Двумя неделями раньше, где-то под Омском…
Последние гости разбрелись со свадьбы во втором часу ночи. А без четверти четыре вблизи от КПП мотострелкового полка, которым командовал подполковник Галин, подкравшись на одних подфарниках, притормозил военный командирский внедорожник (хотите, называйте его джипом). Сидевший рядом с водителем офицер повернулся в сторону заднего сидения:
– Прибыли, товарищ генерал-лейтенант!
– Вижу! – по обыкновению резко ответил Жуков. – Это что за двухэтажное здание, штаб?
– Так точно! – подтвердил офицер.
Жуков не ответил, твёрдо сжал губы и, скрестив на груди руки, поудобнее устроился на сидении.
Поза офицера осталась напряжённой. Он то и дело поглядывал на наручные командирские часы с фосфоресцирующим циферблатом. Через некоторое время доложил:
– Без одной минуты четыре!
– Хорошо! – Жуков сменил позу и достал из кармана секундомер. – Ровно в четыре дашь отсечку!
По команде с переднего сидения «Время!» Жуков включил секундомер. Комментировал вслух:
– Только что в штаб армии курьер доставил приказ… Оперативный дежурный вскрыл пакет и начинает действовать в соответствии с предписанием… Сейчас на столе у дежурного по полку должен зазвонить телефон…
Когда на крыше штаба полка взвыла сирена, Жуков сделал контрольную засечку, удовлетворённо кивнул.
– Неплохо! Штаб армии сработал оперативно. Посмотрим, как сработают в полку… – Чуть помедлив, добавил: – После вчерашнего… – Тут же кинул взгляд на переднее сидение. Салон автомобиля освещён только светом приборов на передней панели, многого не разглядишь, но вроде офицер воздержался от улыбки, хотя прекрасно понял, что московское начальство имело в виду.
Глядя, как офицеры полка проскакивают КПП, Жуков одобрительно кивал: «Как и не пили, сукины дети!»
А дежурные по КПП уже открывали ворота части. Когда из ворот показалась голова колонны с командирской машиной впереди, Жуков выключил секундомер. Посмотрел на деление, возле которого замерла стрелка. «Лихо! Пять минут против норматива!» Хотел улыбнуться, но вместо этого нахмурился. Командирская машина, едва миновав КПП, замерла, а за ней встала и вся колонна.
«Какого хрена!» Жуков решительно покинул машину и крупным шагом направился к головной автомашине, свита, состоящая из двух офицеров, едва за ним поспевала. Из головной машины выскочил офицер и устремился навстречу Жукову. Глянул на погоны, вытянулся и доложил:
– Товарищ генерал-лейтенант, 541-й мотострелковый полк следует к месту назначения! Начальник штаба майор Попов!
– Я начальник Главного оперативного управления Генерального штаба генерал-лейтенант Жуков! Говорите, следуете? А по мне так стоите, майор! Где командир полка?
– Подполковник Галин находится в краткосрочном отпуске, товарищ генерал-лейтенант!
– А кто остался на хозяйстве вместо него?
– Я, товарищ генерал лейтенант?
– Ты? – недобро усмехнулся Жуков. – А чож так хреново командуешь, майор? Чего стоишь, время теряешь?!
– Разрешите обратиться, товарищ генерал-лейтенант?!
Жуков резко повернулся на голос:
– Обращайся, коли такой рисковый!
– Командир 541-го мотострелкового полка подполковник Галин! Прибыл из краткосрочного отпуска.
Жуков присмотрелся к подполковнику. Сказал почти сочувственно:
– Эк тебя… Не поторопился с прибытием? Командовать сможешь?
– Не поторопился, смогу! – твёрдо ответил Галин.
– Ну, тогда командуй. И время, время!
Когда садились в машину, запыхавшийся Попов шепнул Галину:
– Вовремя ты прибыл. Я думал: он меня порвёт!
– Бог не выдаст – свинья не съест! – так же тихо проворчал Галин. И тут же скомандовал:
– Вперёд!
* * *
– Это что, тревога?
– А то ты не слышишь, – проворчал Глеб.
– А чё тогда лежишь?
Глеб поморщился:
– Если меня касается, доложат…
– Понятно.
Ольга дёрнулась встать с кровати, но Глеб её удержал.
– Не суетись. Не стоит сейчас путаться у них под ногами.
Ольга вздохнула, но послушалась. За стенкой слышался приглушённый разговор. Выделялся командирский голос Галина. Отдельные фразы можно разобрать. «Дежурный? Что произошло? – это Галин говорил по телефону. – Ясно. Без меня не выступать!» Почти сразу же: «Встал? Молодец! Одевайся по-шустрому!» Это, скорее всего, Петру. И где-то через минуту: «Да не знаю я, что случилось! Утром у московского гостя спросите, он, верно, в курсе. Всё, мы побежали!» Когда хлопнула входная дверь, Ольга спросила:
– Вставать будем?
– Зачем? – удивился Глеб.
Ольга не ответила, но, поворочавшись, встала-таки с кровати.
– Неймётся? – проворчал Глеб.
– Я что, уже и пописать не могу? – возмутилась Ольга и вышла из комнаты. За стеной вновь возник приглушённый разговор. Глеб понял, что «пописать», это надолго. Повернулся набок и быстренько заснул.
Утром Глеб застал женщин в расстроенных чувствах, на него они старались не смотреть, на приветствия отвечали однословно. Чтобы разобрать в причинах, Глеб поймал за локоток пытавшуюся прошмыгнуть мимо Машаню:
– Колись, что за траур?
– Ночью полк подняли по тревоге! – выпалила Машаня.
– Это я в курсе. И что?
– И отправили на учения.
– Всё равно ничего не понимаю, – нахмурился Глеб. – Учения для военных людей – дело привычное.
– Так все думают, что это ты нарочно подстроил, дядя Глеб, – дерзко взглянула ему в глаза Машаня.
– Понятно, – вздохнул Глеб. – А если я тебе скажу, что этого не делал, ты мне поверишь?
– Поверю! – обрадовалась Машаня, повисла на шее и поцеловала в щёку.
– Будем надеяться, что и остальных мне удастся убедить с таким же результатом, – улыбнулся Глеб.
