Глава 8. Таинственный остров

Вблизи остров выглядел хуже, чем издали. Серые гранитные скалы поднимались из тёмно-синей воды вертикально, а кое-где с отрицательным уклоном, и, несмотря на то, что были ярко освещены солнцем, казались холодными. Никакого намёка на то, что где-то имеется пляж, не было. На верхушке острова кое-где торчали изогнутые дугами стволы пальм. Следов жизнедеятельности человека не наблюдалось вовсе, каких-либо животных или птиц тоже. Для того, чтобы назвать этот островок райским уголком, не хватало не только зелени и порхающих в небе птичек, но и ещё чего-то – скорей всего, приветливости. Он казался если не мёртвым, то, по крайнеё мере, необитаемым.

Зайдя с северной стороны, катер юркнул в затенённый узкий заливчик. Попетляв по гранитному лабиринту, уткнулся носом в пологую каменную осыпь; матросы сбросили на берег трап. Скиф с Дантистом, забрав поклажу, сошли на берег, и, ожидая Аристократа, который отдавал распоряжения команде, огляделись. В осыпи была прорезана каменная дорога, которая вела в грот явно естественного происхождения, но вход в него был облагорожен и немного расширен. Рядом с гротом находилась металлическая лестница, идущая до самого верха. Она состояла из пяти пролётов, метров по шесть длиной, с площадками на каждом уровне.

Матросы стали заносить в грот привезённые грузы.

– В пещере есть грузовой лифт, – пояснил Аристократ. – Но вы, господа, после двухчасового сидения в кают-компании, наверное, не откажетесь прогуляться пешком. – Аристократ указал рукой на лестницу, и, не дожидаясь ответа, пошёл первым. Дантист и Скиф последовали за ним. Когда они поднялись на один пролёт, Аристократ тихо сказал:

– Все помещения прослушиваются и просматриваются. Жучки и камеры наблюдения установлены на всех деревьях, слава Богу, деревьев тут не так много. Впрочем, зачем я это вам говорю? Вы же запомнили карту острова, составленную Герцогиней, все мёртвые зоны там указаны. Здесь – одна из них. Но всё равно громко говорить не советую – у местных «зверьков» очень хороший слух.

Дантист и Скиф удивлённо переглянулись.

– Каких «зверьков»? – спросил Скиф. – Ты имеешь ввиду жучки?

– Ах, да. Вы ещё не знакомы со здешней терминологией. «Зверьки», – пояснил Аристократ, – это жертвы первых неудачных экспериментов Штольца. Они имеют значительные отклонения во внешности, и совершенно необучаемы. У них хорошая память, запоминают всё, как ходячие магнитофоны, но анализировать полученную информацию не могут. Способны выполнять только простейшие функции. Штольц их использует в качестве прислуги, уборщиков и доносчиков. У вас у каждого будет по одному такому личному доносчику. У меня тоже есть. А у Герцогини целых два. Один из них – Ларкин любимчик. Она зовет его Че.

– Уж не сокращённое ли имя Чебурашки, зверька неизвестной породы? – в шутку предположил Дантист.

– Да, именно так, – серьёзно ответил Аристократ. – Только об этом никто не должен знать, пусть все думают, что Ларка назвала слугу в честь… другого персонажа… Теперь о системе общения. Устные контакты ограничиваются мёртвыми зонами, это понятно. Сообщения друг другу оставляем в тайнике, на Ларкиной карте он отмечен буквой «Т». Это – душевая кабина, рядом с бассейном. Кабина, естественно, из пластика, но стойки – деревянные, вторая стойка слева, сучок вынимается… Так, вроде всё. Какие вопросы?

– Кроме «зверьков», сколько человек на острове? – спросил Скиф.

– Нас четверо, – начал перечислять Аристократ. – Команда катера – четыре человека, вы их видели. Сам Штольц. Повар. Три инструктора – два мужика и баба. И Чен. Итого – четырнадцать.

– Хорошо, хоть не тринадцать, – усмехнулся Скиф. – Кто такой Чен?

– Сейчас его нет на острове – отбыл в Илию по поручению Штольца. Чен – телохранитель Штольца, его порученец и по совместительству пилот вертолёта. Он же – служба безопасности в одном лице.

– Не маловато? – удивился Скиф. – Один в поле не воин.

– А клоны? Сегодня ты с ними познакомишься. Они за хозяина на клочки порвут любого, только свистни.

– Что за женщина-инструктор? – встрял в разговор Дантист.

– Кто о чём… – вздохнул Аристократ. – Ну, как тебе сказать… так себе, не в моём вкусе. Закомплексованная какая-то, фригидная, наверное. У тебя будет шанс проверить.

– Вообще-то я не в том смысле, – заметил Дантист. – Чем барышня на острове занимается?

– Обучает клонов компьютерной грамоте. Ну и… что-то вроде сисадмина.

– Компьютерная сеть локальная?

– Выход в Интернет есть, но… компьютерная безопасность у них поставлена… Даже не пытайся. Хотя… – Аристократ задумался, потом искоса посмотрел на товарища: – Может, через неё попробуешь? А что, это идея…

– Через кого, – не понял Дантист.

– Через компьютерного гения Штольца, через Бажену Яржебинску.

– Полька?

– А хрен её знает, – честно признался Аристократ. – Сам спросишь… Ещё вопросы имеются? А то скоро из мёртвой зоны выйдем.

Они поднялись на верхнюю площадку, и Аристократ простёр широкую длань в сторону компактно расположенных строений. Лагерь стоял на дне неглубокой котловины прямо по центру острова. Несомненно, раньше эта котловина была кратером вулкана. По периметру лагеря возвышались ангары со стеклянными крышами и со стенами из полупрозрачного пластика. В центре лагеря ярко сверкало бирюзовое овальное пятно бассейна. Вокруг располагались небольшие и весьма уютные с виду, но из-за абсолютной идентичности навевающие скуку коттеджи-бунгало. Их стены были окрашены бежевой краской, а крыши покрыты красно-коричневой черепицей. Кое-где росли невысокие пальмы и фикусы.

– Добро пожаловать в наш «рай», – сказал Зигфрид Вульф. – Сейчас я отведу вас к местам проживания. Обед на острове, – он взглянул на часы, – в два часа. Кухня неплохая, немецкая…

«Придётся впихивать в себя ненавистные протертые супы и айнтопфы, изображая на лице блаженство, и давиться тушёной капустой со свиными сардельками, – уныло подумал Дантист.

– …но, кроме национальной кухни, подаётся много морепродуктов, выпечки и фруктов, – продолжал Аристократ. – Из фруктов особенно рекомендую финики…

Скиф хрюкнул, подавив смешок, и сделал вид, что закашлялся.

– …За территорией лагеря гулять не запрещено, – продолжал между тем невозмутимый гигант Зигфрид, – но там нет ничего интересного, уверяю вас, господа. Лишь камни и десятка три деревьев. Фауна тоже представлена небогато. Из птиц – только чайки и бакланы, да и то, увы, нечастые гости на нашем острове. Из животных – змеи, но не пугайтесь, они не опасны, в смысле – не ядовитые. Здесь вообще, если можно так выразиться, территория абсолютной безопасности…

Бунгало Дантиста состояло из одной, но довольно просторной комнаты и санузла. В санузле ничего лишнего – унитаз, раковина, душ без шторки. В комнате – низкая тахта, отгороженная японской бумажной ширмой, довольно мощный компьютер (в этом Дантист убедился сразу, как только включил его и протестировал) и миниатюрный столик, на котором лежала сложенная вчетверо белоснежная салфетка, придавленная перевёрнутым вверх дном стаканом. Внутри замкнутого круга ползал какой-то маленький чёрненький жучок. На полу комнаты лежала жёсткая, сплетённая из каких-то растительных волокон циновка. Справа от входа стоял плательный шкаф, слева тихо шелестел бар-холодильник. В нём Дантист обнаружил две бутылочки диетической пепси, две бутылочки минералки и две алюминиевые банки баварского пива.

«Каждой твари по паре, – мысленно констатировал он, и, приподняв стакан, выпустил пленника на волю. – Ползи, куда хочешь, бедолага. Надеюсь, ты для меня не опасен»…

До предстоящего обеда (Аристократ показал коттедж, оборудованный под общую кухню-столовую) оставалось ещё более двух часов, и Дантист решил продолжить знакомство с лагерем. Он вышел на крыльцо и, сунув в рот сигарету, щёлкнул зажигалкой. Неожиданно что-то тёмное и стремительное вынырнуло откуда-то сбоку, вырвало из его губ сигарету и так же неожиданно исчезло.

Дантист стоял совершенно ошарашенный, он даже вздрогнуть не успел.

– У каждого свой пунктик, – Перед Дантистом стояла Герцогиня, то есть Лора Вибе. Одежды на ней было совсем мало. – Кто-то боится воды, кто-то огня. Лунатик не выносит дыма… Я – Лора Вибе. Добрый день, господин Тихофф.

– Добрый день… фрау Вибе.

– Фрейлейн, – кокетливо поправила его Герцогиня.

– Простите… А кто это – лунатик?

– Это ваш слуга.

– Хорош слуга… – начал сетовать Дантист, но замолчал, увидав за спиной Герцогини странную фигуру.

Существо (язык бы не повернулся назвать его человеком) было ростом с десятилетнего ребёнка и имело короткие кривые ноги, длинные руки – едва ли не до самой земли – и большую яйцеобразную голову, на самой верхушке которой наблюдалась жёсткая коричневая шёрстка. В добром лице угадывались черты, характерные для людей с синдромом Дауна.

«Чебурашка, – догадался Дантист. – Вернее, Че – надо не забывать и постараться не ляпнуть как-нибудь…»

Ушки у зверька Че были не такими большими, как у его мультяшного тёзки, но такими же круглыми и точно так же торчали по бокам, практически под прямым углом к черепу. На верхних концах золотились тонкие редкие волоски.

Че смотрел широко открытыми ярко-голубыми глазами прямо перед собой, и вполголоса бубнил:

– Здравствуйте господин вульф… вы очень любезны господин вульф… именно такой крем я и заказывала… сегодня вечером будьте моим гостем я сберегла бутылочку текилы выпьем поболтаем… че идём познакомимся с новыми людьми… у каждого свой пунктик…

– Идём, мой хороший, – мягко, по-матерински, сказала Герцогиня. – Теперь мы направимся в гости к господину Паку. – Герцогиня повернулась к Дантисту, и, мило улыбнувшись, сказала: – Увидимся на обеде, герр Тихофф.

– Ну, ты и жеребец иоганн… – бубнил Че.

Дантист задумчиво посмотрел вслед удаляющейся Герцогине и машинально достал из пачки новую сигарету. Потом, вспомнив про Лунатика, сунул её обратно и осмотрелся. Существо, не терпящее дыма, сидело в позе Будды в тени фикуса и внимательно следило за каждым его движением.

«Лунатик на страже, – подумал Дантист. – Его нужно было назвать Пожарным».

Видимо, Лунатику достались гены африканца – он был чёрен, кудряв и толстогуб. Внешне он ничем не отличался от представителей своей расы, но с пальцами было что-то явно не так. Дантист решил их пересчитать, и оказалось, что у его слуги на каждой руке по шесть пальцев, а на каждой ноге по четыре.

«Всё правильно, – кивнул он самому себе. – Пальцев на обеих руках и обеих ногах в сумме должно быть двадцать штук, вот их и двадцать у Лунатика… Стоп! Чего это я, в самом деле, зациклился на пальцах одной из жертв Штольца?.. Сдаётся, мне много чего интересного придётся здесь увидеть. О каждом думать – свихнуться можно…»

Дантист подошёл к Лунатику и присел на корточки.

– Будем знакомиться, – сказал он. – Моё имя Александр. А твоё?

Лунатик осклабился и промолчал. Потом он указал одним из шести пальцев на пачку сигарет, выглядывающую из кармана рубашки Дантиста.

– Это мои сигареты. Я хочу курить, и, если ты будешь мне мешать, я тебе уши оторву, – пообещал Дантист.

– Номер тринадцатый, – сказал Лунатик.

– Что? – не понял Дантист.

– Уши для того, чтобы слушать, – тоном, не терпящим возражений, заявил Лунатик и ткнул пальцем себе в грудь.

Дантист немного оторопел.

– Ты вообще-то понимаешь хоть что-нибудь? – сказал он. – Повтори моё имя.

– Номер тринадцатый, – бодро отрапортовал Лунатик и указал на Дантиста.

Дантист хмуро посмотрел на жертву эксперимента и подумал: «Плохой из тебя шпион получился. Недоработал тебя Штольц»

– Александр! – обрадованно произнесла жертва, и Дантиста осенило: Лунатик не был тупицей, просто его ответ следовал с некоторым запозданием.

– Тринадцатый – это твой порядковый номер. А как тебя зовут люди? – на этот раз Дантист подождал ответа. Лунатик молчал и улыбался секунд шесть.

– Меня зовут Лунатик.

– Ну, вот и познакомились, – облегчённо вздохнул Дантист. – Контакт установлен, да?

Он выждал положенное время и получил ответ:

– Да, установлен.

– Тогда слушай меня внимательно, – назидательно произнёс Дантист. – Я – человек курящий. Без дыма жить не могу. Точно так же, как ты – без свежего воздуха. Я сейчас закурю, а ты не смей мне мешать. Не нравится дым – не нюхай.

Дантист встал и отошёл в сторону на несколько шагов. Видя, что Лунатик порывается встать, он махнул рукой, приказывая сидеть. Слуга остался на месте, и стал с тревогой следить, как его хозяин достал из пачки сигарету, сунул в рот, прикурил и выдохнул через нос первую порцию дыма. Человек курил, а в грустных глазах клона стояли слёзы.

Дым долгожданной сигареты вдруг показался Дантисту горьким. Он затушил сигарету о край глиняного горшка, стоящего возле крыльца, бросил окурок, и решил больше в присутствии Лунатика не курить.

Лагерь был намного больше, чем казался с высоты. Ангары, расположенные по периметру – по два с каждой стороны лагеря – имели в длину около ста пятидесяти метров каждый. Двери и ворота в ангары были плотно закрыты, но Дантист и не пытался попасть внутрь, демонстрируя возможным наблюдателям если не своё полное безразличие, то, во всяком случае, хорошее воспитание. Он побродил между коттеджами, подошёл к бассейну и пожалел, что не взял с собой полотенца и купальных трусов. Вода в бассейне оказалась морской. Поразмышляв (впрочем, не особо долго), он решил всё же вернуться в своё бунгало и взять купальные принадлежности.

В комнате Дантист застал Лунатика, который без его разрешения бесцеремонно раскрыл чемодан и аккуратно раскладывал вещи по полкам плательного шкафа.

– Ты, конечно, молодец, Лунатик, – сказал Дантист, – но впредь запомни: к своим вещам я тебе прикасаться запрещаю. Уяснил?

– Всегда и во всём должен быть порядок, – заученной фразой ответил Лунатик через несколько секунд. – Следить за порядком – моя обязанность.

«И докладывать обо всём Штольцу» – мысленно продолжил за него Дантист. Спорить с Лунатиком казалось занятием бесперспективным. Он взял полотенце, трусы и, сложив всё в пластиковый пакет, отправился к бассейну.

Возле бассейна на белом пластмассовом лежаке сидели двое мужчин, пожилой и молодой, и тихо вели беседу на английском языке. О чём шла речь, Дантист не услышал, потому что, едва заметив приближающегося незнакомца, они замолчали и выжидающе уставились на него. Дантист молча кивнул и получил два молчаливых кивка в ответ. Переодевшись в душевой кабине и проверив состояние тайника (он был пуст), Дантист вышел и обнаружил, что эти двое ушли. Воду в бассейне, видимо, недавно поменяли, она ещё не успела нагреться и приятно охлаждала тело…

Кормёжка в столовой была организована по принципу шведского стола. Дантиста приятно удивило большое количество свежих овощей и фруктов. Вопреки его ожиданиям, вместо свиных сарделек в качестве основного блюда была баранья лопатка. Но, как положено «истинному арийцу», Дантист зачерпнул из титанового бачка хороший половник томатного супа-пюре. Кроме него в столовой находился один лишь Скиф, с которым они приветливо раскланялись при входе. Скиф невозмутимо и основательно пережевывал овощи, и не смотрел как Дантист, изображая на своем лице удовольствие, впихивал в себя ненавистную жидкую пасту, в которой неизвестно чего было больше – помидоров или крахмала. Баранья лопатка с острой чесночной подливкой немного улучшила настроение спецагента.

Скиф пришёл чуть раньше Дантиста, но обед они закончили одновременно. Выходя из столовой, столкнулись с Герцогиней и Аристократом. Те двое, которых Дантист встретил у бассейна, шли следом.

– Ну, и как вам обед, господа? – Аристократ приветливо улыбался.

– Великолепно! – ответил Дантист за обоих. – Словно на родине побывал!

– Да, наш повар, Фриц Шмульке – большой мастер.

– Господин Тихофф, – вступила в разговор фрейлейн Вибе, – доктор Штольц ждёт вас сегодня в четыре часа в коттедже номер шесть. А вы, господин Пак, встречаетесь с доктором, – она взглянула на маленькие элегантные часики, – через полчаса во втором ангаре, это северная сторона.

Те двое подошли и остановились возле них. Аристократ сказал:

– Познакомьтесь, господа. Сэр Генри Сулл, – он представил старшего.

Сулл позволил друзьям пожать свою большую и тёплую, почти горячую, руку. Дантист никак не мог поймать бегающий взгляд сэра Генри, и сразу ощутил в себе острую неприязнь к этому человеку. Суллу было далеко за шестьдесят, но он был довольно крепок и силён на вид. Совершенно седые волосы подстрижены под бобрик, крупный нос, массивная с нижним прикусом челюсть. Ему бы сигару в зубы, стентон на голову, звезду на грудь и кольт под мышку – вылитый шериф с дикого Запада.

«Я буду звать его Шерифом» – решил Дантист.

– А это – синьор Чезаре Луккини, – Аристократ представил второго.

Чезаре протянул для рукопожатия жёсткую ладонь. Итальянец был молод – не старше тридцати, – но бурная жизнь оставила вполне конкретные отметины на его лице и во всём облике. Упрямые чёрные кудри изрядно посеребрила седина, на смуглой коже лица и рук во множестве белели тоненькие ниточки шрамов. Он был похож на прожжённого морского волка. Это сходство дополняла золотая серьга в левом ухе.

«А этот будет «Пиратом» – присвоил Дантист кличку итальянцу.

– Господин Пак. Господин Тихофф, – Аристократ поочередно представил Скифа и Дантиста. – Ближе можете познакомиться сегодня вечером. После ужина здесь же в столовой будет открыт бар. Вечеринка посвящена прибытию новых островитян…