Глава 33
Алевтина двинула головой и чуть слышно застонала от дикой боли в затылке. У нее практически не было сил. Тяжесть в ногах.
Тяжесть в руках. Непомерная тяжесть во всем теле, будто, пока она лежала без сознания, кто-то ее накачал свинцом.
Где она? Последнее, что запомнилось, — это щелчок выключателя, показавшийся оглушительным, и тут же сильный удар по голове — и все: одна темнота сменила другую.
Сейчас же пусть неяркий, но все же свет просачивается сквозь ресницы. Слышны тихие, осторожные шаги то рядом с ее головой, то чуть дальше, а то и совсем едва различимые.
Больше никаких звуков. Ни капель воды из крана, что обычно долбят по мозгам оглушенных пленников в кино. Ни голосов, которые, казалось бы, должны где-то звучать.
Стоп! Никаких голосов. Злоумышленник должен быть один. Она об этом думала еще тогда, когда слушала с замирающим сердцем зловещее уханье филина. Почему он не подходит к ней? Чего-то ждет? Или кого-то? А может быть, жарко топит печь, чтобы сжечь ее в адском пламени…
Бр-р-р. От перспективы быть сожженной заживо Алевтина широко распахнула глаза и почти тут же уперлась взглядом во что-то шишковатое и черное. Что это может быть?
Она несколько раз сомкнула и разомкнула веки, прежде чем зрение смогло наконец сфокусироваться на предмете, так ее заинтересовавшем.
Черт! Да это же автомобильное колесо, И, судя по протекторам, резина новехонькая и нетронутая. Дождавшись, когда шаги удалятся на безопасное расстояние, Алевтина пошевелилась и осторожно приподняла ноющую голову.
Вот так так! Она же в собственном гараже.
Лежит на бетонном полу в позе цыпленка-табака прямо под колесами автомобиля ее покойного супруга.
Каков нахал, a?! He удосужился даже оттащить ее куда-нибудь, а зажег свет и разгуливает по гаражу в ожидании ее пробуждения. Никого не боится….
«Если есть кого бояться! — вползла смертельным холодком трусливая мыслишка. — Видимо, все мертвы!»
Итак, ее фантазии о горе обезображенных трупов на заднем дворе — это не фантазии, а не что иное, как ужасающая и беспощадная правда. И то, что она никого не нашла, разгуливая вокруг дома, еще не значит, что убийств не произошло.
Алевтина попросила создателя вновь лишить ее сознания. Пусть уж лучше она будет в полном беспамятстве, чем вот так лежать и безропотно ждать приговора обезумевшего от крови убийцы. А почему это, собственно, безропотно? Что мешает ей попытаться спастись?
Она постаралась сдвинуть ноги немного в сторону. Они упорно не хотели ее слушаться.
«А может быть, мне повредили позвоночник и теперь я парализована? — от беспомощности и жалости к самой себе Аля едва не заскулила. — Нужно ведь совсем немного: отползти к дверце машины, попытаться открыть ее и уехать! Ключи все время в замке зажигания. Бак полон, я недавно проверяла его на наличие горючего. Все на моей стороне. Нужно только постараться…»
Но сколько она себя ни уговаривала, сколько ни взывала к помощи всевышнего, силы упорно не хотели к ней возвращаться.
Безрезультатно провозившись на одном и том же месте и не сдвинувшись ни на йоту, Алевтина изрядно вспотела и скоро от сквозняка, скользящего по полу, ее начал бить озноб.
Ладно, черт с ним со всем! Будь что будет.
В конце концов этому придурку надоест тусоваться по гаражу и он обратит свой взгляд на беззащитную жертву, и тогда, возможно, ей что-нибудь удастся предпринять. Может быть, монтировка какая-нибудь под руку подвернется. Может, лопата или грабли сослужат добрую службу. Во всяком случае, ни один из режиссеров не упускал такой возможности: оставить в нужном месте нужный предмет в особенно напряженный момент.
— Олег… — женский голос на тонкой дребезжащей ноте прорезал тишину ночи, заставив Алевтину вздрогнуть от неожиданности. — Олег! Отзовись! Я знаю, что ты здесь.
Маленькие найковские кроссовки осторожно прошествовали мимо распластанной Алевтины и, потоптавшись, двинулись в сторону узкой двери, где у Дениса была оборудована слесарная мастерская.
— Олег! — голос прозвучал более требовательно. — Я знаю, что ты жив! И давай, пожалуйста, не прячься. Я хочу тебя видеть!
Мужчина вырос за спиной Верочки, — а это была именно она, — подобно призраку, и замогильным шепотом спросил:
— А что еще ты хочешь, дорогая? Какие еще будут желания?
Верочка вздрогнула и, медленно повернувшись, сипло выдавила:
— Желание у меня только одно — заставить тебя остановиться!
— А пистолет захватила, дорогая? — насмешливо поинтересовался он, делая акцент на последнем слове. — Только смотри, не промахнись, как в прошлый раз.
— Ты же был мертв, когда я уходила, — сдавленно пробормотала она, понимая, что не этих слов он ждет от нее.
— Пришлось прикинуться. — Он демонически оскалился и, схватив ее за локоть, потащил в сторону верстака. — Сколько лежал раненый, столько боялся, что моя тихая благочестивая женушка захочет сделать контрольный выстрел. Но она превзошла все мои ожидания. Она пошла несколько дальше в своем желании избавиться от меня — подожгла дом. Как ты думаешь, что я чувствовал тогда, а?!
Верочка уперлась спиной о край верстака и прямо посмотрела в глаза Олегу. Боже правый! Знал бы кто, что она сейчас чувствовала!
Долгие годы замужества она прощала ему все, стоило его рукам прикоснуться к ней. Она забывала о синяках и унижениях, когда он снисходил до внимания в ее адрес. Какие оправдания она находила каждой его подлости, каждому его безумному поступку. А потом…
Потом в ней что-то надломилось, что-то безвозвратно ушло — и она выстрелила…
— А что, по-твоему, должна чувствовать женщина, когда муж отдает ее своему другу и тешится, сидя рядом?! Что она должна была, по-твоему, чувствовать?! — истерически выкрикнула Верочка, вцепившись в гладко оструганную деревянную поверхность.
— Ну.., дорогая, на это я отвечу с полной уверенностью — ты испытала в тот момент оргазм. Причем первый в своей жизни. — Олег захохотал. — Много их было потом?
— Я же любила тебя, чудовище, — Верочка заплакала. — Знал бы ты, как я тебя любила!
Никто и никогда не будет тебя любить так, как я!
— А как же Сеня? — На мгновение в его глазах мелькнуло что-то, напоминающее замешательство. — Его ты тоже любила? Или просто так спала — из благодарности за впервые подаренное наслаждение? Отвечай, шлюха!!!
Резким движением схватив ее за волосы, он с силой пригнул ее лицо к верстаку и несколько раз ударил о его поверхность. Сопротивляться она не пыталась. С силой, которой он обладал, не каждый мужчина мог справиться, а куда уж ей. Противиться ему в данный момент значило навлечь на себя еще большую его ненависть, а она не за этим сюда пришла.
— Прости, — просипела она, пытаясь прикрыться руками. — Прости. Ты убил его?
— Кого? — Олег отшвырнул ее от себя и недоуменно сморщил лоб. — Я много кого избавил от бессмысленного существования.
Тебя кто интересует?
— Ты убил его… Сеню? Ты его убил? — Она вытерла кровь, сочившуюся из губы.
— Нет! Ну вот сука, а!!! — Он подлетел и дважды пнул ее ногой. — Только что говорила про любовь и тут же о своем сожителе… Нет его! Нет! Бросил он тебя! Бросил, как только увидел меня издали! А я специально ему подставился. Специально, зная его трусливую душонку. Он, как только увидел меня, так сразу к Ваньке побежал жалиться. Но и там у него ничего не вышло — я его опередил и Ванюшку… — Олег захихикал. — И Ванюшку тихонько придушил подушечкой. Тихо зашел, тихо ушел, меня никто и не видел. А вот рыжую башку твоего любовника видели многие, и сейчас его приметы рассылаются.
— И что? — Верочка заворочалась у него в ногах и вяло возразила:
— Все равно тебе ничего не удастся доказать, ведь он его не убивал.
— Дура-баба! — Олег опять захихикал. — Я Дениску Алькиного подставил, как два пальца об асфальт, а уж твоего рыжего дебила!
У меня на сей счет и парочка свидетелей имеется. Дениску засадил буквально грациозно…
Далее последовала целая череда подробностей, перемежавшаяся самыми сочными выражениями и все тем же странноватым мелким смешком.
Никогда еще Аля не чувствовала себя такой несчастной. Никогда еще ей не было так больно, как в эти минуты. Даже тогда, когда она узнала о гибели Дениса, ее сердце не рвалось так на куски, как сейчас. Обретенные было силы в момент своеобразного диалога Олега со своей женой вновь покинули ее. Тупое безразличие навалилось тяжелой незримой массой, делая все дальнейшие ее попытки спастись совершенно бессмысленными.
— А ты говоришь! — закончил Олег возбужденно. — Так что Сеньку своего не жди. В бегах будет всю оставшуюся жизнь.
— А зачем тебе Алевтина? — задала Верочка мучивший ее вопрос.
Ответил на него не Олег. Дверь гаража со скрипом распахнулась, и порог переступила Лидия, явив присутствующим свое подурневшее от алкоголя лицо.
— Алевтина ему для души и тела, — пьяно изрекла она и громко захохотала. — Он же грезил ею все это время, я тебе говорила. Не поверила? А зря.
— Ты откуда взялась? — вытаращился на нее Олег. — Тебя кто сюда звал?
— Никто, представляешь?! — Лидия, пошатываясь, прошла в угол, вытащила один из складных стульев и, разложив его, удобно на нем устроилась. — Сама вот решила нагрянуть.
По дому походила, покричала — никого. Вижу свет в гараже. Дай, думаю, загляну, может быть, повезет. И не ошиблась… А ты, я вижу, с супругой беседуешь. И аргументируешь беседу синяками. Это твой любимый конек.
Она выразительно потрогала замазанный гримом синяк и посмотрела долгим взглядом на Алевтину, чья поза красноречивее всяких слов указывала на ее беспомощность.
— Что же ты так любимую женщину?.. Нехорошо. По голове шарахнул? — Лидия тяжело вздохнула. — Зверь ты, Голованов. Зверь и скотина. Думаешь, что, очнувшись, она тебе на шею кинется?
— У нее не будет выбора, — Олег поигрывал желваками на скулах и потихоньку, шаг за шагом, начал подбираться к тому месту, где : сидела Лидия.
— А-а-а, понимаю, — согласно кивнула ; она, не замечая его передвижений. — Не оставишь ей выбора! Ну что же, может, это и разумно, но не в случае с ней. Она ведь, как Ибаррури, скорее умрет стоя, чем будет жить на коленях. Тем более что жить ей вроде как незачем. После того…
— После того как ты удачно подставила ее мужа? — вкрадчиво поинтересовался Олег, сократив расстояние почти вдвое.
— По части подставы я училась у тебя, дорогуша, — винные пары напрочь уничтожили в ней инстинкт самосохранения. — Ты начал, я закончила. Только…
— Только???
— Только вот, думаю, что я тебя не обыграла. — Лидия сделалась весьма загадочной. — Ты оказался более удачливым, чем я…
— Чего мелешь?
— А то, что Денис жив! — Она театрально изогнулась, отставив в сторону руку с оттопыренным мизинцем, и грудным голосом попросила:
— А теперь прошу — бурные, продолжительные аплодисменты!
Сцена в гараже была достойна кисти великого мастера. Олег замер на месте, то открывая рот, то закрывая его, издавая при этом какие-то нечленораздельные звуки. Алевтина резко приподнялась на своем месте, не заметив, как больно ударилась о бампер автомобиля, и тоже с самым ошарашенным видом уставилась на пьяную Лидию. Верочка укрыла разбитое лицо руками и глухо застонала, закачавшись из стороны в сторону.
— Лидка, — сипло позвала ее Ал". — Слушай меня внимательно. То, что ты сейчас сказала, — правда?! Ты пару минут назад заявила, что мне незачем жить, а что теперь?
— А-а-а, очнулась! — Лида насмешливо хмыкнула. — Пару минут назад говорила, а сейчас передумала.
— Что заставило тебя это сделать? — Алевтина, слегка постанывая, перекатилась на живот и, подобрав колени, постаралась подняться. — Зачем ты вообще сюда притащилась?
Разве мало бед от тебя? Что тебе еще здесь нужно?
— Я, может быть, жизнь тебе хочу спасти, — с пафосом выдала Лида и, не понижая голоса, продолжила:
— Я, может быть, хочу сделать так, чтобы ты была счастлива!
— Да ну?! — невзирая на трагизм ситуации, Аля едва не расхохоталась. Слишком уж комично выглядела Лидия в роли миротворца. — И что ты потребуешь взамен?
— Дура! — обиженно процедила Лида, отвернувшись.
Она никак не ожидала, что Алевтина мгновенно раскусит всю подоплеку ее благих побуждений. Делай вот после этого людям добро. Опять у нее случился прокол. Что Верка осталась безучастной к воскрешению своего покойного супруга, что эта стерва… Ишь, разлохматилась! Глазищами-то как гневно ворочает, того гляди испепелит…
— Разве такими вещами шутят?! — Аля все же нашла в себе силы подняться и, невзирая на оглушительный звон в ушах, сделать пару шажков по направлению к присутствующим. — Ты долго думала, прежде чем выдать нам это? Сука ты все-таки, Лидка. Прожженная, расчетливая сука…
— Ну и что!!! Ну придумала я это — и что?!
Мне просто так показалось!!!
— Креститься надо, когда кажется, — осклабился Олег и схватил все-таки Лиду за шиворот. — Дворцовый переворот хотела совершить, да? Думала, явишься, устроишь переполох. Я сразу отползу в кусты. Справедливость восторжествует. И спасенные засыплют тебя благами. Так, что ли; идиотка? Я тебе что велел? Ну, отвечай!
Лида тихонько пискнула и принялась лопотать что-то о диком страхе, о нервах и об изрядной дозе спиртного, затуманившего ей голову. При этом она заискивающе улыбалась и все пыталась вырвать воротник из цепких пальцев Олега. Ее не насторожила ни странноватая улыбка, скользящая по его губам, ни мгновенно затихшая Верочка, которая перестала раскачиваться и всхлипывать, а сидела теперь, глядя на них широко открытыми глазами. Ей было невдомек, что может предвещать эта его насмешка и удивительно спокойный взгляд, которым он обводил всех присутствующих.
— Да ладно тебе, Олег, чего ты? Свои же мы все, — бормотала Лида, напоминая тряпичную куклу, подвешенную на гвоздь. — Ну опьянела, ну несла невесть что. Ты тоже хорош: синяков наставил, в душу нагадил и смылся. А мне что делать? Ладно, прости…
— Простить, говоришь? — Он резко отшвырнул ее от себя, да так, что она, неудачно приземлившись на стул, опрокинула его и грохнулась на пол. — А что? Может, и прощу.
Как это в старой доброй сказке: не ешь меня, серый волк, я тебе пригожусь. Вот ты мне, может, и пригодишься.
— Олег, я тебя прошу! — полустоном-полувсхлйпом произнесла Веронка. — Остановись!!!
— Заткнись!!! Еще одно слово — и ты труп! — Жестом фокусника он выдернул откуда-то из-за ремня брюк пистолет и принялся тыкать его дулом Верочке в висок. — Сегодня я, а не ты с пистолетом! Поняла?! Так что сиди и молчи!!!
«Сейчас моя очередь! — с тоской подумала Алевтина, поймав пару взглядов, которые Верочка украдкой бросила в ее сторону. — Что-то он мне уготовил!»
Но то, что она услышала от него минуту спустя, было почище жестокого удара под дых. Она выкатила на него глаза, пару раз поймала ртом воздух и наконец выдохнула:
— Ты совсем больной, да?! Больной на всю голову?!
Олег, казалось, ее не слышал. Обхватив ее ноющую от боли голову руками, он приблизил ее лицо к своему и жарко зашептал:
— Послушай меня! Ты только послушай!
— Не-ет!!! — Аля истошно закричала и попыталась вырваться. — Пусти меня!!!
— Почему?!
Олег тяжело дышал, глядя на нее. Ей даже показалось на какое-то мгновение, что она видит сквозь непроницаемую черноту его глаз отблески какой-то непонятной, давно затаенной боли. Но это было совсем недолго. Выражение их тут же сменилось на отстраненно-холодное, спрятав боль. Аля почувствовала, что и объятия его стали совсем другими.
Он больше не держал ее лицо бережно и осторожно, он давил на него пальцами, намеренно стараясь сделать ей больно.
— Почему?! Что, и вправду думаешь, что Дениска твой жив?!
— Нет, не думаю, но все равно — нет!
— Ладно, — Олег сказал это даже как-то слишком легко, закрепив эту самую легкость приветливой улыбкой. — Пусть будет по-твоему. Лидка! Иди-ка сюда.
С поспешностью бродячей дворняжки, почувствовавшей внимание и желавшей отличиться, та подскочила к Олегу и подобострастно оскалилась.
— Хочешь заслужить прощение? — Не оборачиваясь, он одной рукой схватил ее за воротник и привлек к себе. — Хочешь или. нет, отвечай!
— Конечно, хочу, Олег, что за вопрос?! — Хмель давно выветрился, оставив лишь жуткий озноб, заставляющий ее колени мелко дрожать, а зубы звучно лязгать. — Выполню любой каприз!..
— Любой, говоришь? Ну-ка иди поближе…
Он выставил Лиду впереди себя, обхватил двумя руками ее под грудью, и начал медленно отступать, оставив застывшую в замешательстве Алевтину в одиночестве.
— Умница, послушная девочка, — куснул слегка Олег Лиду за ухо. — А теперь бери вот это в руки и жми на курок…
Осторожно вложив ей в правую ладонь пистолет, поддерживая под локоть, он поднял ее руку до уровня глаз и приказал:
— А теперь стреляй!
— Остановись"! — взвизгнула Верочка, отползая на коленях чуть в сторону. — Остановись, чудовище!!!
— Заткнись?
Олег быстрым движением развернул Лидию в сторону своей жены и, положив палец на курок пистолета поверх ее, нажал.
Пуля прошла невысоко над головой Верочки, заставив ту броситься на пол и задрожать всем телом. Она всхлипывала и причитала что-то, наблюдая за развитием событий из-под рук, скрещенных над головой.
— Вякнешь еще — пристрелю!
Он снова развернул Лидию, разом обмякшую в его руках, в сторону Алевтины и вновь направил ее руку с пистолетом той в голову.
— Ну, детка, решай! — Верхняя губа его задрожала, обнажая зубы. — Хочешь жить — ; соглашайся на мои условия. Нет — умрешь, как твой Дениска…
Аля стояла на ватных ногах, привалившись к бетонной колонне, и не могла поверить, что все случившееся — реальность и что все это происходит с ней. Злобный человек, тот самый, что не далее как час назад огрел ее чем-то тяжелым по голове, стоял сейчас напротив и, направляя ей в голову дуло пистолета, предлагал ей руку и сердце, не оставляя выбора. Вытворять такое мог только ненормальный…
— У тебя куда ранение было? — на всякий случай поинтересовалась Аля, обретя дар речи. — Случайно не в голову?
— А что? — не сразу понял он.
— Уж очень ты странен и непоследователен, — задумчиво начала она, чуть склонив голову набок. — То о любви что-то лопочешь, то в живую мишень меня превращаешь. Уж не признак ли это слабоумия?
— Та-а-ак! — Ноздри у Олега затрепетали, рука, поддерживающая Лиду под грудью, сжалась в кулак. — Шутить изволишь? Ну-ну… — Он встряхнул притихшую в его руках женщину и зашипел:
— А ну стреляй, мать твою!
Стреляй, я тебе говорю!!!
— Не буду, — сипло выдавила Лидия, переминаясь на ослабевших ногах. — Все, что хочешь, но убить не могу…
— Ага, понятно…
Олег с силой отшвырнул Лиду от себя, не забыв выхватить из ее пальцев пистолет. Женщина мешком рухнула на пол. Несколько мгновений она пролежала без движения. Затем заворочалась, пару раз матерно выругалась и наконец подняла к нему побледневшее лицо:
— Псих ты все-таки, Голованов! Законченный псих…
Последнее слово она проглотила, не успев договорить. Все так же загадочно улыбаясь, Олег выпустил в нее подряд три пули, превращая ее красивое лицо в кровавое месиво.
Алевтина и Верочка закричали почти одновременно. Причем Вера кричала обреченно глухо, не поднимая головы с бетонного пола и стараясь не смотреть на множественные брызги крови и мозгового вещества. Алевтина же кричала пронзительно, не в силах отвести взгляда с убитой. Густая масса, булькая и играя пурпуром в свете лампы, казалось, завораживала ее. Она все смотрела и смотрела на то, что раньше было человеком, и совсем пропустила тот момент, когда Голованов подошел к ней вплотную и, уперев дуло пистолета ей в щеку, спросил:
— Нравится?
— Ты придурок, — еле вымолвила она, и ее тут же стошнило.
— Фу, как некрасиво, — Олег засмеялся. — Такая прекрасная женщина не должна совершать такие неэстетичные поступки. Это несвойственно леди. И уж тем более она не должна превращаться в такое безобразное зрелище, как эта шлюха. А? Как ты считаешь?
— Придурок! — упрямо твердила Аля, согнувшись пополам и содрогаясь от спазм. — И еще псих. Она была права — ты законченный псих.
— Ну и что? Может быть, я и псих, но сила сейчас на моей стороне, и поэтому (делаю оговорку), чтобы не лежать вот так же с простреленным личиком, ты сделаешь все, что я тебе сейчас продиктую.
— Сделай, как он говорит, — Верочка немного приподняла голову и умоляюще уставилась на мужа. — Олег, я прошу тебя — не убивай ее! Она все сделает, как ты велишь!
Оставь ее!
— Заткнись! Тебя никто не спрашивает!
Голованов принялся методично постукивать пистолетом по раскрытой левой ладони, попутно диктуя условия перемирия. Когда он закончил, Алевтине показалось, что ее сейчас стошнит опять, но уже от него и прямо на него.
— Нет, — она произнесла это тихо, но твердо, и, удивительное дело, страх куда-то испарился. — Стреляй, если хочется, но я этого не сделаю…
Голованов не мог поверить своим ушам, я Эта сука! Эта сука, находясь на волосок от смерти, смеет отказываться?! Весь его план, работа двух долгих лет летели к черту из-за этого холодного, короткого, но такого всеобъемлющего — «нет»?! Да хрен она угадала! Он все равно сделает так, как ему нравится. Ишь, смерти запросила! Ну уж нет! Смерть была бы прекрасным избавлением для нее от всего того, что он ей уготовил. Этот надменный взгляд… Всего лишь пару минут назад корчилась от приступов рвоты, а сейчас опять смотрит на него, как королева на чернь, будто и не стоит в луже блевотины. Ну уж нет! Такой развязки она не получит! Он увезет ее отсюда.
Верку, правда, придется пристрелить, но невелика потеря. А вот Алевтину… Не-ет! Она будет жить и жить так, как он ей прикажет. Денег у него предостаточно. Людей поднабралось тоже прилично. Пора объявить миру о своем существовании. И она всегда будет рядом. Всегда…
— Не тронь ее, — голос Верочки перестал дрожать, а обрел неожиданную силу, словно она приняла какое-то решение. — Не тронь, я что-то хочу сказать тебе…
— А-а-а, наша мышка очнулась и перестала дрожать от страха, — заухмылялся он саркастически. — Вся испереживалась, наверное, что пистолетика нету? Так я не дурак — провел у тебя доскональный обыск на предмет обнаружения огнестрельного оружия. Знал, знал тебя — шкуру, что примчишься сюда, подружку из беды выручать. И у Альки порыскал в кабинетике — тоже пусто. Теперь-то я поумнел, знаю, что от озверевшей бабы можно ждать чего угодно.
Олег походил взад-вперед по гаражу и, подняв уроненный Лидией стул, уселся на него с победоносным видом. Ему нравилось наблюдать за этими женщинами. Все их смятение, животный страх, желание высвободиться отчетливо читались на лицах, наполняя его душу давно ожидаемым ликованием.
— Что, Аленька, наверняка задаешься вопросом: как это он смог проникнуть на территорию моей фирмы и на глазах у охранника натворить такое? Куда подевалась охрана от моего дома? Где они все? Задаешься или нет?
— Ну???
— Так вот поясню, милая, что половина охраны, работающей на тебя, уже давно куплена мною. Давно! А ты, Веруньчик, отчего не спросила: зачем я тебя из больничной койки вытащил?
— Зачем же?
— Да вот думал тебя машиной переехать, а ты, тварь, живучей оказалась. Пришлось выманить. Тут и расквитаемся с тобой. Ты представить себе не можешь, как велико мое желание удавить тебя. Не пристрелить — это слишком просто, а почувствовать твои конвульсии, услышать предсмертный хрип. А ты небось возомнила себе, что я тебя простить захотел, и прибежала, объятая любовью.
Вижу, до сих пор любишь…
И тут случилось неожиданное — Верочка засмеялась. Не истерически, не нервно, а весело, почти безрассудно.
— Голованов, — выдавила она вскоре, оборвав смех. — Ты самый самовлюбленный болван, которого я когда-либо знала. Когда-то я действительно была готова за тобой и в огонь, и в воду. Все прощала, все сносила, но после Сени… Нет, мой милый. Может, ему и нелегко было со мной, но мое сердце рядом с ним, и только. — Она перевела дыхание и, поднявшись, стала отряхиваться. — А сюда я прибежала только из-за нее. Чтобы уберечь от беды. А глаза твои прекрасные давно перестали меня волновать.
— Ишь ты!!! — зашипел Олег, внутренне подбираясь и совсем неожиданно почувствовав, что слова Верки его сильно задели. — Заговорила! А что мне мешает сейчас всадить пулю в твою глупую башку, как думаешь?
— Ты же должен узнать: что я хотела тебе; сообщить… — Нарочито медленно, прядка за прядкой, Верочка начала перебирать волосы, пытаясь вновь придать им первоначальный вид.
— Не тяни, сука! — взревел Олег, щелкнув предохранителем. — Мне плевать на твои глупые тайны!
— Эта тебя обрадует, — поспешила заверить его Вера. — Поверь мне.
— Ну??? — Пистолет поднялся на уровень ее головы и заплясал в его руке, выдавая волнение стрелка.
— Денис жив! — она не хотела говорить это, ей и нельзя было — она дала слово, что оставит все в тайне, но ситуация явно выходила из-под контроля, и Вера поняла — пора.
— Лидка, хоть и не особо умна была… — Вера со скорбью посмотрела в сторону истерзанного трупа. — Но она сразу сообразила, почему я так спокойно услышала от нее новость о твоем воскрешении. Я знала это…
— Я тебе не верю. — Он старался говорить спокойно, но левое веко отчего-то задергалось. — Ты блефуешь.
— Нет.
— Почему он тогда к Альке не пошел? — ухватился он за соломинку. — Она же жена ему.
— Потому что он ей не доверяет, — Верочка пропустила мимо ушей сдавленный всхлип Алевтины и продолжила:
— Иван как-то сумел сообщить ему о том, что ты жив и затеваешь что-то недоброе. Он еще до покушения на него подумывал о побеге, а тут сам черт сыграл ему на руку.
— А почему он ей не доверяет? — Олег все еще не мог поверить в искренность ее слов и криво ухмыльнулся. — От такой любви-то…
— А тут, милый мой, ты руку приложил. Ты развел этих двух людей на разные полюса жизни. Да так, что и не знаю — соединятся ли?..
— Черт!
Олег заметался по гаражу, не забывая следить за настороженными, ставшими бок о бок женщинами. То, что преподнесла ему Верка, мало походило на реальность, но чем черт не шутит! Может, и вправду Денис сумел спастись. Хотя, как он смог это сделать? Олегу сообщили по его каналам, что пожар был адским, охватив сразу четыре помещения и отрезав заключенным все пути к спасению. Как же ему это удалось? Не желая больше мучиться неведением, он выпалил вслух:
— Как ему удалось спастись?
— А ты у меня спроси. — Мужской голос, раздавшийся не от двери, а откуда-то из самой сердцевины этого бетонного монолитного строения, казалось, парализовал волю всех присутствующих. — Спроси у меня… Думаю, мне есть, что тебе рассказать…
