7.3.1. Практически все дела, рассматриваемые в суде присяжных, содержат экспертные заключения. Во времена Цицерона экспертиз не было, во времена П. Сергеича и Андреевского – были, но не во всех делах, ну а сегодня редко какое дело может обойтись без экспертизы. И хоть эксперт приглашается в дело для разъяснения отдельных вопросов, требующих специальных познаний в области конкретной науки или техники, но часто можно встретить постановку перед экспертом вопросов правового характера, которые не могут быть поставлены перед экспертом. Ведь следователь, по закону, сам вправе давать юридическую оценку деянию. Иначе какой он следователь?

Тем не менее не всегда от адвоката для успешной защиты требуются возражения против постановки следователем вопросов правового характера, вы ведь можете провести экспертное исследование у независимого эксперта, назвав это заключением специалиста, и передать следователю для приобщения к материалам дела. Впоследствии этот ваш специалист может быть допрошен следователем или судом, а само его письменное заключение тоже подлежит оценке, если оно получено в рамках требований статьи 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Также это может служить основанием для назначения дополнительной экспертизы или даже комплексной экспертизы.

И значение для вас и вашего клиента в данном случае будет иметь не правильность заключения вашего специалиста по сравнению с мнением эксперта, назначенного следователем и, соответственно, устраивающего следователя. Значение для вас будет иметь то, что два эксперта разошлись во мнении, то есть существуют сомнения в некоторых обстоятельствах, касающихся обвинения, а все сомнения толкуются в пользу обвиняемого!

Иными словами, может сработать принцип презумпции невиновности, который, слава Богу, пока никто не отменял.

Например, в моей реальной практике так произошло в деле по обвинению начальника Московского метрополитена Дмитрия Гаева в злоупотреблении полномочиями.

Криминал следователи увидели не том, что Гаев зарегистрировал патент на свое личное изобретение (это вполне законно, как оказалось), и не в том, что он заключил договор на использование этого патента с ГУП «Московский метрополитен» (в этом тоже ничего противозаконного не было), а в том, что в какой-то период, через пару-тройку лет после заключения этого лицензионного договора, он не оплатил вовремя государственную пошлину за поддержание патента в силе (около 30 тысяч рублей), а значит, патент, по закону, прекратил свое действие. Гаев продолжал выплачивать «сам себе» деньги за использование патента, хотя этого можно было и не делать, так как самого патента как бы нет. Тем самым, следствие считало, что начальник-изобретатель нанес ущерб предприятию на сумму что-то около 90 миллионов рублей за 10 лет незаконных выплат.

В действительности оказалось, что Гаев и впрямь не вовремя оплатил госпошлину, которую нужно было оплачивать ежегодно, чтобы патент продолжал иметь силу: Но произошло это потому, что каждый раз это мероприятие проводил патентный поверенный, изначально занимавшийся регистрацией патента в Роспатенте. Раз в год он появлялся у патентообладателя и напоминал о необходимости оплаты. Брал деньги, включая свою комиссию, проводил оплату, и все было в порядке. Но в этот год, он взял и… умер! И просто не пришел к Гаеву за очередной суммой. А сам Гаев, хотя знал, что его патентный поверенный скончался, как-то не озадачился вовремя проверить, когда и что надо оплатить. Когда ему сообщили, что для поддержания патента нужно оплатить госпошлину (примерно через два-три месяца), он это, конечно же, сделал. Так что фактически следствие подозревало Гаева в том, что он должен был знать о прекращении действия патента из-за неоплаты и, соответственно, не принял меры к продолжению платежей за его использование.

Следствием была проведена экспертиза, которую следователь назвал патентоведческой. Несмотря на то что перед экспертом (роль которого выполнял патентный поверенный с опытом работы) нельзя ставить правовые вопросы, тем не менее они были поставлены, и эксперт ответил на вопрос следователя примерно так: «Раз госпошлина за патент не оплачена, следовательно, патент прекратил свое действие, а это значит автоматическое прекращение лицензионного договора, по которому проводились платежи».

Привлеченные защитой (то есть мной и моими замечательными коллегами, умнейшими адвокатами – А. Аснисом и Я. Мастинским) три разных эксперта, специалисты в области патентного и гражданского права с учеными степенями, сделали по адвокатскому запросу заключения, в которых сообщили, что прекращение действия патента автоматически не прекращает действия договора, заключенного на 10 лет, а оплата и принятие государством пошлины за поддержание патента восстанавливает его действие, независимо от того, что сама пошлина была оплачена с опозданием.

Следователь следственного департамента МВД РФ по Москве рассмотрела противоречивые мнения экспертов и вынесла постановление о прекращении уголовного преследования Дмитрия Гаева по реабилитирующим основаниям на основании принципа презумпции невиновности. Следователь поняла, что у экспертов-юристов – разные мнения на одни и те же обстоятельства, а Гаев вообще не юрист и не эксперт в этой области и не обязан был склоняться к какому-либо мнению в то время, когда эти события происходили.

Таким образом, уже применительно к суду присяжных, если в вашем деле будут иметься противоречивые мнения экспертов, это хорошо – ваш шанс быть услышанным присяжными возрастает многократно. Сделайте все возможное, чтобы эти противоречивые мнения в деле присутствовали.

 

7.3.2. П. Сергеич разделил экспертов так:

1) сведущие и добросовестные,

2) добросовестные и несведущие,

3) сведущие и недобросовестные и

4) недобросовестные и несведущие.

Отсюда важное правило для адвоката: «Если в процессе есть заключение эксперта со стороны обвинения и эта экспертиза имеет значение, вы должны выставить эксперта не менее сведущего и решительного со своей стороны. Не сделать этого – легкомыслие непростительное».

Действительно, если в деле со стороны обвинения есть эксперт, а с вашей – нет, то ваши аргументы против эксперта имеют мало значения, даже если в заключении эксперта написана откровенная ерунда. Вы не противник в споре с экспертом, и присяжные это знают. Если будете спорить с экспертом в своей речи в прениях, услышите издевку от прокурора в репликах: «Адвокат умный, конечно, парень, но не эксперт. Не эксперт… Так уж вышло…»

Подобную фразу присяжные запомнят и повторят в совещательной комнате.

Так что дайте прокурорскому эксперту достойного противника и просто поддержите его мнение своим красноречием.

 

7.3.3. Чтобы красноречиво поддержать «своего эксперта» в прениях, нужно элементарно знать то, о чем вы говорите. Я уж не говорю о допросе эксперта, к которому надо готовиться (см. выше). Не поленитесь залезть в книги и изучить понятийный аппарат. Выясните все самое сложное к восприятию на слух во время судебного следствия, оставьте для прений только то, что присяжные поймут, не углубляясь в дебри науки.

Если вам попался явный шарлатан от науки в качестве эксперта со стороны обвинения, то вам повезло. Как его вывести на чистую воду?

Прежде всего, надо ответить на 4 вопроса:

1) логична ли экспертиза в целом;

2) нет ли в фактах, принимаемых экспертом в основание его выводов, взаимного противоречия или противоречия с другими фактами;

3) не вышел ли эксперт за границы своей науки в чужую область специальных знаний, не впал ли в демагогию;

4) делает ли эксперт научные или технические выводы или высказывает свое суждение о виновности обвиняемого.

Обязательно в одном из этих пунктов несведущий эксперт «проколется», и на этом проколе нужно сосредоточиться в своей речи.

Например, в деле по обвинению главы города Рыбинск Юрия Ласточкина во взятке через посредника была проведена лингвистическая экспертиза текстов записанных бесед взяткодателя, посредника и взяткополучателя. Эксперт, привлеченный следствием, так старался, что сделал вывод, не основанный на фактах. Он в материалах дела прочел, что в июле 2013 года взяткодатель Иванов просил у главы города Ласточкина поддержки своей кандидатуры на конкурсе на замещение должности директора муниципального предприятия. И сделал вывод, что в октябре 2013 года в разговорах взяткодателя с обвиняемыми «шла речь о передаче денег за поддержку его кандидатуры на конкурсе на замещение должности директора муниципального предприятия или заместителя директора». При этом эксперт не понял, что в октябре этот взяткодатель Иванов не просил поддержать его на конкурсе, так как конкурс-то он выиграл еще в июле, а в октябре его просто уволили и он просился на любую работу в муниципальных структурах. При этом конкурс на замещение должности заместителя директора вообще не проводился.

Если бы по статье 290 УК РФ (получение взятки) по закону можно было бы просить рассмотрения дела судом присяжных, очевидно, что такие «ляпы» эксперта простые люди без внимания не оставили бы. Очень жаль, что такую распространенную статью о тяжком преступлении законодатель вывел из компетенции суда присяжных, чем дал зеленый свет для «расправы» местными правоохранителями с неугодными местными чиновниками.

Ну а если кратко подытожить, что надо говорить в прениях об экспертизе, повторюсь: чтобы что-то критиковать, нужно знать предмет. Возьмите учебные пособия по криминалистике и освежите их в памяти. Прочтите ученые труды по конкретным видам экспертиз, усвойте понятийный аппарат и не ленитесь читать заключение эксперта не только в части выводов. В исследовательской части заключения эксперта вы можете встретить много чего для вашей критики. Даже, случается, там можно поймать фрагменты из текста экспертиз вообще не по вашему делу, а это удача. Поймаете ее, преподнесете присяжным на блюдечке фразой: «Этому эксперту все равно, кого вы тут будете сажать. Он экспертизу сделал один раз несколько лет назад, а теперь только ее копирует в разные дела. Прокурору должно быть сейчас очень стыдно ссылаться на такое заключение эксперта, но он, стиснув зубы, делает это, чтобы не уронить честь мундира…»