В любом учебнике по философии можно прочесть про то, что общество характеризует четыре сферы его жизни: экономическая, социально-бытовая, политическая, духовная…

В обществе живут и одновременно его строят. То есть не будет таким уж большим преувеличением сказать:

вся история человечества – это такой большой капитальный ремонт общества.

За государство отвечает власть. Мы ее, собственно говоря, и выбираем, чтобы она за наши деньги отвечала за государство.

За общество отвечаем мы с Вами.

Правда, этот вывод работает только при условии, когда в стране построено гражданское общество.

Гражданское общество – это есть вершина обществостроения.

О нем впервые заговорили с легкой руки английского философа Джона Локка в середине XVII века.

Считается, что в России в то время было не до гражданства, мы, мол, вообще такого слова не знали: у нас все больше пьянство, отсталость и вообще – крепостное право. Между тем в том же самом XVII веке русский просветитель Епифаний Славинецкий вот какой вопрос задавал: «Что есть гражданство?» – и сам же на него отвечал: «Гражданство есть обычаев добросклонность и человекопочитательство».

Современно звучит, не так ли?

Правда, русских философов в далеком XVII веке как-то не очень слышали, а Локк был услышан. Был принят к сведению и сильно обсуждаем главный его принцип, провозглашение которого, надо сказать, произвело революцию в сознании людей:

личность выше государства.

Локк предлагал людям заключить некий общественный договор, то есть создать гражданское общество, которое, собственно говоря, и будет основой политической свободы гражданина.

Вот с тех самых пор – напомню, с середины XVII века, то есть триста с лишним лет, – все убеждены в том, что мир наш устроен следующим, не весьма приятным образом.

Есть государство – штука необходимая, но малосимпатичная, – которое только и думает о том, как бы ему человека лишить свободы и использовать в собственных, государственных, нуждах. И есть слабый, беспомощный человек, вынужденный этому «злому» государству подчиняться.

Чтобы государство нас, бедных граждан, окончательно не раздавило, мы должны построить гражданское общество, которое будет буфером между нами и государством.

Тут надо иметь в виду вот что.

Если государственная власть не захочет, не будет никакого гражданского общества.

То есть власть должна развиться до такой степени сознательности, чтобы способствовать созданию того, что будет ее, власть, ограничивать и контролировать.

В замечательной книге (правда, с очень скучным названием) одного из лучших знатоков и теоретиков гражданского общества Александра Аузана «Три публичные лекции о гражданском обществе» делается вывод о том, что главная слабость гражданского общества – это когда оно не справляется с основной своей функцией: не производит публичных благ.

Получается, что государство взвалило на общество заботу о самом себе. Если у общества получается о себе заботиться, значит, оно гражданское и демократическое. Не получается, значит, не гражданское и не демократическое.

Что такое хорошее государство? Если так попросту, без политологических изысков? Это такое государство, которое помогает обществу о себе заботиться.

К слову сказать, мы все убеждены, что живем в цивилизованном обществе, забывая как-то, что слово «цивилизация» происходит от латинского civilis, что, собственно, значит «гражданский».

Это что ж выходит?

Цивилизованное общество – гражданское, не гражданское – не цивилизованное. Так получается?

Этот же вывод, к слову сказать, относится и к государству.

Цивилизованное государство – значит гражданское государство.

А вот интересно: проблемы образования – это проблемы общества или государства?

Подумаем над этим?