Глава 5
— Да, только не совсем в среду, а после нее, — закивала головой Мишина и опустила взгляд, полный сожаления, на свои ноги.
Наш разговор затягивался, ноги давно распарились. Самое время взять в руки щипчики и заняться педикюром, но делать его в присутствии посторонних, к тому же отдыхающих, Зинаида не решалась. Поэтому она опять опустила ступни в остывшую воду и вопрошающе посмотрела на нас. Что нам от нее еще надо?
— Зинаида Михайловна, вы сказали, что в среду был заезд. Может, вы нам обрисуете новоприбывших? — попросила я.
— Всех не смогу! Разве можно запомнить каждого?
— И все-таки, кто-то вам запомнился? — не отставала Алина.
— Хорошо. — Мишина напряглась, вспоминая минувшую среду. — Значит, так. В двухэтажный корпус, в котором поселились вы, заезда не было. Это точно. Там смена заездов происходит по воскресеньям. Дирекция дома отдыха так путевки продает. А вот коттеджи у нас заселяются по договоренности. Люди заранее беспокоятся и заказывают домики на определенное время с определенной датой заезда. В среду заняли сразу пять коттеджей. Все отдыхающие приехали вместе, по-моему, на четырех или пяти иномарках. Одна процветающая фирма решила у нас отпраздновать пятилетие своей деятельности. Гуляла верхушка фирмы, один из них, похоже, их шеф, даже приехал с семьей.
— Что за фирма, не знаете? — поинтересовалась я.
— Они как-то себя называли, но я не запомнила название, мне кажется, фирма как-то связана со страхованием.
— Страховая компания, — догадалась Алина.
— О! Так ее и называли. Они в день приезда в столовой, после того как отдыхающие закончили ужинать, устроили свой банкет. Меня директор дома отдыха лично попросил в тот вечер поработать официанткой. У нас, знаете, рук рабочих не хватает. Тяжело, конечно, ну да что теперь говорить, ведь в свое время проголосовали за то, чтобы не нанимать лишних людей, а самим выполнять разную работу. Я вот, к примеру, дежурю в корпусе и через день еду в столовой разношу. Муж мой здесь и сантехник, и слесарь, и садовник. Валентина, — Мишина взглядом показала на женщину, стирающую белье рядом с соседним домиком, — работает горничной и к этому еще берется стирать и гладить.
— Понятно, вы отвлеклись. На банкете что-нибудь случилось? — вернула я Зинаиду в тему.
— Вроде бы нет. Шампанское и водка лились рекой. Из города приехали гости. Гуляли долго, к утру только разъехались, а те, что наши, естественно, продолжали. Я даже нервничать стала. Надо к завтраку готовиться, а они расходиться не собираются.
— И это все?
— Все. На следующий день только половина к завтраку вышла, и то только лишь те, которые ушли раньше.
— А кто раньше ушел?
— Настя, царство ей небесное, и ее соседка по домику.
— Соседка?
— Да, соседка.
— Я думала, каждый жил в отдельном коттедже.
— Нет. У нас домики все повышенной комфортности. В каждом по несколько спален, общая комната и по санузлу на первом и втором этажах.
— Зинаида Михайловна, — взмолилась Алина, сложив ладони перед грудью. — А вы не могли бы нам принести список проживающих в коттеджах?
— Отчего же нет? У нас главная вахта в двухэтажном корпусе, там же и журнал, в котором мы регистрируем всех отдыхающих. Подойду и выпишу из журнала. Вам только фамилии нужны?
— Нет, лучше принесите нам, хотя бы на часок, этот журнал. Заранее благодарны, — Алина вытащила из кошелька деньги и протянула их Зинаиде.
— Ладно, на часок принесу.
— И еще вопрос. Кто-нибудь уезжал вчера вечером или сегодня утром из дома отдыха?
— Сегодня утром уехал только один мужчина, по-моему, это был Настин начальник. Он вроде как и не собирался долго здесь отдыхать. Остальные все на месте. Милиционер лично всех предупредил, что без разрешения покидать дом отдыха нельзя.
— Милиция вчера ходила, предупреждала?
— Нет, сегодня утром, еще до вашего приезда. Ходили двое, все выспрашивали, может, кто что видел или слышал.
«Кажется, они не до конца уверены, что девушку убила Степа. Это хороший знак», — мысленно порадовалась я.
— Зинаида Михайловна, лично вы видели, чтобы Степанида Степановна общалась с убитой? — осторожно спросила Алина.
— Нет, — Мишина отрицательно покачала головой. — Разве только в столовой? Они сидели рядом, за соседними столиками.
— А как вы узнали, что произошло убийство?
— Я дежурила в холле и одним глазом смотрела в телевизор. В девять вечера начался сериал. Примерно в это время ваши дети с улицы пришли.
— Со Степой?
— Не берусь утверждать, я ведь их только слышала. Они, знаете, всегда так шумно пробегают, я даже не оборачиваюсь, знаю — это они.
— Ну а потом, что было потом?
— Потом, после одиннадцати, пришли милиционеры. Как оказалось, их вызвали сослуживцы покойной. Вот тогда-то я и узнала, что нашли мертвую Настю и рядом с ней Степаниду Степановну. Так что, сами понимаете, я не свидетель.
— А что люди говорят?
— А кто будет говорить? Соседка Насти? Вы б на нее посмотрели! Эта будет молчать до последнего вздоха. Из нее клещами слова не вытянешь. Напарница моя пыталась ее разговорить. И как она ей ответила? «Милочка, знайте свое место». Да и вообще, люди из этой компании только между собой общаются. Они даже на наш пляж не ходят.
— Почему? Плохой?
— Наш пляж — самый лучший в курортном поселке, — обидевшись на Алинины слова, с гордостью заявила Зинаида. — Просто рядом пляж пустой. Там находится пансионат, но, как правило, отдыхающих в нем мало. А эта компания там от посторонних глаз скрывалась. Я даже подумывать стала, уж не сектанты ли?
— Так они сектанты?
— Нет, это я поначалу так думала, но потом, когда присмотрелась, усомнилась. Сектанты не пьют, а я ведь вам говорила, что в день приезда они хорошо надрались. Ну и к бабам они не липнут. Сектанты.
— А к кому они липли?
— Да к Насте и липли! Вы б ее видели! Высокая, стройная и не какая-нибудь заморенная, а что ни есть «кровь с молоком». К ней сразу двое клеились.
— Кто?
— С пятого домика. Один такой накачанный. Спортсмен, похоже. Другой, напротив, рыхлый, как перекормленный ребенок.
— И кому она отдавала предпочтение?
— Не могу сказать. Признаюсь честно, я по одному разу видела ее с одним и с другим. Был еще случай. В четверг вечером я ее засекла в беседке. Вон в той, где парочка целуется, — Зинаида рукой показала на дорожку, огибающую здание столовой. В глубине, между сосен виднелась беседка с двумя силуэтами внутри. — Она, знаете, так мило беседовала с мужчиной, тем, что с женой и детьми приехал, а сегодня утром умотал.
— Должно быть, у вас хорошее зрение, — позавидовала Алина, сощурив глаза, но так и не рассмотрев беседку.
— Я ведь не отсюда смотрела, а с дорожки, когда шла на вахту.
— И что, девушка так смело любезничала с мужчиной, когда у него жена под боком?
— Так по этой дорожке отдыхающие мало ходят. Вход в столовую расположен с другой стороны, двухэтажный корпус далеко, а коттеджи еще дальше. И потом, я же не говорила, что они целовались. Нет, ничего такого не было. Он ей что-то веселое рассказывал, а она заливалась смехом.
— Вполне возможно, это был всего лишь приятный разговор, — высказала я свою точку зрения.
— Или легкий флирт, — добавила Алина. — Почему нет? Надо бы поинтересоваться, кем числилась Настя в этой фирме.
— Да, но для начала узнаем фамилии всех членов компании. Зинаида Михайловна, так можно ли взглянуть на ваш журнал регистрации?
— Мы ведь уже договорились, — Зинаида коснулась рукой кармана, в котором была спрятана купюра. — Только давайте встретимся где-нибудь не здесь и не в корпусе.
— Почему?
— Понимаете, я здесь работаю и хочу работать дальше. А вы все-таки родственники подозреваемой, ведь пока ничего не доказано и не опровергнуто. Поэтому я не хочу, чтобы меня заметило начальство рядом с вами. Еще заподозрят в пособничестве родственникам убийцы.
«Что ж, по крайней мере, женщина откровенна. Конечно, обидно слышать такие слова, но если уж мы взялись за тайное частное расследование, и нам не стоит афишировать свои связи с обслуживающим персоналом», — подумала я и посмотрела на Алину, чтобы по ее выражению лица понять, согласна ли она со мной.
Алину слова Зинаиды задели, она сдвинула брови и надменно произнесла:
— Женщина, в уголовном праве есть такое выражение — презумпция невиновности. Пока вина человека не доказана, его нельзя считать преступником, а родственники тут уж совсем ни при чем.
— Алина, не спорь. Нам действительно лучше оставаться в тени. Зинаида Михайловна, назначайте место и время встречи.
Мишина кивнула.
— Давайте через час у калитки.
— Какой калитки?
— Той, что ведет в лес.
— Хорошо, через час мы там будем.
Мы оставили Зинаиду наедине с тазиком с давно остывшей водой. Очевидно, она облегченно вздохнула нам вслед и принялась спешно скрести пятки. Мы же направились к беседке, в которой Зинаида два дня назад видела Настю с мужчиной, предположительно, ее шефом. Место в действительности оказалось безлюдным. За десять минут, что мы там провели, по дорожке не прошла ни одна душа.
— Зинаида права, — сказала Алина, — отдыхающие здесь не ходят.
— Значит, парочка хотела укрыться от посторонних глаз? — предположила я.
— Или случайно забрела. Хотя чего было бродить, если жена под боком?
— То-то и оно. Что ж, расклад достаточно банальный. Шеф и подчиненная.
— Да, шеф и подчиненная, — повторила за мной Алина. — Ты думаешь… — она разочарованно посмотрела на меня и сморщила нос.
— Алина, мне кажется, рано делать какие-либо выводы. Пошли отсюда. Время у нас еще есть, пойдем, побродим по территории, приглядимся к отдыхающим, — я выскользнула из беседки и пошла в сторону центральной аллеи.
Два раза мы прошлись по центральной аллее, к реке и обратно. В «Сосновой роще» контингент отдыхающих в основном подходил под определение «женщины и дети», то есть отдыхали здесь преимущественно мамаши с детьми, или бабушки с внуками, или няни со своими подопечными. Дедушки попадались, но значительно реже бабушек, а вот мужчин старше двадцати и младше шестидесяти нам с Алиной встретить не довелось. Да и что им тут делать? Отдых здесь, на мужской взгляд, скучный: на территории нет ни бильярда, ни теннисного корта. Ну, пару дней можно позагорать на пляже, пару дней с книжкой поваляться. А дальше? Даже грибы в лес не пойдешь собирать. Июнь — месяц не грибной. Другое дело приехать на выходные с компанией и оторваться на славу. Что, собственно, и сделали служащие пока неизвестной нам страховой фирмы. К сожалению, никого, кто бы, на наш взгляд, мог иметь отношение к фирме-юбиляру, мы на аллее не повстречали.
— Ей-богу, глаз положить не на кого, — заскучала Алина, глядя на сопливых ребятишек и их заботливых мамаш. — Вот поэтому я и не люблю отдыхать в этих местах. И сервис так себе, и кухня однообразная. А публика… — она тяжело вздохнула. — Ну вот скажи, кто сюда поедет?
— А мне нравится. — Я втянула в себя насквозь пропитанный сосновым ароматом воздух. — Воздух… Даже голова закружилась.
— Голова у тебя не кружится, а идет кругом. А это две большие разницы. И не от воздуха, а от происходящих событий. Ладно, давай окинем зорким взглядом публику, кто бы мог прикончить Настю? Она? — Алина показала взглядом на худосочную старушку, с восторгом рассматривающую вместе с внуком красивую бабочку, присевшую на куст жасмина.
— Шутить изволишь?
— Тогда, может быть, эта?
Следующая кандидатура была ничуть не лучше первой. Многодетная мамаша докармливала своих отпрысков бананом, поочередно давая откусить от него каждому из них.
— Нет!
— А эта? — спросила Алина и показала на толстенную тетку, расплывшуюся по лавочке.
— А вот эта точно может, — раздался позади нас Санькин голос. — Эта точно могла.
От неожиданности мы с Алиной вздрогнули и синхронно повернулись через левое плечо. Рядом с Саней стояла и моя дочь Аня.
— Откуда вы взялись? Вас же не было.
— На самом деле мы давно за вами следим. Вы так смешно выглядите.
— Саня, сейчас получишь подзатыльник. — Алина для наглядности потрясла ладонью. — Нельзя так разговаривать со взрослыми.
— Нет, правда, — вмешалась в разговор Анюта. — Идете с выпученными глазами и на всех пялитесь. Если что-то хотите узнать, маскироваться надо под отдыхающих. Взгляд беспечный, даже слегка скучающий. Походка неторопливая, от бедра. И чего вы так вырядились? Одна на шпильках, — Анюта скосила глаза на Алинину обувку. — Другая вообще в деловом костюме серой мыши. Надо быть проще. Шорты или бермуды, майка или топ. На голове шляпка или панамка. Очки лучше поднять с глаз на волосы: здесь под деревьями тень, необходимости в очках нет. Ей-богу, выглядите как Джеймсы Бонды в юбках. Не прикиды, а катастрофа.
— Спасибо, Анюточка, что подсказала, — съязвила Алина. — Сами бы в жизни не додумались.
— Зря вы, тетя Алина, обижаетесь. Я ведь из лучших побуждений. — Анюта надула губки и отвернулась в сторону.
— Не переживай, Аня, мы обязательно переоденемся, — успокоила я дочь. — Саня, а что ты говорил, будто эта дама может убить человека?
— Та, толстячка? Запросто! Она приехала сюда одна отдыхать. Живет в нашем корпусе на первом этаже. Вредная — ужас! Представьте, мы с ребятами играли под ее окнами в бадминтон. Ну и пару раз в ее номер через открытую балконную дверь залетал воланчик.
— Возмущалась? — догадалась я о реакции дамы.
— Если бы! С нами мальчишка играл, которого бабушка едой допекает. На ее взгляд, он слишком худой. «Славик, скушай то. Славик, скушай это», а он не ест. Только орет под окнами: «Отстань, не буду есть». Тогда бабушка не выдержала и говорит: «Если не съешь — убью». Так эта тетка не поленилась выползти на балкон и крикнуть бабуле: «Женщина, подождите, вместе убивать будем, чтобы уж наверняка. Достали эти детки».
— Да, в самом деле, тяжелый случай, — сквозь смех пробормотала я, в деталях представив пересказанную Санькой историю.
