Глава 26
Когда Юэн поднялся в комнату, Мейрин уже давно спала. Он остановился возле кровати и долго смотрел на жену — впрочем, из-под теплого одеяла торчал только нос.
Как только мужчины остались без дам, разговор довольно быстро изменил направление. Закончив обсуждение таких важных вопросов, как брак и военный союз, хозяева и гости наполнили кружки крепким элем и перешли к воспоминаниям о подвигах — не только военных, но и любовных.
Юэн немного посидел, послушал, а потом позволил себе откланяться. Теплая постель и близость молодой жены интересовали его куда больше бесконечных рассказов, где правда тонула в безудержном хвастовстве. Даже спящей жена обладала такой властью, что стоило лишь представить ее в постели, как мужское сообщество моментально теряло привлекательность. Хотелось побыстрее подняться наверх и плотно закрыть за собой дверь. Пусть другие сидят в зале и с упоением вспоминают ночи, проведенные в объятиях подруг. Он же тем временем покрепче обнимет свою, единственную.
Маккейб разделся и осторожно приподнял одеяло. Мейрин тут же пошевелилась и недовольно поежилась. Он усмехнулся и лег рядом.
Прикосновение к теплой нежной коже подействовало на него мгновенно. Мейрин снова пошевелилась, что-то пробормотала во сне и прижалась к нему еще крепче.
Просторная ночная сорочка соскользнула и обнажила трогательный, незащищенный изгиб шеи. Не в силах противостоять искушению, супруг прижался губами к ямке возле ключицы.
Да, он любил ее вкус, наслаждался сладким ароматом молодого тела, восхищался жемчужной прозрачностью кожи. Мейрин легко вздохнула и согрела его теплым дыханием.
— Юэн? — шепнула она.
— А кого еще ты ожидаешь увидеть, милая?
— О, не знаю. Почему-то всякий раз, когда я просыпаюсь, в спальне обязательно оказывается кто-то чужой.
Маккейб тихо рассмеялся и лизнул мочку ее уха.
— Ты на меня не сердишься? — вдруг спросила Мейрин.
Он слегка отстранился и посмотрел на жену с интересом.
— Признавайся, что еще натворила?
Мейрин обиженно надулась.
— Ничего я не натворила. Говорю о том, как увела со двора Рионну. Знаю, что не имела права вмешиваться, но…
Юэн провел пальцем по ее теплым губам.
— Да, вмешиваться вряд ли стоило. Но постепенно выясняется, что ты часто поступаешь вопреки логике. А за то, что так удачно выручила мисс Макдоналд, большое спасибо. Ее отец страшно разозлился, а ты сумела разрядить обстановку. Одно плохо: ты снова неосторожно вмещалась в опасную ситуацию, да к тому же пролезла сквозь толпу разгоряченных схваткой мужчин.
Мейрин провела ладонью по груди мужа. Спустилась ниже и погладила горячий клинок. Юэн застонал, и пальцы Мейрин осторожно сомкнулись вокруг полной вожделения плоти.
— Но ведь ты, кажется, не сердишься?
Он прищурился:
— Только не думай, что не понимаю, к чему клонишь.
Мейрин невинно заморгала и погладила член от основания до самого кончика. Юэн склонился, поцеловал жену в губы, жадно вдохнул знакомый теплый аромат и, насколько смог, задержал дыхание, чтобы подольше сохранить в себе хотя бы крохотную частичку любимой.
— Учти, выкручиваться таким изощренным способом всякий раз, как набедокуришь, не удастся.
Она улыбнулась:
— Хотя бы иногда, и то было бы неплохо.
Юэн больше не мог сдерживать вожделение. Мучительно-сладкое искушение доводило его до безумия. Осталось одно-единственное желание: овладеть сейчас же, немедленно!
Он схватил подол ночной рубашки и потянул.
— Не рви!
Увы, было уже поздно. Послышался треск: ткань снова не выдержала. Юэн поднял рубашку к талии и мгновенно оказался сверху.
Да, она ждала его — теплая, мягкая, податливая. Мощным толчком он проник в манящую глубину. Мейрин порывисто вздохнула, выгнулась и задрожала.
Она удерживала его так крепко, так интимно, что Юэн испугался — как бы не причинить боли.
— О, прости, милая.
— За что?
Ее теплые ладони сжали его плечи, а ногти врезались в кожу. Юэн закрыл глаза, понимая, что в этот раз все закончится очень быстро.
— Рядом с тобой я сразу теряю самоконтроль. Не могу терпеть ни секунды.
— Ну и хорошо, — прошептала в ответ Мейрин. — Я и сама сгораю от желания.
Она приподнялась и крепко обвила ногами бедра. Нет, это невозможно!
Он стремительно подался вперед и в тот же момент почувствовал облегчение. За первым толчком последовали другие — до полного опустошения, до тех пор, пока изнемогающая от страсти влажная бездна не выпустила на свободу.
Расставаться и обрекать себя на одиночество не хотелось, и Юэн вернулся, чтобы ощутить последние всполохи любовного восторга.
Низко склонился, согревая любимую разгоряченным телом. Она порывисто, тяжело дышала и все еще время от времени вздрагивала, а руки и ноги отказывались выпускать мужа на свободу.
Юэну это нравилось. Да, очень нравилось.
Наконец он соскользнул и лег рядом, но продолжал сжимать любимую в объятиях. Расставаться с ней не хотелось. Она стала его частью. Она по праву принадлежала ему.
Мейрин сладко зевнула, уткнулась носом в плечо мужа и мгновенно уснула, а Юэн еще долго лежал с открытыми глазами и наслаждался неповторимым ощущением нераздельного обладания.
А погружаясь в счастливый сон, еще крепче прижал свою девочку к груди.
На следующий день Мейрин руководила подготовкой к обеду, а Юэн на правах хозяина развлекал Макдоналда. С утра вожди отправились на охоту. К огромному разочарованию Рионны, ее оставили дома.
Гостья грустно и безучастно сидела в зале в мужском костюме. Свободная куртка скрывала фигуру, и только волосы выдавали принадлежность к прекрасному и, как было принято считать, слабому полу. Рионна откровенно скучала и даже не пыталась скрывать, что хозяйственная суета приводит ее в ужас.
Мисс Макдоналд оставалась для Мейрин загадкой. Ей хотелось спросить Рионну, чем так привлекательны для нее мужские занятия, однако сдерживало опасение обидеть случайным неосторожным словом. Мэдди между делом заметила, что лэрд Макдоналд планировал выдать дочь замуж за Аларика и таким способом скрепить союз. Скорее всего, на охоту вожди удалились главным образом для того, чтобы продолжить переговоры без помех и свидетелей.
Рионну оставалось только пожалеть — судя по всему, выходить замуж ей совсем не хотелось. Ну, а вообразить предсказуемую реакцию Аларика и вообще не составляло труда.
Но чего же хотела добиться красавица, посвящая себя самым рискованным военным забавам и навлекая бесконечный гнев отца? Да и будущий супруг вряд ли согласится с желанием жены продолжать опасные игры. Юэн, во всяком случае, пришел бы в неописуемую ярость, а во взглядах на жизнь и в убеждениях братья были полностью солидарны. Роль и место женщины определялись для них вековыми традициями; поведение Рионны плохо вписывалось в устоявшуюся схему.
Рионне требовался другой муж… понимающий и уступчивый. Но кто же из воинов согласится предоставить супруге ту свободу, к которой привыкла дочка Макдоналда?
Мейрин покачала головой, но к гостье так и не подошла, позволив той и дальше оставаться в стороне и отрешенно наблюдать за хлопотами.
— Все готово? — поинтересовалась хозяйка, входя в небольшую кухню, где безостановочно кипела работа.
— Да, — гордо ответила Герти. — Только что вынула из печи хлеб. Жаркое уже готово. Как только охотники вернутся, начнем накрывать на столы.
Мейрин поблагодарила кухарку и вернулась в зал. Шум на крыльце подсказал, что приехали мужчины, и она поспешила навстречу.
Остановилась недалеко от двери, почтительно дожидаясь, когда Юэн войдет в замок. Хозяин появился первым, за ним следовал гость, а братья замыкали процессию.
— Добро пожаловать домой, супруг. Как только вы с лэрдом Макдоналдом сядете за стол, обед будет подан.
Вождь кивнул, и она отправилась на кухню, чтобы отдать необходимые распоряжения.
Вслед за вождями в зале появились воины двух кланов. Скоро три больших стола заполнились проголодавшимися мужчинами; каждый с нетерпением ждал своей порции.
Поскольку Юэн еще ни словом не обмолвился о предстоящем браке, Мейрин решила не торопить события и посадила Рионну рядом с собой, а лэрду Макдоналду приготовила почетное место с другой стороны, рядом с супругом. Аларик и Кэлен расположились по правую руку от гостя.
Охотники наперебой хвастались успехами и рассказывали бесконечные истории, так что в зале стоял веселый гул. Столы ломились от щедрого угощения и напитков. В разгар оживленной беседы Мейрин не сразу смогла найти свой кубок. Взяла тот, который стоял между ней и Юэном, и пригубила.
Вкус показался странным — явственно ощущалась горечь. Неужели только что открытая бочка успела испортиться? Она отставила кубок в сторону, чтобы Юэн случайно не выпил подозрительный эль, и жестом попросила Герти принести мужу новую порцию.
Лэрд Макдоналд без умолку рассуждал о защите границ, об усилении регулярных патрулей и необходимости расширить союз, для чего следовало немедленно вступить в переговоры с Дугласом.
Мейрин слушала невнимательно; ее больше заботило, какая тема может заинтересовать Рионну. К сожалению, красавица снова сидела, не поднимая глаз, и без аппетита щипала хлеб.
Внезапно желудок Мейрин пронзила резкая боль. Неужели еда оказалась плохой? Нет, не может быть. Слишком рано, чтобы ощутить неприятные последствия. Да и мясо совсем свежее, добыто лишь пару дней назад. Мейрин посмотрела на окружающих, однако все с энтузиазмом продолжали трапезу и чувствовали себя прекрасно. Никто не проявлял ни малейших признаков недомогания.
Мейрин взяла только что принесенный кубок, однако не успела сделать ни глотка. Новый приступ боли, еще более жестокий, чем первый, заставил жадно вдохнуть. Нет, не помогло. Сидеть прямо уже не было сил; Мейрин нагнулась и схватилась за живот.
Боль усиливалась с каждым мгновением. В глазах помутилось, к горлу подступала неудержимая тошнота.
Она поспешно вскочила и нечаянно опрокинула кубок Юэна. Эль разлился по столу, стек на колени и на пол.
Маккейб прервал разговор с гостем и испуганно посмотрел на жену. Мейрин покачнулась и едва не упала; хорошо, что удалось схватиться за спинку стула.
В зале повисла напряженная, тревожная тишина. Все взгляды сосредоточились на госпоже.
— Мейрин!
Юэн уже стоял рядом и крепко держал ее за плечи. Если бы он не поймал и не прижал жену к себе, она бы рухнула на пол.
— Милая, что случилось?
— Мне плохо, — выдохнула она. — Очень больно. Наверное, умираю.
Стоять Мейрин уже не могла; муж осторожно наклонился и положил ее на пол. Чуть в стороне возникло искаженное страхом лицо Аларика.
— Какого черта, Юэн? — прорычал он.
Бесцеремонно оттолкнул Рионну и встал рядом с госпожой, чтобы никто не смог к ней подойти.
В этот момент на Мейрин накатила отчаянная рвота. Звук показался жутким даже ей самой, но чувствовала она себя в тысячу раз хуже — так, будто кто-то заставил проглотить миллион осколков и теперь они разрывали ее на части.
Мейрин подтянула коленки к груди, свернулась на полу жалким комочком и взмолилась о смерти. Жить с такой болью — невыносимое испытание!
— Нет! — взревел Юэн. — Ты не умрешь! Не позволю! Слышишь меня, девочка? Не отпущу! Хотя бы раз в жизни, но послушаешься!
Не переставая кричать, муж схватил ее на руки и куда-то понес. Нестерпимо громкий голос мужа застревал у Мейрин в ушах, мешал погрузиться в спасительную темноту. Кажется, Юэн что-то приказывал. Все в зале засуетились и бросились выполнять распоряжения.
Вождь бегом поднялся по лестнице и ворвался в спальню, ни на миг не переставая командовать.
На кровать он ее не положил, а почти бросил. Желудок вновь взбунтовался. Все, платье безвозвратно было испорчено. Теперь в нем даже похоронить не смогут.
Юэн сжал лицо жены ладонями и склонился почти вплотную, нос к носу.
— Никто не собирается тебя хоронить! Слышишь? Будешь жить! А не то, избави Бог, достану даже в аду и притащу обратно.
— Больно, — жалобно шепнула Мейрин.
Юэн пришел в себя, погладил ее по волосам и заговорил мягче:
— Знаю, милая. Знаю, что очень больно. Если бы мог, забрал бы твою боль себе. Обещай, что будешь сражаться. Обещай!
Мейрин не очень-то понимала, с кем или с чем надо сражаться, тем более что хотелось лишь одного: закрыть глаза и забыться. Но уснуть Юэн не позволял: тормошил и тряс до тех пор, пока не застучали зубы.
— Что со мной? — спросила она, когда новая волна боли накрыла с головой.
Мрачное лицо мужа с каждой минутой все сильнее погружалось в туман.
— Тебя отравили.
