ГЛАВА 18
Сколько времени я провела в этом черном плену — неизвестно. Проснулась я от того, что кто-то нежно, но настойчиво теребил меня за плечо. Голова была довольно ясной, но просыпаться все равно не хотелось. В комнате витал запах кофе. «Во Сашка дает! — удивилась я. — Уже и кофе в постель! И чего после этого ждать? Повторения медового месяца или появления очередной пассии?» Через силу открыв глаза, я увидела Игоря, а рядом — Грету с чашкой кофе на серебристом подносе. Я в одном белье лежала в номере Свенсонов на диване, а на стуле висел мой вычищенный костюм.
— С пробужденьицем вас, мадам Гончарова! — Игорь придал мне сидячее положение и подал кофе. — Пей давай и одевайся.
Тут мне вспомнилось все и захотелось снова забыться сном. Но, судя по тому, что вместо новой таблетки мне дали кофе, от меня ожидали не сна, а действий.
— Ну, как все прошло? — отведя Гошину руку с кофе, спросила я. — Где Татьяна?
— Пей, одевайся, потом пойдем к себе, там и поговорим.
Я торопливо осушила чашку. Напиток был очень крепким, сладким и довольно горячим. Как раз то, что надо для утренней бодрости!
— А здесь нельзя? — спросила я, по-солдатски быстро одевшись и застегивая сапоги.
— Нет, — решительно сказал Гоша и, попрощавшись с Гретой, повлек меня к лифту.
Мы поднялись на шестой этаж, прошли по длинному коридору и наконец попали в мой номер.
— Говори скорее! — потребовала я.
— С тобой вообще не говорить, а выпороть тебя надо. — Игорь скрестил руки на груди.
Я резким движением сняла с брюк ремень и подала его Гоше.
— Бей, только говори скорее!
— Тебя это возбуждает? — Он слегка наклонил голову и пристально посмотрел на меня. — Я учту на будущее.
«Гоша начал язвить. Это хороший знак. А то, что он шутит на постельную тему, хорошо вдвойне, — прикинула я. — Значит, он на меня больше не сердится. И вообще, видимо, все закончилось хорошо!»
— У меня две новости. Плохая и хорошая.
— Начни с плохой.
— Ситнюши пока нигде нет. Милиция прочесала весь парк, а одновременно идут поиски и и «Ривьере», и в «Прогрессе».
Мне стало плохо:
— Они ее убили! Я же говорила, что должна идти сама! А ты — милиция, милиция! Вот и доигрались!
— Успокойся, ты же еще не слышала вторую!
— А мне наплевать. Танюшки-то нет! — Голос у меня сорвался, и тут мой компьютер снова отказал. Началась форменная истерика: — Про-иади они пропадом, все эти бандиты вместе с ментами, которые ничего не могут сделать! Пропади пропадом Светлана Иосифовна вместе с ее фирмой и стоматологией в придачу!
В этот момент я в ярости швырнула в стену предмет своей гордости — один из акклюдаторов. Гипсовая модель разлетелась на мелкие кусочки. Эффект мне понравился, и я швырнула в стену вторую и, уже успокаиваясь, третью модель.
— Ну и темперамент! — восхищенно сказал Игорь. — Этим ты ей не поможешь. Разве что свое напряжение снимешь! Кончай стены портить! Сядь и послушай, что скажу.
— Не хочу ничего слышать! — рыдала я.
— А зря. При входе в парк милиция взяла двух бандитов. Судя по всему, это и есть Мирон с Косым.
— Правда? — не поверила я своим ушам.
— Чистейшая! И один из них, кажется, уже начал раскалываться. Так что есть надежда! — Игорь подошел к холодильнику. — Хочешь, я тебе минералочки налью?
— Налей, — всхлипывая, сказала я.
— Надо выпить весь стакан маленькими глотками. — Совет, данный Игорем, звучал как приказ, не выполнить который было смертельно опасно.
Вода была такой холодной, что начало ломить зубы. Кроме этого, у нее был какой-то странный привкус.
— Что ты налил мне, эскулап несчастный? Опять убойной силы снотворное?
— Что ты, милая, — прозвучало не нежно, а с огромной издевкой. — Это просто травки!
— Наркотики? — икнула я.
— Ага, — засмеялся Игорь, глядя на мою перепуганную физиономию. — Смесь валерьянки, мяты и пустырника. Только доза побольше, чем обычно…
— Ну ладно, — недоверчиво всхлипнула я, опускаясь в стоящее у стены кресло.
Что-то больно кольнуло меня пониже спины. Желая избавиться от неприятного ощущения, я привстала, чтобы вынуть мешающий сидеть кусочек гипса. К моему удивлению, пальцы ощупали какой-то маленький предмет, завернутый в фольгу. Я извлекла причинивший мне ноль комочек и, развернув фольгу, ахнула. У меня на ладони лежала удивительной красоты золотая серьга старинной работы, где посреди золотой вязи сверкал драгоценный камень приличного размера.
— А вот и бриллианты, — радостно сказал Игорь.
— Ничего себе. — Я удивленно вертела в руках сережку.
— Это что, в кресле лежало?
— Нет, я пока звонка от бандитов ждала, в нем всю ночь просидела. Видимо, сережка была и гипсе.
— Может быть, может быть… — Гоша сел на четвереньки и пополз под кресло. — Отойди-ка, ты мне мешаешь!
Некоторое время он внимательнейшим образом разглядывал ковер и вскоре с победным воплем распрямился:
— Нашел!
— Что?
— Да вторую серьгу. — Он с гордостью показал мне украшение. — Скажи мне, откуда у тебя эти челюсти?
— Светлана дала. Просила показать их профессору Сизову. — Не в силах стоять, я села в кресло.
Вертя серьги в руках, я тупо глядела на обломки гипсовых моделей и с каждой минутой соображала все хуже. Зато Гоша был полон энергии. Предположения из него били фонтаном:
— Ну, зачем прятать в гипс такие ценности, понятно. Хотя в банковском сейфе было бы надежнее. Но тебе-то она зачем их отдала? Держала бы при себе — и никаких проблем.
— Наверное, ошиблась и дала мне не ту модель.
— А если не ошиблась? Бриллианты, между прочим, не маленькие. Карата три. Может быть, стало опасно держать их при себе? Бандиты, к примеру, наехали?
Я вдруг представила себе хрупкую Светлану Иосифовну, прикованную к батарее, и у меня сжалось сердце. Меня вдруг посетила леденящая кровь догадка:
— Она не просто погибла в автокатастрофе. Ее убили.
— Откуда такая уверенность?
— Я это чувствую, — упавшим голосом сказала я.
— Тоже в экстрасенсы подалась? — с издевкой спросил Игорь.
— Да ну тебя, в самом деле. Мне так кажется, и все.
— Креститься надо, если кажется! — Он присел на одно колено и начал собирать кусочки гипсовых обломков.
— Игорь, не груби, ради бога. И так тошно! — Мне хотелось ему помочь, но с каждой минутой я впадала в приятное расслабленное состояние. Руки и ноги были теплые и тяжелые. Стресс потихоньку начал отступать, а шевелиться хотелось все меньше и меньше.
— Извини. У меня тоже нервы не железные. Мне как-то не до китайских церемоний.
— Ладно, прощаю! — сказала я, едва ворочая языком.
Игорь внимательно посмотрел на меня и неодобрительно поцокал языком.
— Пойдем-ка, детка, в кроватку. Ты, смотрю я, еле сидишь! — Не дожидаясь моего разрешения, он перенес меня из кресла в кровать. — Да не смотри ты на меня, как кролик на удава! Не стану я к тебе приставать, пока сама не захочешь! Полежишь, в себя придешь, и будем дальше думать, что за ценности ты привезла в этих челюстях.
Я закрыла глаза и попыталась разобраться в себе. Когда Игорь прикасался ко мне, я абсолютно забывала обо всех придуманных людьми и мной самой условностях и барьерах. Я всей кожей чувствовала, что нужен мне был именно этот мужчина, но в то же время прекрасно отдавала себе отчет о последствиях своих импульсивных действий. Да, когда Игорь понес меня на кровать, я и вправду испугалась повторения вчерашней ночи. И было совершенно непонятно, чего я боялась больше: того, что эта ночь повторится, или что Игорь ограничится дружеским поцелуем.
Не случилось ни того, ни другого. Уложив меня и заботливо прикрыв одеялом, он быстро отошел и сел в кресло напротив. Меня это смутило еще больше. «Лучше думать о бриллиантах и Татьяне, чем о своих отношениях с Тарховским», — наконец решила я и сказала:
— Я в норме. Давай думать.
— Ну, давай, — ответил Игорь и, пересев на кровать, взял меня за руку.
— Ты многого не знаешь! — негромко сказал он. — На такого человека, как госпожа Маргиева, наехать не так-то просто. У «Светланы» очень серьезная «крыша».
— Знаешь, мне наплевать на их «крышу». И, если честно, думать про эти дурацкие серьги я тоже не хочу. Давай лучше поедем, узнаем, есть ли что новое о Ситнюше.
— Не дергайся, Наташ. Ты уже подвигалась достаточно. Коленочка-то как? — Он легонько нажал на ушибленное место. Я поморщилась от боли, а Игорь продолжил: — Бо-бо? То-то! Так что теперь, женщина, лежи и слушайся меня. Когда надо будет, тогда и поедем. Я уже и так поднял на уши всю братву. Они сейчас носом землю роют, чтобы разобраться в этом деле, да еще и менты зашевелились. Кассету-то я им не отдал пока. Они сами позвонят мне на сотовый! Мы с тобой сейчас… — Он подумал и сказал: — Пойдем в ресторан и позавтракаем.
— Я есть не хочу… — устало сказала я без тени каприза в голосе.
— А надо, — вздохнул Игорь. — Когда я голодный, я злой, ты помнишь?!
Я кивнула.
— А на десерт пообщаемся с Эдиком, — продолжил Гоша и протянул мне руку. — Поднимайся, мадам Гончарова. А то в ресторан не успеем. Еще полчаса, и его закроют до обеда!
— А с Эдиком зачем общаться? Он же про Танькино похищение слыхом не слыхал! — Я села и спустила ноги на пол.
— Он ведь местный, ему и карты в руки. Пусть поработает. К тому же сдается мне, что рассказал он нам далеко не все. Уж больно мы с тобой, Наташка, добрые.
— Так, может, не завтракать? Как раз и разозлишься до нужной кондиции!
— Я уж лучше недозлюсь, чем недоем!
В ресторане Гоша проглотил омлет из шести яиц и пяток бутербродов с икрой. В меня он буквально впихнул один бутерброд и кофе.
— Ешь, я сказал, а то сил не будет ноги таскать! — грозно сказал он, но по его потеплевшим глазам я поняла, что Тарховский наелся и готов воспринимать мои советы.
Мы поднялись наверх и зашли в Гошин номер.
Эдик сидел у батареи и злобно сверкал глаза-; ми. Однако сказать ничего не мог — рот у него был до сих пор заклеен.
— Мне кажется, ты не прав, — сказала я, оценив ситуацию.
— Это ты, Натуля, о чем? — Игорь поймал мой взгляд и, посмотрев на пленника, с любопытством взглянул на меня.
— Я все об Эдике думаю, — пояснила я. — Мне кажется, ему нет смысла врать. Я предлагаю сдать парня в милицию. Этим мы развяжем себе руки, а в камере ему будет веселее, чем у батареи.
— Ладно, — неожиданно быстро согласился он. — Уговорила. И вправду, надоел. Что я ему, нянька? Еще ценные идеи есть?
— Есть, — сказала я, немного подумав. — Звони Мачульскому. Может, что скажет.
— Такая большая, а в сказки веришь! Неужели не надоело?
— Нет, — ответила я и достала визитку.
Мачульский сообщил, что, если мы приедем, не задерживаясь, он уделит нам немного времени.
— Что ж, значит, десерт откладывается. Эдичкой займемся потом, — решил Игорь и потрепал бандита по щеке: — Лежи, малыш, набирайся сил… пока. В тюрьме они тебе пригодятся.
