Глава 9
Только утром мы рассмотрели, в чем вернулись вчера в номер. Спортивный костюм, в котором мне пришлось возлежать на газоне подобно садовой жабе, охотящейся на комаров, можно было смело выкидывать на помойку. Алинины джинсы, которые, к слову сказать, были не из дешевых, и блузка находились не в лучшем состоянии. Но тот факт, что вчера на ней была именно эта одежда, Алину страшно порадовал. Сначала я не поняла почему, но она мне объяснила.
— Ты все забыла!
— Что я забыла? Мне до сих пор не по себе. Как представлю, что мы вчера могли нос к носу столкнуться с убийцей, мурашки по телу толпой бегут.
— А я не о том. Я иду знакомиться с мадам Голубевой, мамой близнецов.
— Вспомнила.
Вот теперь-то Алина и достала свой спортивный костюм. Он у нее был не новый, не из последней коллекции и даже, по-моему, сшит где-то в Юго-Восточной Азии, а не в Германии или Италии, как она утверждала. Но по меркам обывателей среднего звена выглядел он — «просто супер». Только представьте — небесно-голубая гамма с белыми вставками, множеством карманчиков, застежек-«молний» с замочками-брелочками.
Алина стонала от восторга, разглядывая свое отражение в зеркале.
— На ноги что наденешь? — спросила я.
— Белые шлепанцы с камушками.
— А как они будут смотреться со спортивным костюмом? — засомневалась я, пожала плечами и осторожно, чтобы не обидеть, виновато посмотрела Алине в глаза.
— Как надо. И вот еще что. Ты мне свою цепочку с кулончиком на время одолжи. И вон то колечко.
— Зачем?
— Снимай, говорю. Не могу же я выглядеть дешевле собеседницы? Я должна быть как она, иначе контакта может не получиться.
— Если только так, — промямлила я и стала стягивать с пальца перстенек.
Алина стояла на выходе, как жена ювелира, которой во что бы то ни стало захотелось прогуляться в лесу, но она боялась, что в ее отсутствие могут обворовать номер.
— Пожелай мне удачи, — потребовала Алина.
— Желаю. — Я перекрестила Алину и закрыла за ней дверь.
«Только бы у нее получилось», — мысленно пожелала я подруге.
Через пять минут в дверь постучали. Я подумала, что Алина вернулась, не застав Голубеву на месте, и, не спрашивая, отворила дверь настежь. На пороге стоял лейтенант Бузько Семен Иванович собственной персоной.
— А я думала, это моя подруга, — вместо «здравствуйте» сказала я.
Впрочем, Бузько тоже не торопился пожелать мне «доброго утра». Он без приглашения вошел в номер и по-хозяйски осмотрел две комнаты. Не преминул он заглянуть в шкаф и санузел.
— Думал застать здесь вашу родственницу, — пояснил свои действия Бузько.
Я только хмыкнула в ответ. «Неужели он думает, наша Степа такая дура, что, убежав из-под стражи, примчится сразу сюда? Хотя… Ради детей она бы, наверное, могла вернуться, чтобы проверить, все ли с ними в порядке. Но тогда она наверняка подала бы нам какой-нибудь знак. А раз ни Степы, ни знака нет — значит, она не по своей воле покинула камеру. Ее кто-то выкрал, — рассуждала я про себя. — Значит, она что-то знала или могла знать».
— Так вы ее не видели? — спросил Семен Иванович, сбив меня с мысли.
— А? Что? — очнулась я. — Нет, не видела.
Лейтенант с недоверием смотрел на меня исподлобья.
— А вы еще за диваном не смотрели, — напомнила я ему, исключительно чтобы досадить.
Бузько, наивная душа, перегнулся через спинку дивана. Степу он, разумеется, там не увидел, зато смог лицезреть наших деток, с азартом режущихся в карты, вместо того чтобы читать книжки из школьной программы. Вчера они получили от меня нагоняй: ни одна из привезенных книг не была прочитана до конца. А сегодня с утра, незадолго до прихода Бузько, они забрались за диван — я якобы своим хождением по номеру отвлекаю их от чтения. Можно подумать! Ну да, теперь ясно, как они читают книги!
— Шутить изволите? — Семен Иванович поднял на меня обиженные глаза. — В последний раз спрашиваю. Видели родственницу?
— Нет.
— И записок она не присылала?
— Нет.
— Ну что ж, вынужден вас огорчить. Мы подали вашу родственницу в розыск. Так что, утаивая от нас информацию о местонахождении гражданки Клюквиной Степаниды Степановны, вы несете уголовную ответственность. Поздравляю.
— Спасибо, — машинально ответила я.
— Да не спасибо! А как только она вам даст о себе знать, сразу звоните по этим телефонам, — Семен Иванович протянул мне заранее заготовленный листок с цифрами.
— Хорошо, — согласилась я, лишь бы побыстрей спровадить его из номера. — Как же, разбежалась! Чтоб вы нашу Степу да на нары?! Ищите другого убийцу! — вырвалось у меня, как только за Бузько захлопнулась дверь. — А вы что там за диваном делаете? Карты на стол и марш на улицу. Не хотите книжки читать? Тогда идите, дышите, все ж полезней, чем пыль за диваном глотать.
Аня и Саня пулей выскочили вслед за лейтенантом. Я тоже решила в номере не оставаться, а пройтись по аллеям дома отдыха. Вдруг что-то интересное в глаза бросится?
Выбрав нужный мне маршрут, я оказалась поблизости коттеджей. Прошлась я от столовой к реке, считай, даром. Кроме Алины, оживленно беседующей с мадам Голубевой, я никого из интересующих нас объектов не увидела.
«А она неплохо втерлась в доверие», — подумала я, искоса наблюдая, как хозяйка первого коттеджа угощает Алину чаем и печеньем из жестяной банки.
Алина мило болтала, вовсю корча из себя светскую даму. Я мысленно улыбнулась, вспомнив, как моя подруга в свое время пыталась попасть в дворянское закрытое общество. Но тогда ей это сделать так и не удалось. Она, конечно, жутко по этому поводу переживала, но, как говорится, если не течет в твоих жилах дворянская кровь, переливание делать бесполезно. Зато во всех других ситуациях Алина чувствует себя как рыба в воде. У нее великое множество знакомых в самых различных сферах нашего жизненного пространства. А уж какая она актриса! Ей-богу, знай о ее артистических талантах именитые режиссеры, рыдали бы навзрыд оттого, что она театральным подмосткам предпочла скромную туристическую фирму «Пилигрим».
Я прогулялась до реки, развернулась и пошла в другую сторону, изо всех сил стараясь походить на беспечную отдыхающую, которая умирает от скуки в заурядном доме отдыха. Алина продолжала сидеть у Голубевой. Я решила не привлекать к себе внимание и, не останавливаясь, миновала первый коттедж. У входа во второй коттедж переминалась с ноги на ногу Пескова. Я затормозила рядом с лавкой, сняла с ноги летнюю туфельку и начала из нее вытряхивать камушек, которого, как вы догадались, там и не было. Пескова никуда не торопилась, просто стояла и смотрела на проходящих мимо людей.
«Если я буду здесь долго стоять, она меня заметит и запомнит», — подумала я и, нацепив на ногу туфлю, пошла дальше.
Третий коттедж пустовал. А вот из четвертого вышли сразу двое: Бермудова и Панов. Мужчина поддерживал даму под локоток и говорил ей что-то смешное, а может быть, и приятное. Дама улыбалась ему мило и как-то уж по-домашнему.
«Определенно, у этих двух людей кроме деловых взаимоотношений есть еще и другие», — предположила я, глядя на Панова и Бермудову.
«Кто же вчера из трех дам сказал: «Сама бы убрала с дороги эту девицу»? — спросила я себя, припомнив Санькины слова. — Кажется, они все осуждали Настю за ее легкое поведение. Ну а Степа здесь при чем? Она, конечно, у нас дама с моральными принципами, но не до такой степени, чтобы изображать из себя полицию нравов. Не говоря уже о том, что за слишком вольное поведение молодых особ голову с них никто не снимает. Разве что маньяк».
— Маньяк, — повторила я вслух и споткнулась на ровном месте. — Ну конечно! Маньяк! Кто же еще будет убивать ветреную девицу? Голубева? Ха! Она скорей устроит мужу дома скандал и заставит его ее уволить. Бермудова? Чушь! Достаточно один раз взглянуть на эту женщину, чтобы сказать — она найдет другие пути, как спровадить назойливую девицу с фирмы. Пескова? Тоже не тот вариант. Эта будет мелко пакостить. Со слов Саньки, именно Валентина Анатольевна больше всех была недовольна Настей, называла ее приставучей и не в меру любопытной.
Я не заметила, как стала разговаривать сама с собой. Зато люди начали обращать на меня внимание. Заметив на себе удивленные взгляды, я догадалась, чем вызван такой жгучий интерес к моей персоне. Моя привычка говорить вслух в минуты напряженной мыслительной деятельности. А ведь Алина меня предупреждала, надо следить за собой. Я прикусила язык и пошла в сторону последнего коттеджа.
На пороге домика стоял мужчина, рыхлый толстяк с длинными рыжеватыми кудряшками. У него было круглое блестящее лицо и выпирающие щеки. Сколько ему лет, я определить так и не смогла. Ему могло быть и тридцать лет, а могло быть и все сорок. Рядом с толстяком стояла большая дорожная сумка. «Кажется, он собирается уезжать», — заключила я.
Вскоре из домика выскочил еще один тип. Второй мужчина был форменной противоположностью первому: высокий, стройный, короткая стрижка почти под ноль и груда накачанных мышц под облегающей торс майкой. В руках он также держал сумку, только спортивную. Он запер домик и вместе с толстяком поспешил в двухэтажный корпус, скорей всего, чтобы отдать ключи.
«Кто-то из них Мухин, а кто-то Тушкин», — вспомнила я фамилии жильцов пятого коттеджа.
Спортсмен, так я окрестила качка, на минутку забежал в корпус, тут же вышел и вместе с толстяком направился к автомобильной стоянке. Там они сели в синие «Жигули» и укатили. Зинаида Михайловна ошиблась, не у всех проживающих в коттеджах были иномарки.
Через полчаса в номере появилась довольная собой Алина.
— Что я узнала! Что я узнала. Закачаешься! — хвастливо бросила она мне с порога.
— Ну и что же сногсшибательного ты узнала?
— А все. Фирма носит название «Гарант», занимается страхованием транспортных перевозок.
— Есть и такие фирмы?
— Фирмы бывают самые разные, — сказала Алина, удивляясь моей неосведомленности. — Хозяин фирмы Голубев Владимир Николаевич. Жену, с которой я без малого два часа беседовала, зовут Таней, Татьяной Архиповной. Заметь, благодаря моему природному обаянию и умению ладить с людьми мы расстались подругами, — как бы между прочим, похвалила себя Алина. — Она домохозяйка, воспитывает двух сынишек, близнецов. К слову сказать, мальчишки нормальные, неизбалованные. По словам Татьяны, Владимир Николаевич настоящий трудоголик, пропадает на работе круглые сутки. Фирма «Гарант» небольшая, в штате около двадцати человек. Работают уже пять лет. Первый юбилей решили праздновать здесь, в доме отдыха, поскольку директор хороший знакомый Голубевых. Я ненавязчиво расспросила Татьяну о тех, кто сюда приехал. Это главный бухгалтер Бермудова. Затем, секретарь-референт Пескова. «Она, конечно, дама не нашего круга, — сказала Голубева и при этом изобразила на лице капризную гримасу. — Но куда от нее денешься, если она верой и правдой служит Владимиру Николаевичу уже больше пятнадцати лет, еще с доперестроечных времен».
— Я думаю, Голубеву Пескова вполне устраивает. Уж лучше пусть в секретарях у ее мужа будет Валентина Анатольевна, чем молодая длинноногая красавица.
— И я так же ей сказала. Татьяна прямо подпрыгнула на месте. «Вы не представляете, как вы правы! — возликовала она. — Две недели назад в фирму моего мужа с испытательным сроком устроилась девица. Чуть ли не с улицы пришла. Навыков никаких, зато ноги от ушей. Все наши мужики умом тронулись. Даже Владимира Николаевича повело. Но я его быстро на место поставила. А остальные табуном за ней ходили. Наверное, всем повод давала. Ее даже на празднование юбилея взяли, хотя ее испытательный срок только в следующем месяце должен был закончиться». Тут я ее спросила: «Что значит — должен был закончиться? Досрочно дали от ворот поворот?» Татьяна всплеснула руками: «Хуже — ее убили». — «Кто?» — спросила я. «Какая-то сумасшедшая. Пришла вечером в домик и тюкнула по голове».
— Кто-нибудь видел, как Степа убила девушку? — спросила я Алину. Она так хорошо вжилась в роль Татьяны и говорила от ее имени, что я даже на минутку запуталась, кто передо мной — моя подруга или жена Голубева?
— Степу на месте преступления застала Пескова. Где она раньше была, Татьяна не сказала. Но когда Пескова вернулась в коттедж, она увидела истекающую кровью Настю и нашу Степу, перемазанную в крови. Пескова заорала, на ее вой прибежали люди, они и вызвали милицию.
— А Степа никак не объяснила людям свое присутствие в коттедже?
— Я и это спросила, но Голубева только фыркнула, мол, и так все ясно, Настя увела у Степы мужа.
— Но ведь Степа не замужем?
— Конечно, не замужем, но я же не стану об этом говорить Татьяне. Я ведь не сказала, за каким хреном к ней подъехала.
— А кстати сказать, как ты познакомилась с Голубевой?
— Ой, Марина, с моими талантами и возможностями да не познакомиться с женой преуспевающего бизнесмена? Помнишь басню о вороне и лисе?
— Ты, конечно, лиса? — догадалась я.
— Да уж не ворона! Немного лести, немного восторга, и все — клиент твой с потрохами. А познакомилась я с ней очень просто, подошла и спросила: «Женщина, мне сказали, что часть коттеджей сегодня освобождается. Не подскажете, какой из них лучший?»
— А она сказала, что ее самый лучший?
— Разумеется. А потом она пригласила меня внутрь. Так сказать, убедиться собственными глазами. Ну а потом дело техники. Короче, разговорились. Ты меня прости, но я для пользы дела сказала, будто являюсь владелицей туристического агентства «Пилигрим». — Алина скроила невинные глазки и, улыбаясь, захлопала накрашенными ресницами.
— Вот как?! А если она заходила в «Пилигрим» и меня там видела?
— Ну и что? Ты все равно сидишь в своем кабинете и клиентов не обслуживаешь. Мало ли кто ты есть на самом деле?
— Еще чего не хватало, — возмутилась я. — У меня для обслуживания клиентов есть ты и Алена.
Алина нахохлилась, как озябший воробей.
— Ой, ну не сердись! Не так уж я сильно соврала. На лбу ведь не написано, кто ты и кто я? Тем более что у меня на визитных карточках напечатано «Исполнительный директор», — виновато шмыгнула она носом. Не ровен час, заплачет от обиды. Да уж, моя подруга умеет разжалобить. — Да ты не переживай, она о нашем «Пилигриме» даже не слышала.
— Ладно, проехали. Тебе надо было сказать, что ты директор, а не владелица.
— Я ведь исключительно в интересах дела, — продолжала оправдываться Алина.
— Алина, прекрати. Скажи лучше, о других работниках фирмы ты что-нибудь у Голубевой узнала? А именно о мужчинах, которые отдыхали здесь в четвертом и пятом коттеджах.
— К сожалению, ничего.
— А вот у меня кое-что есть. Кажется, у Бермудовой и Панова роман. Это во-первых. А во-вторых, я видела Мухина и Тушкина. Правда, кто из них кто, сказать не могу. Полчаса назад они покинули дом отдыха. А еще тебе привет от лейтенанта Бузько, — соврала я.
— Он приходил?
— Да, сообщил, что наша Степа объявлена в розыск.
— Совсем плохи дела. И что же нам делать? — Алина с надеждой посмотрела на меня.
— Не знаю, — призналась я. — Может быть, еще понаблюдать за жильцами коттеджей? Только не за всеми. Голубеву пока оставим в покое. А вот Пескова, Панова и Бермудова нам могут быть интересны.
— Опять в кусты? — Алину перекосило от одной только мысли, что ей придется опять лезть в колючие заросли. Но делать было нечего: другого места наблюдения у нас не было.
