Глава 6

В условленное время мы подошли к калитке. Зинаиды еще не было, но долго ждать нам не пришлось. Вскоре она показалась между соснами на дорожке, в цветастом сарафане и в косынке на голове, из-под которой выпирали бигуди. Очевидно, выходной день она решила посвятить исключительно себе, любимой. Я мельком бросила взгляд на открытые босоножки. Зинаида таки сделала педикюр и даже успела выкрасить ногти в модный в этом сезоне цвет цикламена.

— Принесли журнал? — нетерпеливо спросила Алина.

— Да, вот он. — Зинаида достала из полиэтиленового пакета книгу в обложке, скроенной из дешевых обоев. Поверх мелких розочек был наклеен квадрат белой бумаги.

«Журнал учета отдыхающих», — прочитала я и следом подумала: «До чего же идиотское название».

— Только, пожалуйста, через час мне верните. Света, моя сменщица, пошла покушать. До ее прихода мне нужно положить журнал на место, — предупредила Зинаида. — Не хочу, чтобы она его хватилась. Мало ли кому он может понадобиться.

— Мы принесем раньше.

— Хорошо бы, а то я волнуюсь. Вот, возьмите, положите его обратно в пакет. Чтобы никто из служащих не заметил, что вы несете в руках.

Прибежав в номер, мы сразу вытащили журнал из пакета и начали его листать с конца. К счастью, журнал был составлен для нас очень удобно, то есть сначала заголовком шла дата заселения, затем в столбик шли фамилии, рядом с фамилией в строку имена и отчества, затем прописка (что впоследствии оказалось для нас очень кстати) и номер комнаты или коттеджа. Нам оставалось только передрать этот лист.

Итак, коттедж-люкс под номером один занял Голубев Владимир Николаевич с семьей, всего четыре человека. Второй коттедж — Бермудова Ирина Геннадьевна. Коттедж номер три — Графова Анастасия Алексеевна и Пескова Валентина Анатольевна. Четвертый — Панов Игорь Владимирович. И пятый поделили между собой Мухин Артур Иванович и Тушкин Сергей Львович.

На всякий случай мы пролистали еще несколько страниц назад. Ничего интересного в журнале, на наш взгляд, не оказалось: все те же мамаши с детьми и бабушки с внуками. Никто вчера не сдавал номер, сегодня тоже желающих покинуть дом отдыха не оказалось, если, конечно, судить по журналу. У всех проживающих в двухэтажном корпусе была оплачена еще неделя. Проживающие в коттеджах должны были сдать ключи завтра вечером или в понедельник утром.

— Ну что? Вот тебе и информация к размышлению. — Алина захлопнула журнал и сунула его опять в пакет. — Будем думать?

— Будем, — согласилась я. — Но для начала давай определимся. Можем ли мы считать Степу убийцей или нет?

— Марина, сколько можно? Даже в отдаленном приближении считать Степу убийцей — абсурд.

— Спасибо, Алина, я должна быть уверена, что ты со мной заодно, — поблагодарила я подругу. — Теперь пятьдесят на пятьдесят. Либо убийца со стороны, либо это кто-то из отдыхающих.

— Если убийца появился в доме отдыха один раз, в день убийства, мы его не найдем.

— Не найдем, — согласилась я, — и напрягаться не стоит. Но мне думается, я даже уверена — убийца один из отдыхающих. Вспомни, что нам говорила Зинаида. Степа очень изменилась с середины недели. Именно тогда, когда заселились коттеджи.

— Значит, искать убийцу Насти среди мамашек и бабушек мы не будем?

— Не будем. По-моему, это глупо.

— Согласна, если только отбросить тот вариант, что среди этих, как ты выразилась, мамашек, попалась уж слишком рьяная блюстительница чистоты нравов.

— Ты имеешь в виду, что кому-то могло не понравиться поведение Насти?

— Именно. Помнишь, Зинаида говорила, что к девушке сразу двое клеились?

— Алина, сейчас люди ко всему привычные. Тем более что Настина компания старалась держаться поодаль и с остальными отдыхающими не контактировала.

— Значит, кто-то из своих? Из Настиных сослуживцев?

— Из своих, — я еще раз взглянула на список проживающих в домиках повышенной комфортности. — Только как к ним подобраться, ума не приложу, а времени в обрез.

— Кстати, о времени. Давай для начала отдадим журнал Зинаиде. Наверное, она уже беспокоится. — Алина взяла со стола журнал, положила его в пакет и направилась к выходу. Я осталась сидеть на своем месте, размышляя про себя, как войти в контакт с людьми из страховой компании. — Ты идешь со мной? — окликнула меня Алина, видя, что я нахожусь наедине со своими мыслями и не реагирую на ее передвижения по комнате.

— Ах, да, задумалась. Конечно, идем.

Зинаида нас уже ждала. Она нервно выхаживала перед калиткой, то и дело поглядывая в сторону дорожки, на которой мы вот-вот должны были появиться. Заметив нас, она с облегчением вздохнула.

— А я думала — нагоняя мне не миновать.

— Зря волновались, мы люди ответственные. Пообещали, что за час управимся, значит, так и будет. Вот, возьмите, пожалуйста, ваш журнал, он здорово нам помог.

Зинаида выхватила из моих рук пакет с журналом и крепко зажала его локтем под мышкой.

— Зина, окажите нам одну любезность, о нашем разговоре никому не говорите, — попросила я.

— Конечно, никому не скажу, — пообещала перепуганная Зинаида. — Не знаю, как вам, а меня точно по головке не погладят, если узнают, что я болтаюсь с отдыхающими и тем более с родственниками подозреваемой в убийстве.

— Да, в ваших же интересах помалкивать, — излишне сурово поддакнула Алина.

— Нет, Зинаида, — успокоила я женщину, видя, как после Алининых слов у нее от страха побелели щеки. — Ничего противозаконного в ваших действиях нет. Скоро найдут настоящего убийцу и со Степы снимут все обвинения. Считайте, что вы помогаете нам найти настоящего убийцу.

— Правда? — спросила Зинаида. Ее лицо слегка порозовело.

— Да. Могу я вам задать еще один вопрос?

Мишина кивнула:

— Если только в интересах следствия.

— В интересах, в интересах, — пробубнила Алина, пытливо всматриваясь в мое лицо: что я еще хочу спросить, вроде бы и так все что можно спросили.

Меня же интересовала одна маленькая деталь, подтверждение того, что убийцу следовало искать именно в кругу отдыхающих.

— Зинаида, а посторонние по территории дома отдыха часто проходят?

— Никогда. У нас посторонних здесь нет. Дом отдыха не проходной двор. Более того, он расположен в тупике. Через нас ни к реке, ни в лес чужие не ходят. У каждого дома отдыха или пансионата есть свой выход в лес и на пляж, к реке.

— Спасибо, вы сполна удовлетворили наше любопытство.

Эти слова Зинаида восприняла как призыв к полной свободе действия. Она буркнула нам на прощание «до свидания» и тут же испарилась, а мы остались стоять у калитки.

До ужина оставалось мало времени, но мы туда и не торопились, заранее договорившись, что будет лучше, если мы ограничим на людях контакты с нашими детьми. Наверное, и так многие знают, что тетю наших детей подозревают в убийстве. А раз так, думаю, окружающим не следует знать, что мы имеем к предполагаемой убийце родственное отношение.

— Пошли, побродим по лесу, — предложила Алина. — Дети наши вполне самостоятельно себя ведут, догадаются сами сходить на ужин. А нам надо сосредоточиться и определить план действий.

— Да, не мешало бы. Время уходит, завтра они все разъедутся, и мы останемся с носом, — сказала я и взялась за ручку калитки, за которой начинался лес.

Калитка без скрипа отворилась, и мы оказались за забором. Солнце садилось за верхушки деревьев, мягко подсвечивая их кроны. Жара спала. В лесу пахло свежестью и хвоей. Мы шли по мягкому настилу из мха и опавших сухих иголок. Было тихо и спокойно. Так спокойно, что хотелось молчать, чтобы ненароком не нарушить эту первозданную тишину.

Мы прошли несколько метров в глубь леса. Не будучи от природы следопытом, я боялась потеряться, поэтому остановила Алину, пытавшуюся углубиться в лесную чащу.

— Куда ты разогналась? — окликнула я ее и для надежности схватила за рукав.

— Мы ведь хотели поговорить, чтобы нам никто не мешал?

— Вот и пойдем вдоль забора к пляжу, а по дороге и поговорим.

— А, понимаю, боишься серого волка? — поддела меня Алина, прекрасно зная о том, как я слабо ориентируюсь на местности.

— Я не Красная Шапочка, чтобы его бояться. — Я сделала вид, будто обиделась, и, развернувшись, вновь поплелась к забору.

— Ты куда? — услышала я за спиной виноватый голос Алины, в ее планы не входило со мной ссориться. — Я не хотела тебя обидеть.

— Никуда, — огрызнулась я. — Хочу совместить две полезные вещи в одной. Смотри, забор почти вплотную подходит к коттеджам.

— А, ну да, ну да. Теперь поняла. — Алина меня догнала, и мы вместе пошли по узкой тропинке, протоптанной вдоль забора.

Мы миновали столовую, беседку, клумбы с ирисами и пионами. Наконец перед нашими глазами показался первый коттедж под номером пять: нумерация домиков шла от реки. Не знаю, к нашей удаче или наоборот, начиная с этого места и до самого пляжа заросли кустарника вплотную подступали к забору, а сам забор, ко всему прочему, был еще увит диким виноградом, который рос на территории дома отдыха. Удачно было то, что мы могли подглядывать за отдыхающими и при этом оставаться незамеченными ни со стороны коттеджей, ни со стороны леса. Плохо то, что кустарник, защищающий наши тылы, был чрезмерно колючим, с огромными шипами, способными прошить насквозь. Приблизиться к прутьям и не пораниться было весьма затруднительно.

— Черт, — выругалась Алина, расцарапав руку до крови, когда ей пришло в голову предпринять попытку пролезть сквозь частые заросли кустарника.

— Надо было надеть одежду с длинными рукавами.

— Конечно, надо было. Сейчас-то уже поздно, слышишь: моя кожа, как бракованная куртка китайского производства, трещит по швам и не швам тоже.

— Алина, дай я попробую, — предложила я.

— Нет, — пожалела меня Алина. — Давай пройдем чуть дальше, кажется, там есть просвет между кустами.

Мы вылезли из зарослей и по лесу прошли метров десять, оставив позади коттеджи под номером пять и четыре. Здесь кустарник рос особенно густо. Через него нельзя было ни пролезть, ни проползти, ни перешагнуть. Зато между четвертым и третьим была прогалина. Очевидно, один куст просто не вырос или его забыли посадить. Мы устремились в эти оставленные природой для нас ворота.

Раздвинув лозу дикого винограда, мы прильнули носами к прутьям забора. С этого места нам был хорошо виден вход в четвертый коттедж, клумба, разбитая под окнами, лавочка у входа и дорожка, ведущая к центральной аллее. Третий коттедж мы могли рассмотреть только с тыльной стороны.

Ни перед четвертым домиком, ни позади третьего мы не смогли засечь ни одной живой души.

— Время ужина, — я посмотрела на часы и вынесла свое заключение: — Они все едят.

— Или с пляжа не пришли. Возможно, у них свой режим питания, — заспорила со мной Алина.

— Алина, это не столь важно. Плохо то, что их нет на месте. Могли бы познакомиться.

— Как? Высунуться из зарослей и сказать: «Здравствуйте, мы ваши тети», — хохотнула Алина.

— Я совсем не это имела в виду. Просто мы знали бы, кто есть кто. Допустим, в четвертом коттедже проживает Панов Игорь Владимирович. А в третьем жила Настя и продолжает находиться Пескова Валентина Анатольевна. Двоих мы точно знали бы в лицо. А это уже хорошо.

— Хорошая у тебя память, — позавидовала Алина. — С ходу выучила фамилии. Только на месте Песковой я бы из этого домика выселилась. После того как здесь произошло убийство, я бы ни на секунду в нем не задержалась.

— А мы это проверим вечером, когда зажжется свет.

Только я это сказала, как впереди зашевелились кусты. Алина испуганно схватила меня за руку.

— По-моему, мы здесь не одни. — Алина, не поворачивая головы, скосила глаза в сторону.

Сквозь густые ветки кустарника просвечивалось что-то серое. Сердце зашлось от страха. Мало ли кто может прятаться в кустах? А вдруг убийца?

— Кто здесь? — прошептала я так тихо, что меня едва услышала Алина.

— Это ты мне? — скрипучим голосом спросила Алина.

— Нет, ему.

— А почему так тихо? — еще тише, чем я, спросила Алина.

— Говорить не могу, горло сжало.

— И у меня тоже, — призналась Алина и, набравшись смелости, голосом недорезанного петуха выкрикнула: — Эй, ты что там делаешь? Нас двое, так что, если что, мы тебя в бараний рог скрутим, — закончила фразу Алина и на всякий случай вжала голову в плечи.

Ветки зашевелились, и вслед за этим к нам донеслось тихое покашливание:

— Кхе-кхе-кхе.

В этот момент на дорожке перед коттеджем появились два человека, один из которых был в милицейской форме. В милиционере мы узнали Семена Ивановича Бузько. Второй мужчина был нам неизвестен. Но по тому, как он крутил вокруг пальца ключи с массивным брелком, скорей всего, от домика, и по его уверенной походке мы заключили, что спутник Семена Ивановича и есть Панов, проживающий в четвертом коттедже.

Игорь Владимирович вставил ключ в замочную скважину, отпер дверь и жестом пригласил Семена Ивановича войти.

— Интересно, о чем пойдет разговор?

— Могу только догадываться, — ответила я Алине. — Смотри! — воскликнула я, обратив внимание на то, что кусты шевелятся в направлении леса. — Похоже, нашему инкогнито визит милиционера показался малоинтересным. Он уходит.

Мы спешно стали выкарабкиваться из кустов. Ветки цеплялись колючками за одежду и не давали нам покинуть наше логово так быстро, как нам того хотелось. Когда мы выскочили на открытое пространство, человек был уже достаточно далеко, метров за пятьдесят от нас. Это был худосочный мужичок бомжеватого типа, в сером мешковатом пиджаке и широченных брюках, которые ко всему прочему были ему не по росту. Пару раз мужичок спотыкался, наступая на брючины, махал руками, удерживая равновесие, но продолжал улепетывать от нас с бешеной скоростью.

— Странный тип. — Я покачала головой, глядя вслед удаляющемуся бомжу.

— Что в нем странного? Обычный нищий. Наверное, лазил в кустах в поисках пивных бутылок. Увидел милиционера — испугался.

— А мне показалось, он хотел нам что-то сказать.

— Когда это? — От удивления Алина вытаращила на меня глаза.

— Когда кашлял.

— Ну ты даешь! — хмыкнула Алина. — Может, у больного туберкулез? А ты — сказать хотел!

— Все равно, Алина, он мог быть свидетелем. Надо его найти и спросить: что он тут делал и не было ли его на этом месте вчера ночью?

— Найдешь его, как же! Мы даже его лица не видели. А вообще давай не будем отвлекаться. Если бомж местный, он никуда от нас не денется, а курортники наши завтра тю-тю. Так что, может, уделим время им, а не какому-то бомжу?

Мы опять вернулись на исходную позицию и двинулись дальше, стремясь незаметно пройтись мимо всех коттеджей. Вскоре тропинка расширялась, так что между металлическими прутьями и концами колючих веток образовалось небольшое пространство до метра шириной. Здесь мы обнаружили утоптанный пятачок земли и несколько обломанных веток.

— Алина, мы находимся как раз напротив коттеджа, в котором проживала покойная девушка, — сообщила я, отодвинув ветки дикого винограда.

С этого места хорошо был виден вход в третий коттедж, а также фасад четвертого и часть дорожки, по которой шли Панов и Семен Иванович. Должно быть, в этом месте и стоял бомж. Песчаная и рыхлая почва хорошо сохранила отпечатки его обуви. Мужчина носил ботинки тридцать девятого, максимум сорокового размера, с гладкой подошвой и стоптанными каблуками. А еще на конце колючки мы нашли клочок ткани, серой шерсти, залоснившейся от длительной носки.

— Этот кусок вырван с «мясом» из костюма бомжа, когда тот срочно покидал место наблюдения. Вот только что он здесь делал? За кем-то следил? И почему так быстро смылся? Заметил милиционера? — спросила Алина.

«Смылся, значит, ему есть чего бояться», — подумала я.

— Значит, ему есть чего бояться, — повторила она мою мысль вслух.

От неожиданности я вздрогнула.

— Ты читаешь мои мысли, — восторженно прошептала я.

— Твои мысли нетрудно прочитать. Когда ты напряженно думаешь, ты, сама того не замечая, шепчешь себе под нос.

— Да? — удивилась я. — Могла бы сказать. Наверное, я в этот момент глупо выгляжу?

— Да уж, — Алина скривила губы в ехидной ухмылке. — Но я могу тебя утешить. Это бывает достаточно редко.

В ее словах я интуитивно уловила подвох. Я внимательно посмотрела на подругу. Ее просто-таки распирало от удовольствия — она упивалась своим чувством юмора.

— Ты хочешь сказать, я достаточно редко думаю? — спросила я, придав своему голосу самые угрожающие нотки. Для пущей наглядности я приподнялась на носках и посмотрела на Алину сверху вниз. Алина всегда комплексовала из-за своего небольшого роста. И хотя я выше ее всего на пять сантиметров, она неоднократно высказывалась, как мне повезло, что мой рост намного ближе к мировому эталону. — Я редко думаю? — повторила я свой вопрос, наслаждаясь тем, что Апина никак не может найти достойный ответ.

— Нет, я хотела сказать, что ты так думаешь только в экстремальных ситуациях, когда решаешь жизненно важные вопросы.

— То-то же! — удовлетворенно сказала я и стала вновь пробираться вдоль забора. Алина, притихшая и слегка пристыженная, продиралась следом. Кстати, из-за более плотных габаритов ей приходилось несколько труднее, чем мне. Я, конечно, могла бы съязвить по этому поводу, но решила не мстить, а до конца оставаться великодушной.