Глава 19

Ночь прошла совершенно спокойно, не считаю ливня. Когда внутренние часы подсказали Лису, что пора вставать, он протёр глаза и выглянул из палатки. Светало, дождь давно закончился, хотя во многих местах стояли огромные лужи, правда, земля хорошо впитывала влагу. Кое-где потоки воды натащили настоящие завалы из веток, сучьев и листьев.

Лис разбудил Инглемаза, они умылись из луж, где дождевая вода уже хорошо отстоялась и, позавтракав запасёнными накануне плодами, отправились дальше.

Утром, пока не взошло солнце, идти было даже приятно. Влажная прохлада и тишина леса создавали впечатление беззаботной пешей прогулки, а воздух, насыщенный ароматами трав и листьев, от которого Лис почти успел отвыкнуть за недолгое пребывание на Земле, бодрил, вливаясь в лёгкие.

Они прошли уже несколько километров, когда в чаще раздался треск ломаемых веток. Лис сделал знак Инглемазу и свернул в ближайшие заросли. Послышался приближающийся топот, и из леса рысью выбежал слон-кровопийца. Туловище опиралось на толстые брёвнообразные ноги, небольшая в сравнении с туловищем круглая голова с оттопыренными ушами сидела на короткой толстой шее, а длинный хобот оканчивался тонкой костяной иглой. Под хоботом свисали два шупальца, напоминавшие осьминожьи, а сам рот у животного отсутствовал. Круглые, размером с хорошие блюдца, глаза имели вертикальные, как у представителей семейства кошачьих, зрачки. Тело животного покрывала шкура, как и у коброкентавра схожая со змеиной кожей. Шарообразная голова с длинным заостряющимся хоботом придавала животному странный вид гротескной помеси слоника и Буратино.

Описание Инглемаза оказалось весьма точным, но Лиса удивили размеры зверя: он был значительно меньше, чем говорил Творец – не более двух метров в высоту и всего метра три в длину.

– Ты же говорил, что они гораздо крупнее, – удивился Лис. – Детёныш, что ли?

– По-моему, этот взрослый, но действительно небольшой, – ответил Творец, жавшийся к нему на минимально возможном для «поводка» расстоянии.

– И всё равно, не маленький. Где такая махина находит крови на пропитание?

– Я удивлён, что они не передохли, – согласился Инглемаз. – Может, просто уменьшились в размерах из-за нехватки питания? У всех искусственных форм изменчивость идёт гораздо быстрее. Это даже не эволюция, а просто своего рода адаптация к реальным условиям.

– Понятно… – кивнул Лис и продолжил наблюдать за необычным созданием.

Как бы отвечая на вопрос Лиса о питании, зверь подошёл к одному из дедае, росшему недалеко от тропы и всадил хобот в плод жидкой зрелости, высасывая влагу.

– Всё понятно, – сказал Инглемаз. – Они, видимо, перешли на менее калорийное питание и, как следствие, потеряли в размерах.

– Думаешь, эти звери перестали быть кровопийцами? – спросил Лис.

– Можешь проверить! – Инглемаз осклабился.

– Да, надо проверить, – неожиданно для Творца согласился Лис и вышел из укрытия.

– Зачем тебе это надо, чего ты лезешь на рожон! – зашипел Инглемаз.

Лис, не обращая внимания, на предупреждения Творца сделал ещё шагов десять в сторону зверя и свистнул, привлекая его внимание. Слон-кровопийца оторвался от высасывания плодов дедае и уставился на Лиса. Глаза зверя заблестели, он поднял хобот-шприц и, неожиданно тоже пронзительно засвистев, бросился наутёк.

– Мы не знаем, любит ли он кровь, но определённо боится тех, кто на двух ногах, – констатировал Лис.

Ещё через несколько километров стали попадаться признаки близкого поселения этих самых двуногих: в лесу виднелось много пней срубленных деревьев. Лис принюхался и уловил запах горелой древесины – где-то жгли костёр или топилась печь.

Он свернул с главной тропы и крадучись двинулся лесом, скрываясь между молодой поросли и высоких кустов – Инглемаз тихо чертыхался, но не возражал двигаться тайно. Несколько раз они пересекали маленькие тропы, натоптанные людьми, и небольшие ручейки, возможно, остатки ночного ливня. Один раз из-под ног метнулось животное, напоминавшее зайца, но рассмотреть его Лис не успел, поскольку мохнатое длинноухое тельце пулей исчезло в зарослях.

Неожиданно из-за развесистых кустов орешника, донеслась человеческая речь. Она была совершенно незнакомая, гортанная и при этом лающе-писклявая, но то, что звуки издают люди, сомнений не вызывало.

Голоса приближались. Лис знаком приказал Творцу на всякий случай лечь на землю: он хотел сам подкрасться и посмотреть, кто разговаривает, но Инглемаз также беззвучно начал возражать, показывая под ноги: здесь влага настолько сильно пропитала почву, что ложиться пришлось бы в грязноватую жижу.

Пока они препирались жестами, из-за кустов вышли два тёмнокожих человека ростом не более полутора метров, почти голые, если не считать надетых на них нечто среднего между поясами и набедренными повязками, сплетёнными из мягкого лыка. Их лица несли определённую смесь негроидных и австралоидных черт, что подтверждало слова Инглемаза о расовом составе населения, которое он успел сюда забросить. Курчавые волосы шапками стояли над высокими лбами, лица были раскрашены белыми, красными и чёрными кругами и полосами, а в ушах болтались невообразимые кольца то ли из кости, то ли из дерева – в общем, добротный первобытный макияж и бижутерия.

Вооружение воинов состояло из копий с широкими наконечниками, висевшими за спинами, пары бумерангов и каких-то грубых ножей, заткнутых за пояса, но самым удивительным было то, что в руках они держали нечто вроде арбалетов. Насколько Лис знал, ничего подобного в своём арсенале африканские и, тем более, австралийские племена не имели. Да и наконечники копий, стрел и ножи показались Лису странно похожими на металлические.

Пару секунд воины таращились на Лиса и присевшего на корточки в нескольких метрах у него за спиной Инглемаза. В этот момент Лис мог бы спокойно уложить их, но он хотел попробовать установить хорошие отношения с теми, кто захватил Творцов. Кто знает, возможно, Монру и Терпа удастся просто выкупить?

Воины опомнились, и что-то начали быстро говорить, жестикулируя и обращаясь к Лису. Как и все примитивные люди, и не только первобытные, они не на мгновение не задумывались, что их могут не понимать, и старались для доходчивости говорить громче. Лис покачал головой и помотал руками возле ушей и рта, давая понять, что не понимает.

Пигмеи переглянулись и снова затараторили, указывая руками куда-то за спины. Одновременно они начали делать уже вполне понятные знаки, свидетельствующие, что Лис должен отдать им своё снаряжение, а затем куда-то идти.

Лис улыбнулся и знаками показал, что пойти он согласен, но ничего не отдаст. Реакция оказалась мгновенной: воины вскинули арбалеты и направили оружие на него. Лис, продолжая улыбаться, поднял руку ладонью вперёд, как бы призывая не стрелять, одновременно опустив щиток шлема. Увидев, что лицо незнакомца исчезло, и вместо него возникла матово блестящая поверхность без глаз и носа, аборигены выстрелили.

Стрелы ударили Лису в грудь и отскочили. Воины, однако, не испугались и кинулись вперёд с ножами. Вступать в рукопашную схватку не хотелось, и Лис уложил обоих на траву, истратив до конца магазин лучемёта, начатый в бою с каракатицами.

Подобрав и осмотрев оружие аборигенов, Лис увидел, что наконечники копий, арбалетных стрел и ножи на самом деле изготовлены из металла вроде бронзового сплава. Он показал их Инглемазу.

– Когда я привёл их сюда, эти дикари не знали металлических изделий, даже и речи быть не могло.

– М-да, – Лис покачал головой, – не хотел бы я, чтобы они прогрессировали также быстро, как гномы в Проклятом лесу.

Он стал прикидывать, как целесообразнее действовать дальше. Ясно, что оружие аборигенов ему не страшно, но сейчас он искренне пожалел, что не успел снять комплект доспехов для Инглемаза. Если бы они были защищены оба, Лис мог бы напасть на стойбище или деревню и, действуя напролом, освободить Терпа и Монру, не опасаясь за жизнь Инглемаза. Сейчас же Творца могли уложить одной стрелой, и тогда поиск выхода из этого мира будет затруднён. Оставалось посадить пленника дожидаться в каком-то укромном месте.

Лис прислушался – пока в лесу было тихо. Возможно, никто и не слышал криков убитых воинов. Поискав вокруг, Лис нашёл нечто вроде берлоги под корнями вывороченной стихией большой сосны. Срезав несколько маленьких деревьев, он организовал приличное укрытие, которое было трудно заметить, но Инглемаз, узнав о намерениях Лиса, стал категорически возражать оставаться без оружия.

– Что ж, – согласился Лис, – кое-какое оружие я могу тебе оставить.

Он подобрал арбалеты аборигенов и стрелы, уцелевшие в колчанах – всего их оказалось восемнадцать штук. Копья воинов сильно укоротились, будучи перерезанными лучом, но Лис и их оставил Инглемазу вкупе с двумя ножами.

– Забирайся и сиди в этой берлоге, а чтобы ты, часом, не убежал, я спрячу эту штуку неподалёку, – Лис кивнул на браслет – ответную часть «поводка».

– Что у тебя вообще за план? – угрюмо спросил Инглемаз; чувствовалось, что в нём боролись два чувства: желание в принципе избавиться от Лиса и страх оставаться одному в лесу с ненадёжным оружием.

– Эти ребята, – Лис ткнул пальцем в сторону кустов, где валялись трупы аборигенов, – ничего не представляют как военная сила. Я ворвусь в их стойбище, нагоню страху и освобожу Монру и Терпа, после чего вернусь, и мы продолжим наш поход к сказочно прекрасным мирам, куда ты откроешь нам дорогу.

– И тогда ты меня отпустишь? – уточнил Инглемаз.

– Думаю, что у Монры и Терпа тут будет особое мнение, но я же обещал: если я их спасу, то тебя, так и быть, отпущу. Я ведь не такая сволочь, как ты. – Лис скорчил идиотскую улыбку и пошёл прочь от берлоги, куда уже залез Инглемаз.

Отойдя метров десять, так, чтобы его закрывали кусты, он подрезал дёрн под корнями раскидистой азалии и спрятал там управляющий браслет «поводка», после чего двинулся в сторону предполагаемого стойбища или посёлка, ориентируясь на направление, откуда пришли аборигены, и откуда потягивало дымком.

Опасаясь стрелы, которая могла быть пущена из засады, Лис заранее опустил на лицо щиток и взял лучемёт наизготовку.

Про многие дикие племена хорошо читать в приключенческих книжках: занимательно, романтично, экзотично. На деле же первобытный уклад жизни редко граничил и граничит с дипломатией в принципе, что бы ни писали восторженные полусумасшедшие путешественники, которых чудом не прибили за пустую пачку из-под сигарет или вообще не съели в дебрях Амазонки, Африки или на островах Полинезии. В первобытном племени чужой – это нечто непонятное, а непонятное на таком уровне развития – почти всегда зло, которое нужно встречать соответственно. Даже у многих вроде бы в меру цивилизованных представителей homo sapiens непонятное вызывает раздражение и неприятие, а что уж говорить о дикарях!

Примерно через полтора километра Лис наткнулся на стайку таких же низкорослых, кривоногих и практически голых женщин и девочек, которые собирали ягоды, коренья и плоды дедае. Собирательниц охраняли три воина, которые при появлении Лиса приготовились стрелять из арбалетов, и тому ничего не оставалось, как свалить всех троих. В момент, когда он открыл огонь из лучемёта, женщины с криком разбежались, побросав пучки собранных трав и плетёные корзинки. Лис на мгновение замешкался, стоил ли позволить им скрыться, но махнул рукой: стрелять в женщин не хотелось, а для задуманного плана не играло никакой роли, если они доберутся до деревни раньше него.

Лис продолжал идти вперёд, и запах дыма становился всё отчётливее. Наконец, он увидел впереди частокол из заострённых брёвен высотой метра три, над которым кое-где торчали соломенные крыши построек, напоминавших круглые африканские хижины. В некоторых местах виднелись сторожевые вышки с навесами от дождя, сильно напоминавшие вышки охранников в земных «зонах» или концлагерях. На вышках маячили фигуры часовых. Лиса сильно удивило такая организация охраны поселения, которую, насколько он знал, редко можно было встретить у практически дикого племени, а вышки были уж очень знакомой формы. Хотя недавно увиденное им оружие, особенно арбалеты, свидетельствовало об определённом уровне развития.

Лис некоторое время рассматривал посёлок из-за кустов, а затем осторожно двинулся в сторону тропы. Как бы то ни было, он хотел лишний раз удостовериться, что отряд, захвативший Творцов, пришёл именно сюда.

Прокравшись к тропе, Лис нашёл отпечатки копыт знакомого конного отряда. Теперь требовалось как-то определить, в какой части посёлка, имевшего форму не совсем правильного круга диаметром метров четыреста, держат пленников.

Кусты и деревья на расстоянии метров двадцати от забора оказались вырублены начисто, так что подобраться незамеченным вплотную было просто невозможно. Пока она шастал по зарослям вокруг посёлка, туда вернулось с добычей несколько группы пеших охотников по пять-шесть человек. Среди трофеев красовались похожие на зайцев зверьки, антилопы и даже нога слона-кровопийцы, вполне возможно, того, которого ранее вспугнул Лис.

В последнем случае отряд слишком поспешно возвращался в посёлок, и с воинами бежало несколько женщин, похоже, из тех, с которыми уже сталкивался Лис. Значит, тревога непременно будет поднята.

Лис присел за кустами и задумался. Он не рассчитывал, что территория поселения совершенно не будет просматриваться с земли. Можно было попробовать забраться на дерево и осмотреться с высоты, благо высоких деревьев хватало, но наличие стражей на сторожевых вышках делало невозможным использование деревьев, растущих на самом краю вырубленного пространства: его наверняка заметят. Влезать же на дерево, стоящее в глубине леса, скорее всего не имело смысла, поскольку оттуда мало что можно разглядеть. Если бы Лис мог точно определить, где держат Монру и Терпа, то даже не колебался бы в тактике действий: резкий бросок, прокладка пути лучемётом и освобождение пленников. Но, не зная, куда точно двигаться, врываться в деревню и крошить всё подряд не являлось оптимальным вариантом, поскольку пока он будет занят на одном конце поселения, пленники могут оказаться как раз на другом. Тогда, если стражи сообразят, что всесильный воин пришёл именно за Творцами, они могут увести их куда-то или, чего доброго вообще убить. Лис же никак не сможет этому помешать.

Конечно, пленников могли держать в закрытой хижине или сарае, и даже если бы Лис имел возможность свободно обозревать территорию, он мог не увидеть их сразу, но и совершенно не представляя расположения деревни, врываться туда не следовало. Лис отошёл в глубь леса и, найдя более или менее подходящее дерево, влез на него. Как он и думал, густая листва мешала хорошо осмотреться. Тем не менее, он понял, что деревня имеет концентрическое расположение основных построек. За первым забором шёл второй, отстоявший от первого метров на семь – судя по всему, такое двойное ограждение опоясывало всю деревню. Загоны для живности чередовались с хижинами и снова с загонами для скота, но рассмотреть общий план поселения с этой точки было просто невозможно. Тем не менее, в целом, сквозь мешавшие ветви и листву Лис подметил некоторые моменты, не вязавшиеся с его представлениями об обычной деревне дикарей.

Больше всего поразили два здания. Первое, сложенное из блоков, напоминавших кирпичи, похоже, являлось чем-то вроде кузницы, а второе, стоявшее в самом центре, служило, вне всякого сомнения, домом вождя или главного шамана, в зависимости от того, кто заправляет в данном социуме. Комбинированное бревенчато-кирпичное строение, двухэтажное, с двускатной крышей, могло сойти за коттедж, причём узнаваемого европейского стиля.

Объяснения этому не было. Единственное, Лис мог предположить, что в этот мир случайным образом забросило человека с Земли, так же как и его самого когда-то в мир Терпа. «Если так», – подумал Лис, – «стоит всё же попробовать вступить в переговоры, а начать войну всегда успеется».

Он спустился с дерева и также крадучись, чтобы не привлекать преждевременного внимания часовых, снова выбрался к тропе. Часовые у ворот, заметив приближающегося Лиса, подняли шум. Распахнулась калитка, выпуская человек десять стражей, вооружённых арбалетами с бронзовыми стрелами. Несмотря на опасность схлопотать стрелу в лицо, Лис поднял щиток шлема, чтобы воины видели его европейское лицо, и улыбнулся, стараясь показать, что дурных намерений у него нет.

Несколько мгновений стражи стояли и смотрели на Лиса. Затем они визгливо затараторили между собой. Лис знаками, как мог, стал показывать, что он хотел бы переговорить с главным человеком в племени, то есть с вождём. Воины повторно что-то сказали друг другу и, наведя на Лиса арбалеты, тоже знаками стали показывать, чтобы он сложил свои вещи на землю и шёл за ними. Лис усмехнулся и помотал головой, собираясь дать понять, что пойдёт только так, как пришёл. Реакция, как и в первом случае, тоже была очень скорой: один, видимо старший, крикнул, и в землю рядом с ногами Лиса вонзилось две стрелы. Остальные арбалетчики стояли и целились в него.

Стало ясно, что переговоров не получится, а времени на поиск способов убеждать дикарей, у Лиса не было. Что ж, теперь точно остался один вариант действий, и в этом племени прозвище «Благородный» ему явно не дадут. Лис резко надвинул на лицо щиток шлема, и тотчас три стрелы ударили ему в грудь, после чего воины бросились на пришельца, намереваясь скрутить его.

Действие луча, установленного на разрезающую мощность, на практически голые тела с расстояния нескольких метров можно было сравнить с раскалённым ножом, входящим в масло, да и то не в плотное, консистентное, а в жидкое. Лис мотнул стволом, охватывая весь сектор, в котором стояли стражи, и половинки тел попадали на землю. Луч срезал также часть ворот, которая, покосившись, провисла на одной петле – машинально Лис отметил, что петли тоже бронзовые. Стоявшие на стенах воины истошно заорали.

Короткими ударами лучом он пробил брешь в воротах и вошёл внутрь ограды. Новые подбегавшие защитники деревни выпускали новые стрелы, не причинявшие непонятному для них пришельцу никакого вреда. Самые смелые из тех, кто уже убедился, что ужасного воина так не убьёшь, пытались бросаться в рукопашную, но Лис просто не давал приблизиться к себе. Он не стрелял зря налево и направо, а укладывал лишь тех, кто не мог умерить агрессивность. Вскоре, дикари, поняв, что их оружие бесполезно, стали просто разбегаться, кто куда. Кое-где от выстрелов лучемёта вспыхнули соломенные плетёные стены и кровли, хотя Лис и старался, как мог, избегать этого.

Он двигался по деревне, как танк. Самую большую неприятность доставляли даже не воины, а женщины, дети и пёстрые свиноподобные животные, которые, как безумные метались и зачастую, не видя от ужаса дороги, бросались прямо под ноги. Справедливо полагая, что таких необычных пленников должны держать где-то поблизости от дома вождя, Лис направился к центру деревни.

К странно земному дому местного правителя вела самая широкая улочка, начинавшаяся не прямо от ворот, а несколько под углом к ним. Когда Лис вышел на неё, он увидел, что со стороны дома вождя бежит группа людей, среди которых выделялся один, намного превосходивший окружающих ростом. На голове у человека красовался странный то ли шлем, то ли маска с округлой верхней частью и полностью закрытыми бронзовыми пластинами боками и лицом. Одет человек был тоже как-то странно – в сшитые из дерюги шорты и куртку. По сложению и фигуре, а главное цвету кожи, в нём угадывался европеец, но никак не абориген Австралии или пигмей из Африки. На уровне верхней части живота человек что-то держал, но воины, бежавшие перед ним, мешали Лису рассмотреть, что это такое.

«Очевидно, он и есть вождь. Сейчас я их остановлю, и если человек не совсем одичал, мы сможем поговорить», – подумал Лис. Он поднял лучемёт, собираясь полоснуть лучом перед ногами передних в толпе.

Вождь что-то крикнул, и бежавшие перед ним люди расступились. Человек в шлеме упал на одно колено и прицелился. «Дьявол, – подумал он, – у него же винтовка!»

Инстинктивно Лис начал движение в сторону, но опоздал. «Пок, пок» – два выстрела прозвучали почти как хлопки пробок от шампанкого, и он почти одновременно ощутил удары в плечо и голову, толкнувших его на землю.

Лис пришёл в себя на деревянной кровати в небольшой комнатке. Странно, но практически ничего не болело – немного шумело в голове, ныло плечо, но в целом состояние было на удивление сносным. Рука покоилась на широкой, тканой из грубого волокна, ленте, а рану в плече кто-то грамотно обработал и явно при помощи аптечки. Всё свидетельствовало о том, что ему стремились сохранить жизнь, но при попытке осмотреться он понял, что прикован за ногу толстой бронзовой цепью.

В одной из бревенчатых стен имелось окно, и по попадавшим внутрь лучам солнца Лис определил, что день в полном разгаре, хотя это мог уже быть и следующий день. У кровати стоял деревянный стол, на котором Лис с удивлением и обнаружил одну из своих аптечек. Везде пол застилали плетёные циновки, и такие же циновки висели на стенах. Прямо напротив кровати находилась дверь, но длина цепи не позволяла до неё дотянуться. Лис усмехнулся, вспомнив недавнее чем-то схожее сидение на привязи в плену у Инглемаза: что-то часто подобное стало повторяться.

Хотя у него оставались ещё четыре заряда имплантированных Сварогом микрогранул, Лис решил поберечь их на самый крайний случай, тем более, что даже при том, что основную рану обработали регенерирующим гелем из аптечки, руке надо хотя бы день, чтобы придти в норму в этих условиях.

Доспехи оказались сняты, и это лишний раз свидетельствовало, что тот, кто в него стрелял, умел с ними обращаться, поскольку просто так без специальных знаний сделать это было непросто. Существовал, правда, один вариант, который больше всего устроил бы Лиса: Монра и Терп живы, и это они сняли доспехи по приказу белого вождя.

Судя по всему, голову задело лишь слегка: пуля, пробив шлем, удачно прошла по касательной, чуть содрав кожу. В целом, обошлось без повреждения жизненно важных органов, и, если это можно считать везением, то ему повезло: можно было валяться на пыльной улице первобытной деревни с выбитыми мозгами – тогда бы вряд аптечка уже не помогла.

Человек, стрелявший в него, никак не мог быть аборигеном. Возможно, это всё-таки кто-то из Творцов? Тогда странно, откуда у него огнестрельное оружие, поскольку Творцы питали приверженность к оружию лучевому, и только такие как Терп или Сварог имели у себя пистолеты и автоматы. И как Творец не нашёл способа отсюда выбраться, тем более, что тут имеется Дворец Инглемаза? Хотя, вход во Дворец заблокирован так, что без специальных технических средств туда не попасть. Кроме того, могло случиться, что сюда попал и кто-то из простых землян. В конце концов, ведь перенёсся же Лис в своё время в мир Терпа!

Основной вывод, который из этого можно было сделать, состоял в том, что, скорее всего, Монру и Терпа не съели. В общем, следовало познакомиться с новым тюремщиком.

– Эй, – крикнул Лис, – есть кто-нибудь?

Он сомневался, на каком языке позвать хозяев дома, и крикнул на языке Творцов, на английском, немецком и французском. Когда-то, когда он обнаружил в апартаментах Терпа устройства для гипнообучения иным языкам, то в эйфории первых впечатлений впихнул в себя дюжины полторы основных земных языков, из тех, которые нашлись в памяти компьютера Дворца. Хотя он тогда уже в принципе хорошо знал английский, Лис поднял владение этим языком до уровня, который даже в анкетах разведшкол можно было определять как «владению свободно».

Он хотел, было, продолжить звать на других известных языках, но тут за стеной раздались шаги, и дверь отворилась. В комнату вошёл человек, которого Лис сразу узнал, хотя сейчас тот был без странного бронзового шлема. Высокий сухощавый, но крепко сложенный мужчина оставался в тех же самых шортах и куртке, так что идентифицировать его со стрелявшим не представляло труда. В руках он держал автоматическую винтовку, которую Лис много раз видел ещё в земную бытность в кино и на фотоснимках. Это была американская М-16 с сильно поцарапанным прикладом, стёртым воронением, но хорошо ухоженная. Несколько секунд мужчина и Лис рассматривали друг друга. Лис заметил, что за поясом у мужчины заткнут знакомый пистолет.

Хозяин дома – а Лис сразу понял, что это он и есть – выглядел лет на пятьдесят – пятьдесят пять, хотя, возможно, он казался старше из-за густой бороды Тёмно-русые длинные волосы были зачёсаны назад и перехвачены на лбу тонким кожаным ремешком. Карие глаза смотрели пристально, но злобы в них Лис не увидел.

– Hi, Buddy! – произнёс, наконец, мужчина с явным американским выговором. – I can guess you speak good English, yeah?

– Вроде да, – ответил Лис тоже по-английски. – Полагаю, нам найдётся, о чём поговорить, точно?

– Не сомневаюсь, – ухмыльнулся мужчина. – Будем беседовать здесь или пройдём в мою гостиную? Ходить уже можешь?

Лис кивнул и показал глазами на цепь. Мужчина понимающе пожевал губами:

– Будешь себя хорошо вести? Имей в виду, если что… – Он похлопал рукой по винтовке.

– Я безоружный, и с простреленным плечом, – сказал Лис. – Это же лучшая гарантия спокойного поведения.

Мужчина захохотал:

– А ты, парень, ничего, напоминаешь одного моего приятеля, с юмором!

– Что ещё остаётся? – скривился Лис. – Повеситься мне теперь, что ли?

– Ну, точно я говорю, ты прямо как Фрэнки! Был у меня во взводе Фрэнки Голдмейер. Вьетконговцы нас минами забрасывают, а он сидит, курит в окопе. Я ему говорю: «Ложись!», а он мне: «Э-э, сержант, если мина влетит прямо в окоп, то какая разница, сижу я или лежу? А лёжа я курить не люблю.»

– Ага, – Лис понял, что второе предположение оказалось правильным, – так ты, значит, американец?

– Ну, да! – почти радостно кивнул мужчина. – Знаешь, хоть ты и ворвался ко мне в деревню и перебил кучу моих парней, но я рад встретить европейца. Больше четверти века тут околачиваюсь. Эти, – он указал за окно, – ребята ничего, даже вождём меня избрали за особые заслуги, но, говоря по правде, рожи их так надоели! Так что, хоть ты и напал на нас, но – будем знакомы: сержант Филип Джеймс, третья бригада морской пехоты США.

– Джеймс – это фамилия? – уточнил Лис.

– Точно, – подтвердил сержант. – Меня всегда переспрашивали, где имя, а где фамилия. Естественно, не здесь, а на Земле.

Здоровой правой рукой Лис пожал протянутую руку сержанта, лихорадочно обдумывая, как себя вести, и тоже представился своим «мирским», так сказать, именем.

– Как-как? – переспросил Филип, несколько перевирая фамилию. – Дом-ра-тчев? Бог-дан? Ты что, русский? Я ещё и подумал, что оружие русское: надписано, вроде, по-русски. – Он погладил пистолет за поясом. – Слушай, что там, на Земле, как? Кто кого сейчас трахает?

Судя по всему, подразумевалось противостояние Америки и Советского Союза времён холодной войны.

– По-моему, там уже все только и норовят сделать друг с другом то самое, – ответил Лис.

Филип снова захохотал:

– Ничего, значит, не изменилось. Ладно, пойдём, поговорим.

Он что-то крикнул в дверь на визгливом наречии аборигенов и вбежавший чёрный человечек расклепал цепь. Лис осторожно встал на ноги, придерживая раненую руку. Подумав, он пришёл к выводу, что рассказать придётся, в основном правду, поскольку никакой правдоподобной брехни в голову не лезло. Если бы он, скажем, знал историю сержанта, то можно было что-то придумать, а так…

– Учти, – заявил Филип, словно угадывая его мысли, – ты на меня напал, поэтому ты рассказываешь первый!

– Я напал не на тебя, – вздохнул Лис. – Имей я возможность с тобой говорить, я бы всё объяснил без стрельбы. Ведь твои люди захватили моих друзей. Они целы?

– Так-так, интересно, так те, кого захватили мои воины, тебе всё же знакомы? – тон Филипа стал жёстче.

– А что такое? – вопросом на вопрос ответил Лис. – Что они тебе сделали? Они же попали сюда даже без оружия! И почему «всё же»?

– Про бабу я не говорю, хороша, стерва, но её я вижу в первый раз, а вот мужик мне знаком, и если он твой друг… А откуда же ты, русский, его знаешь?

– При чём тут моя национальность? – удивился Лис. – Что этот мужик тебе успел сделать?

– Ладно, объясню, почему мне не нравится ваше знакомство, и послушаю, что ты мне ответишь. Но сначала пошли в гостиную, – махнул рукой американец, – ты, наверное, не откажешься выпить?

– Не то слово, – подтвердил Лис, соображая, что же за связь может быть у Терпа с затерянным в Недоделанном мире сержантом армии США времён Вьетнамской войны. – Но ты мне не ответил: с моими друзьями всё в порядке?

– Да в порядке они, в порядке, – успокоил Филип. – А познакомился я с этим мужиком лет десять тому назад, здесь уже. Встретил его у Блестящей пирамиды и захватил врасплох. Он был в такой же форме вроде как у тебя. Сказал, что тоже американец, из ФБР, что правительство проводит здесь, в этом параллельном мире спецэксперимент, и что он обязательно поможет мне выбраться, а затем вошёл в пирамиду – и след простыл! Больше я его не видел. Представляешь, как я обрадовался, когда мне притащили их вместе с этой шведской красавицей! Теперь я заставлю его или тебя рассказать, как выбраться отсюда, имей в виду.

Они спустились в гостиную, увешанную шкурами различных животных и всякими охотничьими трофеями. Лис сообразил, что Монру, не слишком хорошо говорившую по-английски, Терп, видимо, представил как шведку. Почему Терп, и сейчас, и раньше назвался для Филипа землянином, Лис вполне понимал.

Лис даже понимал, почему Терп бросил американца здесь. Логика Терпа, наверняка, заключалась в том, что Творцы изо всех сил старались сохранять тайну существования своих миров от обычных людей, и сержанту ещё крупно повезло, что на него натолкнулся Терп, а, например, не Инглемаз, который, скорее всего, просто ликвидировал бы того, кто слишком много узнал. Кроме того, Терп бросил его не в пустыне, а Филип уже и тогда, судя по всему, верховодил в племени.

Филип усадил Лиса за стол и сел от него по другую сторону, поставив винтовку рядом. Пара низкорослых женщин принесла глиняную посуду, кое-какую еду и фрукты. Хозяин подождал, пока они ушли, вытащил из укромного места большую глиняную бутыль и налил в глиняные стаканы.

– От них прячу, – пояснил он. – Выдаю лишь по большим праздникам: пить не умеют совершенно. Сколько ни дай, будут пить, пить и пить – меры никакой.

– Огненная вода, – согласился Лис.

– Точно! – подтвердил Филип. – Как индейцы, честное слово!

Он поднял чарку:

– Ну, за удачу! За то, чтобы ты мне не врал, имей в виду! Я поэтому и тех двоих пока подержу под замком, чтобы вы не переговаривались. Я их приводил, пока ты был без сознания, чтобы воспользоваться теми медицинскими штучками, которые нашли у тебя. Кстати, когда этот мужик тебя увидел, он сказал, что вы незнакомы, но ты, скорее всего, тоже из ФБР – мол, по экипировке судит.

– Хорошо, расскажу тебе, если поверишь! – согласился Лис, который уже принял решение говорить практически то, что есть.

Они чокнулись и выпили. Лис одобрительно крякнул: пойло оказалось не таким плохим, как ожидалось – в кувшине плескался крепкий самогон хорошей очистки.

– Ну ладно, – сказал Филип, закусывая куском мяса и кивая Лису на еду. – Теперь я готов тебя внимательно слушать.

Лис усмехнулся:

– Ну, начнём с того, что он, этот мужик, не сотрудник ФБР, не американец и даже не землянин вовсе…

Лис рассказал свою историю почти целиком, опустив, правда, некоторые подробности о мирах Творцов и, естественно, о Свароге и Центре. Постарался он ещё раз наиболее доходчиво объяснить мотивы нападения на деревню, а также мотивы поступка Терпа. Филип сидел, вылупив глаза.

– Вот это да, – сказал, наконец, и налил по второй. – То-то мне не верилось, что уже сделали такие боевые лазеры!

– Надо срочно пойти за Инглемазом, то есть за тем, кого я спрятал в берлоге, – сказал Лис. – Это его Дворец в форме пирамиды, и он знает, как там всем пользоваться.

– Да-да, – согласился сержант, – я сейчас распоряжусь, чтобы его нашли и привели.

– Лучше будет, если я пойду с ними, – возразил Лис. – Я нормально себя чувствую, а твои люди могут не найти это место. И потом он, увидев их, явно начнёт стрельбу из арбалетов, а я смогу ему всё объяснить!

Филип покачал головой:

– Извини, дело не в этом. Я пока не могу тебе полностью доверять, так что… – Он развёл руками. – Мои парни всё сделают, расскажи, где ты спрятал этого, м-м-м… Инглемаза?

– Имей в виду, я оставил там два арбалета! – предупредил Лис.

– Хорошо, что предупредил, ну а больше нет никакого оружия? – сержант подозрительно посмотрел на Лиса.

– Ему я не мог оставить ничего серьёзного. Кроме того, там есть ещё одна штука… – И Лис объяснил, как обращаться с поводком, предупредив, что воинам не нужно самим подходить к Инглемазу с той частью, которую он спрятал под кустами, а достаточно пойти в деревню – и пленнику ничего не останется, как последовать за ними.

– И всё-таки будет лучше, если пойду я, – настаивал он.

Однако «вождь краснокожих», как в шутку про себя назвал Лис сержанта, категорически отказал. Он вызвал нескольких воинов и довольно долго втолковывал им, что и как нужно сделать. Лис пытался снова потребовать, чтобы ему разрешили идти за Инглемазом, но Филип был непреклонен и даже начал злиться.

– Сказано – нет! – отрезал американец. – Закончили разговор на эту тему!

Лис решил не настаивать: как бы то ни было, он – пленник.

– Ладно, – сказал он, чтобы сменить тему, – может, пока расскажешь свою историю?