ГЛАВА 13
Два последующих дня пролетели, как в угаре.
В субботу было еще хмуро, иногда накрапывал дождь, но к вечеру между клубящихся туч уже появились голубые просветы. К счастью отдыхающих и огорчению синоптиков, аномальная непогода оказалась кратковременной — уже в воскресенье подгулявшее солнце вернулось на небосклон, чтобы припекать пуще прежнего, словно искупая свою вину.
Ирина и Инна решили организовать прощальную вечеринку, она должна была состояться в ночь с понедельника на вторник.
— Это будет самая настоящая «турецкая ночь», — сообщила отдыхающим Ирина. — С фейерверками, катаниями на верблюдах и яхтах, танцами, выступлениями и все такое. Апофеоз местного колорита, так сказать.
— Явка в карнавальных костюмах обязательна! — объявила вслед за тем Инночка. — Кстати, их можно взять напрокат. Исмаил уже договорился.
Идея предстоящего праздника воодушевила многих — несмотря на обилие уже прошедших гулянок здесь явно ожидалось что-то новенькое, необычное, какая-то экзотика, тем более что непогода на время отменила обычные развлечения. Люди с рвением взялись за дело. Группе «Мужики и бабы» поручили музыкальную сторону вечера, персонал гостиницы должен был организовать стол, женщины занялись костюмами.
Конечно же, «турецкая ночь» в любую погоду должна была проходить на пляже, под открытым небом, рядом с морем. Силами добровольцев-энтузиастов на деньги, выделенные Исмаилом, начали, невзирая на дождь, сооружать конструкции для вечеринки: сцену, навес, танцевальную площадку.
— Все должно быть по-турецки! — распоряжалась Инна. — Мебели у нас никакой не будет, только эти, как их, циновки…
— Хасыр, — кивал Анвар, делая записи в блокнот.
— Да, хасыр и еще такие большие паласы…
— Килим, — записывал Анвар.
— И еще побольше таких продолговатых подушек, я в одной лавке видела…
— Миндер, — Анвар угадывал желание туристки с полуслова.
Леониду и ее почти что жениха включили в состав комиссии по подготовке к празднику, даже не спрашивая их согласия.
— Ленечка, разберись, что тут для кого! Мы никак не поймем, где тут мужское, а где — женское. — Перед Леонидой поставили огромный тюк с одеждой. Вот так Инна и Ира, найдя для всех вокруг работу, сами, как всегда, устранились от осуществления своей же собственной идеи. Уютно устроившись в баре, они только отдавали приказания.
Леониде пришлось потратить немало времени, прежде чем она научилась разбираться в турецкой национальной одежде. Консультировала ее та самая горничная, которой вот уже два раза доставалось в связи с беспорядком в номере Леониды. Девушка оказалась смышленой и незлопамятной. От нее-то Леонида и узнала, что «унисекс» в одежде, который распространился в западном мире только в двадцатом веке, в Турции существовал с незапамятных времен. Основные компоненты традиционной одежды как для мужчин, так и для женщин были одинаковы — широкие шаровары (шальвар) дополнялись свободной рубахой туникообразного покроя (гемлек), жилетом (йелек) и поясом с интернациональным названием кушак. В тюке, переданном Леониде, было вполне достаточно одежды для того, чтобы нарядить всех желающих. Кроме того, там нашлось еще несколько комплектов фистан — широких присборенных прямых юбок турчанок из некоторых районов страны; пештемаль — длинных передников и ичлик — так назывался короткий, без пуговиц, жакет с длинными рукавами. Леониде очень понравилось турецкое национальное платье — энтари. Это платье, больше похожее на халат, с высокими разрезами по бокам и длинным, закрывающими кисти рукавами, надевалось поверх шаровар и рубахи. Оказалось, что турецкие женщины не носят паранджи, ее заменяют для замужних женщин платки, которые завязываются вокруг шеи и низко опускаются на лоб так, чтобы закрыть практически все лицо. Поверх платка на плечи и голову набрасывается шаль — язма — из тонкой узорчатой ткани. Яркие, разноцветные, расшитые золотой и серебряной нитью, наряды эти переливались в руках у Леониды, создавая ощущение праздника.
Для себя она, на правах костюмера, выбрала светло-сиреневые шаровары из плотного шифона, рубашку тоном светлее, черный бархатный, расшитый серебром и золотом жилетик и шикарное, длинное, пурпурное платье — энтари с черно-золотой тесьмой по борту. Нашлись для нее и туфельки из сафьяна, точно по размеру. Из вороха одежды она выудила пурпурную налобную повязку, обшитую золотыми монетами. Исмаил постарался на славу — нашлась тут и шкатулка с самыми разными украшениями — браслетами, коралловыми бусами и серьгами, ожерельями из старинных монет, кольцами.
Для Аркадия она выбрала классические цвета: черные шаровары, белую рубашку и черно-золотой жилет, красную феску и длиннющий белый кушак, которым можно было обмотаться шесть раз и в котором действительно очень удобно было хранить деньги, сигареты, зажигалку и документы.
— Не хватает кинжала и пистолета, — сказал Аркадий, делая зверское лицо. Глядя в зеркало на них обоих, Леонида вдруг подумала, что люди за прошедшие века не очень-то изменились, и, не будь они оба блондинами, ничто не отличало бы их от жителей древней Анатолии. Видно, та же мысль посетила и Аркадия: задумчиво глядя в зеркало, он произнес:
— Ты как будто родилась в этом наряде.
После обеда к Леониде выстроилась очередь за костюмами, ее номер превратился в примерочную. Сама она давала советы с заправским видом костюмера и знатока традиционной турецкой одежды. Нашлись наряды и для Артема с Машей. Родительницы были в таком восторге от маленьких турчат, что израсходовали на них по фотопленке, а мальчишка так вошел в роль «воинственного турка», что предложил всем мужчинам дополнить наряды экспонатами оружейной коллекции Исмаила.
— Там такие кинжалы! — с жаром доказывал он. — И сабли! С ними мы будем как настоящие янычары!
Самое интересное было то, что некоторым туристам идея не показалась такой уж бредовой. От всеобщего вооружения отель спасла только временная недоступность коллекции — после недавнего трагического происшествия комната-музей была опечатана полицией.
К вечеру приготовления были почти закончены, на пляже появилась сцена, площадка для танцев и шатер.
А на следующий день снова ослепительно засияло солнце, и стало ясно, как мудро поступили строители, закончив все приготовления днем раньше: работать на такой жаре было бы невозможно.
Зато теперь можно было предаться другим развлечениям, ради которых, собственно, и собрались сюда люди со всех концов холодной северной страны.
Все это время Леонида не разлучалась с новым знакомым ни на минуту, теперь она уже не сомневалась в его чувствах. Большей частью он был нежен и мягок, старался предугадать любое ее желание. И ему удалось невозможное — он расшевелил Леониду. Он учил ее кататься на водных лыжах, летать на парашюте и даже — нырять с аквалангом, хотя вначале, помня недавно пережитое, Леонида ни за что не хотела снова лезть под воду. И вот тут, во время этих спортивных занятий, ей открылась другая грань его характера — оказалось, что он умеет быть строгим и жестким, даже жестоким, если ему нужно заставить человека что-то делать. Именно благодаря этой жестокости ему удалось добиться невозможного — вытряхнуть Леониду из ее футляра, показать ей другую жизнь, активную и интересную. Девушка, которая при любом удобном случае пропускала уроки физкультуры в школе, которая была далека от спорта, вдруг начала понимать, что это такое — радость движения. Она сама не ожидала от себя ничего подобного и за эту новую сторону жизни была благодарна только ему. Кроме этого, Аркадию чуть было не удалась еще более невозможная вещь — он почти уговорил Леониду пойти с ним на нудистский пляж. Она взяла себе один день отсрочки, решив все-таки напоследок, перед самым отъездом, посетить «злачное местечко».
Никогда ей еще не было так хорошо! Прошлое, как отрезанное, осталось где-то далеко, а вместе с ним — и все страшные воспоминания. Она словно вытеснила это из своего сознания, выбросила, как мусор из помойного ведра.
К «мусору» был отнесен и Сергей — видеть этого мужчину, напоминающего о былых страданиях, было крайне неприятно. Она старалась избегать его или же просто не замечать, с неотлучно находившимся рядом Аркадием это было довольно просто — у нее не было ни одной свободной минуты.
Если Леонида была счастлива, то Сергей все эти два дня пребывал в состоянии холодной ярости. Бессильной к тому же, потому что, наблюдая за обольщением Леониды, ничем и никак не мог помешать этому процессу, неотвратимому, как стихийное бедствие. Перед ним был настоящий профессионал. Наблюдая за его приемами, Сергей понимал, что это — высший класс, ему никогда не удастся вот так свободно вертеть женщиной, очаровывая ее. Да, там, где Леонида видела чувства и искренность, Сергей усматривал игру и обман. Но, если раньше он, не колеблясь, приступил бы к «разработке темы», то теперь не мог не брать в расчет и свои собственные эмоции. Он ревновал, еще как ревновал! Это чувство было ново для него, он не знал, как с ним обращаться и, главное, как от него избавиться. Чувство было агрессивным, звериным. Ему хотелось не просто разоблачить этого Казанову, а придушить, избить его, растерзать за эти фальшивые взгляды, сальную улыбку сатира, за его бесцеремонность и успех.
Он стыдился самого себя — и в итоге он не давал хода своему расследованию. Сейчас он, как никогда, был близок к полному провалу, несмотря на то, что понимал: Аркадий — самый первый подозреваемый в его списке, самая подходящая кандидатура на роль брачного афериста. Поступить с ним следовало так же, как и с предыдущими подозреваемыми: сделать обыск в его номере и познакомиться с ним поближе… Но теперь Сергей не был на это способен. Хотя он и постарался раздобыть ключи от номера соперника — просто так, на всякий случай, пользоваться ими в ближайшее время он не собирался. Он мог только следить за обольстителем, но много ли было в этом толку — тот просто не отходил от этой дуры! А она, ничего и никого вокруг себя не замечая, была до неприличия счастлива. Это был замкнутый круг, Сергей уже перестал понимать, где кончаются его обязанности и начинается его ревность. А подозревать человека на том основании, что он более удачливый соперник, считал низостью.
Леонида тем временем все хорошела и хорошела. Постигая науку любви ускоренными темпами, она расцветала на глазах, и не заметить этого было нельзя. Она созревала и, как спелый плод, вот-вот должна была упасть в руки этому проходимцу.
Весь отель, затаив дыхание, ожидал этого момента — ставки были сделаны, игра продолжалась.
Не желая смириться с таким положением, Сергей сделал несколько попыток привлечь внимание к своей отвергнутой особе, тем более что ему так и не удалось поговорить с Леонидой наедине и предупредить о грозящей опасности.
Вначале он просто попытался подойти к ней и как ни в чем не бывало заговорить, но, едва только он промолвил:
— Леонида, извини, ты не могла бы… — как женщина, резко замотав головой, отрезала:
— Нет, не могла бы.
Он стал настаивать, но она ничего не хотела слушать. Он разозлился и повысил голос, и тогда перед ним вырос Аркадий.
— Оставьте даму в покое! — пророкотал он. — Неужели не видно, она не хочет общаться с вами.
Сергей рванулся было к этой мускулистой горе, но между мужчинами встала Леонида.
— Не надо, — бесцветным голосом проговорила она, старательно пряча от Сергея глаза. — Просто ничего не надо. Аркаша, пойдем!
Она увела жениха, а Сергей, опозоренный на глазах у всего пляжа, остался стоять столбом.
Вот как! Аркаша! А с ним — не желает общаться!
Чтобы сбить гнев, он рванулся к морю и, вздымая буруны пены, поплыл к скалам.
Он успокоился. Но сдаваться не собирался.
Решив изменить тактику, он начал оказывать усиленные знаки внимания Ирине и Инне, но это привело только к повышенному интересу дамочек к нему. Леониду же его маневры оставили совершенно равнодушной.
Он выстоял длиннющую очередь в номер Леониды за карнавальным костюмом, надеясь, что сумеет переговорить с ней. Но и тут его ждала неудача: немыслимого цвета шаровары и рубаху он получил из рук усмехающегося Аркадия и едва сдержался, чтобы не швырнуть эти вещи ему в лицо.
Он начал демонстрировать свои спортивные навыки — вслед за сладкой парочкой летал на парашюте, кидался в пучину с аквалангом, бороздил море на лыжах… Один раз ему даже удалось подбить Аркадия на заплыв до скал и обратно. Под вопли болельщиков он победил, «сделав» дистанцию за пятьдесят минут: двадцать три минуты туда, двадцать семь — обратно. Его соперник проиграл ему ровно десять минут, уложившись в час, он же путь туда и обратно преодолел за полчаса. Но все без толку. Инна и Ирина преподнесли победителю цветы, дети наградили ожерельем из камешков и ракушек, а Леонида даже не взглянула в его сторону. Она стояла на берегу с полотенцем и смотрела, как к ней подплывает Аркадий. Проигравшему достался такой взгляд, что Сергей сразу понял, кто из них действительно побежден.
В следующий раз судьба свела их с Аркадием в небе. На вечеринке им обоим, как самым опытным парашютистам, предстояло пролететь мимо пляжа с зажженными факелами в руках. Репетиция состоялась в воскресенье. Два катера, мчавшиеся по волнам, таскали за собой парашютистов. Аркадий плыл в воздухе чуть впереди и ближе к берегу, Сергей немного отставал от него. Эту позицию в результате многочисленных прогонов выбрали «режиссеры» Ира и Инна, но ослепленному ревностью Сергею казалось, что его специально «задвинули» подальше, указали истинное место. Он попробовал было спорить, но сам понял, что это глупо. Для нее его не было, не существовало начисто. Она смотрела либо мимо, либо сквозь него.
Тогда он снова изменил тактику. Он демонстративно уткнулся в карманный детективчик, который выпросил у Ирины. И — снова неудача! Его запойное чтение привлекло к нему не Леониду, а Машу — сердобольная девочка, увидев, как он мучается, пытаясь каждый раз найти место, где остановился, сделала ему закладку, сложив в гармошку листок бумаги.
Но он ошибался. На самом деле Леонида видела все, что он вытворял, и это действовало ей на нервы. Она чувствовала себя виноватой перед ним — за то, что подсознательно связала его со смертью Семена Самуиловича, за то, что так быстро забыла все, что случилось тогда на яхте, что с такой легкостью поддалась чарам другого мужчины. И эта вина усиливала ее неприязнь к нему. Леонида понимала, что это мелко и глупо, но ничего не могла с собой поделать.
Наконец Сергей прекратил бесплодные попытки и больше ничего не предпринимал, валяясь на песке и мрачно взирая на веселящуюся парочку.
Получение долгожданной информации из Москвы отрезвило и встряхнуло его. С нетерпением он развернул рулон факса и пробежал глазами напечатанные на машинке строчки… А потом разочарованно вздохнул. Все это было интересно, но ничего не проясняло. Одна женщина и трое мужчин, о которых писал Алексей, раньше не имели между собой ничего общего. А на вопрос, чем занимался в Москве Платон, ответа не было.
И все же толчок мыслям был дан, подсознание начало работать, и в воскресенье после обеда Сергея вдруг осенила догадка.
Он понял, что все время подходил к делу не с той стороны. Он искал брачного афериста, подозревал даже Леониду, потом снял с нее подозрения, но из этого не следовало, что женщина сама по себе ничего не значила в данной истории! Леонида — вот то общее, что было между погибшими. Все это время она была центром событий. Нельзя было упускать из виду то, что происходило с ней, нельзя было делить одну большую проблему на две маленьких. Да, только сейчас он понял, что найти и разоблачить афериста можно лишь разобравшись в том, что твориться вокруг Леониды.
И главный вопрос — почему она так привлекательна для женихов? Именно для женихов, а не для мужчин. Он думал о чем-то подобном раньше, но никогда не рассматривал дело именно под таким углом. С ней хотят иметь дело как с невестой, а не как с женщиной. Ни одна красавица не смогла бы с такой скоростью «окольцовывать» мужские особи, если бы на то не было какой-то основательной причины… Он должен немедленно, сейчас же выяснить, в чем дело! Он все-таки должен провести обыск в комнате очередного претендента — Аркадия!
И он нашел. Это было невероятно, но он нашел то, что давно искал и что совсем не ожидал увидеть тут, в номере Аркадия. На его счастье, в воскресенье после обеда супермен повез Леониду кататься на яхте. Момент был крайне благоприятным, Сергей сумел быстро проникнуть в его номер и произвести обыск.
Газета была спрятана на дне спортивной сумки. Та самая, за которой он безуспешно охотился и которую уже отчаялся найти! Из-за которой ему пришлось провести кошмарную ночь в мусорном баке. Да, это была она, «За бугром». Не веря своему счастью, Сергей спрятал ее за пазуху и взглянул в окно. Белая яхта с Аркадием и Леонидой на борту лениво качалась на волнах. Время у него еще было.
Леонида каталась на яхте первый раз в своей жизни. Конечно, здесь, в Турции, она могла бы делать это каждый день, но, во-первых, некому было катать ее, а во-вторых, аренда стоила довольно дорого. Она сразу поняла, что напрашиваться к кому-либо в компанию неудобно. Прогулки на яхте совершали пожилые супруги, Исмаил с Ириной и Инной, Бюлент с Карен — в их компании Леонида явно была бы лишней. А потом был тот страшный случай с Инессой Казимировной, после которого она и думать не могла о плавании на этом судне.
Зато теперь Аркадию представилась возможность сделать своей невесте еще один шикарный подарок. Они отправились в море после обеда, когда жара немного спала. Ей пришлось бороться с собой, она предпочла бы остаться на берегу. Но тон пригласившего ее на борт Аркадия не терпел возражений, и она подчинилась.
Аркадий вел судно по направлению к скалам, Леонида стояла рядом. Яхта слегка покачивалась на волнах, ветер мягко обдувал разгоряченное жарой тело. Аркадий дал ей штурвал — Леонида что есть силы вцепилась в огромное колесо, она боялась сделать что-то не так. Скалы неумолимо приближалась, Леонида в панике закричала:
— Мы врежемся!
Она зажмурила глаза, отпустила штурвал и присела на корточки, ожидая неминуемого столкновения. Но ничего не произошло. Мотор рокотал все так же спокойно, море лениво шумело за бортом. В какой-то момент судно накренилось, Леонида схватилась руками за поручни, открыла глаза — они уже успели обогнуть скалы и теперь разворачивались параллельно берегу.
Аркадий заглушил мотор, отпустил штурвал, бросил якорь и с улыбкой повернулся к Леониде.
— Господин капитан, мы на месте! Располагайтесь.
«Капитан» перевела дух и взглянула на циферблат. С момента отплытия прошло всего десять минут, а ей казалось — несколько часов.
Аркадий спустился вниз и вскоре вернулся с двумя банками холодной воды.
— Ты пока позагорай, — предложил он Леониде, протягивая одну из банок. — А я осмотрюсь: хочу немного порыбачить. Говорят, отличный клев!
Леонида раскинула на горячей палубе полотенце. Она была чуть-чуть разочарована, ожидая, что он все время будет с ней. Но она уже достаточно узнала его, чтобы понять — он всегда поступает по-своему. Может быть, эта неуступчивость и привлекала ее к нему? И еще — его сдержанность. После того как они перенесли свадьбу, он ни разу не позволил себе ничего нескромного. Вел себя, как настоящий рыцарь, джентльмен до мозга костей. Это восхищало Леониду, но в то же время и озадачивало — свадьба свадьбой, но почему бы им немного не сблизиться… По крайней мере, целоваться они могли бы смело. Она ловила себя на мысли, что это желание — слишком детское, так могла бы думать глупышка-старшеклассница. Но ведь в любви она и была старшеклассницей! Неопытной, наивной, недогулявшей свое. Какая-нибудь современная шестнадцатилетняя девица заткнула бы ее за пояс в этих делах.
Но — что делать. Видно, придется ей со своими мечтами и желаниями подождать до свадьбы. А это было непросто. Вот и сейчас, когда Леонида улеглась на полотенце, она не могла не любоваться прекрасной фигурой своего будущего мужа. Он стоял на самом носу и в бинокль осматривал окрестности, вероятно, выбирая место для рыбалки. Его поза была непринужденной и в то же время полной скрытой силы и грации — так стоят боги и герои, те, что запечатлены в античных скульптурах. Догадаться о его чувствах было невозможно, он оставался очень скрытным человеком даже для Леониды. Лишь в какой-то момент, когда его бинокль был направлен на берег, побелевшие костяшки пальцев и отвердевшая челюсть выдали его недовольство и волнение.
— Что ты там увидел? — чуткая Леонида вскочила и подошла к жениху.
— Ничего. — Он опустил бинокль и, повернувшись к ней, в первый раз за время знакомства крепко обнял. — Ровным счетом ничего!
Словно угадав ее сокровенные желания, он прижал ее к себе и надолго завладел губами.
Никаких других интересных находок обыск не принес. Но Сергею было достаточно и газеты. Он успел закончить осмотр комнаты до того, как яхта, красиво белея на фоне заката, тронулась в обратный путь.
И вот теперь, когда у себя в номере он внимательно, от первой до последней строчки, просмотрел газету, он наконец-то нашел то, что искал. Это было на последней странице, и это было грандиозно. Не веря своим глазам, он снова и снова перечитывал удивительное сообщение, потом еще раз прошелся глазами по полосе и нашел еще кое-что важное. Невероятно! Фантастика! Но ведь этим все и объясняется…
Он долго бегал по комнате и ерошил волосы, стараясь сложить головоломку из отдельных кусочков. Да, теперь он понимал многое. Но для полной картины ему недоставало некоторых данных…
Он сел за пишущую машинку и принялся составлять запрос для Алексея. Заработавшись, он чуть было не пропустил ужин. Когда он все-таки спустился в ресторан, было уже темно. Отдыхающие разбрелись кто куда, лишь Карен сидела у стойки бара, и Бюлент смешивал ей коктейль. Наспех поев что-то холодное и безвкусное, Сергей хотел было вернуться к себе, но какая-то внутренняя дрожь била его, и он решил немного прогуляться.
Было темно и тепло, совсем как в первые ночи. Мягкий ветер ласкал кожу, смешивал йодистый аромат моря со сладким запахом цветов. Он решил пойти на пляж, но ноги как-то сами собой привели его под балкон Леониды. В ее окне горел свет. Он подумал было, а не подняться ли ему к ней прямо сейчас, ведь то, что он выяснил, обязательно нужно рассказать Леониде.
Но женщина оказалась не одна. Пока Сергей раздумывал, она появилась на балконе в компании с Аркадием.
Стыдясь самого себя, Сергей прижался к стене. Теперь парочка не могла увидеть его, зато он слышал каждое слово.
— Душно, — пожаловалась Леонида. — Пойдем искупаемся?
— Не сейчас, — уклончиво ответил Аркадий. Голос его звучал отстраненно, Сергею показалось, что думает соперник совершенно о другом. — Чуть позже. У меня есть еще кое-какие дела.
Сергей невесело усмехнулся. Если бы ему предложили искупаться в теплом ночном море! Он бы бросился за ней, позабыв обо всем!
— Кстати, у тебя действительно душно. Кондиционер барахлит? — Нет, Аркадию явно было скучно! Неужели она этого не слышит? Неужели не понимает, что она для этого ловеласа — всего лишь одна из многочисленных игрушек? Сергей не мог оставаться безучастным, он еле сдерживал себя, чтобы не вмешаться.
— Анвар чинил недавно, но сегодня агрегат опять сдох.
— Твой Анвар — халтурщик. Хочешь, я сам посмотрю? — лениво предложил Аркадий. Было очевидно, что ему нет никакого дела ни до Леониды, ни до ее кондиционера…
— Да ладно, тебе еще возиться! Лучше делай свои дела и пойдем купаться. У меня свой способ есть, попроще. Тут палочка где-то валяется… Прозрачная такая рейка, пластиковая. Куда задевалась, не пойму.
— Да зачем она тебе?
— Я ею створку блокирую, чтобы не захлопывалась. Тогда ночью хоть дышать можно.
— Да брось ты это! Открой балконную дверь пошире, вот так, а сюда поставь стул. Теперь хорошо?
— Хорошо-то хорошо, но только сейчас сюда на свет столько всякой мерзости налетит. Мошки, москиты, комары…
— Ладно, делай как знаешь, — грубо, как показалось Сергею, перебил собеседницу Аркадий. — А я пока пойду кое с кем поговорю…
— Так собираться мне на пляж?
— А чего тут собираться? Мы же там без церемоний будем, верно? Я через часок зайду за тобой.
Всплеск жгучей ревности полоснул Сергея по сердцу. Тон соперника был таким самоуверенным и наглым. Неужели это не оскорбляет ее?
Голоса стали тише, переместившись в комнату.
Сергей выбрался из укрытия и, прячась за кустами, пошел к морю. Он чувствовал себя оплеванным. Как будто это с ним, а не с Леонидой разговаривали убийственно покровительственным и снисходительным тоном! Как будто это его заставили ждать целый час.
Мучимый противоречивыми чувствами, он быстро разделся, бросился в воду и поплыл по лунной дорожке, потом развернулся параллельно берегу. Вода охладила его, он сумел взять себя в руки и вылезти на берег уже почти спокойным. Быстро одевшись, он решил пока остаться на пляже. Может быть, он надеялся вскоре увидеть Леониду… Но сам себе ни за что не признался бы в таких мыслях.
Сергей пошел по пустынному пляжу в сторону деревянных сооружений, подготовленных к завтрашней вечеринке. Когда он приблизился, ему показалось, что оттуда доносятся голоса. Он прислушался: да, это были Инна и Ирина, Анвар и Исмаил. А вскоре в ярком свете луны он увидел и их: они устроились под навесом, прямо на деревянной сцене. На досках была постелена газета с разложенными на ней нехитрыми закусками, рядом стояли бутылки вина, одна бутылка лежала. То и дело с той стороны доносились взрывы смеха вперемешку со вскриками ужаса.
Подойдя поближе, Сергей притаился в тени деревянной колонны. Вскоре он понял, что собеседники рассказывают друг другу страшные истории. Сейчас была очередь Ирины.
— А потом он начал преследовать ее, — блондинка говорила медленно, с завыванием, низким, «пугающим» голосом. Анвар полушепотом переводил ее слова на турецкий. — Она бежала по темному заснеженному лесу, ветки хлестали по лицу. По тяжелому топоту его огромных ног и долетающему смрадному дыханию она чувствовала, что маньяк приближается. Вот он уже почти достиг ее, вот он коснулся ее волос и… А-а-а! — вдруг вскрикнула рассказчица.
— А-а-а! — подхватили вскрик Инна с Исмаилом, женщина — искренне, хозяин — со смехом.
— Но это была всего лишь ветка орешника, — продолжила довольная произведенным эффектом Ирочка. — Оставив на ней клок роскошных белокурых волос, беглянка помчалась дальше.
— И совсем не страшно! — послышался вдруг рядом с Сергеем детский шепот. — Я эту историю уже сто раз слышал! — похвастался Артем.
— Нет, страшно! — возразила Маша.
— Хочешь, расскажу, что было дальше? — предложил парнишка.
— Нет, не хочу. Я боюсь!
Дети прятались за соседней колонной.
— Силы были на исходе, маньяк настигал ее. В последнем отчаянном рывке она метнулась прочь с тропинки и спряталась за толстым стволом ели. Ночной лес шумел над головой, зловещее карканье ворон предвещало беду.
Маша начала тихонько хныкать, Артем от души потешался над своей пугливой подругой, и Сергей решил, что пора вмешаться.
— Теперь маньяк бесшумно крался по тропинке. Легкий скрип снега под его ногами был едва слышен. Его тень приближалась к дереву, за которым застыла трепещущая девушка…
Сергей сделал шаг, но не успел он выступить из тени, как раздался общий громкий вскрик.
— Смотрите! Вон там! Там кто-то есть! — истерически визжала Инна, цепляясь за Исмаила.
— Мама! Я боюсь! Там маньяк! — кричала Маша, хватаясь за Артема.
— Чего разорались-то? — Сергей со вздохом вышел из своего укрытия. — Я это, я.
— Ты? — Луч фонарика уперся Сергею в лицо, ощупал его и опустился. — Фу-ты ну-ты, Ирка! Ну ты нас и напугала!
— Тетя Ира победила! Мама победила! — наперебой кричали дети. Недавний страх был забыт. — Тетя Инна, вам лезть в воду! И целоваться, целоваться!
— Кыш! Кыш! — мамаши принялись прогонять шалунов с пляжа. — Вы давным-давно должны спать, кто вам разрешил сюда явиться!
— Я отведу их, — предложил Сергей. Он понял, что вряд ли дождется Леониду.
Дети все никак не могли успокоиться. По дороге в гостиницу они играли в маньяка и жертву — Артем гонялся за Машей. Ребятня визжала, бегала вокруг Сергея, хваталась за него.
Разогнав детей по комнатам, Сергей проследил, чтобы они улеглись спать.
— Дядя Сережа, — сонным голосом проговорила девочка, — а кто был тот, возле эллинга?..
— Кто — тот? — переспросил Сергей.
— Там было две тени — ваша и еще чья-то, — принялась объяснять девочка.
— А тебе не показалось?
Но ответа он не услышал — девочка уже спала.
Он прошел к номеру Леониды, постоял у двери, прислушался. Было тихо. Он постучал, ему не ответили. Он постучал настойчивее — снова тишина. Невесело усмехнувшись, он пошел к себе. Все-таки он ее упустил, и она ушла с ним на пляж. Что ж, придется ловить ее завтра. То, что ему удалось узнать, было важно, очень важно!
Он не знал, что Леонида была у себя. Она прекрасно слышала стук в дверь, но, думая, что это Аркадий, не хотела ни отвечать, ни открывать ему. Он обещал быть через часок, а прошло уже два! Мелочь, пустяк, но Леонида обиделась и решила хотя бы чуть-чуть проучить небрежного жениха.
