Громадная и очень сложная история об английских дульнозарядных мушкетах для индейцев начинается с исторического документа 1623 года. Заканчивается же она в те годы, когда книга эта готовилась к печати. Лондонские и плимутские компании, чьи колонисты поселились в Вирджинии, Мэриленде и Массачусетсе в начале XVII столетия, поначалу имели крайне мало возможностей поучаствовать в продажах оружия индейцам. По мере же того, как колонии и поселения множились, развивалось и неосмотрительное вооружение племен, даже несмотря на такие осложнения, как Война с поухатанской конфедерацией 1622—1636 годов или Пекотская война 1637 года. В частности, в Плимуте и Бостоне многие стали заниматься торговлей шкурами бобров. Безответственные торговцы размножились в таком количестве, что в 1641 году британская корона ощутила необходимость издать следующий указ: «При меновых сделках или торговле с индейцами да не смеет ни один человек передавать им в обмен на какие-либо их товары, серебро или золото, никакое орудие войны, ни огнестрельное оружие, ни порох, ни меч, ни какое-либо другое вооружение, которое может быть обращено против нас самих». Тем не менее торговля оружием продолжалась. «Журнал Новой Голландии, 1641—1646 гг.» отмечает, что могикане получали огнестрельное оружие как от англичан, так и от голландцев, и в нем имеются недвусмысленные свидетельства того, что к 1664 году английские мушкеты уже были в руках как могикан, наррагансетов и вампаноагов, так и у большинства соседних племен индейцев Новых Нидерландов.

Рис. 6. Распространение оружия на 1754 г.

На территории Новой Англии, в Нью-Йорке, Коннектикуте и Пенсильвании жило около 60 тысяч индейцев, имевших торговые отношения с английскими колонистами. В их число входят и те племена, которые некогда заключали сделки со шведами и голландцами, то есть с теми нациями, которые сошли с американской сцены в 1655 или 1665 году соответственно; но не те, что хоть и находились в границах английских владений, но предпочитали иметь дело с французами. На территориях, относящихся к южным английским колониям, и в Аппалачах обитали примерно 80 тысяч индейцев, не считая те маргинальные группы, которые имели более или менее прочные связи с испанской Флоридой.

В своих южных владениях англичане установили оживленную торговлю огнестрельным оружием и другими товарами, доставлявшимися их агентами в глубь региона по древним тропам, огибавшим южные отроги Аппалачских гор. Торговля эта, осуществлявшаяся с помощью вьючных обозов, склонила на сторону англичан могущественные племена чокто, чикасо и верхних кри, страстно жаждавших иметь свое собственное оружие, которое испанцы были не в состоянии им поставить. Племя чикасо продолжило эту торговую систему от Южной Каролины еще глубже, в самое сердце региона к западу от Миссисипи. Имеются свидетельства того, что их межплеменная торговля продолжалась вплоть до 1719 года. Когда французский торговец Лагарп посетил селение племени кэддо в восточной части региона, который ныне является штатом Оклахома, туда прибыл и торговец из племени чикасо с партией английских товаров. По свидетельству Лагарпа, этот торговец чикасо выказал изрядное неудовольствие, когда понял, что его товарам придется конкурировать с французскими.

В последних десятилетиях XVII века племена, жившие в сегодняшних штатах Северная и Южная Каролина, заключали соглашения на поставку оружия с горными племенами чироки и катавба, а также с индейцами равнин, примыкающих к Мексиканскому заливу. К концу века англичане довольно прочно удерживали за собой северную часть Флориды. На всем пространстве этого региона английские колонии, как на севере, так и на юге, все увеличивающееся число белых колонистов и расширение области поселений усиливали давление на местных жителей, что вызвало широкое распространение враждебных действий и привело к полному уничтожению нескольких племен.

Война Короля Филиппа 1675—1676 годов расчистила путь для колонизации Новой Англии белыми пришельцами. Голландцы уже разредили индейское население Нью-Йорка, Коннектикута и Нью-Джерси. Вслед за бойней в Новой Англии последовало уничтожение индейцев саскуэханна в Мэриленде, начатое ирокезами и завершенное поселенцами Вирджинии и Мэриленда. На Юге индейцы племени вестос были вытеснены с мест своего обитания вдоль реки Саванны в 1680 году, а ближе к концу столетия целая череда менее масштабных «зачисток» усмирила все племена на прибрежном пространстве Флориды. Даже сама Флорида подверглась нашествию, и все племена, выказывавшие приверженность к Испании, были подвергнуты репрессалиям войсками Каролины в 1702 году и еще несколько раз позднее. На прибрежных равнинах английские отряды конфисковывали подарки, полученные индейцами всех основных племен, за исключением чокто. Несколько позже (в 1711—1715 годах) племена индейцев тускарора и ямаси передали свои мушкеты английского производства английским поселенцам и торговцам, жившим среди них, но племена Южной Каролины смогли все же выиграть все эти войны. В 1729 году англичанам удалось возмутить племена язу и натчезов и толкнуть их войной на французов, живших на Миссисипи. В этой длившейся десять лет войне дружественные англичанам индейцы чикасо участвовали на стороне натчезов. После этого престиж англичан значительно укрепился среди индейских племен Юга. Когда в 1732 году была основана Джорджия, Джеймс Эдвард Оглторп пытался с еще большим рвением вести торговлю к северу от Флориды и продолжил действия против индейцев Флориды.

Так, наконец, территория к востоку от гор была зачищена для поселенцев. Небольшим группам индейцев позволили жить на специально отведенных для них землях, за исключением ирокезов, которые приспособились к жизни среди белых людей. Более неуживчивые племена были вытеснены дальше к западу, в основном на прибрежные равнины Новой Англии или к предгорьям, на южные границы колонизованных земель. В первой половине XIX века сотни тысяч немцев, валлийцев и ирландских шотландцев хлынули в «замиренную» глубинку осваиваемых земель. К этим новоприбывшим добавился наплыв янки и выходцев с Юга, которые к этому времени образовали избыточное население Восточного побережья. Все долины и плоскогорья Мэна, Нью-Хэмпшира и Вермонта и к югу вплоть до предгорий Вирджинии и Северной и Южной Каролины ощутили этот поток переселенцев. К 1720-м годам они стали истинными «людьми Фронтира», закаленными, гибкими и независимыми. Их общественные институты были обусловлены жизнью среди дикой природы Америки, а их менталитет – почти полной изоляцией от влияния крупных населенных центров, расположенных в основном вдоль побережья. Люди эти были не торговцами, они не обладали психологией перекупщиков, и большинство из них не были зависимыми арендаторами-земледельцами. Они были свободными американскими колонистами, живущими в лесной глуши, полными решимости возвести свои дома и освоить богатейшие земли, совсем недавно отвоеванные у индейцев. Одним из самых примечательных общественных установлений этих людей было владение длинноствольным ружьем, имевшим свою родословную от тяжелых нарезных фузей XVI века, завезенных в Америку немецкими или швейцарскими иммигрантами. Каждый мужчина и подросток, да и многие из женщин на этой «западной» границе умели обращаться с этим феноменально точно бьющим оружием, поначалу вышедшим из рук опытных мастеров-самоучек американской глубинки в 1720-х годах. Как уже упоминалось выше, ружья эти поначалу не были оружием для индейцев; однако мародерствующим индейцам порой удавалось умыкнуть такое оружие у какого-нибудь незадачливого колониста, а в отдельных местностях более цивилизованные племена стали применять его уже с самого начала его появления в Америке. К середине XVIII столетия это оружие, однако, вошло в среде колонистов во всеобщее употребление; и хотя его общепринятым названием уже с 1780 года стало кентуккийское ружье, гораздо более обоснованно соотносить его с Пенсильванией, где в западных городках и сосредотачивались в основном его изготовители. За более чем столетнюю историю своего применения оно заслужило репутацию прочного, точного, универсального оружия, удобного в применении и при перезарядке. Романтическая аура окружает это оружие на протяжении всей истории, вплоть до наших дней.

Оно обладало несомненными достоинствами в конструкции и в своем тактическом применении и по праву открыло новую эру в истории вооружения, но факт остается фактом – это оружие с момента своего появления было обращено против краснокожих, но отнюдь не было создано как товар для торговли с индейцами. Вплоть до начала XIX века среди оружия, которым были вооружены индейские племена, не появлялось ничего столь же примечательного. История процесса их вооружения изложена в главе 3.

Впереди той волны колонистов, которая двигалась на запад, шли немногие английские торговцы, которые поддерживали контакты с определенными группами индейцев, вынужденных сняться с родных мест. Так, например, индейцы племен делавар и шауни были вытеснены из своих охотничьих угодий вдоль рек Саскуэханна и Делавэр, и в 1730-х годах обосновались в местности около Форкса в Огайо. Джордж Кроган, торговец с Саскуэханны, поставлял необходимые для этого племени товары в то время, когда французы не имели возможности доставлять торговые партии товаров в район верхнего Огайо. Кроган основал торговые фактории в верховьях Огайо, и из этих новых центров торговли он отправлял на запад и северо-запад торговые караваны, груженные английскими товарами. Его торговые агенты доходили до верхнего Майами (Пикауиллани), где превратились в угрозу французам, контролировавшим волок Моми—Майами. Добирались они и до берегов озера Эри, где заключали сделки с верными друзьями французов, индейцами гуронами, на месте нынешнего города Сан-даски, и даже спускались по течению Огайо для торговли с индейцами Иллинойса в местности, которая была французской территорией на протяжении полувека. В 1748 году Кроган нанес еще одно оскорбление французам, когда построил форт и склад для товаров в новом городе на Майами – Пикауиллани, населенном индейцами Майами, покинувшими французов в форте Уэйн. Кроган был не одинок в своих усилиях наладить торговлю в долине Огайо; в этот регион проникли и другие английские торговцы, и к 1748 году англичане смогли заключить договоры о дружбе с индейцами майами, делаварами, шауни, виандотами и отдельными группами ирокезов, переселившихся на реки Мононгахила и Аллегейни и к месту их слияния.

Кроган и Кристофер Джист из Огайской компании содействовали уполномоченным Вирджинии в распространении огнестрельного оружия среди индейцев в качестве подарков от британской короны. Они также участвовали в сооружении двух укрепленных факторий: одной на Мононгахиле и другой – предназначенной для Форкса в Огайо.

В январе 1754 года губернатор Вирджинии Динвиддл отправил строительный отряд в район Форкса на Огайо для возведения там английского форта. Джордж Вашингтон, которому было тогда двадцать два года, повел вслед за строителями отряд численностью 150 солдат-вирджинцев, которому предстояло стать гарнизоном форта; но неподалеку от слияния Уиллз-Крик и Потомака (где расположен ныне город Камберленд, штат Мэриленд) он узнал, что французы уже построили форт Дюкен на месте у Форкса, выбранном англичанами, и что строители, посланные Динвиллем, возвращаются домой.

Двигаясь со своими ополченцами в западном направлении, Вашингтон 28 мая 1754 года застал врасплох и нанес поражение небольшому французскому отряду неподалеку от Грейт-Мидоуз на Камберлендской дороге. Это сражение считается первой схваткой Войны с французами и индейцами. При Грейт-Мидоуз, в нескольких километрах к востоку от сегодняшнего города Юнионтаун, Пенсильвания, Вашингтон со своим небольшим отрядом окопался и ожидал атаки французских сил из форта Дюкен. Спешно построенным земляным укреплениям он дал название форт Несессити. Удар был нанесен 3 июля – 500 французов и 400 индейцев осадили позиции ополченцев. Широкие луга, расстилавшиеся вокруг окопавшихся ополченцев, помешали врагам сойтись в рукопашную, и схватка свелась в основном к перестрелке из мушкетов на дальней дистанции. Боеприпасы и продовольствие у англичан иссякли к концу дня; Вашингтон капитулировал на почетных условиях – его людям было разрешено оставить при себе оружие и строем вернуться в Вирджинию. Это отступление вирджинцев ознаменовало собой очищение территории нынешнего Огайо английским гражданским населением и начало Семилетней войны 1756—1763 годов. Позднее, в ходе Войны с французами и индейцами, на американских полях сражений сходились в схватках армии куда более многочисленные, чем когда-либо раньше. В эти военные действия было вовлечено и много индейских племен, некоторые из которых проявили себя как корыстолюбивые перебежчики, с легкостью менявшие друзей и врагов в соответствии с перипетиями сражений – особенно после 1758 года, когда пересмотренный план военных действий англичан, разработанный лордом Питтом, привел к быстрому сокрушению французских сил. 8 сентября 1760 года английский генерал Амхерст потребовал и получил от губернатора де Водрея капитуляцию Монреаля и с ним всей Канады.

Новая Франция прекратила свое существование, и поток французского оружия индейцам Америки иссяк. Однако многие французские торговцы, по-прежнему остававшиеся в западной глубинке, не желали принять это обстоятельство как данность. В среде своих индейских друзей они разжигали ненависть к англичанам, и, поскольку щедрые дары военной поры больше не поступали, реакция индейцев была быстрой и резкой. На Старом Северо-Западе, в частности, аборигены требовали оружия и боеприпасов; но английские власти ответили им: «Никакого оружия не будет». В ответ на эти слова великий вождь индейцев оттава Понтиак собрал племенной союз индейцев оттава, оджибве, потаватоми, сенека, виандот, майами, кикапу, шауни, делаваров и чиппева, чтобы уничтожить всех англичан на Северо-Западе. Весь 1763 год колонистам пришлось отбивать постоянные нападения индейцев, при этом многие торговые фактории были уничтожены, за исключением Детройта, форта Питт и Ниагары. Форт Питт был построен англичанами в 1758—1761 годах поблизости от Форкса в Огайо, рядом с местом, на котором стоял уничтоженный французский форт Дюкен. В результате схваток и резни в глухих углах северо-западных районов страны англичане за один лишь 1763 год понесли потери большие, чем за какой-либо другой год Войны с французами и индейцами. Но Понтиак был не в состоянии вести организованные, методичные кампании, необходимые, чтобы выиграть полномасштабную войну. После того как англичане организовали переброску дополнительных контингентов и наладили снабжение боеприпасами оставшихся на Западе соотечественников, индейцы стали терпеть поражения, а Понтиак был вынужден искать спасения в Иллинойсе.

В 1765 году правительственные отряды вошли в Иллинойс, чтобы захватить французские города, которые не затронули военные действия в ходе Войны с французами и индейцами. Форт де Шартр, расположенный между индейцами кахокия и каскаския, стал местопребыванием английских властей в регионе Иллинойса. Неконтролируемые торговцы после этого перебрались на запад региона и к 1769 году частным образом построили торговые фактории в нескольких подходящих точках Старого Северо-Запада и распространили область своих торговых партий на территории индейцев сиу к западу от Миссисипи, на район озера Верхнего и на окрестности нынешнего Виннипега. Английское оружие, которое поставляли эти дальнодействующие белые торговцы, смешивалось в индейских селениях с французскими мушкетами и пистолетами, которые на протяжении полустолетия проникали в регион Великих равнин через фактории Ла-Верандри на Ассинибойне, на Иллинойсе и ряд других. Таким образом, на Севере оно конкурировало с оружием, которое поставлялось Компанией Гудзонова залива через свои фактории, куда приходили суда с Гудзонова залива. К этому времени Компания Гудзонова залива стала энергично укреплять влияние на индейские племена, расположенные в отдалении от факторий. В период с 1754 по 1774 год около шестидесяти торговых экспедиций из Гудзонова залива проникли до побережья Северного Ледовитого океана, в район Скалистых гор и южнее Миссури.

После падения Новой Франции французские торговцы из Монреаля, ставшие позднее английскими подданными, сочли себя законными преемниками Ла-Верандри и в регионе, некогда разрабатываемом самим Ла-Верандри, стали переключать торговлю от Гудзонова залива на реку Святого Лаврентия. В результате столкновения между «англичанами», как называли себя люди Компании Гудзонова залива, и «канадскими коробейниками» становились все более и более ожесточенными. К 1784 году девять различных компаний, образованных канадцами, объединились, чтобы создать Северо-Западную компанию. Конкурирующие фактории были построены ее «партнерами» бок о бок с такими же английскими заведениями, и кровавые схватки, похищения, аресты и законные акции стали обыденным делом.

На громадном пространстве, раскинувшемся к северу, западу и югу от Гудзонова залива, на котором английские конкуренты вели свою борьбу, жило более 300 тысяч аборигенов. Отсюда же поступали самые лучшие меха, которые только можно было найти в Америке. Выигрыш и в самом деле стоил затрачиваемых усилий.

Чтобы завершить картину жестокой конкуренции и широкой деятельности английских торговцев мехами в 1770-х годах, остается только просмотреть правительственные архивы в поисках лицензий, выданных в этот период торговцам. Грейс Ли Нат сообщает, что она обнаружила 2431 voyageurs (здесь: торговцы в пушных факториях) в списке лицензий, выданных в Монреале и Детройте за один только 1777 год. По ее оценке, все эти люди вместе с торговцами, уже работающими в глубине страны, «служащими Компании Гудзонова залива и американскими торговцами из новых Соединенных Штатов» составляют примерно численность до «5 тысяч человек, разбросанных на пространстве от Монреаля до Скалистых гор и от Гудзонова залива до Мексиканского залива». Оружие и боеприпасы были в высшей степени важными предметами торговли на протяжении всего громадного пространства, где действовали торговцы, и английское оружие там преобладало – несмотря на то что Великобритания стояла на грани войны, которая, как она понимала, была смертельной угрозой для ее империи в Америке. Вообще говоря, английская система распространения оружия среди индейцев считалась ее создателями как бы частью военных усилий империи.

Король объявил, что Тихоокеанский Северо-Запад должен оставаться без политической организации, в качестве земли короны, свободным от приобретения и поселений. Таким образом, английское правительство сделало попытку в западной политике последовать путем французов. В 1772 году в докладе лордов – уполномоченных по делам торговли и колонизации говорилось: «Главной целью колонизации на континенте Северной Америки должно быть совершенствование и расширение торговли и производств королевства… Как нам представляется, расширение меховой торговли зависит целиком и полностью от спокойствия индейцев, владеющих охотничьими угодьями, а также от того, чтобы все колонисты занимались тем, чем пожелают, и совершенствовались в избранной ими области деятельности… Так пусть же дикари спокойно владеют своими пустынями. Если они будут вытеснены из своих лесов, то пушная торговля неизбежно уменьшится».

Историки сошлись во мнении, что 1) Декларация 1763 года, которая запрещала поселения западнее провинции Квебек и Аппалачских гор, и 2) Квебекский акт 1744 года, который декларировал «насаждение доктрин королевского абсолютизма и Римско-католической церкви во всех колониях», отдалял американский Запад от британской короны и гарантировал, что жители Фронтира примкнут к революционному движению, распространившемуся зимой 1774/75 года. История индейцев и оружия в период Войны за независимость почти целиком совпадает с историей восставших жителей Фронтира и их битвы за западные границы.