Новая Глава
Вернулась Алина только через три дня. Выглядела она уставшей, но не больше – похоже, врачи в нашей фирме не зря получают зарплату.
– Как дела? – спросил я после нашего приветственного поцелуя.
– Ты не представляешь, как я устала! – произнесла она таким голосом, что я тоже почувствовал себя уставшим. – Хочу в душ, потом кофе и спать. Спать, – мечтательно повторила она.
Душ ее окончательно разморил, так что кофе она пила на автопилоте, держась из последних сил, чтобы не заснуть с чашкой в руке. Проглотив обжигающий напиток, как лекарство, она, вылитая зомби, отправилась в постель. А я пошел в кабинет, за компьютер – рутинный труд никто пока что не отменял. Вот только мне не работалось. Голова была тупотяжелой и совсем не хотела варить, и все попытки заставить себя думать отзывались отвратительным зудом в зубах. К тому же меня мучили душевная тошнота и грусть.
Хотелось послать все нафиг или, еще лучше, призвать на наши головы какой-нибудь там Апофиз, даже родился каламбур: А пофиг нам ваш Апофиз, и второй: А пофиг Апофизу мы.
Вот интересно, почему это мозг всегда с удовольствием выдумывает матерные стишки или глупые каламбуры, а стоит озадачить его каким-нибудь действительно интересным вопросом… Или же это – лукавство, и действительно интересны мне именно эти глупости и матерные стишки?
Пришла Алина. Она подошла ко мне сзади, нежно обняла и поцеловала в шею.
– Я соскучилась, – прошептала она.
Я развернулся на стуле, и она села ко мне на колени. Мы страстно поцеловались, потом еще и еще…
Потом я немного отодвинул голову от ее лица. Глаза Алины лучились любовью, нежностью и счастьем. И ни намека на то, что она совсем недавно рисковала своей жизнью, чтобы сдать меня куратору и его подопечным. Меня восхищала, удивляла и пугала ее доведенная до совершенства способность лгать. Глядя в ее влюбленные честные глаза, я понял, что не могу быть уверен хоть в чем-то с этой женщиной, и даже ее переживания, когда меня вызывал куратор, вполне могли оказаться элементом игры, как и вся наша любовь… ее любовь.
А вот я нихрена не умею ни врать, ни претворяться. По крайней мере Алина меня раскусила сразу.
– Что с тобой? – настороженно спросила она и внимательно, словно впервые только увидев, посмотрела на меня.
– Ничего, – ответил я.
– Ты какой-то не такой… другой.
– Все нормально, – я попытался ее поцеловать, но она отстранилась.
– Можешь ничего мне не говорить, но не забывай, что я тебя насквозь вижу.
– Запарился я. Хочу бросить все и умотать в отпуск недели на две. Ты не представляешь, как меня все достало!
– Еще как представляю, – грустно прошептала она.
– Тогда, может, бросим все и мотанем куда-нибудь?..
– Куда?
– Куда угодно, лишь бы подальше от всех этих компьютеров, клиентов и вообще людей.
– Пожалуй, отпуск я смогу нам устроить, – решила Алина.
Похоже, мое объяснение было принято, хотя разве мог я быть хоть в чем-то с ней уверенным?
Алина ласкала меня, все сильнее распаляясь с каждым поцелуем, каждым прикосновением, мне же было тошно до слез. Я хотел схватиться руками за голову и орать белугой в белый свет, проклиная всех тех уродов, которые сумели таки если не разрушить, то расколоть наши отношения. Я чувствовал… на высшем, энергетическом плане мы стали с Алиной единым целым, единым существом, и эти паскуды разрывали теперь нас на две части, не позаботившись дать обезболивающего, не говоря уже…
А я не хотел… я совсем не хотел расставаться с любовью, не хотел относиться к Алине, как к минному полю, не хотел…
Я был не в силах изменить ситуацию, не в силах все позабыть и начать с нуля, не в силах…
Но наблюдать, опустив руки, за тем, как гибнет самое ценное, что когда-либо было в моей жизни, я тоже не хотел. Отчаяние требовало действия, и я бросился в любовь, как Каренина под свой поезд.
Я набросился на Алину прямо там, на полу кабинета, прямо на наскоро снятой одежде. Я любил ее так, как будто для меня это было вопросом жизни и смерти. Хотя, почему как? Для меня тогда это действительно было вопросом жизни и смерти. Я, наверно, выглядел сумасшедшим, потому что Алина… Ее широко раскрытые от удивления глаза буквально превратились в два вопросительных знака.
А потом, когда я, рухнул рядом с ней на пол, хватая ртом воздух, она мне сказала:
– Сегодня ты еб меня так, как будто хотел сразу после убить…
– Боюсь тебя разочаровать, но таких планов у меня не было и нет, – ответил я, блаженно улыбаясь.
Выбранное моим отчаянием средство оказалось действенным. Я вновь чувствовал, что мы вместе, и от этого мне было так здорово, как никогда.
– Пойдем в душ, – предложила, вставая, Алина.
– Ты не представляешь, как я тебя люблю.
– Похоже, нам действительно нужен отпуск, – сказала она, посмотрев на меня изучающим взглядом, а потом чуть слышно добавила, – все будет хорошо. Я обещаю. Все будет хорошо…
