Глава шестая
Три следующих дня прошли по одному и тому же сценарию – Лариса встречалась утром с Михаилом, они садились в ее «Вольво» и ехали к офису фирмы «Ревлан», директором которой и являлся Александр Делянкин или просто заика-Саша. Их слежка лично за ним ничего не дала – они выяснили, где он живет, но никаких подозрительных встреч зафиксировано не было. Вечером он шел домой, к своей семье, а утром или чуть позже – ехал на работу в офис. Безусловно, отследить его телефонные разговоры они не могли, и, если предположить, что Саша им наврал, то курьер от Мороженого уже получил информацию о том, что им интересуются, и больше на горизонте фирмы «Ревлан» не появится.
На второй день слежки Михаил снова подошел к Саше и провел с ним беседу угрожающего характера. Тот по своей природе, видимо, был человеком осторожным и боязливым и решил обставить дело так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы.
Они договорились о том, что он подаст им определенный знак, свидетельствующий о том, что курьер прибыл, в обмен на обещание не привлекать к делу милицию. Кроме того, после звонка Делянкина из офиса в Ларисину машину на ее сотовый в офисе должна была появиться сама Лариса, которая представится видеодилером из соседнего города, крайне заинтересованным в получении кинопродукции студии Фроузен Продакшнс.
Михаил в свою очередь сообщил, что договорился с московским руководством о том, что задержится в родном городе. Судя по его нахмуренным бровям и волевому взгляду, он был полон решимости выяснить, во-первых, что же в конце концов произошло с его отцом, а во-вторых, лично познакомиться с господином Мороженым.
– И все-таки не идет у меня из головы фраза Делянкина о том, что фильм снят «вживую», – сказала Лариса на исходе третьего дня ожидания в «Вольво». – Может быть, это правда? Зачем им понадобился твой папа? Ведь он же не актер.
– Да и другие, судя по их игре, – тоже не актеры, – сказал Михаил. – Возможно, это было сделано для того, чтобы натуральнее показать отвратительного бомжа, каковым является мой папаня. У другого слюна не выступит, ее компьютером рисовать надо, а у него – смотри-ка, натуральная!
– Ну, а отрубленные головы, и, пардон, отрезанный… – Лариса не договорила.
– Я все понял, – замахал руками Михаил. – Это при современной технике возможно. Вспомни хотя бы «Чистилище» про чеченскую войну, когда давили танками трупы, и из них выжималась кровь, а нога прилипала к гусенице!
Лариса вздохнула и полезла за «Кентом». Она стала ловить себя на мысли, что от всего этого ее любимые сигареты уже кажутся ей «свежим воздухом» и ей, вслед за мужем, скоро придется переходить на «Ротманс».
На четвертый день бесплодного следственного марафона у Шумилина начали сдавать нервы. Он поминутно пытался покинуть «Вольво», войти в офис и надавать Делянкину по морде, но каждый раз его останавливала Лариса.
К офису «Ревлана» подъехал «Опель-Омега». Он почти бесшумно прошелестел шинами и остановился около самого крыльца. Из него вышел плечистый высокий мужчина в кожаной куртке. Он был без головного убора и выставлял напоказ свою почти лысую голову размерами с ученический глобус.
Лариса заметила, что Михаил напряженно за ним наблюдает.
– Что, думаешь, это он?
– Почему нет? – философски ответил Михаил. – Четвертый день уже вхолостую работает обогреватель твоего «Вольво»! Пора бы уже появиться этому страшиле.
И его предположения подтвердились через несколько минут. Раздался звонок сотового телефона в машине. Лариса нервно сняла трубку.
– К-короче, это он! – прозвучал знакомый голос Делянкина в трубке. – К-курьер… П-приехал…
– Понятно, спасибо, – коротко ответила Лариса и положила трубку.
Она вынула из косметички зеркальце и стала поправлять прическу.
– Ну что, сойду я за дилера?
Михаил что-то напряженно обдумывал.
– Лара, я думаю, не надо тебе идти, светиться лишний раз. Непонятно, что из этого может выйти. Лучше давай проследим за ним.
Лариса отложила косметичку и сама задумалась. «А может быть, он и прав?!» В конце концов, автомобильная слежка для нее дело не новое. В течение этого года ей довелось несколько раз заниматься этим. Она умудрялась постоянно впутываться в различного рода приключения, где слежка являлась одним из главных элементов.
Мордастый вышел из офиса через полчаса и, небрежно помахивая сумочкой-визиткой, пошел к своему «Опелю». Как только «Опель» отъехал метров на пятьдесят, Лариса завела «Вольво» и двинула машину вслед за ним.
Вдруг раздался звонок по сотовому. Звонил Делянкин.
– Н-ну вы что? Я в-вас ждал!
– Обошлись и так, – коротко и сухо сказал Михаил и, не дожидаясь ответа, отключил связь.
Вид у него был явно озабоченный, он напряженно всматривался в даль, где мелькал широкий зад «Опеля».
Через пятнадцать минут «Опель» остановился около девятиэтажки. Громила в кожаной куртке вышел и спокойной походкой вразвалочку направился к подъезду.
– Надо бы узнать конкретнее, куда он направляется, – сказал Шумилин.
– Сиди здесь, я сама, – Лариса решительно открыла дверцу машины.
– Почему ты?
– Потому что женщина вызывает меньше подозрений.
И она, запахнув плащ, направилась вслед за незнакомцем. Войдя в подъезд и разглядев его поближе около лифта, Лариса невольно вздрогнула. Серые глаза навыкате и сильно выдвинутая вперед челюсть наподобие переда электровоза западных железнодорожных экспрессов не предвещали ничего хорошего тому, кто рискнет остаться с этим человеком наедине. А именно это предстояло сделать Ларисе. Она посильнее прижала к себе сумочку, где находилось ее индивидуальное средство защиты.
Когда лифт прибыл, курьер сначала зашел внутрь сам, а потом жестом пригласил войти Ларису. Та немного успокоилась и в ответ на басовое: «Вам на какой?» – ответила: «Шестой».
– Мне выше, – громыхнул верзила и нажал кнопку с номером «6».
Когда Лариса вышла, ей показалось, что мужчина в лифте слишком долго ждет, чтобы нажать кнопку нужного ему этажа. Она подошла к двери справа и лихорадочно начала рыться в сумочке, якобы вынимая ключи.
Наконец лифт уехал, и Лариса по звуку сумела определить, что незнакомец вышел на восьмом. Дождавшись звука закрывшейся двери, она пошла пешком вниз.
– Восьмой этаж, – сказала она Михаилу. – Точнее сказать не могу.
– Отлично, Лара, – похвалил он ее.
– Сейчас, наверное, сделаем так – я еду к своим знакомым из охранного агентства, они работали у моего мужа и могут помочь в неофициальном порядке. Ты же понимаешь, милицию мы подключить пока не можем. Дальше пробуем проникнуть в квартиру на восьмом этаже и взять этого молодца за жабры.
– Ты просто умница! – Михаил не мог скрыть своего восхищения. – Я только хотел тебя об этом попросить. Подумал, что у тебя, как у жены нового русского, должна быть «крыша».
– Ну, «крыши» как таковой нет, она мне ни к чему, – улыбнулась Лариса, – а знакомые есть. В общем, оставайся в моей машине и следи за подъездом. Если он выйдет и поедет куда-нибудь на своем «Опеле», трогайся вслед за ним, я разрешаю. Я как доберусь до места, позвоню тебе по сотовому.
– О'кей, – коротко сказал Михаил в знак полного согласия с тем, что предложила Лариса.
Она поймала машину и поехала в охранное агентство, где работали ее знакомые. Она буквально влетела в комнату, в которой за большим деревянным столом резались в карты с полдюжины здоровенных мужиков. Слава богу, Андрей Иванов был на месте.
Он с удивлением и одновременно совершенно невозмутимо посмотрел на нее и спросил:
– Что, опять нужно успокаивать сосунков-старшеклассников? – намекая на историю двухмесячной давности, когда Лариса оказалась втянутой в таинственную череду несчастных случаев с учителями школы, где учится ее Настя.
– На сей раз дело будет посложнее, – тяжело дыша, сказала Лариса и изложила ему обстоятельства дела.
Андрей быстро организовал еще двух подобных ему потенциальных костоломов и быстро направился к выходу. Лариса двинулась было за ними, но потом вспомнила, что надо узнать, как дела у Михаила. Она спешно набрала номер своего сотового. Ответом ей послужили лишь длинные гудки. Ларису охватили нехорошие предчувствия…
…И они подтвердились, когда она в сопровождении бригады охранников прибыла на место. Ни «Опеля», ни «Вольво» у подъезда не было.
На восьмом этаже их ждала тишина. Ни в одной из шести квартир, расположенных на этаже, на звонок никто не откликнулся.
– Ну что, может быть, подключим к делу милицию? – спросил Андрей.
– А по какому делу? – спросила было в ответ Лариса, но ее тут же осенило.
«Так у меня же вроде как машину угнали! Наверняка Михаил двинулся вслед за «Опелем», но формальный повод есть! Пускай ищут «Вольво»!
Она набрала «02» и сделала заявление, дав номер телефона в машине. Ответ поступил на удивление быстро, буквально через полчаса. На окраине города, в одном из малолюдных переулков, были обнаружены обе машины, пустые, и «Опель» киношного курьера, и ее «Вольво».
Прибыв на место, она застала свою машину с раскрытой дверцей и без единой царапины. В таком же состоянии находился и «Опель». Ни Михаила, ни гололобого не было…
Ларисе ничего не оставалось, как ехать домой.
Вплоть до вечера она не находила себе места. Она то порывалась сесть в машину и поехать искать Михаила, то с досадой останавливалась, поскольку не знала, куда именно ей следовало ехать. Она включила телевизор, чтобы успокоиться, но вместо жизнерадостных лиц актеров очередного французского подросткового сериала про беспутную девчонку и ее неизменную собаку на экране возникали отвратительные рожи Потнюка и Фаната. Она почувствовала, что сходит с ума.
Наконец она решилась и поехала к офису фирмы «Ревлан». Охранник сказал ей, что господин Делянкин покинул свое рабочее место два часа назад в сопровождении каких-то двух людей, которых он, охранник, видел впервые.
Лариса, ссылаясь на срочную необходимость видеть Делянкина и через силу строя глазки охраннику, получила домашний телефон директора «Ревлана». Набрав номер, она услышала на том конце провода женский голос, который, подозрительно отреагировав на звонок незнакомой женщины, сообщил, что «Александр Иванович еще не пришел с работы». Повторив свой звонок через полтора часа, она получила такой же ответ с еще более недоброжелательной интонацией.
Как только она в тревожной задумчивости положила трубку, активизировался дисплей домофона. Однако на вечерней улице никого не было. Звонок вместе с тем был слышен отчетливо. Лариса оцепенела.
Нет, она не очень боялась за свою безопасность внутри дома. Стены и двери толстые, попасть пулей в человека через стекло довольно сложно. Ее дом был действительно ее крепостью. Но вместе с тем она почувствовала, что вне его стен она будет себя ощущать с этого момента крайне неуютно.
А тем временем, услышав звонок и не дождавшись самой Ларисы, гувернантка Наталья Ивановна открыла входную дверь.
– Лариса Викторовна, тут какая-то кассета, – растерянно сообщила она, поднимаясь по лестнице.
– Зачем вы открываете дверь?! – заорала внезапно Лариса, чем повергла смиренную Наталью Ивановну в шок. – Разве вы не знаете правила безопасности?!
Нет, она, конечно, их знала. Но жизнь есть жизнь, и отступления от правил со временем заменяют сами правила. Семье Котовых давно никто не угрожал, и подобные огрехи Натальи Ивановны раньше воспринимались совсем по-другому. Впервые за несколько лет ее работы в этом доме Лариса так на нее накричала.
Наталья Ивановна уже готова была заплакать, но Лариса взяла себя в руки и спокойно, без излишних деталей, объяснила гувернантке ситуацию. Она рассказала ей почти все, опустив лишь сегодняшнее происшествие.
Лариса взяла из рук растерявшейся вконец Натальи Ивановны кассету и, повертев ее в руках, поняла, что это послание лично для нее от режиссера Виталия Мороженого. Кассета была безымянной, однако на ней был наклеен лейбл Frozen productions.
– А… как же Настя? – спросила Наталья Ивановна. – Ведь это ж такое дело…
– Наталья Ивановна, солнышко мое, если вы боитесь, посидите пока дома, – оборвала ее Лариса. – А с Настей я как-нибудь сама решу, что делать.
И, порывисто встав, поднялась в свою комнату на третьем этаже и включила видеомагнитофон.
Она не ошиблась. С первого же кадра человек в резиновой маске улыбался Ларисе во весь экран своей жуткой улыбкой.
– Вы меня вынуждаете, мадам! – произнес он сатанинским голосом. – Смотрите, что может быть с вами!
Лариса вскрикнула, ибо в следующий момент в кадре возникли знакомые ей фигуры курьера-киношника, Михаила Шумилина и Александра Делянкина.
На сей раз кино было немое и совсем лишено каких бы то ни было намеков на художественность. Было просто три убийства, хладнокровных и жестоких.
Гололобого постигла самая страшная участь – его переехал грузовик, буксуя и, как показалось Ларисе, с каким-то остервенением наезжая своими колесами на большое тело еще недавно пышущего здоровьем и самоуверенностью мужчины.
Делянкин не мог размахивать руками, так как они у него были связаны, но всем телом пытался доказать стоявшим рядом людям (к Ларисе и, соответственно, к камере, они стояли спиной и их лиц не было видно), что он ни в чем не виноват. Его глазки бегали от одного к другому, слюна брызгала, говорились какие-то слова. Все это продолжалось с полминуты, потом один из трех палачей двинул ему сапогом в живот, а затем со всего размаха ударил его прикладом автомата в лицо. Оно тут же залилось кровью, а спустя несколько секунд вообще превратилось в месиво, так как именно туда была выпущена автоматная очередь.
Михаила поставили лицом к стене со связанными руками. Он молчал и стоял почти неподвижно. Затем в кадре возникла рука, которая развернула его лицом к камере, а следующим движением всадила ему в область сердца большой нож.
Глаза одноклассника Ларисы округлились, и он замертво упал на землю.
Неожиданно кадр сменился, и появились птенцы, которые вылетали из гнезда и разлетались в разные стороны. Лариса узнала рекламно-моралистический ролик «Позвоните родителям».
– Вы выросли и завели детей, – прокомментировал кадр снова появившийся человек в резиновой маске. – Вы взяли на себя большую ответственность. Подумайте об их будущем, не делайте глупостей.
Последняя фраза «резинового» была продублирована текстом. Лариса поняла, что это предупреждение явно адресовано ей и ее единственной дочери Насте.
Она еще долго сидела без движения около видеомагнитофона, боясь пошевелиться и продолжая бессмысленно пялиться на экранную рябь.
