Книга: Фальшивые лабиринты
Назад: КРОВАВАЯ СХВАТКА
Дальше: В МОНАСТЫРЕ

НОВОЕ СРАЖЕНИЕ

Мы подъехали к пруду.
— Купаться! — объявил я.
— А если они вернутся? — предположил Юнис. — Может, будем дежурить по очереди?
- Они нас боятся, — успокоил я его, — вспомни, как убегал тот последний кусок...
И тут же мне в голову пришла дикая мысль. Я вспомнил, как мамы обычно говорят детям: «Вот не доешь этот кусочек — будет он потом за тобой гоняться!». Так, может быть, это как раз и есть те самые кусочки, которые кто-то из нас когда-то не доел в детстве? Они с тех пор выросли, разжирели - в безуспешных попытках догнать маленьких мальчиков, — а потом решили сами съесть своего бывшего едока. Но за собой я ничего подобного не помнил. Так значит, виновники — Юнис или сэр Жеральд?
Я им так и рассказал. Но они только посмеялись над моим предположением Юнис пробормотал, что недоедал только манную кашу, так как терпеть ее не мог — тут мы немного посмеялись и представили, как бы за ним гонялось разросшееся озеро манной каши... Смеялись мы не потому, что так уж смешно было, а потому что требовалась разрядка после схватки. Сэр Жеральд заметил, что за собой он вообще ничего подобного не помнит: в детстве он доедал абсолютно все, да еще и просил добавки.
— Что же касается более зрелого возраста, — сказал он, — то недоесть кусок мяса можно только на пиру, но там обычно все недоеденное подбирают слуги и собаки, так что о том и думать нечего.
— Ну, значит, это не наши куски, — резюмировал я, — и нам их опасаться не стоит.
Несмотря на это, сэр Жеральд и Юнис все же обнажили мечи и в воду вошли вместе с ними. А я обнажил себя, а меч оставил в ножнах, хотя и положил его у самой воды — на всякий случай. Но мне казалось, что повтор случившейся схватки невозможен: сколько можно крутить один и тот же цикл?
Я опасался, что Вика может в этот момент выкинуть какой-нибудь иной фортель, но, очевидно, она довольствовалась малым: созерцанием нас. Впрочем, сэр Жеральд и Юнис все равно прикрывались, входя в воду — по средневековой рыцарской привычке. Так что я не могу даже сказать, были ли они прорисованы с такой же тщательностью, как и я...
Пока наши постиранные камзолы сохли на воткнутых в землю копьях, я позагорал, а сэр Жеральд и Юнис облачились в запасное нижнее белье с кружевами и шитьем. Глядя на них, я подумал, что мода циклично возвращается: в двадцать первом веке она почти такая же, как и в семнадцатом, то есть мужская одежда приближается по фасону к женской. Собственно, такие экспансии предпринимались неоднократно, и с обеих сторон: взять хотя бы женские брюки. Может быть, не так уж не правы были классики марксизма-ленинизма, когда говорили о стирании граней между городом и деревней, умственным и физическим трудом, между мужчиной и женщиной... э-э-э, нет, это уже Стругацкие устами профессора Выбегаллы, да и то в шутку Другое дело, кому и для чего это нужно? Кому нужно нивелирование абсолютно разных людей? Вот как в Китае было: восемьсот миллионов — и все в одинаковой одежде. Но, с другой стороны, там же от этого отказались! То есть, следовательно, существует и обратная тенденция: подчеркивание индивидуальности каждого человека. А по-моему, главное — не обращать ни на кого внимания и оставаться самим собой.
Вот поэтому я и загорал голышом, пока сэр Жеральд и Юнис сидели в своих белых одеяниях. Ночью их выпустить — за привидения сошли бы.
Когда мы оделись, сэр Жеральд обозначил новую проблему:
— Где ночевать будем, доблестные рыцари? На свежем воздухе оно, конечно, приятно, однако перспектива новой встречи с мясными кровниками (он решил обозвать их так) меня как-то мало прельщает.
— Ты же недавно жаловался, что рубиться не с кем? — заметил Юнис.
— Я рыцарь, а не мясник! — возразил сэр Жеральд. — И тем более не повар, чтобы готовить бефстроганов.
— Успокойтесь, доблестные сэры. Не хватало еще, чтобы вы схватились друг с другом, — сказал я, изучая карту, — но до города довольно далеко... Успеем ли?
— А вот это? — ткнул пальцем Юнис.
— Похоже, избушка лесника. Едем туда?
— Да, но там им ничего не стоит окружить нас, — произнес Юнис.
— Зато у лесника наверняка есть собаки.
— Я вообще не понимаю, как они могут жить в лесу? — возмущенно произнес Юнис. — Волки, лисы, медведи... да они же на мясо броситься должны.
— И барсуки, — солидно добавил сэр Жеральд. — У меня на гербе — барсук!
— А у меня... — начал было Юнис.
— Оставим пока геральдику в покое, — прервал я обоих рыцарей. — Как насчет вот этого? — и я указал на квадратик чуть в стороне от нашего пути.
— Монастырь? — поморщился сэр Жеральд. — Что-то я не люблю монахов.
— Да что тебе в них? Переночуем — и уедем. Зато стены крепкие и высокие.
— Ты думаешь, я боюсь? — побагровел сэр Жеральд.
— Нет, конечно, я же видел тебя в бою. Просто к слову пришлось.
- А может, доскачем до города? — предложил Юнис.
Я задумался. Проверить и мне разве что? Не всё же нас...
- Знаешь, можем попробовать. Поскакали?
- По коням! — закричал Юнис.
У нас был только один шанс добраться до города: если этого захочет Вика и не выключит компьютер.
И она его не выключила! Уж и не знаю, осталась ли она после работы, или же весь этот длиннейший и сумасшедший день уместился в пару часов мы же действовали не в масштабе реального времени, — но после двухчасовой бешеной скачки, соревнуясь с медленно багровеющим и никак не могущим побагроветь окончательно солнцем, мы въехали в город.
Не помню точно, где и как мы ночевали, ужинали или сразу завалились спать без сил; спрашивали ли кого-нибудь о пролетающем драконе или же нам опять без расспросов рассказали все, что мы хотели узнать — все это нисколько не осело в памяти, словно и не было. Да и не было, конечно: выключила Вика компьютер — вот тебе и бесследно исчезнувшие воспоминания, вот и причина беспамятства.
Или же не помнили мы ничего по другой причине: прискакали на постоялый двор, выпили на радостях больше, чем следует, отметив и удачную победу над кусками мяса, и своевременное прибытие на постоялый двор — а может, попутно еще и какой-никакой рекорд скорости установили, — ну, а мясного в качестве закуски не взяли, по крайней мере мы с Юнисом: после такой схватки смотреть на него не хотелось, — вот память нам и отшибло.
Впрочем, кое-что все же вспомнилось, но по частям и значительно позже, когда мы покинули постоялый двор и отъехали от города. О драконе, оказывается, мы спрашивали, и нам рассказали, куда и как он полетел, причем очень подробно. Почему мы и выехали рано-рано утром в приподнятом боевом настроении. Цель наша казалась близка: дракон — по слухам — находился в ближайшем отмеченном на карте замке. Во всяком случае, очевидец (!) клялся и божился, что сам видел дракона, планирующего внутрь замка.
— Его встречали фанфарами! — уверял он.
Фанфары нас добили. Нам стало казаться, что они вот-вот загремят и в нашу честь. И мы ринулись в погоню!
Мы торопились, но не настолько, чтобы не беречь коней, которые весьма полезны в битве с драконами. А вот окрестных пейзажей, становящихся с каждым нашим шагом все мрачнее и мрачнее, мы практически не замечали — до тех именно пор, пока они не стали совсем уже мрачными и зловещими. Исчезала яркая зелень лесов и лугов, сменяясь какой-то пепельной серостью.
«Может, что-то случилось с монитором? — подумал я. — Выгорел люминофор? Или недостаток системных ресурсов вынуждает Вику переходить на черно-белый режим».
Показался замок. Выглядел он особенно мрачно и зловеще: окрашенные в черный цвет зубчатые башни нависали надо рвом, заполненным мутной водой; зловещие синие огни пробегали в узких бойницах... Все окружающее пространство было затянуто невыразимой тоской и печалью.
Подъемный мост был поднят, ров заполнен водой до краев и из него время от времени высовывались зубастые пасти крокодилов, щелкающие в воздухе и высекающие фиолетовые искры.
— Вот это да! — пробормотал Юнис. — Как же мы проникнем внутрь? Я-то думал, что дракон выйдет в поле...
— Он же трус! — заревел сэр Жеральд. — Жалкий трус!
Но башни замка хранили молчание. Если здесь и были принцесса с драконом, они никак не отзывались.
Впрочем, нет! Услышав рык сэра Жеральда, в окне самой высокой башни показалась белая фигурка и замахала руками:
— Ура! Храбрые рыцари приехали меня выручать!
— Принцесса! — воскликнул Юнис и уже развернул коня в готовности направить его в ров.
Я едва успел схватить его за камзол, удержав от необдуманных действий:
— Погоди, не спеши. Она ждала больше, подождет еще чуток. Где дракон?
— Он спрятался! — рванулся Юнис. — Он боится!
— Но мы-то не должны терять голову из-за этого. Как ты собираешься попасть в замок?
— У тебя же есть волшебные вещи! — вспомнил Юнис, остывая.
— Верно, — поддержал его сэр Жеральд, — так примени же их! «Так, — подумалось мне, — пришла пора расставаться с нашими богатствами. А я так рассчитывал на них в «свободной жизни»!»
Но свободную жизнь еще надо было заслужить, отвоевать в тяжкой схватке. И для победы требовалось использовать все имеющиеся силы и средства.
Делать было нечего. Что же применить в первую очередь? Лягушек? Крокодилы разорвут их в два счета, и еще спасибо скажут за диетическое питание. Силовую трубу? Да нет, при такой малой ширине рва нет смысла полкилометра идти по трубе. А вот пожарная лестница-чудесница...
Я достал из переметной сумы раздвижную лестницу, бросил ее на землю - как положено по инструкции, и она тут же выросла до стандартных размеров.
Но вот крутить колесо, чтобы ее раздвинуть, пришлось вручную.
Крокодилы жадно щелкали зубами, но ничего не могли сделать с раздвигающейся над их головами лестницей.
Единственное, чего я боялся, так это если защитники замка — или сам дракон — сбросят конец лестницы со стены. Однако конструкция пожарной лестницы допускает вращение вокруг точки опоры и гибелью нам грозить такие повороты не могли, разве что кто-то случайно сорвется, не удержавшись. А просто оттолкнуть ее было нельзя. Некуда — стопора мешали. Самопроизвольно пожарные лестницы не складываются.
Правда, могли вылить кипящую смолу... Вот это действительно неприятно... Может, все же воспользоваться силовой трубой? А если смолу выльют в трубу? Бр-р!
Поэтому я решил использовать лестницу — ничего более подходящего у нас не имелось.
Первым полез сэр Жеральд — он так и рвался в бой. Юнис, правда, бормотал что-то, но я убедил его, что основные сражения еще впереди и что мне нужен будет помощник, чтобы развернуть лестницу снова на стену — если ее все же столкнут. Сэр Жеральд, правда, для таких целей подходил больше, но я надеялся на использование рычага, а не только на силу свою и Юниса.
Сэр Жеральд, зажав меч в зубах, пополз по лестнице. Арбалет он повесил на шею.
Мы с Юнисом напряженно следили, не покажутся ли из-за гребня стены ее защитники, но те, очевидно, так хорошо спрятались, что ни одного не было видно. Не напугал же их сэр Жеральд своим рыком, в самом-то деле?
Вот он добрался до стены, перескочил на нее, взял меч в руки, повел головой вправо-влево и недоуменно пожал плечами.
— Тут никого нет! — услышали мы его изменившийся голос.
— Странно, — пробормотал я, а Юнис, недолго думая, полез по лестнице. Вскоре и Юнис перебрался на стену замка и махнул мне рукой, чтобы я присоединялся к ним.
«Нет ли здесь ловушки?» — привычно подумал я, и, пожав плечами, отгоняя ненужные мысли, принялся перебирать ступеньки руками и ногами.
Однако мысли просто так отцепляться не хотели, и, пока я лез, продолжали морочить мне голову: что вдруг сейчас лестница сложится или уменьшится и я шлепнусь в приветственно раскрытые пасти крокодилов; что среди крокодилов притаилась парочка летающих, что замки обычно сторожат грифоны, а они летать умеют... и тому подобные глупости.
Но все обошлось, и скоро я тоже стоял рядом с Юнисом и сэром Жеральдом, сжимая в руках меч.
— Нам надо пройти вон там, — указал сэр Жеральд вправо по стене замка, — там мы спустимся со стены, пройдем во внутренний двор, заберемся на башню и освободим принцессу.
— А дракон? — спросил Юнис.
— А он, наверное, за другой принцессой полетел, — предположил я, — наша слишком капризная попалась. Сейчас его нет дома.
— Но ведь он может вернуться! — не унимался Юнис.
— Вот тогда и поговорим, — сказал сэр Жеральд и повел нас к лестнице, ведущей со стены во двор замка.
Внизу мрак сгустился еще сильнее. Стало темно — ну, не как глубокой ночью, но как глубоким вечером. Кое-что, правда, можно было различить, на ощупь двигаться пока не приходилось — что ж, спасибо и на том.
Но в башню нам попасть так и не удалось: внезапно с разных сторон раздался противный пронзительный визг — как боевой клич — и на нас отовсюду бросились крысы!
Огромные, в половину человеческого роста, да в придачу вооруженные: каждая держала в передней лапе шпагу или кинжал. Некоторые были вооружены деревянными дубинками.
Мы мигом образовали круговую оборону: стали спиной к спине. Засверкали мечи.
Крысы гибли десятками: они мешали друг другу, не давая даже как следует размахнуться; они бестолково толкались вокруг нас, махая своими шпажонками и кинжальчиками. А наши мечи не знали промаха. Честное слово, жалко было убивать их: у меня сохранилось теплое воспоминание о белой крысе, которая жила у меня в детстве. Правда, та была добрая и ласковая, а эти — серые и злобные.
И какие-то очень уж худосочные: дракон совсем не заботился о своих слугах, не кормил их, целыми днями пропадая в обществе различных принцесс.
Для нас существовала единственная опасность — что мы захлебнемся в потоке нападающих. Но и она миновала: мертвые крысы не валялись грудами вокркг нас, как следовало бы ожидать, их утаскивали за хвосты свои же собратья — может быть, для того, чтобы сожрать. Во всяком случае, такая крысиная тактика нас вполне устраивала и мы просто защищались, медленно прорубаясь к башне. Мы расчищали себе проход, работая словно дворники зимой — споро и хладнокровно.
Вдруг — так же неожиданно, как напали — крысы прекратили сражение, побросали все, что держали в лапах, и разбежались. Наверное, посчитали, что мы ухлопали достаточно их собратьев, чтобы остальным хватило на пару дней сытого существования.
- Каково? — спросил Юнис, указывая на разбегающихся крыс.
- Слабовато, — поморщился сэр Жеральд, — я и размяться как следует не успел.
- Сейчас разомнешься! — послышался сверху дикий рык и во дворике потемнело еще сильнее, хотя, кажется, темнее и быть не могло: расправив огромные крылья, на нас спускался дракон. Затем снова посветлело: дракон начал изрыгать пламя всеми тремя пастями.
— Канделябр летающий! — выразился сэр Жеральд, поднимая меч. — Стоял у меня когда-то в детстве на ночном столике такой фарфоровый. И я его разбил. И тебя разобью! — зарычал он не хуже дракона, бросаясь на него.
Деваться было некуда, и мы с Юнисом присоединились к сражению. Нельзя сказать, что наше положение было удачным: без копий и без коней нам приходилось туговато, у дракона имелось преимущество — рост.
Теперь я понял, почему Георгий Победоносец изображен с копьем и на коне: это необходимое условие для одержания победы над драконом. А мы скакали по дворику сами, уворачиваясь от изрыгаемых им языков пламени.
Впрочем, и дракону было неудобно сражаться: дворик оказался слишком узким, и он то и дело задевал крыльями за стены и башни. Вот что значит не строить под заказ, а пользоваться чужим жилищем! А вел бы себя достойно, не воровал бы принцесс, не отбирал чужие замки — и жил бы себе в своем собственном, удобном, комфортном...
Юнису удалось поднырнуть под крыло и теперь он остервенело пытался отрубить его. Я бы на его месте так опрометчиво не поступал: отрубит он крыло, дракону станет легче перемещаться по дворику! Сейчас бы, наоборот, плеснуть ему в пасть... или сбрызнуть его сверху каким-нибудь эликсиром, средством для ращения волос... то бишь крыльев, и еще пару крыльев ему отрастить, тогда бы он точно завяз во дворе и мы бы с ним легко справились!
К счастью, Юнис не стал отрывать крыло до конца, а только подрезал сухожилия и теперь оно волочилось за драконом, мешая маневрировать. Да и сэр Жеральд повредил огневыделяющую железу нападающей на него головы, благодаря чему в дворике хоть и стало немного темнее, однако дракон лишился одной трети своей огневой мощи. И мне повезло: воспользовавшись тем, что дракон повернул левую голову, чтобы помочь своей правой — когда я провел обманное движение, будто отскакиваю назад, — я прыгнул вперед, взмахнул мечом и со всего размаха рубанул по натянутой коже. Голова слетела напрочь, а меня окатило фонтаном холодной крови из дергающегося обрубка шеи.
Тело дракона свело судорогой боли и тут уже мои друзья-рыцари не подкачали и поотрубали оставшиеся головы.
Сразу же стало светло — будто тень дракона застилала солнце, а теперь она исчезла.
И первое, что бросилось нам в глаза, была кровь дракона, целые лужи которой покрывали все пространство двора. Да и мы перепачкались ею изрядно.
Кровь была черная!
— Выходит, мы не того дракона убили? — спросил я. — И освободили не ту принцессу? Кто же теперь на ней женится? Ты, Юнис?
— Я люблю нашу принцессу, — ответил Юнис, опустив глаза.
— Значит, ты, сэр Жеральд?
— Я женат, — коротко ответил тот, раскрывая медальон, висящий на шее, и показывая портрет милой дамы.
— Ну, а я пока не собираюсь жениться, — отрезал я, чтобы предупредить всякие попытки уговаривать меня. — И вообще: я должен освободить... нашу принцессу, которую при мне украл дракон. Да сколько же их тут? — последний возглас относился не к еще одному прилетевшему дракону, а был просто произнесен в сердцах.
— А полцарства? — все же попытался уколоть меня сэр Жеральд.
— Да ну их... —- отмахнулся я и, подумав, сказал: — А откуда ты знаешь, что за эту тоже дадут полцарства?
— Должны, — пожал плечами сэр Жеральд, — а как же иначе? Таковы правила, такая такса.
— Ладно, давайте сначала освободим принцессу, — распорядился я. — А вдруг это все-таки наша? Мало ли: состав крови поменялся у дракона, гемодиализ давно не делал, грязи много накопилось.
— Пошли! — сэр Жеральд стукнул кулаком в стену и кулак неожиданно провалился внутрь. Сэр Жеральд покачнулся и чуть сам не влетел следом. — Что та чертовщина!
Стены, такие плотные и твердые — ну каким еще должен быть камень? — внезапно заколебались, будто по ним прошли волны, и начали медленно исчезать таять, постепенно бледнея. Все растворялось в воздухе, как будто он внезапно приобрел свойства крепкой кислоты — и труп дракона, и лужи крови, и стены замка, и строения внутри, и высокая главная башня, из окна которой продолжала умоляюще протягивать руки так и не освобожденная нами принцесса...
Исчезло все — в том числе и ров с крокодилами — и мы очутились посреди ровного гладкого поля, а неподалеку от нас нелепо уставилась в солнце выдвинутая пожарная лестница и мирно паслись наши кони.
— Вот наваждение! — пробормотал сэр Жеральд. — Морок.
Словно в ответ на его слова послышался издевательский хохот, похожий на смех Фантомаса.
— Кто это? — закричал сэр Жеральд, стискивая меч и поднимая его над головой. — Выйди, покажись — и сразимся!
Лишь тишина стала ему ответом — владелец хохота не удостоил нас ни своим появлением, ни повторным смехом.
— Трус! — завопил сэр Жеральд. И вновь никакой реакции.
— Этого следовало ожидать, — пробубнил я себе под нос, — а то что-то слишком рьяно мы взялись за дело. Вика так быстро с игрушками не расстается...
— О чем ты, Серж-Леон? — удивился сэр Жеральд, вкладывая меч в ножны.
— Да так... вспомнилось кое-что. Ты прав: нас околдовали, это ясно, как окружающий нас день.
— Но мы же сражались всерьез, это были не игрушки!
— Кому не игрушки, а кому... Ладно, об этом подумаем позже, а теперь я хотел бы убрать лестницу: согласись, она нам может понадобиться еще не раз.
Легко сказать «убрать», а как? Мы обошли ее пару раз, сложили, покрутив рукоятку, но она осталась такой же большой и громоздкой. В таком виде в переметную суму она не влезала. Нет, конечно, если бы у нас имелся слон-тягач, можно было бы впрячь его в нее и везти за собой подобно стенобитному орудию. Но это бы сильно стеснило нас и ограничило наш маневр.
Я почесал затылок. В голову ничего путного не лезло. Два сражения подряд не способствовали мышлению на конкретные темы, разве что философским рассуждениям о смысле жизни, да и то на уровне, что жить — хорошо, а не жить — плохо.
Но должен же быть какой-то выход? Как в сказках: бросил Иван-царевич на землю щеточку — вырос густой лес... А обратное действие? Что-то ничего не припоминается... Ах, да, было что-то вроде «...скатала Марья-царевна золотое царство опять в яблоко...» У Марьи-царевны получилось, а у меня? Мы и так уже скатали, то есть свернули лестницу, а вот как ее уменьшить?
Я ходил вокруг лестницы и думал, думал, думал...
Может, оставить ее здесь? Да нет, жалко. Ради чего? Ведь точно пригодится Неужели же в сказках нет подсказки? Подсказка — это ведь скрытый смысл сказки, сказка между строк, под сказкой...
Как у них там: бросил Иван-царевич... бросил на сыру землю... Стоп! Может, в этом-то все и дело? Атлант — от сырой земли силу берет, Микула Селянинович — тоже; да вообще все от земли и из земли растет. Вот он и бросил, а не поднял. А поднял бы... что тогда, а? Никто ведь никогда не пробовал. Попробуем поднять — может, она и уменьшится?
— Давай поднимем? — предложил я, указывая на лестницу.
— Зачем? — удивился сэр Жеральд.
— Сдается мне, что так она должна уменьшиться. Сэр Жеральд хмыкнул, но ничего не сказал.
Мы обступили лестницу и попытались поднять. Ничего не получалось. «Может, корни успела пустить? — подумал я. — Придется подкапывать...»
— Тяжеловато, — пропыхтел сэр Жеральд. — А ну, еще разок! Раз-два, взяли!
Мы уперлись разом -— всегда нужно действовать согласованно. Лестница дрогнула и оторвалась от земли. И тут же принялась стремительно уменьшаться, словно проколотый воздушный шарик.
— Вот так-так! — воскликнул сэр Жеральд, глядя на лежащую на наших ладонях маленькую пожарную лестницу, а Юнис посмотрел на меня с уважением.
— Да ты настоящий колдун, Серж-Леон! — сказал он.
— Мы все колдуны, — успокоил я его.
— Ну ты и сказанул! — выразился сэр Жеральд и на всякий случай перекрестился.
Назад: КРОВАВАЯ СХВАТКА
Дальше: В МОНАСТЫРЕ