знает).
Вот и сейчас, когда она совсем взрослая, он постоянно интересуется её здоровьем, увлечениями, работой, часто бывает у нас дома и общается с ней. Иногда мне кажется, что он считает её твоей дочерью, хотя в Школу не забрал и даже ни разу не заикнулся о том, чтобы Дарья стала посвящённой. Всё это очень странно, и у меня по этому поводу есть какие-то особые предчувствия.
Я не хочу думать сейчас о тех событиях, когда мы оба были целиком поглощены Операцией, особенно ты.
Восемь лет пролетели как-то незаметно. Твоя поездка в Сен-Дени, ваши дела с Семёном в Риме — всё это пустяки, по большому счёту.
К тому же, я ушла тогда. Мне нужно было остановиться, заняться домом, дочерью, найти своё место в жизни, в обычной жизни, а не среди тающих свитков Авесты. И я пыталась себя отучить от воспоминаний, пыталась забыть тебя. Хотя быть кратором и не чувствовать других краторов в пределах Земли — это почти невозможно. Ты ведь помнишь, как мы разговаривали с тобой? Это было забавно. Ты в Москве, я в Париже. Ни телефонов, ни интернета под руками, только мозг и наши чудесные способности. И никто не мог нас тогда подслушать, прочитать наши мысли, увидеть выражение лиц.
Но потом ты ушёл…
И всё случилось, как было задумано.

Правда, жизнь на Земле не сразу стала лучше. По инерции мир катился в Тартарары, хоть и был тобой инициирован в другом направлении. Впрочем, падение должно было стать инструментом исцеления, так ведь? Князь жутко волновался, звонил мне каждый месяц, рассказывал, как у них идут дела, а я с трудом сдерживалась, чтобы не послать его подальше. Но иногда мне было его жалко, он казался одиноким и заброшенным. Лет пять он ещё рулил всеми делами в московском секторе, но мне стало ясно, что он уйдёт. Вся эта 35-летняя гонка от твоего рождения до… ухода подорвала его стальную нервную систему.
И тогда я сдалась. Видя, как ушёл Семён, затюканный женой и тёщей, как стали проваливаться наши апликаторы на заданиях, как Князь всё чаще стал уезжать на Алтай и искать там умиротворения… я не смогла воткнуть ему нож в спину и отвернуться окончательно. Я вернулась и возглавила московский сектор Пирамиды.
Эти строки я пишу сейчас в знакомом тебе кабинете, где ты беседовал с Князем. Граф теперь тоже живёт в Москве и готовится заменить меня, если я получу пост председателя земных кураторов (о как!). В моих руках сейчас сосредоточилась великая сила, которую я хочу употребить на благо людям. Уходя, ты произвёл ментальный сдвиг у всего населения планеты, небольшой, но достаточный, чтобы возникло новое миропонимание, и я сейчас хорошо вижу ростки этого великого деяния. Учёные, писатели, религиозные деятели, даже политики — все стремятся исправить то ужасное положение дел, которое сложилось в мире за 10-е и 20-е годы. Пройдя через череду мелких войн и глобальную экономическую депрессию, сейчас люди начинают с каждым днём увереннее смотреть в будущее.
Мы ещё не достигли того уровня жизни, который был в 12-м году, не разбрасываемся продуктами питания, экономим воду и электричество, но технологии приобрели качественно иной смысл, и лет через 20 мы рассчитываем прочно закрепиться в космосе, расширить ресурсную и энергетическую базу, увеличить население и сделать жизнь на Земле действительно удобной как в техническом, так и в социальном отношении.

 

Зашла Дарья. Спросила, что я делаю. Я улыбаюсь… потому что она спросила о тебе, когда я рассказала про это письмо.
Она хочет его прочитать. Ты как — разрешаешь?
Она всё чаще интересуется тобой, хотя посвящённой не стала. Ей сейчас 31 год, она замужем, занимается физикой в одном подмосковном институте и жизнь её полна перспектив. Но что-то тянет её к нам… То ли Князь влияет, то ли я слишком часто стала вспоминать о тебе… не знаю.

 

Пора заканчивать. Я надеюсь, что ты прочтёшь это, поэтому оставлю письмо в кабинете Князя. Всё не так уж плохо, Ваня, ты там улыбнись нам в ответ, хотя бы на миг. Ведь ты повсюду, а значит, и с нами тоже.
Вечно твоя.
Марго.
Москва, 203х год.
Письмо № 2
Здравствуй, мой родной.
У нас начинается складываться традиция, забавно, правда?
Минуло ещё 20 лет, в течение которых многое изменилось очень сильно, хотя… люди те же, и квартирный вопрос для них по-прежнему актуален.
Я снова отошла от дел, надеюсь, что на этот раз надолго. Впрочем, при нашей потенциально вечной жизни трудно сказать, что такое «долго». Вот я тебя не видела уже 40 лет, и только 20 лет назад написала тебе одно-единственное письмо. А кажется, будто всё это было совсем недавно. Быть может, у долгоживущих память устроена как-то иначе? Мы запоминаем только самое ценное, самое дорогое, и тем лучше помним это, чем оно нам дороже.
Дарья теперь стала совсем взрослой. Да что я говорю — она старше, чем была я, когда ты меня знал. Но выглядим мы одинаково, нас даже часто путают или принимают за сестёр.
Она решила посвятить себя проблемам квантовой телепортации и активно работает в своём институте над экспериментами. Вот ещё забавная вещь — вместе с ними работает некий Андрей, молодой математик. Он разрабатывает математическую модель всего этого безобразия, а моя дочь помогает ему проверять модель на практике. Периодически они доводят местную энергетическую подстанцию до изнеможения — срабатывают предохранители, и институт погружается во тьму. Что-то у них с расходом энергии получается очень неэкономично. Конечно, Даша это описывает совсем другими терминами, но я уже как могу, перевожу.
Кстати, у нас больше 10 лет работает термоядерный реактор, который покрывает нужды всей европейской России. После мрачных лет деградации это великое достижение человечества. Можно сказать, мы благополучно (почти) миновали Великий кризис и вышли на новый уровень развития. Сейчас у нас летают межпланетные корабли на термоядерном приводе, все люди имеют доступ к необходимому количеству пищи, медицинской помощи и образованию.
Да, теперь мы, долгоживущие посвящённые, больше не уникальны, ибо каждый человек потенциально может жить очень долго, хотя путь биологической революции ещё только-только намечается, и вечноживущие, видимо, появятся только к концу века.
Одним словом, коммунизм в твоей любимой модификации из рассказов Стругацких почти наступил. Смешно… вспоминаю наши 80-е, 90-е годы, даже 2000-ые. Небо и земля. Неужели это всё ты? Князь всегда тобой гордился и знал, что так будет.
Вот теперь настало время рассказать о нём.
Юрий Данилович, как я тебе рассказывала, довольно долго жил на Алтае в полном уединении. И всякий раз, когда приезжал в Москву, был полон загадок и тайн. Однажды у нас с ним состоялся один очень откровенный разговор, который многое может объяснить. Всех подробностей я не воспроизведу, так как запись не велась, а лет с тех пор прошло немало, однако постараюсь восстановить его максимально правдоподобно. Вот этот разговор:
— Привет, — начал он прямо с порога, — я только с самолёта и сразу к вам.
Под словом «вам» он всегда понимал нас двоих — меня и Дарью.
Я пригласила его, как обычно, в гостиную, и по обычаю предложила кофе. Он всегда у меня пил чёрный крепкий кофе, запивая холодной водой.
Но на этот раз Князь отказался и попросил просто стакан воды. Меня это насторожило, но я промолчала.
— Марго, — начал он, пригубив воду, — ты сейчас фактически руководишь всей Пирамидой на Земле, и потому довериться я могу лишь тебе.
— Спасибо, Князь, за доверие, — кивнула я. А сама подумала: странно, что он решил довериться своей самой молодой ученице, пусть даже и самой сильной. Мог бы, как в прошлые времена, смотаться к своему бывшему наставнику Легро в Сен-Дени, например.
— Я вижу, ты несколько удивлена, моя дорогая, но позволь, я изложу всё по порядку, и тогда ряд вопросов исчезнет сам собой.
Я позволила.
— Итак, — Князь стал серьёзен, как никогда, и говорил, взвешивая каждое слово. — Итак, первый факт простой: человечество выходит в космос.
Я улыбнулась. Хотела спросить, не это ли откровение он искал у себя на Алтае в течение стольких лет, но сдержалась. А он продолжал, ничуть не смутившись:
— Мы теперь основательно закрепляемся на других планетах и будем интенсивно их осваивать. Это означает: а) новую модель экономики, б) новые общественные отношения, в) новые технологии и г) новые способы организации мышления.
При этом он загибал пальцы.
Всё вместе это означает смену мировоззрения (пять пальцев сжались в кулак). Началось это не сейчас, не сегодня и даже не вчера. Но тот толчок, который задали мы с помощью Ивана всему человечеству, стараясь как можно более точно определить развитие цивилизации в кризисный период, в момент прохождения точки бифуркации… Этот толчок сыграл решающую роль в современном развитии общества.
Однако мало задать правильное направление, нужно ведь ещё следить за соблюдением траектории. В социальной среде, к сожалению, начальные условия далеко не всегда определяют полностью всю траекторию. Ты-то это отлично знаешь — вспомни хотя бы дело об американской лунной станции или ту давнюю историю с виртуальным президентом.
Поэтому задача Пирамиды — стараться максимально бережно пронести человечество через те сложности, которые неизбежно возникают на пути интенсивного развития, заданного самой же Пирамидой, т. е. нами. И ты в лице координатора успешно с этим справляешься все последние годы. Я считаю, что на сегодняшний день именно ты, Маргарита, лучше всех готова к тому, чтобы взять на себя ещё одну важную миссию. В силу своего положения и информированности, но в большей степени в силу твоих способностей, опыта и подготовки. То, что они у тебя есть — факт номер два.
Я снова согласилась, хотя по-прежнему не понимала, к чему он клонит. Однако решила подождать.
— Итак, — продолжал Князь, — учитывая всё вышесказанное, я думаю, что настало время проработать запасной вариант…
— Вариант чего? — не поняла я.
— Вариант развития цивилизации, — просто констатировал он.
О как! Тут я предложила Князю вина, и он согласился, чем снова меня удивил, ибо я никогда не видела, чтобы он пил спиртное. Мне стало совсем интересно, и я попросила пояснить.
Юрий Данилович поставил бокал на столик, покопался в недрах своей потрёпанной курточки и извлёк на свет божий не менее потрёпанный блокнотик в чёрной обложке немецкой фирмы Компаньон. Задумчиво полистал, потом убрал обратно.

 

— В общем, так, — наконец, решился он, — был я на Алтае, как ты знаешь, много раз. И был неспроста. Если ты помнишь легенду о Пурве — первом Хранителе и создателе Пирамиды, — то должна понимать, откуда он пришёл вместе с нашими предками.
Тут он многозначительно указал пальцем в небо. Я, конечно, знаю эту легенду, как и ты, и потому согласно кивнула в очередной раз, хотя начала сомневаться в душевном здравии нашего патриарха.
Но он продолжал:
— А теперь представь, моя дорогая, что Пурва достаточно далеко смотрел в будущее, чтобы представлять себе возможность повторного использования того космического судна, которое доставило их когда-то на Землю.
Знаю-знаю, ни одно устройство не может пролежать в земле 400 веков, как бы хорошо оно ни было изготовлено. Но слышала ли ты когда-нибудь о шумерских пирамидах?
Я, безусловно, слышала. Более того, именно их в своё время искал Гитлер через своё таинственное общество Анненербе, чему Пирамида активно препятствовала.
Князь, увидев на моём лице полное понимание, продолжал:
— Отлично! А почему, как ты думаешь, никто до сих пор не знает, где эти пирамиды и что в них находится? Точнее, есть некоторые места, которые принято называть пирамидами Шумеров, но толком никто ничего сказать не может. Даже наша Авеста хранит полное молчание на предмет содержимого и, главное, места нахождения этих пирамид.
А потому, — продолжал Князь, — что именно Пурва из рода Вестников решил скрыть до поры-до времени кое-какие подробности прихода на Землю наших предков. И одной из таких подробностей является звездолёт, законсервированный статической гравитационной ловушкой с перпендикулярной осью времени.
Признаюсь, Иван, я тут перестала понимать, но Юрий Данилович пояснил.
Звездолёт помещён в ловушку, внутри которой время течёт в собственном направлении, а относительно нашего оно практически не движется. Тем самым мы имеем возможность вытащить его в таком состоянии, будто он постарел всего лишь лет на 100–150, например, а для межзвёздного корабля такого класса, каким был корабль наших предков с Сириуса, это ничтожный срок. Наверняка он находится в хорошем состоянии, нужно лишь научиться управлять им и провести самодиагностику.
Князь сделал глоток вина и продолжил:
— Теперь подходим к ключевому моменту истории: я нашёл этот звездолёт и последние двадцать с лишним лет я учился управлять им.
Признаюсь, Вань, для меня это был шок. Я пристально посмотрела на Князя, попыталась его просканировать, но ничего подозрительного не выявила: он говорил чистую правду и был адекватен настолько, насколько вообще это возможно в рамках известной психологии.
Но у нашего наставника сюрпризы в рукаве на этом не закончились.
Из его дальнейшего немного путаного рассказа выяснялось следующее.
Он, Князь, несказанно рад тому, как сейчас развиваются события, и в этом смысле нисколько не жалеет, что ему пришлось сделать из тебя, Иван, Растущего. Благодаря тебе человечество получило серьёзный толчок развития, которого хватит, вероятно, на сотню лет. Однако же всё в мире устроено циклично, и по самым приблизительным расчётам аналитиков, новый кризис, теперь уже социальный, ожидает нас где-то на рубеже 21–22 столетий.
Следовательно, продолжал он, нам нужно подстраховаться и придумать некую защитную стратегию. И вот это самое интересное.
Если ты помнишь цикл книг «Основание» (или «Академия» в других переводах) твоего любимого Айзека Азимова, то в аналогичной ситуации главный герой-математик предложил создать на окраинах Галактики мир, населённый учёными-энциклопедистами. Предполагалось, что пока галактическая империя будет разрушаться, медленно, но верно, планета «Основание» на задворках вселенной создаст мощное государство, способное в будущем принять в свои руки управление всей Галактикой.
Мы, конечно, на столь грандиозные планы не замахиваемся, тем более что не знаем о планах наших предков, которые наверняка что-то подобное просчитывали ещё 40 тысяч лет назад. Но мы вполне можем себе позволить создать на удалённой планете небольшое независимое общество, способное выживать самостоятельно в условиях полной оторванности от планеты-матери.
Я поинтересовалась, где же мы возьмём эту планету и как на неё попадём. Ведь звездолёт Пурвы мы всё равно оставим тайной за семью печатями ещё долгие-долгие десятилетия.
Выяснилось, что Князь недаром потратил 20 лет жизни на возню со звездолётом. Помимо освоения науки астронавигации он открывал для себя всё новые и новые знания, сокрытые в библиотеках звездолёта. В том числе там были и подробные сведения о ближайших к Сириусу (а значит, и к Земле) звёздах и их планетах.
И вот, на орбите эпсилон Эридана нашлась планета Х, максимально похожая на нашу Землю. Там, конечно, условия далеко не курортные, однако, судя по химическому составу почв и атмосферы, по распределению биологических масс, по климатическим условиям, это планета, которую вполне можно приспособить для проживания человека без скафандра. Нужно лишь обладать хорошим источником энергии и серией самодостаточных мини-заводов, способных производить предметы быта, технику и поддерживать определённые климатические установки в действии.
Я попыталась возразить, что даже сейчас, в середине 21 века мы неспособны управлять климатом и не можем доставить миллион человек к другой звезде, так как едва начали осваивать Солнечную систему.
Но и на это у Великого Князя был ответ. Вот что он придумал.
Преодолев социальные и экономические проблемы, человечество сейчас переходит в фазу активного технологического развития. Нужно лишь подстегнуть его в этом направлении. Но в современной гигантской науке есть одна немаловажная проблема: очень много областей, и в каждой из них есть узкие специалисты, но нет единого понимания, единой архитектуры науки. Подчас синергия различных наук происходит случайно и даёт непредсказуемый эффект. Чтобы придать науке новый толчок и более-менее понятное направление развития, следует построить специальную быстродействующую сеть, которая бы стала новым, если угодно, мозгом человечества, в котором элементарными ячейками были бы индивидуальные сознания учёных и других специалистов. Это — сверхразум, основанный на сверхбыстром взаимодействии интеллектов.
Слушая его, я поначалу недоумевала, потом меня ошеломил размах его идей, а потом мне стало страшно. Вспоминая детские страшилки про вышедший из под контроля человека суперкомпьютер, я высказала свои скромные соображения по этому поводу Юрию Даниловичу.
На него, однако, это не произвело впечатления, и я думаю, что он, скорее всего, заручился в этом отношении поддержкой Альтера. А вернее всего — надеется на тебя, Иван. Поэтому в своём втором письме к тебе я прошу — если можешь, если ты ещё не утратил интерес к Земле и её жителям, если это не навредит Вселенной, постарайся сделать так, чтобы идея о сверхразуме не выплеснулась трагедией на головы ни о чём не подозревающих людей. Им и без того в последние десятилетия пришлось очень тяжко.
Теперь я коротко расскажу тебе о планах, которые придумал Юрий Данилович, и которые мне пришлось принять, хотя я не сторонница форсировать события, тем более события исторического плана. Просто сейчас Пирамида уже настолько вросла в судьбу землян, что пускать всё на самотёк будет делом безответственным и губительным.
Итак, создание анклава на удалённой планете планируется примерно в начале 22 века. К этому моменту мы должны привести земную науку и технологии в такое состояние, чтобы достижение поставленной задачи оказалось реальным, а именно:
а) человечество должно научиться строить климатические установки;
б) оно должно построить звездолёты дальнего следования и начать осваивать соседние звёзды;
в) придумать способ перемещения энергии и тел на космические расстояния со сверхсветовой скоростью (тут Князь вспомнил о телепортации, которой занимается моя Дарья);
г) построить самодостаточные экономико-социальные модели, позволяющие при минимальном количестве человек создать независимое технически развитое государство на удалённой планете.
Это лишь базовые пункты, но все они неминуемо сводятся к тому, что идея о создании сверхразума на базе специально разработанной биокомпьютерной сети является ключом к осуществлению наших планов.
Отсюда неминуемо вытекало две вещи: нужно развивать деятельность институтов телепортации и математической социологии и готовить планету к приёму гостей.
Мы решили, что Дарья, даже не будучи посвящённой, уже вполне способна взять на себя первую часть плана — развитие науки и создание сверхразума, который мы с Князем в рабочем порядке окрестили Юнитом. Нужно будет лишь развить в ней кое-какие способности, присущие краторам, и дело пойдёт. Со временем она, возможно, согласится быть куратором Пирамиды на Земле, то есть займёт моё место.
С высоты сегодняшнего дня я могу отметить, что она не сразу, но приняла эту линию и вот уже десять лет фактически заменяет меня в руководстве Пирамидой на Земле.
Я же увлекалась идеей создания новой планеты у эпсилон Эридана, которую мы с лёгкой руки Князя окрестили Ромеей (так одно время византийцы называли свою империю). Нужно было, во-первых, тщательно изучить саму планету и понять, что потребуется для её освоения, а во-вторых, подготовить хоть какой-то план экспедиции к Ромее. Сначала планету собирался навестить сам Юрий Данилович на звездолёте Пурвы, а потом передать весь проект Юниту, основой которого будут специально подготовленные люди. Таких людей уже сейчас подбирает и готовит Дарья.
Текущей же задачей, которую неожиданно для меня озвучил Князь, оказалось перемещение ковчега, созданного ещё тобой в начале века на Кольском полуострове. Ускоренное техническое развитие Земли ставило под угрозу сохранение архивов в тайне на планете. Идея Князя состояла в том, чтобы в очередной раз вывести сокровища из поля досягаемости землян, и на этот раз предполагалось использовать один из спутников Сатурна.
Задача по отысканию такого удобного спутника и перемещению ковчега в его недра целиком легла на мои плечи как последняя моя миссия в качестве куратора Пирамиды Земли.
Я не хочу вдаваться в детали этой операции, так как она носила целиком рутинный характер. Отмечу только, что для этих целей был задействован найденный Князем звездолёт, который я не могу сравнить ни с чем, что я до сих пор видела. Это потрясающе умная машина, управляемая порой одним движением мысли и чувствующая пилота так, словно является его естественным продолжением. После опыта работы с этой машиной я обрела уверенность в Юните и открыла для себя возможный путь развития разума через интеграцию с вычислительной техникой.
Эта идея пугает и восхищает в равной степени, и вместе с тем ставит кучу новых вопросов, в которых ещё предстоит разобраться человечеству.

 

Я заканчиваю эти строки, сидя в каюте звездолёта Пурвы, несущемся к Земле. Очень скоро Князь отправится на нём к далёкой планете Ромея, чтобы собрать как можно больше сведений о ней, а я на какое-то время останусь на Земле помогать Дарье. Но в будущем, скорее всего, мне ещё предстоит отправиться на этом славном корабле в более далёкие пределы космоса на поиски новых миров и наших братьев по разуму, потомков наших общих предков.
Я только надеюсь, что мысленно ты всегда будешь рядом, где-то там, между звёзд, и вместе со мной.
Вечно твоя
Марго
Где-то за орбитой Юпитера, 205х год
Назад: Глава 17. Тихая гавань
На главную: Предисловие