ГЛАВА 7
В восемь утра меня вызвали на допрос. В тесном кабинете было сильно накурено. Под портретом Дзержинского восседал отличавшийся нездоровой полнотой человек с неправдоподобно красным носом. В отличие от оперов, производивших наше задержание, следователь, назвавшийся Александром Алексеевичем Сергунцом, был более лоялен и даже предложил мне сигарету, от которой я гордо отказалась:
— Курить вредно. А вот от телефонного разговора не откажусь. Если позволите, я сообщу о случившемся своим коллегам. Сегодня в три часа дня я выступаю с докладом на конференции, и мне не хотелось бы, чтобы меня потеряли.
— А может быть, — опешил тот от моей наглости, — вы сначала расскажете мне о том, как вы с подругой сегодня ночью прикончили господина Маргиева.
— С чего вы взяли, что мы его убили? — ласково спросила я. — В том, что Татьяна Леонидовна этого не делала, я уверена, как в себе самой, а я просто физически не могла этого сделать, так как в момент его смерти находилась в баре гостиницы «Жемчужина», и это могут подтвердить как минимум шесть человек.
— Как это вы определили момент его смерти? — не менее ласково сказал следователь. — Ведь вас же там не было!
Милейший Александр Алексеевич был абсолютно уверен в том, что я не найду ответа на его коварный вопрос.
— Так ведь я врач, — улыбнулась я. — И нас многому учили. А мои слова может подтвердить любая медицинская экспертиза, если вы, конечно, пользуетесь ее услугами.
— Пользуемся, — ответил следователь после некоторых раздумий.
— И потом, как там у вас с презумпцией невиновности? — поинтересовалась я, чем озадачила его еще больше. — Так что давайте договоримся. Вы разрешаете мне позвонить, а я выкладываю вам все, что знаю о ночном происшествии.
Следователь молча смотрел на меня.
— И еще, — спохватилась я. — Надо же известить родственников господина Маргиева. Я могу позвонить его сестре.
— Сестре уже сообщили. — Александр Алексеевич наконец-то заговорил. — А насчет себя, пожалуйста, звоните.
— Тогда будьте любезны, наберите номер администратора «Жемчужины». Спросите телефон Николая Николаевича Сизова. Он вчера приехал из Санкт-Петербурга на конференцию стоматологов. Кроме того, мое алиби может подтвердить вся чешская делегация…
Через несколько минут я разговаривала с профессором, а уже через час сидела в уютном номере «Жемчужины», где остановился Сизов, и рассказывала ему и Томасу о своих злоключениях.
Профессор, кипя благородным негодованием, ушел на конференцию, а Томас метался по комнате и, мешая чешский с русским, восклицал:
— Это же нарушение прав человека! Хаос! Каменный век!
— Это Россия, Томас, — грустно ответила я. — Хорошо, что хоть не били. Мне еще повезло! А вот Татьяна…
Ощущение, что Танька сама выпутаться не сумеет, крепло во мне с каждой секундой. Ибо, несмотря на мои пожелания держаться и обещания не бросить ее, Ситнюшин боевой дух после того, как она узнала; что меня отпускают и она остается одна, сильно упал.
Я напряглась и стала вспоминать номер, написанный на визитке Башкирцева. Но из всех цифр я вспомнила только две: 69, и кое-как чертовски мудреное название фирмы.
— О чем думаешь? — Томас тронул меня за плечо.
— Вспоминаю телефон одного знакомого, — задумчиво сказала я. — Мне кажется, он может нам помочь.
— А разве нельзя узнать номер в справочной службе?
Томас был, как всегда, прав. Я кинулась к телефону, моля бога, чтобы помог побыстрее найти Олега, попросила телефонистку соединить меня со справочной родного города. Через полминуты я уже записывала телефон, а еще через десяток секунд секретарь Олега Николаевича промурлыкала, что Башкирцев в офисе.
— Как вас представить?
— Наталья Гончарова, его врач-стоматолог.
В трубке заиграла набившая оскомину «К Элизе», и вскоре я уже общалась с Башкирцевым.
— Как ваш флюс, Олег Николаевич?
— Все отлично! — страшно обрадовался он, услышав мой голос. То, что он от меня услышал потом, радости у него поубавило.
— Что они себе позволяют, менты поганые! — Олег от удивления перестал сдерживаться и добавил еще пару крепких слов.
— Сами понимаете, без бумажки ты букашка…
— Да для них и с бумажкой то же самое. Так, говорите, вы в Сочи?
Я подтвердила.
— Вам повезло. У меня там есть кое-кто. Вы, доктор, не переживайте раньше времени. Попробуем вытащить Татьяну Леонидовну. Но быстро не обещаю.
— Вы приедете?
— Сам не смогу, но человека надежного обязательно пришлю. Вы где остановились?
— Теперь — нигде. Денег и документов у меня нет, так что пока я в «Жемчужине», сижу в номере у своего чешского коллеги Томаса Гавела.
— Значит, сегодня ждите, — с достоинством, чеканя каждое слово, сказал он. — Вас найдут.
— Буду с нетерпением ждать!
— Ждите. И о мелочах больше не беспокойтесь.
— Олег Николаевич, я у вас в долгу!
— О чем вы говорите?! — возмутился он. — Для красивой женщины мне ничего не жалко, так Татьяне Леонидовне и передайте.
— Как только увижу, обязательно передам! — Я повесила трубку и добавила: — Словно волшебник из сказки! Кажется, у нас появился шанс.
— Что за фей? — полюбопытствовал Томас.
— Томас, друг мой, слово «фея» — женского рода. А субъект, с которым я общалась, — мужчина.
— Твой бойфренд? — на английском мой друг говорил намного лучше.
— Мой пациент и горячий поклонник Татьяны. Метр семьдесят роста и килограмм золота на шее.
— Ювелир?
— Вице-президент одной компании по безопасности бизнеса.
— Кто-кто? — не понял Томас.
— Проще говоря, «крыша».
— Твой знакомый работает строителем?
— Скорее бандитом.
— А, русская мафия! — обрадовался господин Гавел.
— Вот-вот! — подтвердила я и устало прикрыла глаза.
— Хочешь чего-нибудь? — участливо спросил он.
— С твоего разрешения — только спать. — Я опустилась на кровать. — Пожалуйста, разбуди меня за полтора часа до выступления.
Отключилась я моментально. Пунктуальный Томас безжалостно поднял меня в половине второго. Пытаясь отделить сон от яви, я поплелась в туалет, слабо соображая, что же я делаю в номере у Томаса. Наши отношения всегда были чисто дружескими и в постельную фазу никогда не переходили. Стоя под душем, я начала приходить в себя. Сонливость ушла, но голова соображала плохо. Я применила проверенное средство. Струя холодной воды моментально прочистила мои мозги. Все, что произошло за неполные сутки, могло бы сойти за кошмарный сон, но, к моему великому сожалению, было такой же кошмарной действительностью: гостеприимный и обаятельный Славочка Маргиев лежал в городском морге, Танька сидела за решеткой, а я пыталась сосредоточиться на предстоящем выступлении.
Как это ни странно, мой доклад прошел «на ура». Наша методика давала исключительные результаты в исправлении прикуса. В перерыве коллеги забросали меня вопросами, на которые я отвечала из последних сил. Особенно старалась молоденькая белокурая девушка с диктофоном, очень похожая на Брижит Бардо. Она оказалась шведской журналисткой. Я назначила ей встречу на завтрашнее утро, и мы с Томасом наконец-то поднялись наверх.
— Есть хочешь? — поинтересовался он.
— Еще как!
— Пойдем в ресторан или пусть принесут в номер?
— Лучше в номер. — У меня было ощущение, что на мне всю ночь пахали.
Я прилегла на кровать и закрыла глаза.
Томас сделал заказ. Вскоре в дверь постучали.
— А вот и еда! — обрадовался чех. Чего-чего, а покушать он любил. — Войдите, пожалуйста.
Дверь открылась.
— Могу я видеть Наталью Анатольевну Гончарову?
Сердце бешено забилось. Этот голос я могла бы узнать из сотни. На пороге стоял мой бывший одноклассник Игорь Тарховский — голубоглазый брюнет двухметрового роста. Чемпион области по дзюдо и моя первая любовь.
Вот уж кого не ожидала здесь увидеть! Если бы я была героиней мелодрамы, в этом месте мне следовало бы упасть в обморок или как минимум опуститься на стул. Хорошо, что я в этот момент лежала на кровати. Падать было некуда!
— Ты? — только и смогла вымолвить я.
— Да, — изумленно ответил он. — Значит, ты теперь Наталья Гончарова… Звучит неплохо.
— Пожалуй, — согласилась я, не вставая с кровати. — А ты, стало быть, бросил карьеру военного и охраняешь безопасность бизнеса.
— Стало быть, да, — сухо сказал он. — Слушай сюда, госпожа Гончарова. Давай договоримся на берегу. Я на работе, а время — деньги. Поэтому не будем задавать друг другу глупых вопросов. Лучше подробнее расскажи, во что ты ты вляпалась.
— Скорее не я, а Ситнюша.
— Ужель та самая Татьяна?! — протянул Игорь.
Я только кивнула.
— Так бесподобная госпожа Ивашова, от которой мой босс третьи сутки буквально тащится, — это наша Танька?! Ну, вы даете, дамы!
Во время этого диалога мужчины подозрительно косились друг на друга. В минуты волнения Томас плохо понимал русский язык и сейчас пытался сообразить, что происходит. Наконец я вспомнила, что мужчин надо представить друг другу. Приняв вертикальное положение, я произнесла какие-то вежливые слова. Игорь с Томасом обменялись рукопожатием и сели в кресла, стоящие в разных углах комнаты. Я уселась на кровать и в который раз за сегодня начала свой рассказ.
— Ну, вы даете! — повторил Игорь, когда я закончила. — Жили бы в гостинице — и проблем никаких! Так нет, на халяву захотели!
— Во-первых, попрошу не путать. Это не халява, а гости. Во-вторых, не хами. Ты не имеешь никакого права разговаривать со мной в таком тоне.
— Ты в этом уверена? — Игорь посмотрел таким взглядом, что у меня засосало под ложечкой. — Слона, которые я хотел сказать тебе много лет назад, звучали бы куда резче.
— Ну так говори, не стесняйся. — Я встала и подошла к Игорю.
— Я пойду закажу еще один ужин. — Деликатный Томас вышел из номера, быстро сообразив, что назревает конфликт.
— Говори, я жду, — повторила я, скрестив руки на груди.
— Каких, по-твоему, слов заслуживает женщина, которая, как только у жениха заканчивается отпуск и он уезжает в военное училище, моментально находит ему замену и выскакивает замуж?
— Ах, вот как, — поперхнулась я. — Значит, теперь это выглядит так! А мне казалось, что это я должна была ненавидеть человека, который, признавшись одной девушке в любви, разгуливает по городу в обнимку с другой.
— Что ты городишь! — рассердился Игорь. — Пока ты не вышла замуж за своего Гончарова, я ни с кем не встречался.
— Не ври! Сначала про тебя мне рассказали девчонки с нашего курса, а потом я и сама видела, как ты шел к Дому офицеров с какой-то длинноволосой фифой. Она прямо висела на твоей руке, а ты был так ею занят, что прошел мимо меня и даже не заметил.
Игорь побелел, у него заходили желваки.
— Когда это было?
— В начале июля. Во время моей практики.
— И кто, ты думаешь, это был?
— Сейчас меня это мало волнует. — Я отвернулась и, подойдя к окну, стала разглядывать у юр на занавесках.
— И все же!
— Я не гадалка, — обиженно отрезала я.
— Это же была Ленка из Брянска, моя двоюродная сестра! Приехала на каникулы, попросила показать ей город и сводить на дискотеку в Дом офицеров. И из-за этой ерунды ты отказалась даже поговорить со мной. А я-то, дурак, не мог понять, в чем дело!
