Глава 15. Неудачная попытка связи
Дантист поведал друзьям о проведённой вербовке Бажены, оставив сообщение в тайнике.
Все выходные и последующая за ними неделя прошли в работе по сбору информации и её переносу на электронный носитель. Функцию электронной обработки собранных спецагентами сведений взяла на себя Бажена, контроль над которой со стороны Штольца был минимальным. Материала оказалось вполне достаточно, чтобы раздуть грандиозный скандал, но передать информацию ожидающему на Минданао Зинке случая пока не предоставлялось. Запасов пищи и питьевой воды, привезённых Ченом из Илии, хватило бы ещё на пару недель, а это означало, что отправлять катер на Минданао смысла нет.
Пользуясь временным перерывом, рыжий скандинав объявил, что дизельный двигатель катера требует ревизии и ремонта. Получив согласие Штольца, он оперативно его разобрал, разложив по палубе узлы и агрегаты. Скандинав оказался вовсе не скандинавом, а филиппинцем английского происхождения, неплохим парнем и звали его Джозефом. Дантист легко с ним сдружился, покорив моряка познаниями в мореходном искусстве. Для этой цели он сочинил легенду о том, что в юности увлекался парусным спортом и изучал навигацию.
Скиф учил клонов драться, не забывая, однако, что им вполне достаточно освоить только классическое каратэ, дополнительные приёмы и нюансы боёв без правил им знать совсем не обязательно. Штольц был очень доволен новым инструктором. Они с Ченом часто заходили в спортзал и подолгу наблюдали за его тренировками.
Чен, как и следовало ожидать, не простил Скифу своего позорного поражения. Однажды, подойдя к Скифу вплотную и злобно посмотрев ему в глаза, китаец тихо прошипел:
– Наше кумитэ ещё не закончилось, русский…
Скиф в ответ даже пожимать плечами не стал, его лицо оставалось, как всегда, беспристрастным.
Особенно тяжело давалось вынужденное безделье Аристократу. Штольц практически не давал ему никаких заданий. Аристократ от нечего делать попытался сдружиться с Пиратом, но тому было некогда – он прилагал все усилия, чтобы затащить в свою постель фрейлейн Вибе. Где бы та ни появлялась одна, без Штольца, Пират выскакивал как чёртик из табакерки и начинал с ней заигрывать. Герцогиня неоднократно давала ему понять, что шансов у сеньора Луккини никаких, но тот всё равно не унимался. Эта настойчивость раздражала Аристократа и у него чесались руки свернуть итальяшке шею. Пришлось Аристократу переключиться на Шерифа и начать пить с ним виски. Но если Шериф надирался как свинья, то Аристократ, выпивая не меньше, а может и больше Генри Сулла, совершенно не пьянел. Ему помогали специальные таблетки и богатырское здоровье. Однако Аристократ подыгрывал Пирату, притворяясь пьяным.
Дантисту же скучать не приходилось. Первую половину дня они со Штольцем проводили в «инкубаторе», наблюдая за тем, как клоны проходят фазы своего развития, а с обеда до вечера обычно работали над усовершенствованием будущих партий клонов, либо вместе в коттедже Штольца, либо каждый за своим компьютером. Спецагент уже неплохо разбирался в процессе, генная инженерия ему даже понравилась, открылась с неизвестной стороны. Работая, Дантист увлекался, вникал в суть многих проблем, и думал о том, что если бы не стал шпионом, то генетика могла явиться той самой наукой, которая не казалась бы ему скучной.
На десятый день пребывания на острове Дантист принял участие в «родах» очередной партии клонов. Весь день без перерыва на обед они вдвоём со Штольцем извлекали созревших клонов из саркофагов, обрезали им пуповины и отсоединяли провода от вживлённых электродов. Группа зверьков отвозила новоиспеченных, пока ещё беспомощных, боевиков на каталках в соседний ангар и размещала их там. Потом целых два дня они с доктором наблюдали за заживлением мест соединения клонов с источником, адаптацией к новой для них воздушной среде и за процессом перевода на обычную пищу. На третий день после родов Бажена Яржебинска приступала к компьютерному тестированию и проверке психофункций новоявленных, а Штольц с ассистентом провели перевод второй группы клонов из детского сада в последний зал. Эмбрионы в первом зале уже вполне оформились и были похожи на человеческих семимесячных младенцев. Перевод их в детский сад Штольц планировал провести сразу после возвращения с Илийской свадьбы.
Дантист все ночи проводил с Баженой. В перерывах между любовными утехами они подолгу разговаривали, не опасаясь быть подслушанными Штольцем.
Сначала Штольц был слегка удивлён странным романом молодых людей (Лунатик постоянно докладывал ему о ночных отлучках Александра). Но очень скоро перестал обращать на эту связь внимание, решив, что герр Тихофф встречается с несчастной девушкой из чувства сострадания, проявляя какой-то патологический альтруизм. А может, у молодого человека имеется пунктик в отношении дамочек, которые пытаются успеть урвать от жизни всё, что не успели в своё время. В конце концов, какая разница, думал Штольц, кто с кем спит. Лишь бы качественно исполняли свои обязанности и не совали носы, куда их совать не положено.
Однажды Бажена спросила Дантиста:
– Когда вы с друзьями закончите здесь работу?
– Скоро, маленькая, – ласково ответил Дантист.
– И тогда ты покинешь меня?
– С чего ты взяла? Мы уедем вместе.
– Обещай мне, – попросила девушка, – обещай, что не бросишь меня. Мне осталось очень мало и это время я хочу быть с тобой.
– Обещаю, что никогда не брошу тебя. Мы уедем в Европу. Ты будешь лечиться в клинике. У меня есть кое-какие сбережения. Ты вылечишься…
– Нет. Я не вылечусь. Я больна уже год, даже больше. Мне осталось совсем чуть-чуть. Если бы я начала лечиться сразу, в самом начале, тогда, быть может, я бы прожила ещё полгода, максимум год… Но тогда я не хотела жить, а сейчас… слишком поздно…
Бажена разрыдалась.
– Если бы… если бы я только знала, что встречу тебя, – говорила она сквозь слёзы, – я бы делала всё, чтобы хоть на месяц, хоть на день, хоть на мгновение быть подольше с тобой. Если бы я только знала, что в моей жизни может случиться такое… счастье. Я очень хочу жить! Сильнее, чем тогда хотела умереть…
Дантист молчал, он проклинал себя и свою жизнь за то, что ничего не может изменить. Даже если сейчас он забудет о долге, о задании, если бросит всё, заберёт Бажену и уедет с ней, куда глаза глядят, то итог будет всё равно один.
– Я ещё хочу попросить тебя, – Бажена уже успокоилась и говорила спокойно. – Когда я умру, я хочу лежать там. С папой и мамой.
– Обещаю, – проглотив комок, сказал Дантист.
Отсутствие Штольца и Чена на острове решало проблему передачи собранной и обработанной информации Зинке. Аристократ по договоренности с Дантистом должен был остаться на острове, чтобы подстраховать его, а заодно проконтролировать Шерифа. Для этой цели он, небольшой любитель загара, накануне дня отлёта делегации Штольца в Илию, весь день провалялся у бассейна, естественно, обгорел, и, красный как варёный рак, доложил Штольцу, что лететь не может по причине, которая легко читалась на его лице и руках.
В субботу утром вертолёт, пилотируемый Ченом, со Штольцем, Герцогиней, Скифом и Пиратом на борту поднялся в воздух, и, заложив крутой вираж, взял курс на восток в направлении Илийского архипелага.
Весь день Дантист и Аристократ провели в ожидании момента, когда можно выйти на связь. Днём пробраться в коттедж Штольца было невозможно – по острову бродили зверьки-доносчики, а Шериф ещё находился в относительно трезвом состоянии. План был такой: без четверти полночь Дантист с Баженой пробираются в коттедж Штольца к главному компьютеру, выходят на связь с Зинкой и обмениваются сообщениями. К этому времени Аристократ доводит Шерифа до нужной кондиции и страхует Дантиста столько времени, сколько потребуется, чтобы получить от Зинки подтверждение о получении информации. Зверьков ночью можно не опасаться: с наступлением темноты их как ветром сдувало с территории лагеря. Почему-то они боялись темноты и в течение всей ночи не высовывали носов из своего ангара. Только один Лунатик частенько по ночам бродил по острову, за что и получил прозвище. Лунатика нужно было вырубить снотворным, что и провёл Дантист. Снотворное шестипалый клон получил с вечерней порцией апельсинов, которые, по своему обыкновению, съедал с кожурой, так ему нравилось.
Наступил долгожданный час. Из коттеджа Аристократа, где тот «пьянствовал» с Шерифом, доносились громкие хмельные голоса. Можно было подождать ещё немного, но стоящий на крыльце глиняный горшок был перевёрнут кверху дном, это означало, что сэр Генри пребывает в состоянии прострации, и его бубнёж носит не информативный, а скорее экзистенциальный характер.
Не встретив ни единой живой души, Дантист и Бажена проникли в обитель Штольца. Они оба прекрасно ориентировались внутри коттеджа. Бажена сразу, не зажигая света, включила компьютер, а Дантист на всякий случай закрыл жалюзи. Времени, необходимого для выхода в Интернет, требовалось мало. Бажена вставила диск, и Дантист стал диктовать ей адрес Зинкиной электронной почты. И тут они услышали совершенно трезвый голос Генри Сулла:
– Не двигаться. Руки за головы.
Дантист повернул лицо к двери и медленно выполнил приказ Шерифа. Инструктор по стрельбе стоял, широко расставив ноги для равновесия и направив на него ствол «беретты». Мужчина казался изрядно пьяным, но всё же не настолько, чтобы не в состоянии нажать на спусковой крючок.
«Где же Аристократ? – с досадой подумал Дантист. – Как он умудрился проколоться?..»
Подумал и тут же увидел за спиной Генри Сулла сердитое лицо друга.
Шериф что-то уловил во взгляде «злоумышленника» и чуть скосил глаза. Но увидеть своего убийцу не успел: страшной силы удар обрушился на его бычью шею. Шериф умер мгновенно, однако его палец конвульсивно нажал на спусковой крючок. Прогремевший выстрел отозвался эхом за спиной Дантиста. Пуля прошила лицевую панель компьютера и разворотила внутренности.
Грузное тело Шерифа мешком упало к ногам Аристократа. Дантист с тревогой взглянул на Бажену. Девушка была в порядке, только казалась бледнее, чем обычно. Она удивлённо смотрела на Зигфрида, склонившегося над трупом Генри Сулла.
Дантист вздохнул и подошёл к трупу, но вовсе не для того, чтобы удостовериться, что Шериф действительно мертв – выжить после такого удара мог разве что слон. Дантист поднял с пола «беретту», повертел её в руках и засунул в заплечную кобуру Шерифа. Потом толкнул безвольно качнувшуюся голову сэра Генри и сказал:
– Напился, как свинья, и сломал себе шею, упав с обрыва. Метров тридцать, наверное?
– Ага, – кивнул Аристократ. – Я знаю это место. Там оступиться – пара пустяков. – Он взвалил мёртвое тело на плечо и добавил: – Особенно пьяному.
– А как ты его проворонил-то?
Аристократ сбросил мёртвое тело с плеч (голова сэра Генри гулко ударилась об пол) и развёл руки в стороны.
– Сам не понимаю. Он вылакал, – Аристократ указал на мертвеца, – не меньше литра. Уснул в ботинках на моей кровати. Потом вдруг сел и говорит: я, мол, сплю только у себя дома, пойду, говорит, к себе. Я его проводить предложил, он отказался. Пьяный был конкретно, ей богу… Я, естественно, за ним. Идет сэр Генри, шатается. Вдруг ни с того, ни с сего – прыг на крыльцо и за пушку. Я…
– Все, – оборвал коллегу Дантист. – Дальше я знаю, прибереги красноречие для объяснений со Змием.
Аристократ снова стал взваливать тело Шерифа на плечо.
– Когда доставишь сэра Генри к месту его трагической гибели, – сказал Дантист, – возвращайся, будем решать, что делать. А мы пока с пани Баженой разберёмся с этими… – он взглянул на останки компьютера, – с этим хламом.
Аристократ вышел, а Дантист подошёл к девушке.
– Испугалась, милая?
– Нет, – спокойно ответила Бажена. – Просто непривычно. Вот так взять и убить… Ведь Генри Сулл не был вашим врагом.
– Он мог сдать нас Штольцу, – возразил Дантист. – И сдал бы.
– Наверное, – нехотя согласилась девушка.
Нависло тягостное молчание. Дантист стал откручивать винты кожуха покалеченного компьютера. Когда он снял кожух, то сразу понял, что сеанс связи не состоится. Жёсткий диск был, слава богу, цел, но всё остальное… Бажена тоже заглянула внутрь.
– Всё это мелочи, – сказала она. – Комплектующие я найду. Главное – вот этот блок. Это устройство объединяет в себе модем и коммуникатор. А в коммуникаторе гнездо для подключения спутниковой антенны. Такого блока у меня нет.
– А передняя панель? – спросил Дантист, думая о том, что сейчас даже передача информации перестала быть главной задачей. Если Штольц, вернувшись через два дня, обнаружит, что его компьютер тю-тю, объяснить ему, что он свалился со скалы вслед за Генри Суллом, будет, пожалуй, сложно. Штольц свернёт программу, уничтожит все улики, и… их миссию можно будет считать проваленной.
– Такой панели у меня тоже нет, – грустно ответила Бажена. – Это «Сегун», последняя модель Fujitsu. У неё особенный дизайн. Да и цвет…
– Такой же точно компьютер можно купить?
– Конечно. Эта модель очень популярна, – ответила Бажена, – Только где его купишь? На нашем острове магазинов нет.
– На нашем острове, – со значением повторил Дантист.
Бажена схватила его за руку. Её глаза вспыхнули тревогой, и как показалось Дантисту, испугом. Дантист обнял девушку и нежно поцеловал.
– Я вернусь завтра, – пообещал он. – Не позднее обеда.
– Куда это ты собрался, Дантист? – На пороге возникла громоздкая фигура Аристократа.
– На Минданао, – сообщил Дантист. – За покупками.
– Может, я? – неуверенно предложил Аристократ.
– Нет, – помотал головой Дантист. – Покупки уж больно специфические. Тут проколов быть не должно.
– А почему дантист? – спросила Бажена, обращаясь к Александру. – Ты разве зубной врач?
– Я вообще не врач.
Был уже почти час ночи, но в кают-компании горел свет. Рулевой, развалившись на диване, потягивал баночное пиво и смотрел видео. На экране две грудастые силиконовые блондинки ублажали атлетически сложенного негра и между делом друг дружку. Негр курил сигару и стряхивал пепел им на голые попки. Было очень весело.
– Привет Джозеф! – бодро сказал Дантист. – Не спится?
– Без бабы не могу заснуть. А ты, я вижу, тоже бодрствуешь? – рыжебородый моряк нажал на паузу. – Присаживайся, пободрствуем вместе. – Эти слова он произнёс с глубоким вздохом и протянул Дантисту банку пива.
– Пиво? – удивленно сказал Дантист.
– Виски меня сильно возбуждает. А возбуждение снять нечем. Пани Яржебинска не в моём вкусе, да она как я успел заметить, склоняется к моему приятелю. А у фрейлейн Лоры бой-френд не чета мне, она в мою сторону и не глядит. И что делать? Не Пиранью же трахать.
– Странно, – пожал плечами Александр Тихофф. – Человек в двух часах хода от места, где можно естественным образом снять любое напряжение, а истязает себя созерцанием дешёвого порно.
– О! – обрадованно воскликнул Джозеф. – И как я сам не догадался? Где ты был раньше? А я-то, старый дурень, сижу, как пень, и смотрю это барахло.
– Ты что, всерьёз задумал сходить на Минданао? Ведь я же пошутил…
– Какие могут быть шутки! Да мы с тобой, два морских волка… Завтра к вечеру вернёмся. Оттянемся по полной программе и снова в стойло, энергию накапливать.
– А если об этой прогулке шеф узнает? – спросил Дантист. – Я не думаю, что ему понравится подобное своеволие.
– А кто ему скажет? – удивился моряк.
– Хорошо, Джозеф, – согласился Дантист. – Ты меня уговорил. Заводи.
