31

Виктор приехал в Париж холодным ноябрьским утром. Шёл мелкий, противный дождь, а пронизывающий ветер пробирал до костей. Но был и другой, более неприятный холод: город встречал Виктора как чужака, Виктор почувствовал это уже буквально на перроне. Даже в те времена, когда он бродил по парижским улицам без гроша в кармане, город не был с ним столь холоден. Поэтому его приезд никак нельзя было назвать возвращением. У Виктора неприятно засосало под ложечкой. Стало холодно не столько снаружи, сколько изнутри. Подняв воротник куртки и перехватив поудобней ручку чемодана, он направился к ближайшему извозчику, поджидающему пассажиров возле вокзала.

С тех пор, как он покинул дом священника в Булони, прошло больше года. Всё это время он тщетно пытался встретиться с той, на чьей шее он увидел медальон с символом Ложи. Он метался за ней по всей Европе, а она… Она словно смеялась над ним, то уезжая буквально за несколько часов до его появления, то изменяя уже по дороге свой маршрут… И тогда он, мысленно проклиная её, начинал вновь наводить справки, подкупать слуг и служащих гостиниц и почтовых отделений, нанимать частных сыщиков… И всё это лишь для того, чтобы в очередной раз услышать: «Графиня только что уехала. Нет, она не сказала, куда», или «Графиня изменила свои планы и отменила бронь». И вот теперь она в Париже.

За этот год Виктор похудел, осунулся, а его глаза приобрели какое-то отчаянно-загнанное выражение. Больше всего на свете он хотел бы всё бросить, но гибель возлюбленной и друзей… Отказаться от поисков этого чёртового Зеркала теперь было бы по отношению к ним предательством. Предателем же Виктор не был никогда.

Облик Виктора тоже разительно изменился. Теперь он был похож на мелкого коммивояжёра, вынужденного вести кочевой образ жизни ради своего куска хлеба: поношенная одежда, видавший виды чемодан, да и в вагонах третьего класса он давно уже чувствовал себя, как рыба в воде, так как путешествовал либо третьим классом, либо вообще на перекладных. Так он был менее заметным, да и деньги стоило экономить.

– Знаешь приличную гостиницу? – спросил Виктор у извозчика прежде, чем сесть в фиакр.

– Конечно, месье, – ответил тот, окидывая Виктора оценивающим взглядом. – Клянусь душой дьявола, вы будете довольны.

Виктору понравилась клятва, и он сел в карету.

Извозчик не соврал, гостиница действительно была что надо. Недорогая, без шика, но с относительно приличной публикой, чистой постелью и милым ресторанчиком, где можно было недорого наесться до отвала, что Виктор и сделал, едва сняв номер. После еды захотелось спать, но промедление было непозволительной роскошью, и, возвращаясь в номер, Виктор попросил принести ему письменные принадлежности. Ничего подходящего в голову не шло, поэтому, выругавшись как русский сапожник, он написал следующее:

Перечитав письмо, Виктор запечатал конверт и, подумав от силы минуту, сунул его во внутренний карман куртки. Затем вышел из гостиницы. Париж щедро одарил его холодным дождём и ветром, заставив Виктора согнуться и поднять воротник куртки. К счастью, неподалёку скучал извозчик. Подозвав его взмахом руки, Виктор сел в фиакр и даже не стал торговаться.

Вскоре он уже стучал в двери одного из пяти парижских домов Амалии, где, по полученным сведениям, она остановилась. Открыл похожий на важного таракана лакей.

– У меня письмо для графини де Круа, – сообщил ему Виктор.

– Давайте, я передам, – ответил тот, окинув Виктора высокомерным взглядом.

У Виктора от радости задрожали колени. Наконец-то он её застал!

– Мне велено дождаться ответа, – заикаясь от волнения, пролепетал он, мысленно проклиная себя за то, что вот так ведёт себя перед этим напыщенным болваном.

– Хорошо. Подождите здесь, – милостиво разрешил слуга, впустив Виктора в прихожую.

– Госпожа графиня примет месье Григорьева в семь, – изрёк слуга, появившись через несколько минут.

От этого известия Виктору захотелось расцеловать слугу, ждущего извозчика и даже лошадь. Разумеется, это желание так и осталось нереализованным.

Уже возле гостиницы Виктор сказал извозчику, дав ему щедрые чаевые:

– Я хочу, чтобы ты сегодня меня покатал.

– Как прикажете, – ответил тот.

– Тогда приезжай сюда через час. Или лучше минут через сорок. В крайнем случае подождёшь.

– Буду, как штык, – заверил извозчик.

Впереди у Виктора было чуть больше трёх часов, но за это время ему предстояло фактически возродиться из пепла. Возрождаться он начал с ванны. Затем, одевшись во всё чистое, он вышел из гостиницы. Извозчик уже ждал.

– Куда прикажете? – спросил он, подъехав к Виктору.

– Для начала… – Виктор назвал один из любимых магазинов одежды, где он одевался, когда был при деньгах.

Затем была парикмахерская. Так что, когда Виктор вновь подъехал к дому графини, его было не узнать. Эта перемена в облике заставила тараканьего бога, так Виктор прозвал похожего на таракана слугу, на мгновение впасть в оцепенение.

– Я Виктор Григорьев. Графиня меня ждёт, – сообщил ему Виктор, вручая визитную карточку.

– Прошу за мной, – ответил тот.

Амалия приняла Виктора в одной из малых гостиных. Она сидела в кресле возле камина и читала книгу, или делала вид, что читает. Когда он вошёл, она встала и сделала несколько шагов ему навстречу.

– Сколько лет, сколько зим! – воскликнула она, протягивая ему руку для поцелуя.

– Как только узнал, что ты в Париже, – ответил он.

– Быстро же ты…

В ответ Виктор улыбнулся.

– И ты по делу, – холодновато констатировала она, усадив Виктора на диван рядом с собой.

– И по делу тоже, – согласился он.

– Тоже?

– Ты слишком очаровательна, чтобы рядом с тобой думать в первую очередь о делах.

– А ты – разочарователен. Мало того, что явился только через целую вечность, так ещё и написал, что по какому-то делу.

– Тебя не так-то легко было найти.

– Ты прав. Я пыталась убежать от скуки.

– И как?

– Увы, она всегда рядом. Не отстаёт ни на шаг. А вот ты, похоже, не скучаешь. Если бы не твоё непростительное поведение, я бы сказала, что ты – живая иллюстрация приключенческого романа.

– Надеюсь, я смогу исправить свою оплошность.

– Я предоставлю тебе такую возможность, но сначала давай разберёмся с делом. Дела… – она поморщилась.

– Не любишь дела?

– Ненавижу. Они настолько пагубно влияют на людей… Да взять хотя бы моего кузена: раньше он был милейшим человеком, душой компании. Теперь же вечно пропадает именно тогда, когда он мне нужен, а вернувшись, запирается у себя в кабинете и целыми днями шуршит там бумагами, точно мышь. Поэтому я стараюсь находить друзей исключительно среди бездельников.

– Ну, моё дело не настолько пагубное, да и делом его можно назвать только с большой натяжкой. Скорее, это даже не дело, а предлог для встречи с тобой.

– В прошлый раз у тебя был предлог… более романтичный.

– Тогда меня пришпоривали обстоятельства.

– Так с каким делом ты пожаловал?

– Помнишь свой медальон? Тот, что был на тебе тогда в гостинице.

– Он и сейчас на мне.

– Откуда он у тебя?

– Мне подарил его друг. А что?

– Тот рисунок… Ты не знаешь, что он означает?

– А он разве что-то означает?

– В нашем мире всё что-либо да означает.

– Да ты философ…

– А твой друг… Ты сможешь меня с ним свести?

– Если ты заставишь меня захотеть это сделать. Надеюсь, у тебя нет каких-нибудь других и уж тем более неотложных дел?

– Я полностью в твоём распоряжении.

– Тогда предлагаю продолжить встречу в другой обстановке, – сказала Амалия, вставая с дивана.

Встав, она направилась к двери из комнаты. Виктор последовал за ней. Пройдя через пару проходных комнат, они попали в спальню. Едва они туда вошли, Амалия властно подвела Виктора к кровати, затем толкнула его на кровать.

– Раздевайся, – приказала она.

Разумеется, упрашивать его не пришлось. Раздевшись, он лег на кровать. Справившись с платьем, Амалия присоединилась к Виктору.

– О, да ты действительно по мне соскучился, – заметила она после того, как Виктор нежно и одновременно страстно поцеловал её в губы. Затем они поцеловались ещё, и ещё, и ещё… Они ласкали друг друга, быстро входя в раж. А потом Амалия уложила Виктора на спину и села сверху.

– Так говоришь, тебя надо пришпоривать? – озорно спросила она и вонзила в него каблучки своих туфелек.

Затем, после волны блаженства, после того, как они, счастливые, рухнули в постель, так и не разжимая объятий, Амалия сказала:

– Я хочу, чтобы ты рассказал мне про рисунок.

– Что ты хочешь узнать? – спросил сонно Виктор. Он уже начал проваливаться в сон.

– Всё. А особенно то, почему ради него ты потратил на мои поиски целый год.

– Так ты знала?! – слова Амалии заставили Виктора от волнения и обиды сесть в постели.

– Конечно же, я знала. А ты думал, такое настойчивое преследование может остаться незаметным?

– Так ты знала и специально меня избегала? – повторил свой вопрос Виктор, даже не пытаясь скрыть обиду. Это заставило Амалию рассмеяться.

– Ну да. Сначала мне было интересно с тобой поиграть, а потом захотелось узнать, как далеко ты способен зайти. И потом, дорогой мой рыцарь, рыцарю положено сначала пройти все испытания и преодолеть все трудности, и только потом ему можно припасть к ногам любимой.

– Я жду, – требовательно сказала она, видя, что Виктор не собирается ничего рассказывать.

– Я видел этот символ в качестве подписи на записке, адресованной моему другу. Кто-то назначил ему свидание, во время которого моего друга убили. Потом убили мою жену, пытались убить меня, но я чудом спасся. Сейчас я хочу со всем этим разобраться, и кроме символа у меня нет других зацепок.

– Так ты искал меня, думая, что я причастна к убийству твоих друзей? – взволнованно спросила Амалия.

– Я искал тебя потому, что ты – мой единственный друг. А ещё я надеялся узнать хоть что-то об этом символе.

– Ну что ж, ты меня заинтриговал. Я постараюсь свести тебя с моим другом, но не думаю, что он так уж сильно тебе и поможет. Все эти приключения и убийства… это не в его стиле.

– Буду за это тебе весьма признателен.

– Кстати, ты помнишь мою подругу Николь?

– Конечно же, я её помню.

– Так вот, её тётушка приглашает тебя погостить у неё в деревне. Я еду туда завтра, так что, если хочешь, чтобы я тебе помогла, тебе придётся составить мне компанию. Ну как, что скажешь?

– Надеюсь, для тётушки приглашение меня в гости не окажется неприятным сюрпризом?

– За это можешь не волноваться. У неё давно уже проблемы с памятью, так что она с одинаковой лёгкостью забывает своих друзей и близких и вспоминает совершенно незнакомых людей. Как только ты появишься, я или Николь напомним тётушке о твоём приглашении.

– В таком случае я с удовольствием принимаю её приглашение.