Книга: Ошибка предсказателя
Назад: Глава девяносто седьмая Пентаграмма Нострадамуса
Дальше: Глава девяносто девятая Пентаграмма и катрены Нострадамуса

Глава девяносто восьмая
На личном контроле

– Домой, Михаил Андреевич, – приказал Кадышев водителю и устало откинулся на спинку сиденья.
Разговор с президентом был непростым.
По главной теме встречи они достигли взаимопонимания достаточно быстро: президент был по образованию юристом и успел даже несколько лет попреподавать в университете. Говорят, был самым молодым и популярным среди студенчества доцентом. Мог бы, используя административный ресурс, защитить докторскую, получить звание профессора, баллотироваться в Академию. Но делать этого не стал.
И этим вызывал у Кадышева уважение. Он терпеть не мог самозванцев – людей, заполучивших, а то и откровенно купивших себе звания, степени, лауреатские значки, медали и ордена, в том числе, государственные.
При первом президенте начался разгул присвоения званий, получения степеней и наград. На этой волне, не к чести РАН, проскочил в Академию по отделению экономики полжизни специализировавшийся на изучении роли КПСС в культмассовой работе Владимир Осинский.
Однако этого положительного момента в биографии третьего президента для полного уважения старого следователя было мало…
Встреча была без прессы. Решили, что до момента экстрадиции беглого олигарха на родную землю никаких утечек информации в прессу быть не должно. Кадышев старался повернуть беседу от текущего момента в русло предстоящих задач:
– Надеюсь, это первый, но далеко не последний беглый олигарх, который с повинной головой вернется в ограбленную им страну.
– Преступников, как известно, неотвратимо тянет на место преступления.
– Да, но сами они не вернутся. Надо помочь. У нас в разработке по особо резонансным преступлениям с середины 90-х и по настоящее время – 45 человек из списка миллиардеров. Меньше половины. А нас еще корят за обвинительный уклон!
– Кто?
– Да хотя бы пресса. А до недавнего времени – и Госдума, и даже президент.
– Ну, это в прошлом. Спокойно работайте.
– Значит, даете добро на продолжение операции «Экстрадиция»? Это будет прокурорский телесериал под таким названием. Будут меняться только сюжеты, главные отрицательные герои и названия отдельных серий.
– А вот с сериалом придется погодить.
– То есть как?
– Вы же знаете: всемирный экономический кризис. Почти все съемки сериалов на том же «Мосфильме» заморожены.
– У нас-то не «Мосфильм». Расходы на экстрадицию не столь велики как, скажем, на съемки продолжения «Сибирского цирюльника».
– И все же, все же… Не надо пугать предпринимателей.
– По моим наблюдениям, первый испуг у большинства прошел – после того, как получили из «Стабфонда» миллиардные кредиты.
– Пусть пройдет и второй. Новое поколение предпринимателей – это очень тонкая прослойка. Раздавим их жерновами государственного механизма, и что?
– И что? – послушно спросил озадаченный Кадышев.
– Останемся без прослойки, а именно она, в перспективе развития страны, должна стать маховиком истории, как выражались в старину.
– А что Осинский? – удивленно спросил Кадышев.
– Ему не повезло. По стечению ряда обстоятельств он был выбран в качестве примера… Если угодно, в назидание.
– Вы всерьез думаете, что после того, как Осина поедет шить рукавицы в Мордовию, остальные олигархи перестанут воровать?
– Нет, конечно. Но они станут сомневаться, что можно украсть и безнаказанно сбежать.
– И что это даст стране?
– Спокойствие. Классовую гармонию, если угодно. И экономическую стабильность. Иначе с чего бы мы с премьером решили дать им многомиллиардные кредиты? Их нельзя украсть – вот в чем фокус. Более того, ряду олигархов придется вернуть на родину уже вывезенные миллиарды и вновь вложить в бизнес. Иначе…
– В воспитательных целях, значит, мы всю эту операцию проводили? Жаль.
– Поймите, Борис Михалыч: таким образом мы решаем сразу целый ряд задач.
– Кроме одной – как раз воспитательной. Мы показываем народу, что наказание за столь серьезные экономические преступления уже не является неотвратимым…
Назад: Глава девяносто седьмая Пентаграмма Нострадамуса
Дальше: Глава девяносто девятая Пентаграмма и катрены Нострадамуса