30
Появившийся из туннеля Босх был выведен из гаража двумя бойцами спецназа в противогазах. Его сдали с рук на руки временной опергруппе по поимке Уэйтса и полицейским, связанным с данным уголовным делом. Рэндольф и Осани из ГППО тоже находились здесь, как и начальник группы нераскрытых убийств Эйбл Пратт. Босх оглядывался в поисках Рейчел Уоллинг, но не увидел ее нигде поблизости.
Прямо у выхода из туннеля лежала последняя жертва Уэйтса. Молодую женщину перенесли в машину «скорой помощи» и немедленно транспортировали в окружной медицинский центр при Университете южной Калифорнии для осмотра и лечения. Босх был совершенно уверен: его фантазии не хватит, чтобы вообразить те ужасы, которые она пережила. Но он знал: главное, что женщина осталась жива.
Руководитель временной опергруппы хотел, чтобы Босх сел в их микроавтобус и рассказал, как было дело, но Босх больше не пожелал находиться в замкнутом пространстве. Даже тут, на открытом воздухе, на Фигероа-лейн, он не мог избавиться от царившего там, в туннеле, запаха и заметил, что члены опергруппы, окружившие его поначалу, теперь все отступили на шаг или два. Босх увидел пожарную кишку, прикрученную к водопроводному крану, около лестницы к дому. Он подошел, открутил кран и принялся лить на себя воду: на волосы, лицо, шею. Одежда на нем вымокла, но ему было безразлично. Эта процедура удалила с него изрядную часть грязи, пота и вони, а одежда все равно теперь годилась только на выброс.
Руководителем опергруппы являлся сержант Боб Макдоналд, переведенный из голливудского отделения. К счастью, Босх знал его по прежней службе в том самом участке, и это подготовило почву для дружественной беседы. Босх понимал, что это лишь разминка, первый этап. До конца дня ему придется пройти официальный, по всей форме, допрос у Рэндольфа, в ГППО.
– А где агент ФБР? – спросил он. – Где Рейчел Уоллинг?
– Ее допрашивают, – ответил Макдоналд. – Мы приспособили для этого соседний дом.
– А пожилая женщина в доме наверху?
– Тоже под контролем. Она полуслепая и сидит в инвалидном кресле. С ней пока еще беседуют, но уже выяснили, что Уэйтс жил в этом доме в детстве, в приемной семье, а его настоящие имя и фамилия Роберт Фоксуорт. Женщина уже не водит машину, в основном сидит дома. Местное агентство социальной помощи доставляет ей продукты. Фоксуорт помогал ей деньгами – тем, что арендовал гараж. Он держал там рабочий инвентарь и старый фургон. Он, кстати, оборудован подъемником для инвалидного кресла.
Босх кивнул. Он и раньше догадывался, что Дженет Саксон понятия не имела, для каких иных целей использует гараж ее бывший приемыш.
Макдоналд сказал, что настала пора и Босху дать показания. Что тот и сделал – по порядку, шаг за шагом изложив все свои действия, начиная с выявления связи между Уэйтсом и Фицпатриком.
Вопросов к нему пока не возникало. На данный момент никто не спросил, почему он не позвонил ни в опергруппу, ни Рэндольфу, ни Пратту, ни кому-либо еще. Пока его слушали, просто фиксируя факты. Но Босха все это не волновало. Они с Рейчел спасли девушку и уничтожили маньяка. Он был уверен, что эти два достижения перевесят все проступки и нарушения внутренних норм и, бесспорно, позволят ему удержаться на службе.
Двадцать минут потребовалось Босху, чтобы изложить историю, а затем Макдоналд заметил, что неплохо бы сделать перерыв. Когда окружавшие его люди расступились, Босх увидел начальника, тоже дожидающегося своей очереди за него приняться. Гарри понимал: испытание окажется не из приятных.
Увидев наконец брешь в окружавшей Босха толпе, Пратт направился к нему. Похоже, начальник пребывал в тревоге, видимо, с опаской предвосхищая, что там имеет сообщить ему Босх.
– Ну, Гарри, что он тебе наговорил?
Босх немного удивился, что Пратт не устраивает ему головомойку за то, что действовал на свой страх и риск, без одобрения свыше. Но подобный расклад его вполне устраивал. Он вкратце обрисовал то, что узнал от Уэйтса о сфабрикованной сделке и о липовом следственном эксперименте в Бичвуд-Каньоне.
– Он сказал, что все это было организовано через Свона, – пояснил Босх. – Адвокат являлся посредником. Он узнал условия сделки у Оливаса и О'Ши и передал их Уэйтсу. Уэйтс не убивал Жесто, но согласился взять на себя чужую вину. Это входило в условия сделки – так он избегал смертного приговора.
– И все?
– По-моему, вполне достаточно, разве нет?
– Зачем Оливасу и О'Ши это понадобилось?
– Старые, как мир, причины. Деньги и власть. А у Гарландов много и того и другого.
– Энтони Гарланд – тот человек, кто раздобыл судебный запрет приближаться к нему в отсутствие адвоката? Тот, которого ты подозревал по делу Жесто?
– Да. Пока Оливас и О'Ши не использовали Уэйтса, чтобы убедить меня в обратном.
– Ты узнал еще что-нибудь, кроме того, что сейчас рассказал тебе Уэйтс?
Босх покачал головой:
– Не так уж много. Я выявил двадцать пять тысяч пожертвований на избирательную кампанию О'Ши, которые поступили от адвокатов Томаса Рекса Гарланда и его нефтяной компании. Но все эти взносы были вполне легальны. Это доказывает определенную связь, но ничего более.
– Двадцать пять тысяч, по-моему, небольшая сумма.
– Да. Но двадцать пять – это лишь то, что мы знаем. Если немного покопаться, вероятно, наберется больше.
– Ты передал все это Макдоналду и его команде?
– Лишь то, что узнал от Уэйтса. Я не рассказывал ему о пожертвованиях. Только о том, что сообщил Уэйтс.
– Как думаешь, Свона теперь возьмут в оборот?
– Ни малейшего шанса. Все разговоры между адвокатом и клиентом являются конфиденциальной информацией и не подлежат оглашению. Кроме того, никто не станет преследовать Свона, основываясь на показаниях ныне мертвого психопата Уэйтса.
Пратт поковырял землю мыском ботинка.
– Послушайте, шеф, я сожалею, что так получилось, – промолвил Босх. – Что не был с вами откровенен в своих действиях. Учитывая домашний режим…
Пратт отмахнулся:
– Все нормально, парень. Тебе повезло. Так обернулось, что в конце концов тебе удалось добиться успеха и уничтожить преступника. Что я могу возразить? Кроме того, я скоро сложу с себя полномочия и уйду на покой, – продолжил Пратт. – Еще три недели – и голова насчет тебя будет болеть у кого-то другого. Пусть он и решает, как с тобой поступить.
Вне зависимости от того, вернется к работе Киз Райдер или нет, Босх не хотел уходить из отдела. Он слышал, что Дэвид Лэмкин, их будущий начальник, – человек, с которым хорошо работается. Босх надеялся, что когда все утрясется, он по-прежнему останется в группе нераскрытых убийств.
– Мать честная! – вдруг прошептал Пратт.
Босх проследил за его взглядом и увидел машину, припарковавшуюся чуть поодаль от места преступления, там, где уже выстроились по периметру микроавтобусы СМИ и репортеры тянули микрофоны в стремлении записать горячий материал. С пассажирского сиденья сходил Ричард О'Ши. Босх тотчас почувствовал подступающую к горлу желчь. Он рванулся в ту сторону, но Пратт удержал его.
– Гарри, не принимай так близко к сердцу.
– Какого дьявола ему тут надо?
– Это его судебное дело, парень. Он его ведет и имеет право приехать, если пожелает. А тебе лучше успокоиться. Не раскрывай ему своих карт, а то навсегда потеряешь возможность прищучить его.
– А он тем временем станет вытанцовывать перед камерами и превращать нынешнее происшествие в очередную рекламную акцию своей избирательной кампании? Ну уж нет! Мне бы следовало подойти к нему и дать хорошего пинка под зад, прямо перед камерами!
– Да, вот это будет действительно умно, Гарри. Очень тонко. Сильно поможет делу.
Босх высвободился из рук пытавшегося удержать его Пратта, но не двинулся вперед, а прислонился к одному из полицейских автомобилей и немного постоял, сложив руки на груди и опустив голову. Постепенно он успокоился. В глубине души Босх осознавал правоту Пратта.
– Только не пускайте его ко мне, пусть держится подальше.
– Это будет трудновато исполнить, ведь он как раз направляется в твою сторону.
Босх поднял голову в тот момент, когда О'Ши и двое его сопровождающих приблизились к нему.
– Детектив Босх, как вы себя чувствуете?
– Отлично.
Босх продолжал держать руки скрещенными на груди. Он не хотел, чтобы какая-нибудь из них, ненароком высвободившись, заехала О'Ши в ухо.
– Спасибо за то, что вы сегодня сделали. Спасибо за спасение молодой женщины.
Босх молчал.
О'Ши обратился к своей свите и к Пратту, который остался тут же, поблизости, на случай если придется оттаскивать разгневанного Босха.
– Не мог бы я поговорить с детективом Босхом наедине?
Спутники прокурора отошли. Пратт медлил в нерешительности, пока Босх не кивнул ему, давая понять, что он в норме.
– Детектив, меня вкратце информировали относительно того, что Уэйтс, или, вернее, Фоксуорт, рассказал вам в туннеле, – произнес О'Ши.
– Рад слышать.
– Надеюсь, вы не верите тому, что серийный убийца сообщает о людях, предъявивших ему обвинения? Особенно о человеке, которого даже нет в живых и который не может защитить себя?
Босх отодвинулся от патрульной машины и наконец расцепил скрещенные на груди руки.
– Вы сейчас говорите о своем дружке Оливасе?
– Да, о нем. И, судя по вашей позе, могу заключить, что вы и впрямь верите тому, что предположительно наболтал вам Фоксуорт.
– Предположительно? Так что, теперь уже выходит, будто я все это сам сочинил?
– Кто-то, несомненно, сделал это.
Босх подался к нему на несколько дюймов и тихо промолвил:
– О'Ши, лучше отойдите. Я могу вас ударить.
Прокурор отпрянул, словно его уже ударили.
– Вы ошибаетесь, Босх. Он вам солгал.
– Он лишь подтвердил то, что я уже и сам знал, до того как отправился в этот туннель. Оливас был замаран. Это он вставил фальшивую запись в Книгу убийства. Ту запись, которая ложно связала Рейнарда Уэйтса с Мари Жесто. И он заранее прошелся к месту преступления и пометил путь, чтобы Уэйтс по нему проследовал и привел нас к ее телу. А Оливас не стал бы делать ничего подобного без чьего-либо наущения. Не тот он был человек. Он был достаточно умен.
О'Ши посмотрел на него долго и пристально. Смысл слов Босха был абсолютно прозрачен.
– Я ведь не могу отговорить вас от этих абсурдных заявлений, не так ли?
– Отговорить? Ни малейшего шанса. И мне наплевать, как это повлияет на вашу избирательную кампанию, господин прокурор. Это неопровержимые факты, и мне не нужен Фоксуорт с его признанием, чтобы доказать их.
– Тогда мне придется апеллировать к более высокой инстанции, чем вы.
Босх приблизился к нему еще на полшага.
– Вы чувствуете запах? Ощущаете его от меня? Это тошнотворный запах смерти, черт подери! Я им весь пропитался, О'Ши! Но я по крайней мере могу отмыть его.
– Как мне следует вас понимать?
– Как угодно. Кто там для вас более высокая инстанция? Будете звонить Томасу Рексу Гарланду, в его высотный сияющий офис?
О'Ши глубоко втянул в себя воздух, стараясь удержать себя в руках, и лишь покачал головой в полном замешательстве:
– Детектив, я не знаю, что произошло с вами в туннеле, но вы несете бессмыслицу.
– Что ж, скоро вы уловите смысл. Еще до выборов, будьте уверены.
– Помогите мне понять, Босх. Что-то тут ускользает от моего разумения.
– Все вы прекрасно знаете, О'Ши, и, прежде чем эта история утихнет, она станет известна всему миру. Я найду способ засадить в тюрьму вас, Гарланда и всякого другого, кто в ней участвовал. Обещаю.
О'Ши шагнул к Босху.
– Вы хотите сказать, что я это сделал? Я подстроил и организовал это ради Томаса Рекса Гарланда?
Босх начал смеяться. О'Ши оказался талантливым актером.
– Вы неподражаемы, – сказал он. – Отдаю вам должное. Вы молодец.
– Томас Рекс Гарланд – легальный спонсор моей избирательной кампании. Абсолютно чистый с юридической точки зрения. Как вы можете связывать это с…
– Тогда отчего же вы не сказали, что он ваш чистый и легальный спонсор, когда я на днях упомянул о его сыне, сообщив, что он являлся моим подозреваемым по делу Жесто?
– Потому что это только усложнило бы положение вещей. Я никогда не встречался и никогда не разговаривал ни с одним из Гарландов. Да, Томас Рекс делал пожертвования на мою кампанию – ну так и что с того? Он жертвует деньги на каждую избирательную кампанию в нашем округе. Если бы я затронул данную тему в тот момент, я бы только спровоцировал ненужные ассоциации. Мне хотелось этого избежать. Теперь я вижу, дело, так или иначе, всплыло наружу.
– Сколько же в вас мерзости! Вы…
– Замолчите, Босх! Тут нет никакой связи.
– Тогда нам больше не о чем говорить.
– Нет, есть! Мне есть что сказать! Сделайте все возможное и невозможное, чтобы разобраться с этим бредом, и тогда посмотрим, кто в итоге выйдет с поднятой головой.
О'Ши повернулся и зашагал прочь, выкрикивая распоряжения своим людям. Ему требовался телефон с засекреченной линией связи, и Босх мысленно поинтересовался, кому будет адресован первый звонок по засекреченной связи – Томасу Рексу Гарланду или начальнику полиции?
Что ж, сам он тоже принял решение. Он позвонит Кейше Рассел и освободит ее от обета молчания. Разрешит ей хорошенько покопаться в тех самых юридически чистых пожертвованиях, которые Гарланд внес на избирательную кампанию О'Ши. Босх сунул руку в карман, но вспомнил, что его сотовый по-прежнему валяется в гараже. Он двинулся в ту сторону, но был остановлен желтой лентой, натянутой поперек полностью открытого теперь гаражного проема, в глубине которого белел фургон.
В гараже была Кэролин Кафарелли, она руководила работой криминалистов на месте преступления. Сдвинутый вниз респиратор болтался на шее, и по лицу девушки Босх понял, что она уже побывала в конце туннеля, в том страшном месте, переполненном смертью. И теперь это останется с ней навсегда. Он помахал ей рукой, привлекая внимание.
– Как жизнь, Кэролин?
– Как она может быть после всего увиденного?
– Да. Я знаю.
– Мы задержимся здесь надолго, наверное, за полночь. Чем помочь, Гарри?
– Ты не находила тут сотовый телефон? Я потерял его, когда началась заваруха.
Она молча указала на пол возле передней шины фургона.
Босх увидел на бетонном полу свой телефон. На нем мигал огонек, напоминающий, что есть сообщение. Он заметил также, что кто-то обвел мобильник на бетоне мелом. Скверно. Босху совсем не улыбалось, чтобы его телефон внесли в опись в качестве вещдока. В этом случае он мог вообще не получить его назад.
– Могу я забрать его? Он мне нужен.
– Извини, Гарри. Пока нет. Это место не сфотографировали. Мы начинаем с туннеля и движемся оттуда наружу. Это займет некоторое время.
– Разреши мне воспользоваться им прямо тут? А когда придет время фотографировать, я верну его. Похоже, для меня там есть сообщения.
– Гарри, прекрати.
Он знал, что предложенный им вариант нарушал примерно четыре нормы доказательного права.
– Ладно, тогда просто дай знать, как только я смогу получить его. Желательно прежде, чем сядет батарейка.
– Можешь на меня рассчитывать.
Он увидел Рейчел, идущую к внешнему периметру места преступления, тоже обтянутому желтой лентой. По ту сторону ограждения Гарри заметил фэбээровский «лендкрузер», а рядом человека в костюме и солнцезащитных очках, явно поджидавшего Уоллинг. Судя по всему, она вызвала ведомственную машину, чтобы та доставила ее обратно.
Босх заспешил туда же, окликая девушку по имени. Она обернулась и остановилась.
– Гарри, – произнесла она. – Ты как? Все нормально?
– Нет. А ты, Рейчел?
– Я отлично. Что это? – Она указала на его мокрую одежду.
– Пришлось облиться из пожарной кишки. Там было паршиво. Потребуется часа два простоять под душем. Ты уезжаешь?
– Да. На данный момент они со мной закончили.
Босх кивком указал на человека в солнцезащитных очках, стоявшего в десяти футах за спиной у Рейчел.
– У тебя неприятности? – тихо спросил он.
– Пока не знаю. Надеюсь, все будет нормально. Ты уничтожил преступника и спас девушку. Что тут может быть плохого?
– Мы уничтожили преступника и спасли девушку, – поправил Босх. – Но в каждой бюрократической структуре есть люди, умеющие превратить любое хорошее дело в дерьмо.
– Я знаю.
Ее взгляд обдал его леденящим холодом, и Босх понял: что-то изменилось в их отношениях.
– Ты злишься на меня, Рейчел?
– Злюсь? Нет.
– Тогда что?
– Ничего. Мне надо идти.
– Ты позвонишь?
– Как получится. До свидания, Гарри. – Она шагнула к автомобилю, но потом остановилась и обернулась к Босху: – Это ведь с прокурором ты сейчас говорил – там, у машины?
– Да.
– Будь осторожен, Гарри. Если позволишь эмоциям так уводить тебя, как сегодня, О'Ши может причинить тебе много боли и страданий.
Босх слабо улыбнулся:
– Ты знаешь, что говорят о боли?
– Нет.
– Боль – покидающая тело слабость.
– Ну, в том, что говорят, немало всякого вздора. Не старайся специально это проверять, без крайней необходимости. До свидания, Гарри.
– До свидания, Рейчел.
Босх смотрел, как человек в солнцезащитных очках приподнимает перед ней огораживающую ленту. Рейчел поднырнула под нее, села на переднее пассажирское сиденье «лендкрузера» и уехала. Гарри сознавал: что-то изменилось в ее к нему отношении. Его действия в гараже и рейд в туннель заставили Рейчел взглянуть на него иначе. Босх принял это со смирением и подумал, что, вероятно, никогда больше ее не увидит. Это будет еще одним преступлением, за которое он выставит счет Ричарду О'Ши.
Он обернулся к центру огороженного места преступления и увидел, что там стоят и ждут его Рэндольф и Осани. Рэндольф убирал свой сотовый телефон.
– Опять вы двое, – произнес Босх.
– Немного смахивает на дежа-вю, не так ли? – усмехнулся Рэндольф.
– Да.
– Детектив, мы вынуждены отвезти вас в Паркер-центр и теперь уже провести допрос по всей строгости.
Босх кивнул. Он знал порядок. На сей раз речь шла не о стрельбе по деревьям. Он убил человека. На сей раз им понадобится точно установить каждую деталь.
– Я готов, – сказал Босх.
