Сильно поредевший состав экспедиции в полном молчании выслушал рассказ Фёдора о драматических событиях в обеденном зале.

– Твою мать! – резюмировал Мориурти после паузы, и, нехорошо выругавшись, потянулся за фляжкой.

Рассказу предшествовал ряд событий.

Прежде всего, Фёдор, цепляясь за стену и оставляя кровавую дорожку, кое-как доковылял с первого этажа на второй. Разбудив соратников, он сразу попал в любящие руки Вали-Киры. Да, любящие!.. Теперь никаких сомнений в этом не оставалось. Девушка не стала терять время на слёзы, крики, заламывание конечностей и тому подобные телодвижения, свойственные сериалам сентиментального канала «Маман-ТВ». Стиснув зубы, она с помощью Сидорова и Мориурти уложила бойца на постель и принялась над ним колдовать – в самом что ни на есть прямом смысле. Спустя несколько минут Фёдор перестал стонать, и почувствовал себя намного лучше, а ещё через четверть часа, спустив ноги с кровати, попробовал встать. Вот чудеса – получилось!

– Удивительно, – тихо сказала Валя-Кира, вытирая пот со лба. – Впервые за всё время в зоне моё колдовство работает в полную силу. Что-то изменилось… Но что?

– Да какая разница, – отмахнулся профессор. – Работает, и славно. Так что произошло, Фёдор? Давай, повествуй. Мы все – одно большое ухо.

И Фёдор дал…

Рассказ получился ошеломляющий, как и события, в нём изложенные. Скорее всех информацию переварил Сидоров. Очевидно, годы подполья приучили террориста к неожиданностям и выработали быстроту реакции.

– Плохо дело, – сказал он, сурово глядя на присосавшегося к фляжке Мориурти. – Проливать слезы над Хаосом я лично не готов. Сверхчеловеки вообще плохо заканчивают, и это правильно, товарищи… Но каков Лефтенант, а? Правая рука кардинала, и в то же время – шеф личной разведки императора. Вот вам Корпорация! Тайны мадридского двора отдыхают…

– Потрясающая сообразительность и предприимчивость, – задумчиво произнёс Мориурти, вытирая губы. – Шёл к доктору в качестве посланника императора, но держал в голове и свою игру. Я имею в виду вариант с «розочкой» и похищением медальона. И, судя по рассказу Фёдора, провёл операцию просто виртуозно. Всё выведал, Хаоса ликвидировал, главную ценность похитил… Я, кстати, нечто подобное в части медальона с микрочипом смутно подозревал. Уж больно часто доктор за него хватался.

Валя-Кира нетерпеливо подняла руку. Для этого её пришлось изъять из большой и надёжной ладони Фёдора.

– Что вы всё про Лефтенанта! А Корней? Этот зверь его не пощадит! Надо спасать Корнея!

К неказистому ворчливому лешему хорошо относились все, но Валя-Кира испытывала к нему прямо-таки материнские чувства.

– Не пощадит, – задумчиво согласился Мориурти, почёсывая лысину. – Пытался же он убить Фёдора… Но как спасать? Прямо за воротами замка начинается Караул-болото. Без Корнея, да ещё ночью, мы завязнем. Лефтенант потому и захватил парня, что нужен проводник. Как минимум дождёмся рассвета.

– Но ведь будет поздно! – с отчаянием воскликнула Валя-Кира.

Сидоров неожиданно вскочил на ноги. Озадаченно сдвинув брови, он словно к чему-то прислушивался. Фёдор последовал его примеру и даже оттопырил ухо ладонью.

– Что за чёрт! – вырвалось у него.

В мёртвую ночную тишину замка вплелось глухое шуршание. Далёкое и слабое поначалу, оно с каждой секундой усиливалось, делалось объёмней и громче, как будто невидимый диск-жокей движением рычажка наращивал мощность звука. Похоже, источник шороха неторопливо направлялся по коридору к спальне. Фёдор нахмурился. Слух автоматически раскладывал партитуру шума на отдельные зловещие ноты: гнусавое подвывание, чмоканье, шипение, шарканье, скрежет… Боец вопросительно посмотрел на учёных.

– Святой Рейтинг, спаси и помилуй, – пробормотал, бледный, как смерть, атеист Мориурти и неожиданно перекрестился.

– Пастух исчез, и стадо выбрало свободу, – отрешённо сказал Сидоров. Его лицо исказила тоскливая гримаса.

– Именно так, коллега, именно так…

Всякий раз, когда учёные мужи начинали говорить загадками, Фёдору хотелось либо выругаться, либо ударить – в зависимости от градуса ситуации. Пожав плечами, он подошёл к двери, слегка приоткрыл и осторожно выглянул в коридор. Быстро пятясь, вернулся в комнату. Заложил дверь на засов. Кинулся к окну и выглянул наружу.

– То же самое, ёксель-моксель, – упавшим голосом сказал он.

– Кто бы сомневался, – пробормотал Мориурти.

– Да что происходит? – полуиспуганно-полусердито крикнула Валя-Кира.

Ответить ей не успели. От сильного удара снаружи дверь сорвалась с петель и рухнула на пол с ушераздирающим грохотом.

В спальню вторглась тёмная лавина.

Впрочем, лавиной эту зловонную массу можно назвать лишь условно. Лучше сказать, толпа. Она состояла из множества кошмарных тварей на любой извращённый вкус. Иссиня-зелёные морды неописуемо гримасничали; зубы-ножи стучали и скалились; багровые глаза-уголья нетерпеливо озирали комнату. Толпа приближалась медленно и неумолимо.

Бестиарий доктора Хаоса вырвался на оперативный простор. Случайно ли монстры забрели на второй этаж, или пришли на запах живой человеческой плоти, да какая разница… Десятка два чудовищ сгрудились во дворе замка, и гомонили, тыча конечностями в освещённые окна спальни. Этот путь к отступлению был отрезан.

Под высокими сводами комнаты порхали крупные летучие твари. Крыльями это были орлы, туловищами – курицы, и клювами – птеродактили. Одна из них спикировала на Мориурти, норовя поразить в умное лысое темя. Валя-Кира отчаянно вскрикнула. В немыслимом прыжке Фёдор перехватил кошмарную птицу за голенастую ногу прямо в полёте, и, размахнувшись, метнул гандбольным броском в гущу монстров. Наступление толпы приостановилось. Судя по тошнотворным звукам, собратья по бестиарию тут же разодрали хищную курицу на части и принялись с хрустом делить нежданную добычу. При этом они мешали друг другу, пихались, дрались.

Пользуясь мгновениями передышки, Фёдор скосил глаза на раскалившийся яшмовый перстень и прочитал очередную народную мудрость: «Повторение – мать учения». Бесценный талисман, как всегда, был прав. В схожей ситуации сын эфира побывал всего три дня назад, когда чары доктора Хаоса превратили соратников по экспедиции в смертоносных упырей. Стало быть, и метод защиты напрашивался сам собой – апробированный.

Нехорошо ухмыльнувшись, Фёдор схватил платок в собственной, ещё не высохшей, крови. Прямо под носом у тварей, передвигаясь на четвереньках, он быстро начертил неровный круг, охвативший людей и небольшую территорию с пятью кроватями. При этом он во весь голос распевал молитву:

Теперь можно передохнуть. Фёдор с удовольствием наблюдал, как монстры топчутся у кровавой черты, не в силах переступить её. Мориурти оживился. Сидоров глубоко вздохнул и расслабился. Валя-Кира смотрела на Фёдора с откровенным обожанием.

– Ты снова всех спас, – восхищённо сказала она. – Какой ты умный!

– А с виду не скажешь, – нервно хохотнул профессор, доставая дрожащей рукой сигару из кармана куртки.

– Только хамить не надо, – мирно сказал боец. – А то сейчас командирую вести разъяснительную работу среди этих нелюдей. Прямо туда, за черту.

Сидоров покачал головой.

– Не обижайтесь на него, – посоветовал он бойцу. – Джек просто переволновался… Вы лучше скажите вот что. Круг, молитва – это, если я ничего не путаю, первый этап. А потом вы нас… ну, когда мы были упырями… сбили с ног каким-то мощным древним заклинанием, верно?

– Верно, – подтвердил Фёдор. – Сейчас покажу.

С этими словами он набрал полную грудь воздуха и страшным голосом крикнул:

– Лежать! Бояться!!

Однако на этот раз древнее заклинание шамана Энкавэдэ почему-то не подействовало. Никто не рухнул, никто не застыл на полу в безжизненной позе. Твари продолжали топтаться на границе круга, и лишь тупо оглядывались в поисках источника звука. Мориурти с интересом посмотрел на бойца.

– Ничего не понимаю, – растерянно сказал тот. – Ну-ка, ещё разок…

Он вновь саккумулировал воздух в грудной клетке, и гаркнул ещё более страшно:

– Лежать!! Бояться!!!

Никакого эффекта. Монстры облепили границы круга, и всячески старались прорваться внутрь. Безуспешно, разумеется, но и падать никто не собирался. Фёдор с недоумением оглянулся на друзей.

– Ну, я их сейчас, ёксель-моксель… – пробормотал он.

Он вдохнул воздух с такой силой, что лицо побагровело. Валя-Кира зажала уши. Сидоров поморщился.

– Не напрягайтесь, Фёдор, – сказал он со вздохом. – Скорее мы сами попадаем от ваших криков… Вы же видите, что заклинание не работает.

– Да что случилось-то? – выкрикнул Фёдор. – Выдохлось оно, что ли?

– Глупости, – отрезал Мориурти. – Заклинание – это не газировка. Штука в том, что оно, скорее всего, рассчитано на людей и нелюдей хоть с каким-то интеллектом. Мы вот даже в обличие упырей сохраняли какие-то проблески разума, потому и сломались. А эти… Ну, откуда у этих ублюдков интеллект?

– Протоплазма, – невесело согласился бывший террорист.

Между тем когтистые лапы тварей в бессильной злобе скребли и царапали невидимую стену. Голубоглазый карлик-негр с акульими зубами пытался её укусить. Синюшная тётка с паучьими лапами вместо рук вскарабкалась по стене почти до самого потолка, но сорвалась, рухнула в гущу плотоядно всколыхнувшейся толпы и была разодрана и сожрана.

– Ну, я тогда не знаю, что делать, – удручённо признался Фёдор. – Других заклинаний у меня нет. Оружия тоже. Вот, разве, пистолет…

– А где гарантия, что пули не срикошетируют в нас самих от защитной черты? – спросил Мориурти.

Фёдор только пожал плечами. О свойствах магического круга он ничего не знал. Спасает – и ладно.

Раздёрнув шторы балдахина, друзья уселись на ближайшую кровать, и, с отвращением глядя на тусующихся в нескольких метрах монстров, принялись обсуждать ситуацию. Она была стопроцентно патовой. Чудовища не могли дотянуться до людей. Люди ничего не могли поделать с чудовищами.

– Предположим худшее, – рассуждал Мориурти. – Монстры останутся здесь и будут тупо ждать, пока добыча (мы, то есть) станет досягаемой. Без пищи и воды мы продержимся несколько дней, и тихо уйдём из жизни под голодный вой этих тварей…

Фёдора передёрнуло. Погибать, созерцая чудовищные морды исчадий доктора Хаоса, никак не хотелось.

– Нет ли вариантов повеселее? – угрюмо спросил он.

– Отчего же, есть, – откликнулся Мориурти. – В принципе, я не исключаю, что им надоест топтаться на одном месте, и через какое-то время они покинут замок, чтобы рассредоточиться на местности в поисках пропитания. В этом случае не завидую нашим друзьям Забубённым и другим туземцам… Зато мы сможем покинуть круг, подкрепить силы и решить, как отсюда выбираться. Насколько такое развитие событий вероятно, судить не берусь. Будем ждать, ничего другого не остаётся.

Валя-Кира встала. На прелестном лице девушки проступило непривычно суровое, даже грозное выражение, высокий чистый лоб подёрнулся морщинами, словно рябью.

– Есть ещё один вариант, – жёстко сказала она. – Если наконец-то начали работать лечебные заклинания (она коснулась ноги Фёдора), то, может быть, подействуют и боевые. Я просто развею этих тварей по ветру.

Сердце Фёдора дрогнуло от любви и тревоги. Валькирия!.. Сейчас это имя шло девушке как нельзя лучше. Фёдор вдруг представил возлюбленную в кольчуге, с кожаным щитом в одной руке и длинным мечом в другой. Воительница, как есть воительница! Интересно, отразится ли это на семейной жизни?..

– Браво, баронесса! – произнёс Мориурти и даже несколько раз негромко похлопал в ладоши. – Это очень интересный вариант, но, думаю, спешить с ним мы не будем. Не исключено, что ваше боевое заклинание отразится о внутреннюю границу магического круга и врежет по нам же бумерангом. А прочесть его за пределами круга, так сказать, на оперативном просторе, не получится. Не успеете…

– Я думаю, – неуверенно сказал Фёдор, – что с нашей стороны круг должен быть проницаемым. Иначе как же я тогда, у Забубённых, вышел из него и начал вас расколдовывать?

Мориурти пожал плечами.

– Можно попробовать, – сказал он. – Однако, если прав я, первая попытка может оказаться и последней.

– Согласен, – подал голос молчавший до этого Сидоров. – Такая опасность есть, и я предлагаю оставить риск на крайний случай. Когда уж совсем терять будет нечего… Я вот о другом подумал. Что мы знаем об этих тварях?

Мориурти снова пожал плечами.

– Практически ничего. Разве что созданы они фантазией доктора Хаоса и подтверждают извращённость натуры покойного…

– А ещё?

– Ну, что ещё… Технология создания, очевидно, та же: энергетические контуры…

Мориурти вдруг замолчал, и, открыв рот, уставился на Сидорова.

– Вы поняли мою мысль? Именно контуры, – сказал бывший террорист, назидательно поднимая палец кверху. – Технология эта, без сомнения, действует лишь на территории зоны. Хаос наверняка создал в границах аномалии особый энергетический режим. Или, если угодно, фон. Вся его нечисть – зверелюди, менестрели – должна постоянно подпитываться энергией, иначе контуры перестанут работать. Как машина глохнет без бензина. И доктор каким-то образом постоянно насыщал энергией местную атмосферу, чтобы подпитка монстров шла в автоматическом режиме.

– Ну, допустим, – неуверенно сказал Фёдор, переглянувшись с Валей-Кирой. – И что из этого?

– А то, мой друг, что с гибелью Хаоса ситуация изменилась. Валькирия обнаружила, что снова может колдовать в полную силу, и это косвенно подтверждает мою гипотезу. Очевидно, повышенный энергетический фон глушил естественные, обычные чары. Теперь насыщать атмосферу энергией некому. И можно предположить, что через какое-то время контуры просто-напросто разрядятся, а монстры распадутся на элементарные частицы. Вот почему я предлагаю ждать, сколько хватит сил, и не рисковать попусту…

– Блестяще! – похвалил наставник Суй Кий, вылезая из-под соседней кровати. – Вы совершенно правы, почтеннейший Сидоров.

Сидоров сел на постель. Мориурти сел на колени Сидорова. Валя-Кира спряталась за Фёдора. К неожиданному появлению старого китайца экспедиция оказалась решительно не готова.

– Через тридцать пять-сорок часов атмосфера действительно освободится от избыточной энергии, – продолжал Суй Кий. – Ещё десять-пятнадцать часов уйдёт на то, чтобы иссякли внутренние запасы энергетических контуров, и существа, которых вы именуете монстрами, растворятся в воздухе. Кстати, вместе с ними исчезнет и замок. Он ведь построен по той же технологии. Таким образом, примерно через двое суток вы обретёте свободу и безопасность. А незримая стена, отделяющая зону от внешнего мира, уже исчезла.

Небольшой монолог старого китайца был выслушан в мёртвой тишине. Описывать степень изумления участников экспедиции при виде Суй Кия бесполезно, да и неинтересно. Что может быть интересного в отвисшей челюсти Мориурти, широко раскрытых глазах Вали-Киры, сдавленном аханьи Сидорова? Так, рутинная реакция на появление пожилого почтенного иностранца из-под кровати в магическом круге, осаждённом чудовищами…

Фёдор наскоро представил присутствующих друг другу. Он удивился меньше остальных, да, можно сказать, почти и не удивился. После того, как Суй Кий повадился проникать в его сны, удивляться было нечему. Фёдор, скорее, обрадовался, потому что соскучился по наставнику. Тот был одет в просторный шёлковый жёлто-синий халат, разрисованный разнокалиберными драконами, и выглядел очень импозантно. На морщинистом лице застыла вежливая улыбка, реденькая седая борода была тщательно расчёсана и пахла благовониями.

– Какими судьбами, наставник? – спросил Фёдор, кланяясь старому китайцу.

– Возникла срочная необходимость пообщаться, – объяснил Суй Кий. – Пришлось всё бросить, пробраться в зону, и вот я здесь.

– А почему из-под кровати?

– А как бы я к вам пробрался, если чудовища обложили со всех сторон?

– Ты вроде раньше по-русски не говорил, – заметил Фёдор, обративший внимание, что наставник обходится без привычных жестов.

– Пришлось освоить, – сказал Суй Кий, сокрушённо разводя руками. – Нам предстоит обсудить существенные вещи, а с помощью жестов это слишком трудно. Да и твои друзья вряд ли их поймут.

– Может, сначала с этими разберёмся, ёксель-моксель? – предложил Фёдор, кивая в сторону стада монстров.

– С этими? Ах да, с этими… Ну, двое суток мы ждать не можем. Завтра ты должен быть в столице, где тебя ждёт дело величайшей важности. Сделаем по-другому.

С этими словами Суй Кий щёлкнул пальцами.

– Готов к труду и обороне, – доложил Корней, вылезая из-под другой кровати.

– Корней! – радостно взвизгнула Валя-Кира, бросаясь обнимать лешего.

К ней присоединились и остальные. Мориурти пожал Корнею руку, Сидоров погладил по растрёпанной голове, а Фёдор, радостно улыбаясь, хлопнул по спине. Корней был перемазан в какой-то зелени, зипун промок насквозь, и несло от него тиной и сыростью.

– Ты как от Лефтенанта спасся? – спросила Валя-Кира, когда первый восторг встречи прошёл.

– Ну, как… Подходим, стало быть, к болоту. Я ему говорю, дескать, шагай за мной след в след. А иначе будет, как в прошлый раз. А как (это он спрашивает) было в прошлый раз? Плохо было, отвечаю. Подрядили иностранные туристы одного местного в Москву провести ближайшей дорогой. Ну, он и повёл. А дорогу знал плохо. Ну, все в болоте и сгинули…

– Постой-ка! А проводника, часом, не Иваном ли Сусаниным звали? – спросил Фёдор, смутно припоминая историческую постановку на канале «Поляк-ТВ».

– Кажись, он… Да неважно. Идём, короче, идём, уже полболота одолели. Он мне всё пистолетом в спину тычет. А чего это, думаю себе вдруг, я его веду, убивца? Мало того, что нехороший человек, так ещё и цацку у доктора-покойника слямзил. А с этой цацкой, чую, таких делов может наворотить… Короче, раздумал я его вести. Шепнул пару слов местной кикиморе, она полковника щекотнула раз-другой, тот и оступился. А остальное трясина доделала, – сурово закончил леший.

Фёдор невольно содрогнулся.

– А потом? – спросил Мориурти, хмурясь.

– А что потом? Развернулся, выбрался на сушу, да и зашагал к вам. Спасибо, добрый человек мимо пролетал, подхватил с собой, – Корней низко поклонился Суй Кию, – Вот только провал в памяти какой-то… Помню, как прилетели в замок. А потом ничего не помню, пока из-под кровати не вылез и вас не увидел. Как я под ней очутился, хоть убей – не пойму.

– Ничего понимать не надо, почтенный, – сказал Суй Кий, улыбаясь в бороду. – Истинная мудрость заключается в том, чтобы воспринимать происходящее с тобой без гнева, печали и удивления.

– Ну, если мудрость, то ладно…

– Так ты и летать умеешь? – спросил Фёдор, гордясь наставником.

– Давно живу, – уклончиво ответил тот.

Между тем за кровавой чертой появились новые персонажи: менестрели во главе с Гаврилой, отцеубийца Алексей в окружении бояр, посиневший царь Пётр со свёрнутой шеей, лесные зверелюди… Похоже, в спальне собралась вся нечисть, рождённая больной фантазией доктора Хаоса, словно магический круг притягивал её магнитом. Валя-Кира, бледная от отвращения, спрятала лицо на груди Фёдора. Тот вопросительно посмотрел на Суй Кия.

– Сейчас, Фёдор, сейчас, – пробормотал наставник, роясь в широких рукавах халата. – Куда же я её засунул?.. Ага, нашёл!

В руках у старого китайца появился предмет, напоминающий небольшую дудочку из тёмного дерева. Подозвав Корнея, Суй Кий начал что-то шептать ему на ухо. Леший внимательно слушал, ухмылялся и нехорошо поглядывал на беснующихся монстров. Закончив инструктаж, наставник вручил ему дудочку.

– Действуйте, почтенный, – напутствовал он Корнея, хлопая по плечу.

– Эхма! – отчаянно выкрикнул леший. – Где наша не пропадала!

Он сбросил зипун на пол, топнул ногой, сунул дудочку в рот и заиграл. Странная это была мелодия – пронзительно-печальная, протяжная, какая-то депрессивная, и нездешняя. Непонятно, откуда простой русский леший научился ей. Но ведь где-то научился! Или Суй Кий научил?.. С дудочкой во рту Корней подошёл к границе круга и переступил её, шагнув прямо к монстрам. От страха за лешего Фёдор закрыл глаза.

Но ничего страшного не произошло. Зато произошло поразительное и непонятное. Открыв глаза, Фёдор увидел, что твари почтительно расступились перед Корнеем. А когда тот, не переставая играть, пошёл на выход, тёмная толпа с мычанием потянулась за ним. Не прошло и минуты, как последний монстр покинул спальню, а пронзительная мелодия дудочки, затихая, звучала где-то на первом этаже.

Фёдор и все остальные кинулись к окну. Они увидели, что Корней, продолжая наигрывать, идёт к воротам. Следом за ним, словно стадо баранов, двигался бестиарий доктора Хаоса в полном составе.

– Однако… – пробормотал Сидоров трясущимися губами, потрясённый диковинным зрелищем. – Что-то это мне напоминает. Не сказку ли про гаммельнского крысолова?

– Очень даже напоминает, – поддержал Мориурти, пристально глядя на Суй Кия. – А вы что скажете, почтеннейший?

– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, – ответил тот в присущей уклончивой манере.

Последний монстр скрылся за воротами замка.

– Куда это он их повёл? – спросил Фёдор, хотя уже знал ответ.

– Как это «куда»? – удивлённо переспросил Суй Кий. – Знакомить со своей приятельницей кикиморой, разумеется. Опыт уже есть.

– А для него это не опасно? – спросила Валя-Кира.

– Никоим образом. Почтенный Корней вернётся примерно через час, как только завершит все дела на болоте. А мы пока, суд да дело, поговорим насчёт завтрашнего дня. Слушай внимательно, Фёдор…