Глава 8
Смотрите! Вот простой, грубоватый человек

Громко крякнув и поднатужившись, Кэм взгромоздил еще один плоский камень на предмет, который избрал для того, чтобы выместить на нем свой гнев, — низкую каменную стену, протянувшуюся между сбегавшим вниз полем и дорогой над ним. В нескольких ярдах ниже один из фермеров-арендаторов тщательно выкладывал такой же отрезок стены.

Вытирая рукавом пот, грозивший скатиться каплями со лба в глаза, Кэм повернулся и оценивающе взглянул на выложенную стену.

«Удачный сегодня день», — решил он. Перед ним предстал ощутимый результат тяжелой работы и не самый плохой способ для человека выпустить пар. Новая стена была прямой и крепкой. Пройдет еще три дня, и она будет закончена, тогда арендаторы смогут заняться другой работой или другим полем. Небрежно махнув рукой мальчику-водовозу, Кэм скользнул взглядом по полю, с удовольствием пересчитав овец на дальнем холме.

Весенний окот оказался удачным. За ним последовало отличное лето, травы и сена вдоволь, его стада нагуляли жир перед грядущей зимой. Вдохнув полной грудью свежий воздух, Кэм вдруг осознал, что впервые за много дней чувствует умиротворение.

В семье не понимали его желания быть ближе к земле. Отец даже насмехался над этим, хотя в самые неблагополучные времена именно усилия Кэма способствовали тому, что имение не пошло с молотка. Сейчас присутствие здесь графа уже не волновало никого. Конечно, Халкот значительно меньше графских владений в Девоншире, но это его дом. Некоторые, возможно, считали, что хозяину незачем трудиться на полях как простому работнику. Вот и тетя Белмонт с ее высокомерным чувством приличий все время отчитывала его по этому поводу.

Юный водовоз наконец добрался до графа, задыхаясь и спотыкаясь о пласты только что вспаханной земли.

— Вода свежая, милорд, — сказал он, сумев не разлить ни капли.

Кэм зачерпнул воды, откинул назад голову, чтобы насладиться ее прохладой, и краем глаза заметил, что мальчик переминается с ноги на ногу, постукивая изношенными рабочими ботинками.

— В чем дело, Джаспер? — Граф вытер рот ладонью и бросил ковш в ведро.

Мальчик взглянул на него, щурясь от света.

— Большая дорожная карета, милорд. Старый Ангус видел, что она свернула с Челтнемской дороги и скоро появится из-за поворота.

Кэм скривился.

— Наверняка миссис Белмонт возвращается домой.

— Да, — сочувственно кивнул Джаспер. — Я подумал, вам нужно знать об этом.

Мальчик отправился со своим ведром в обратный путь, и Кэм с трудом подавил желание последовать за ним. Его конь пасся на лугу, совсем рядом, он мог бы вернуться домой. Но там Хелен. Возможно, сейчас она угощает чаем льстивого настоятеля, который, разумеется, тает от ее прелестных голубых глаз, пока Кэм потеет от труда на солнцепеке. Нет, он не смог бы смотреть на это.

Зато через несколько минут здесь проедет карета тети Белмонт, прямо рядом с ним. Удовлетворение, которое он испытывал совсем недавно, улетучилось, когда он увидел старый экипаж, со скрипом поднимавшийся в гору.

Кэм не был настолько труслив, чтобы повернуться и бежать, поджав хвост. Он останется на месте, и будь что будет. Примирившись с судьбой, граф ухватился за следующий камень. Без сомнения, тетя Белмонт узнает его, несмотря на то что он стоял на поле без шляпы и сюртука, в кожаном жилете, мокром от пота.

И она его узнала. Благодаря крутому холму остановить карету в нескольких футах от него труда не представляло.

— Тпру! — закричал кучер, перекрывая звон и скрип упряжи. Форейтор, судя по всему новичок, спрыгнул на землю и бросился за указаниями к хозяйке до того, как карета остановилась.

Подобострастно поклонившись сидящим в карете, форейтор растерянно оглянулся на Кэма. Явно не сочтя объект достойным внимания своей хозяйки, он имел смелость вернуться, чтобы уточнить ее инструкции.

— Вот бедняга, — пробормотал Кэм.

Костлявый палец высунулся из кареты прямо к носу форейтора.

— Я велела сказать этому человеку, чтобы он немедленно подошел сюда, — прокричал надменный женский голос. — И поживее! Я должна пить чай ровно в четыре, или ты отправишься назад в ту угольную шахту в Корнуэле, откуда появился.

Сбитый с толку форейтор повернулся к Кэму, поднял одну руку к горлу, будто стремясь разорвать невидимую петлю, и направился к забору. Смирившись с неизбежным, Кэм поставил ногу в грязном сапоге на уступ в стене, перелез через нее, подошел к карете и смело распахнул дверцу.

Тетя Белмонт сидела посреди подушек на заднем сиденье, а его кузина Джоан забилась в угол менее удобного переднего сиденья.

— Добрый день, тетя, Джоан, — вежливо кивнул обеим дамам граф.

Тетя отточенным движением раскрыла лорнет и холодно смерила его взглядом с ног до головы. Кэм знал, что лорнет — только уловка, призванная запугать человека. На самом деле у пожилой дамы глаза были как у ястреба. Даже не поздоровавшись, она сразу обрушилась на свою жертву:

— Ты чем занимаешься, Кэм Ратледж? В этом наряде ты похож на батрака. — Все еще держа в руке лорнет, она подалась вперед, но тут же отпрянула, с отвращением сморщив нос. — Боже милосердный, от тебя несет…

— Потом, — неторопливо подсказал Кэм.

— Кэмден! — предупреждающе воскликнула тетя. — Меня все сильнее беспокоит твоя растущая склонность к физическому труду. — Пожилая дама кивнула головой в сторону Джоан. — Право, ну что подумают о тебе другие? Это производит очень плохое впечатление! Очень плохое.

— Жаль, если мой вид оскорбляет ваши деликатные чувства, мэм.

— Деликатные? Ха! Твой вид далеко не так важен. Речь идет о твоем упрямстве. Но разве мы не обсуждали это много раз?

— Вы, мэм, часто обсуждали это. А я столь же часто слушал.

— И тем не менее продолжаешь в том же духе?

Кэм улыбнулся:

— Я могу лишь благодарить вас за то, что вы любите меня, несмотря на мои недостатки, тетя. Я, без сомнения, принадлежу к типу неисправимых людей.

— Как и тот дьявол, породивший тебя, — заметила миссис Белмонт, понизив голос. — Тот нераскаявшийся мот и развратник, за которого вышла моя сестра! Безусловно, от Кэмденов ты не мог унаследовать ничего подобного! У меня просто руки опускаются, и я все меньше надеюсь, что ты когда-то чего-нибудь достигнешь.

Из почтения к тете Кэм не стал указывать ей, что он уже многого добился. Помимо титула и имений, доставшихся ему по воле судьбы, он почти утроил доход от своих земель, стал обладателем огромного состояния всего лишь с помощью собственного ума да изрядного приданого жены.

Миссис Белмонт, разумеется, была в курсе этих успехов, но в ее глазах они меркли по сравнению с его «неудачами»… прежде всего его отказом подчиниться ее железной воле. А невозмутимость и самообладание Кэма совершенно выводили ее из себя. Однако в последнее время гнев тетушки был вызван его явным нежеланием объявить о помолвке.

Тетя Белмонт, несомненно, уже прослышала о его новой гувернантке, может, она даже узнала, кто такая Хелен. Граф питал слабую надежду, что ей это пока не удалось. Конечно, она все равно узнает, но Кэма это не пугало. Даже его высокомерная тетка не осмеливается предъявлять ему ультиматум.

Миссис Белмонт умело сменила тактику.

— Как я понимаю, твой брат снова в Халкоте. — Она раздраженно встряхнула юбки. — Сегодня негодяй имел наглость предложить мне свою помощь в Челтенхэме. Значит, его в конце концов выставили из Оксфорда?

— Боюсь, что так, — признал Кэм, внезапно задавшись вопросом, куда делся его младший брат. — А разве сегодня Бентли вас не сопровождал?

— Не понимаю! Зачем нам с Джоан этот льстивый щенок?

— А вы купили ту пару серых лошадей? — как бы между прочим спросил Кэм, прислонившись к дверце кареты.

— Господи, разумеется, нет! Доусон либо отъявленный мошенник, либо самый неосведомленный знаток лошадей из всех, с кем я, к несчастью, имела дело. Пара серых! Да общее у них лишь то, что обе коротки в холке и слабы на задние ноги, вот их единственное сходство. — Она пристально взглянула на Кэма. — Полагаю, Доусон принял меня за совершенную дуру, как и юный Бентли, но я, могу сказать, наставила их на путь истинный.

Кэм тихо кашлянул в кулак, подавив рвавшийся наружу смех. Может, старая женщина и карга, но она вовсе не глупа. И Бентли, к своему невероятному разочарованию, сегодня усвоил этот урок.

Неожиданно миссис Белмонт смягчила тон, а это всегда было дурным знаком.

— Право же, Кэмден, мы почти не видим тебя. Завтра ты должен ужинать у нас, — распорядилась она и после некоторого колебания похлопала его по мокрым кудрям. — Можешь захватить с собой этого негодника Бентли, если пожелаешь.

Быстро сняв грязную перчатку, Кэм взял тетушкину руку и поцеловал ее.

— Благодарю вас, мэм, но я должен отказаться. Неотложные дела вынуждают меня не покидать Халкота.

— Неужели? — Дальнейшие слова миссис Белмонт подтвердили его подозрения. — Кстати, мне дали понять, что у тебя в Халкоте новая служанка, — подавшись вперед, сказала она.

— Не служанка, мэм, — мягко поправил ее Кэм. — Специальная учительница, приехавшая с континента, чтобы заниматься с Арианой.

— Ты опять напрасно тратишь время, Кэмден, — фыркнула миссис Белмонт. — Этот ребенок скорее всего слабоумен.

— Мэм, хотя я рискую потерять ваше расположение, что меня безмерно огорчает, — сказал Кэм обманчиво спокойным голосом, — но я вынужден настаивать, чтобы вы подбирали слова. Ариана — ваша племянница. И моя дочь.

Миссис Белмонт, расправив плечи, вкрадчиво спросила:

— Разве? Клянусь, я никогда не была уверена в этом, учитывая окружение Кассандры.

— Прошу прощения, мэм, но я вижу, что вы устали от путешествия и вам изменяет чувство такта, — холодно ответил граф, кладя руку на дверцу кареты, словно намереваясь закрыть ее. — Иначе бы вы, я уверен, не сказали ничего подобного. Особенно в присутствии слуг. Боюсь, мне придется с вами попрощаться.

Миссис Белмонт сдержанно наклонила голову.

— Извини, — через силу произнесла она, и ее лицо стало непроницаемым. Она быстро оглянулась, потом снова обратила пронзительный, оценивающий взгляд на него. — Конечно, ты должен выполнить свой долг перед девочкой, как выполнишь свой долг перед всеми нами. Что бы я о тебе ни говорила, ты всегда был внимательным сыном и племянником. Я знаю, что ты не подведешь семью.

— Да, мэм, не подведу.

Тетушка довольно улыбнулась, словно они достигли молчаливого согласия, затем королевским жестом подняла руку, показывая, что разговор завершен.

— Трогай! — приказала она кучеру, и граф с облегчением захлопнул дверцу кареты.

Хелен с радостью убедилась, что, как и предсказывал Кэм, прохладное ноябрьское утро сменилось ярким солнечным днем. К двум часам стало почти тепло. Несмотря на свое недавнее предостережение Кэму, она с удовольствием проводила время с Арианой, и обе весело играли в мяч в саду позади дома, когда появился дворецкий.

— Добрый день, Милфорд, — запыхавшись, сказала Хелен, заправляя прядь волос за ухо.

Тот выглядел бледнее обычного, сжал руки за спиной и замялся.

— Вас спрашивает мистер Лоу, мэм, — наконец произнес он. В этот момент Ариана бросила ей мяч.

— О, прекрасно, — ответила Хелен, отбивая мяч быстрым, но неточным ударом, и он полетел в сад. — Не могли бы вы пригласить его сюда к нам?

Ариана побежала за мячом в кусты.

— Видите ли, мэм, — нерешительно сказал дворецкий. — Мне едва ли позволительно говорить об этом, но вам нужно знать, что юная мисс не любит посетителей. И есть такие, которых она не любит очень сильно.

— Что вы имеете в виду, Милфорд?

— Мисс Ариана не любит чужих. — Он неловко откашлялся. — Но мне давно ясно, что она больше всего не любит мужчин. К сожалению, я должен сказать, что она чрезвычайно не любит священника. И его юного кузена…

— Мисс Ратледж не любит кузена священника? — переспросила Хелен, не совсем уверенная, что правильно понимает Милфорда.

— Да, викария, мистера Роудза, — неохотно пояснил дворецкий. — Его мисс Ариана особенно невзлюбила. И потом, этот стряпчий из Лондона. Мистер Брайтсмит…

— Мисс Ратледж не нравится мистер Брайтсмит? — Что ж, в этом Хелен поддерживала Ариану.

— О нет, мэм, — покачал головой Милфорд. — Она не обращает на него внимания. Речь о его секретаре, юном мистере Келли. Ребенок впадает в истерику, когда он приходит. А еще судья, который живет у Кольна-Сент-Андруса. Один раз она укусила его.

— Укусила? Зубами?

— Именно! Бедняга наклонился, чтобы потрепать ее за подбородок, как поступают весельчаки с милым ребенком, а она просто сжимала зубы, пока не выступила кровь. — Милфорд поморщился.

Хелен вздрогнула от этой картины.

— Мы ведь не можем отослать нашего деревенского священника, так, Милфорд? Но и нельзя допустить, чтобы его покусали. Сходите за Мартой, чтобы она поиграла с мисс Ратледж, и проводите настоятеля в желтую гостиную. Я сейчас присоединюсь к нему.

Милфорд продолжал топтаться на месте.

— Видите ли, мэм, настоятеля сопровождают э… юные дамы.

— Юные дамы? Вы хотите сказать его дети? — Хелен почему-то была уверена, что Томас Лоу не женат.

— О нет, мэм, — ответил дворецкий, словно это было очевидно. — Мистер Лоу не женат. Полагаю, с ним его племянницы шести и восьми лет. Как я понял, они гостят у него продолжительное время.

Тихое шуршание в кустах рядом с ней сказало Хелен, что Ариана не вышла оттуда с мячом.

— Ладно, Милфорд, — громко сказала она, — мне чрезвычайно симпатичен мистер Лоу. И я с большим удовольствием познакомлюсь с юными дамами. Проводите их, пожалуйста, в оранжерею, хорошо? Тогда я смогу наблюдать за Арианой, оставшейся в саду. Она сама решит, приходить ли ей здороваться с гостями.

Милфорд сдержанно поклонился:

— Очень хорошо, мэм.

После отъезда тетки Кэм с новой силой принялся за стену. Позднее, много позже того, как он выместил гнев еще на одном ряде камней, граф осознал, что, кроме небрежного приветствия, он не сказал ни слова будущей невесте и она ему тоже. Прелестная юная Джоан буквально забивалась в тень каждый раз, когда он смотрел на нее.

Кэм знал, что, помимо титула и богатства, он мало чем может привлечь девушку, которая на десять лет моложе его. Он достаточно красив, по крайней мере так ему говорили, но, конечно, его красота не в моде. Он крупный и темноволосый, а не изящный и белокурый, как сейчас принято. И разумеется, ему не хватало утонченности. Руки у него мускулистые и натруженные.

Более того, он задумчив и сдержан, некоторые бы даже назвали его скучным. В представлении Кэма идеальным можно считать вечер, когда ты сидишь у камина с бутылкой вина, книгой стихов и замечательной толстой кошкой, а не танцуешь до утра в толпе людей, до которых тебе нет дела. Возможно, Джоан больше не хочется за него замуж, если ей вообще этого хотелось. Но столь обнадеживающая мысль не принесла Кэму успокоения, кузина тоже выполнит свой долг. Он вдруг почувствовал, что невероятно устал. Растянувшись под раскидистым деревом, граф выбивал потухшую трубку, следя за разлетавшимся пеплом и гадая, что сейчас делает Хелен. Он громко фыркнул и еще раз встряхнул трубку. Скорее всего напивает чай вездесущему пастору, а Лоу очаровывает ее лестью, как очаровывает всех женщин от восьми до восьмидесяти лет. Да, он довольно приятный малый, если кому нравится подобный тип; чересчур общительный и слишком красивый…

Найдет ли Хелен его красивым? Возможно. Что же до самого Лоу, то любой мужчина, в рясе или без, не может не быть очарован Хелен, если в его венах течет кровь, а не вода. И священник в том возрасте, когда мужчины серьезно задумываются о создании семьи. Кстати, Лоу всегда был дружелюбен с гувернантками Халкота. Впрочем, он дружелюбен со всеми.

Терзаемый неприятными предчувствиями, Кэм сунул трубку в карман и встал. Пора идти домой, посмотреть в прелестные, пронизывающие душу глаза Хелен, что неизбежно вызовет в нем смесь желания и вины. По правде говоря, Томас Лоу менее всего беспокоил его.

— Ах, как здесь уютно! — произнес настоятель, обведя взглядом оранжерею.

Затем он устремил теплый взгляд на Хелен и направился к ней по выложенному плиткой полу мимо пальм в горшках и цветов. По пятам за ним шли две милые светловолосые девочки.

— Добрый день, мистер Лоу, — сказала Хелен, устремившись им навстречу.

— Моя дорогая мисс де Северз. — Настоятель учтиво поклонился. — Я вижу, что совершенно напрасно тревожился о вашем здоровье! Право, вы прекрасно выглядите, мэм.

Хелен поблагодарила его, и он подтолкнул к ней своих племянниц.

— Люси и Лиззи Фейн, дочери моей сестры, — сказал он, и Хелен жестом пригласила их садиться.

Как и говорил Милфорд, девочкам было шесть и восемь лет. Это были очаровательные белокурые существа с озорными улыбками, в одинаковых голубых муслиновых платьях, совершенно под цвет их глаз, и невероятно похожие на своего дядю. Непросто ему справляться с двумя такими живыми девочками.

— А как поживает мисс Ариана? — спросил настоятель, устраиваясь в кресле. — Увидим ли мы ее сегодня? Мои племянницы очень хотели бы с ней познакомиться, если, конечно, вы сочтете это возможным.

Хелен остановилась, тщательно обдумывая это предложение. На первый взгляд идея казалась замечательной, но есть ли у Арианы опыт общения с другими детьми? Они с Кэмом не успели это обсудить. Взглянув в конец сада, Хелен увидела Ариану, вяло подбрасывавшую мячик. Наверняка она не придет в оранжерею, хотя явно слышала их разговор с Милфордом.

Подумав, Хелен все же решила, что ребенок должен расти в окружении друзей, и быстро рассказала девочкам о застенчивости Арианы. Те весело закивали, и она проводила их в сад. Ариана испуганно взглянула на Люси и Лиззи, но слегка кивнула головой, когда Хелен попросила ее предложить мячик гостям. Потом она вернулась в оранжерею, беспокойно оглядываясь через плечо и намереваясь не спускать глаз с детей.

— Мисс де Северз, если откровенно, как у Арианы идут дела? — тихо спросил Лоу. — Ей не повредит, если девочки поиграют с ней? Я бы не хотел, чтобы из-за нас Ариане стало хуже.

— Думаю, все будет хорошо, — ответила Хелен, садясь в кресло, из которого была видна лужайка. — Посмотрим, как поведет себя Ариана. Может, девочки еще станут друзьями.

Лоу снова улыбнулся:

— Люси и Лиззи будут так рады этому. Признаюсь, в деревне они немного заскучали. А уж вам-то хорошо известно, какая это проблема — заскучавший ребенок. — Настоятель развел руками, беспомощно глядя на нее.

Хелен засмеялась при виде его очаровательной растерянности.

— Насколько я понимаю, девочки приехали к вам надолго?

Улыбка тут же исчезла с лица Лоу.

— Да, но из-за печальных обстоятельств, к сожалению. Моя сестра недавно овдовела, поэтому она с девочками поживет у меня некоторое время.

Хелен без труда поняла недосказанное им. Его сестра, несомненно, осталась без средств после смерти мужа. Какое счастье, что у нее есть брат, который готов принять ее и детей. Томас Лоу значительно вырос в глазах Хелен.

— Надеюсь, ваша сестра нашла тут друзей?

Настоятель снова застенчиво улыбнулся:

— Я бы очень хотел, мисс де Северз, чтобы она познакомилась с вами. Не окажете ли нам честь, посетив нас в воскресенье? Надеюсь, вы не сочтете мое приглашение чересчур смелым.

— Вовсе нет, — ответила Хелен, приятно удивленная. — Я с большим удовольствием приду. Как замечательно, когда родные живут рядом с вами.

— О да, потому что большая часть моей семьи живет в Норфолке.

— Но у вас же есть тут кузен, правда?

— Надо же, вы и это знаете. Мой викарий, мистер Роудз, приходится мне дальним родственником. — Настоятель доверительно склонился к ней и понизил голос. — Бедный Бэзил чрезвычайно добрый парень, мисс де Северз. Однако, боюсь, слишком робкий, чтобы служить Господу. Хотя время, конечно, покажет.

— Да, конечно, — ответила Хелен, гадая, что Томас Лоу имел в виду под словом «робкий».

— А ваша семья, мисс де Северз? У вас очень милый французский акцент.

Она попыталась улыбнуться ему в ответ.

— Да, мои родители действительно из Парижа, но после смерти моего отца мы с мамой переехали жить в Англию. Он умер в результате событий, последовавших за Революцией.

— Мне очень жаль, — произнес настоятель с заботливым выражением на лице.

— Я никогда не видела отца, мистер Лоу, и здесь я чувствую себя как дома. Оба мои отчима, кстати, были англичанами.

— А! И где вы воспитывались? Кто были ваши отчимы? Признаюсь, мне хочется побольше узнать о вас.

Хелен готовилась к такому вопросу с того самого момента, как вернулась из Баварии, и дала себе слово говорить правду. Если настоятель сейчас решит презрительно отозваться о ее происхождении, пусть так и будет.

— Меня воспитывал третий муж моей матери, капитан Генри Мидлтон. Мы жили недалеко от Хэмпстед-Хит, но он часто уходил в море и погиб, когда я была совсем ребенком.

— А! — повторил Лоу. — Это имя мне знакомо. Погиб, исполняя свой долг, так ведь? Отважный человек, насколько я помню.

— Да, я считала его чрезвычайно отважным, — согласилась Хелен. И не кривила душой. Хотя капитан Генри умер двадцать лет назад, Хелен никогда не забывала, как он был добр к ней, пятилетней девочке, качал ее на коленях, привозил ей безделушки со всего мира.

Мать вышла за него замуж через год после смерти второго мужа, невезучего лондонского, аристократа, который больше любил своего дворецкого, чем падчерицу, и погиб в скандальной дуэли на рассвете, защищая честь своей молодой жены. Хелен было даже страшно подумать, что могла сделать ее мать, чтобы стать причиной такого поединка.

Мэри повезло, что она смогла опять выйти замуж после скандала, пусть даже Генри Мидлтон был несколько грубоват. Однако, несмотря на всю грубость, он обеспечил их крышей над головой и дал Хелен свое имя. Она часто задумывалась, какой могла бы стать их жизнь, если бы капитан не погиб. Вероятно, такой же. Возможно, ее мать довела бы и его до дуэли своим неблагоразумным флиртом.

— По-моему, кто-то упоминал, что ваша мать была довольно близко знакома с его сиятельством. — Эти слова Лоу, как ушат холодной воды, вернули Хелен к действительности. — Я имею в виду прежнего графа Трейхерна.

Она заставила себя улыбнуться, но улыбка получилась натянутой.

— Кажется, они хорошо знали друг друга, — сказала она, всем своим видом показывая, что имеет об этом смутное представление, но сердце у нее сильно забилось.

Мистер Лоу непринужденно махнул рукой.

— Я в то время учился в университете. — Он так близко придвинулся к Хелен, что ей стало не по себе. — На мой взгляд, мисс де Северз, вашей матушке очень повезло. Ведь его светлость был не из тех, кто женится.

— Неужели? — сдержанно поинтересовалась Хелен и встала. — Извините, но я должна взглянуть, как там Ариана.

— Конечно. — Лоу кивнул в сторону кустов рододендрона. — Думаю, вы найдете их там увлеченными шалостями. Я видел их пару минут назад.

С пылающим лицом Хелен вышла в сад и отправилась на поиски девочек. Люси и Лиззи с интересом ковыряли палкой в пустом гнезде, которое они умудрились вытащить из кустов. Позади них стояла Ариана, широко раскрыв глаза и затаив дыхание.

Хелен даже захотелось посмеяться над собой. Ариана явно была в восторге от новых знакомых и совсем не нуждалась в ее помощи.

— У них все прекрасно, — сообщила она, вернувшись в оранжерею, и заставила себя улыбнуться священнику.

Томас Лоу тут же подался вперед и, прежде чем Хелен поняла его намерения, схватил ее руку и горячо сжал ладонями.

— Дорогая мисс де Северз, приношу вам глубочайшие извинения. Я не хотел обидеть вас словами о покойном лорде Трейхерне! Мне вообще не следовало произносить их! Просто… — Настоятель замялся, прикрыв светлыми ресницами глаза. — Просто с вами так легко говорить, что это побуждает меня к откровенности, чего, конечно, не следует делать с едва знакомыми людьми, но… но я…

Шелест листвы прервал его.

— О, вот вы где, мисс де Северз. — Голос Бентли Ратледжа весело зазвенел в оранжерее, потом его голова появилась над верхушками растений, окружавших деревянные скамьи. — Повсюду искал вас, моя дорогая. Мы же собирались поиграть в триктрак, если вы помните.

Тяжелые сапоги Бентли застучали по полу, и он весьма неудачно изобразил удивление при виде священника.

— О, глядите-ка, будь я проклят, если это не наш святой отец! — Бентли шагнул вперед, протягивая руку. — Прошу прощения, Лоу. Никак не хотел помешать.

Но священник уже встал, испытывая явную неловкость.

— Мистер Ратледж! Как замечательно. По-моему, я не имел удовольствия видеть вас в церкви с… о, с похорон вашего отца.

Бентли ухмыльнулся:

— Ха! Я вас понял, старина, но я был в Оксфорде на учебе. Джентльмену, знаете ли, нужно образование. — Молодой человек энергично потер руки. — Итак, чем обязаны удовольствию лицезреть вас, Лоу? — Он без приглашения устроился в кресле рядом с Хелен.

Но священник не желал продолжать свой визит.

— К сожалению, я должен попрощаться, — деловито сказал он, беря шляпу и трость. — У нас с Роудзом дела в храме, а потом меня ждут дома.

Хелен тоже встала, и Бентли последовал ее примеру.

— Ну, тогда я провожу вас, мистер Лоу, — учтиво сказала она.

— Не нужно уходить из-за меня, — заметил Бентли.

Лоу сдержанно поклонился.

— Я ухожу не из-за вас, мистер Ратледж. Прошу, не вставайте, мисс де Северз. Я заберу племянниц и вернусь в церковь через задние сады.

— Конечно, — тихо ответила Хелен. — И непременно приводите к нам девочек.

— Благодарю вас. Может, послезавтра? — Улыбка настоятеля снова потеплела.

Хелен кивнула и, скрестив руки на груди, смотрела, как Томас Лоу вышел в сад, залитый предвечерним солнцем, и взял каждую племянницу за руку. Ариана, опять спрятавшись в кустах, печально наблюдала за их уходом.

Хелен тут же напустилась на Бентли.

— Что вы задумали, мистер Ратледж? — Она пыталась не рассмеяться. — Мы с вами ни о чем не договаривались. И вообще мне дали понять, что вы на весь день отправились в Челтенхэм.

Лицо Бентли покраснело от едва сдерживаемого смеха.

— Теперь я убежден, Хелен, что вы действительно роковая женщина! — фыркнул он, не отвечая на ее вопрос. — Бедный старина Лоу уже почти встал на колени.

— Мистер Ратледж, для вас я — мисс де Северз. И нахожу ваши слова ехидными. Бедный мистер Лоу просто…

—…поставил себя в дурацкое положение, — подхватил Бентли, давясь смехом. — Ну, признайте же, мэм. Старина Лоу выглядел абсолютно сраженным. И готов биться об заклад, что вы испытали громадное облегчение, когда я неожиданно возник в этих джунглях. — Он нагнулся, чтобы заглянуть ей в лицо. — Ага! Я вижу благодарность в ваших прекрасных глазах.

Хелен прикусила нижнюю губу. Этот наглый щенок прав. Лоу, конечно, приятный мужчина, но в тот момент она желала, чтобы земля разверзлась и поглотила одного из них. Ее встревожили расспросы настоятеля об отношениях ее матери с Рэнди Ратледжем.

— Ну, вот, — мягко сказал Бентли, подхватывая ее ладонью под локоть. — Эта улыбка намного очаровательнее, чем ваша суровость гувернантки! И поскольку тетя Белмонт не нуждалась в моих услугах, ее потеря — ваше приобретение. Ну же, прогуляйтесь со мной по оранжерее. Поучите меня. Ведь я прискорбно мало осведомлен о садоводстве, а вам, я уверен, известно название этих лиан. И наверное, вот этих маленьких деревьев в горшках?

Он наклонился, чтобы изучить растение, потом икоса взглянул на нее, разминая между пальцами мягкий зеленый лист.

— Но вы перешли границы, мистер Ратледж, — упорствовала Хелен, глядя на длинные пальцы Бентли, так напоминавшие ей пальцы его брата. — Ваши мольбы не заставят меня промолчать.

Глаза молодого человека озорно блеснули.

— Опасайтесь нашего благочестивого священника, мэм. Его намерения могут оказаться не благороднее моих, причем в значительно большей степени.

Хелен неохотно пошла с ним в глубь оранжереи.

— Мистер Ратледж, вы неисправимы.

У Бентли вырвался циничный смешок.

— Это одна из самых мягких характеристик, что мне дает мой брат. — Теперь их отгораживал от сада каскад лиан. — Скажите честно, мисс де Северз, вы считаете меня совершенно пропащим? Ибо мой святоша брат именно так и думает.

— Вы молоды, сэр, — возразила Хелен, смягчив тон. — У вас еще много лет впереди, чтобы сделать из себя то, что вы пожелаете. Мне не следовало называть вас неисправимым, даже в шутку. И ваш брат не должен говорить, что вы пропащий, потому что это не так.

— А если я стремлюсь быть именно таким, мисс де Северз? — Словно ее доброта выбила его из колеи, Бентли нагло подмигнул ей. — Возможно, я не столь юн и неопытен, как вы полагаете. — В его голосе снова зазвучали вызывающие нотки.

Хелен резко остановилась.

— Не переходите границ, мистер Ратледж, — холодно сказала она.

— Ах, неужели меня казнят за мои нечистые помыслы, мэм! — воскликнул он, вопросительно подняв бровь. — Ну, тогда двум смертям не бывать, а одной не миновать.

Не успела Хелен оглянуться, как вдруг оказалась прижатой к груди молодого человека, а его губы приникли к ее губам. Несмотря на свой немалый опыт избегать таких неприятных ситуаций, Хелен была захвачена врасплох. Бентли крепко прижал ее руки к бокам и начал целовать жадно, бесстыдно и поразительно умело для юноши. К сожалению, его губы, их прикосновение и запах, были так похожи на губы его брата, что на миг разум Хелен затмили ее чувства.

Когда язык Бентли скользнул по ее губам, она едва не забылась, но вдруг услышала тихий стон удовольствия, вырвавшийся из его горла, и он прижал ее бедра к своему телу. Воспользовавшись моментом, Хелен резко подняла вверх колено и ударила юношу ногой в пах.

Результат не замедлил сказаться. Бентли вздрогнул, в глазах у него появились слезы боли, он тут же оттолкнул ее и схватился за рот, словно прикусил язык. Вдобавок Хелен влепила ему звонкую пощечину.

— А-а, — взвыл Бентли. Она видела, что парень берется с импульсивным желанием сжать рукой пострадавшую плоть.

Не привыкнув стесняться в средствах, Хелен схватила его за ухо, потащила назад через кусты и толкнула в кресло.

— Это был недостойный поступок, мистер Ратледж, — заявила она, глядя на его бесстыдно развалившуюся фигуру. — А сейчас перестаньте ругаться и объясните мне, чего вы добивались.

Бентли поднял на нее взгляд, когда она решительно села в кресло напротив, и Хелен вдруг подумала, что его слезы вызваны не только болью. Но юноша быстро отвел взгляд.

— Да будет вам, Хелен, — проворчал он. — Я просто хотел получить маленький поцелуй.

Он прикоснулся к щеке, где остался след от ее пощечины. Наверняка удар причинил ему сильную боль, потому что именно на этой щеке еще красовался прежний синяк.

— Я думал, вам тоже нравится, — запоздало пробормотал Бентли.

Смотря на юношу, Хелен гадала, не теряет ли она рассудок. А чем еще можно объяснить то, что она собиралась ему сказать.

— Да, мистер Ратледж, — наконец заявила она, наблюдая, как выражение боли на его лице сменилось подозрительностью. — Мне бы понравилось, если бы я хотела, чтобы вы меня целовали. Но, увы, я этого не хочу, невзирая на ваши несомненные и поразительные навыки.

— Не пытайтесь утешить меня, Хелен, — тихо сказал он, сверкнув глазами.

Учитывая то, что он так страстно целовал ее, Хелен трудно было настаивать на продолжении формальностей и требовать, чтобы он не называл ее по имени. Она устало вздохнула и быстро поправила свое платье и волосы. К сожалению, подобные действия ей приходилось предпринимать в доме Ратледжей все чаще.

— Бентли, — сказала она, закалывая волосы шпилькой и с раздражением глядя на него, — вы красивый юноша. Да, у вас бездна очарования. Но я не хочу вашей любви, и вы меня оскорбляете, предполагая, что раз я гувернантка в этом доме, то вы можете навязывать мне свои желания.

Молодой человек обиженно воскликнул:

— Но это совсем не то, что я…

— Замолчите, Бентли, — перебила Хелен, грозя ему пальцем. — Более того, я не могу поверить, что вы мною заинтересовались. Ведь правда?

Бентли понурил голову.

— Ну, вы чертовски милы. — Он слегка покраснел. — И я знаю, что вы позволили Кэму целовать вас. Вы не сможете это отрицать.

Хелен похолодела, однако не выдала своего замешательства.

— Я не стану ни отрицать, ни подтверждать это, — возразила она. — Чем я занимаюсь с вашим братом, вас совершенно не касается, сэр. Я должна отодрать вас за уши…

— Ну хватит уже! — Бентли поднял голову, и знакомая очаровательная усмешка вновь осветила его лицо. — Просто смешно. Женщина не может так замечательно целоваться, а потом этими же губами сразу отчитывать парня.

— Бентли, ваш беспрестанный флирт не действует на меня. — Хелен успокоилась и решила попробовать другой подход. — И вообще я считаю, что вы слишком воспитанны для того, чтобы спасти меня из якобы цепких рук настоятеля, чтобы затем прижать в углу и добиваться поцелуя, который любая другая женщина с радостью бы подарила вам. А теперь объясните мне, чего вы надеялись добиться?

Он долго молчал, потом, настороженно посмотрев на нее и коснувшись челюсти, произнес:

— Нет, пожалуй, я не стану вам объяснять. Зубы мне еще пригодятся.

— Скажите мне!

Молодой человек скривился от ее настойчивости.

— Мне просто не нравится Лоу. И мне не понравилось, как он смотрел на вас, трепеща ресницами, держа вас за руку и задыхаясь…

— Похвально, — сухо сказала она, — но Томас Лоу не тащил меня в кусты и не навязывал мне свое внимание.

— Извините, — пробормотал он, краснея. — Вы, наверное, собираетесь рассказать Кэму?

— Интересно, откуда у меня впечатление, что именно это вам и надо?

Бентли потупился и обхватил голову руками, словно безмерно устал.

— Мне вообще-то чертовски безразлично, что вы расскажете святому Кэмдену. Он все равно будет думать то, что ему нравится, и поступит так, как ему хочется.

— Ваш брат любит вас, Бентли.

— Ха, — презрительно сказал он. — Вам никогда не понять моего брата, Хелен. Вы знаете его несколько дней, а я вынужден мириться с ним всю свою жизнь. Напыщенный, благочестивый, самодовольный педант.

Хелен подавила желание сказать ему, что его определения не только чрезмерны, но явно ошибочны. Она хотела сказать Бентли, что знает Камдена Ратледжа почти тринадцать лет, и даже мальчиком он беспокоился за семью. Ответственность за всех легла на его плечи, и Кэм нес это бремя с готовностью, не свойственной его юному возрасту.

Хелен мягко прикоснулась к его колену.

— В чем дело, Бентли? Почему вы так сердитесь на брата? Вы говорите, что я не знаю его, но это не совсем так. Очень давно, когда вы были совсем маленьким, я хорошо знала его. Моя мать была в дружеских отношениях с вашим отцом, и я часто приезжала сюда. Даже тогда было очевидно, как сильно он любил вас и Кэтрин.

— Неужели? — недоверчиво спросил Бентли, явно не заинтересовавшись ее прошлым.

— Да, именно так, — настаивала Хелен. — Я знаю, часто он кажется упрямым и бесчувственным, а на самом деле он любит вас больше, чем вы можете себе представить. Разве нельзя поговорить с ним? Или со мной?

— Нет, — заупрямился Бентли. — Не о чем говорить. Да вы и не поможете.

— Почему бы вам не рассказать мне и не посмотреть, смогу ли я помочь?

Бентли явно колебался, внутри у него шла борьба. Но победила сдержанность.

— Кэм просто хочет подчинить нас всех своей власти. Сначала это была Кэтрин. Он распоряжался ею до тех пор, пока она не вышла замуж вопреки его желанию.

— Вопреки его желанию?

— Да, за сына сквайра Вудвея. Брат считал, что она может сделать более удачную партию, но Кэт хотела быть хозяйкой своей жизни.

Маленькая Кэтрин вышла замуж за Вудвея? Это действительно удивило Хелен, потому что она помнила сыновей овдовевшего сквайра, эту полудюжину молодых хулиганов, имевших смутное представление о хороших манерах, не говоря уже о семейных узах. Понятно, что Кэм возражал против брака сестры с таким человеком, хотя их семья отнюдь не страдала безденежьем, а их покойная мать, по слухам, была женщиной достойного происхождения и со связями.

Хелен пребывала в замешательстве. Кэм говорил, что его сестра вышла замуж совсем молодой, и действительно, Кэтрин была всего на несколько лет старше Бентли.

— Я что-то не очень хорошо понимаю. Они убежали? В Шотландию? И что сказал ваш отец по поводу этого брака?

Бентли покачал головой:

— Нет, они венчались в церкви Святого Михаила. Отцу было все равно, он почти ничего не сказал. И с какой стати? Но деньги семьи были в руках Кэма, и сестре пришлось чертовски тяжело уговаривать его.

— Когда они поженились? — спросила Хелен, игнорируя последнюю колкость.

— Не помню. Лет пять назад.

Хелен произвела быстрый подсчет в уме.

— Боже милостивый. Кэтрин едва исполнилось семнадцать лет! Мне понятна тревога Кэма.

Холодное выражение появилось на лице Бентли, и он пожал плечами.

— Вам не требуется что-то говорить. Я знал, что вы примете его сторону.

— Я ничью сторону не принимаю, Бентли.

— Я ненавижу его. — Сейчас это говорил не мужчина, которым он хотел казаться, а мальчик, которым он, по сути, и был. — И я больше не желаю говорить об этом. Если хотите рассказать святому Кэмдену, что я пытался вас поцеловать, Хелен, то ради бога. Он, кстати, будет рад поводу выставить меня за дверь, потому что уже грозился сделать это.

— Бентли, вряд ли я нуждаюсь в вашем брате, чтобы защитить свою честь. — Юноша был невероятно зол на брата, и Хелен чувствовала, что за этим кроется нечто гораздо более глубокое. Возможно, он и доверится ей когда-нибудь. — Ну же. — Она протянула руку. — Давайте мириться. Друзья?

Молчание было долгим, потом Бентли медленно протянул руку, и ее пальцы утонули в его большой руке.

— Ладно, — сказал он удивительно мягко. — Друзья.

Сжимая его руку, Хелен задумчиво глядела в сад. Тени удлинились, и Ариана шла к двери, аккуратно держа мячик. Хелен отпустила руку Бентли, чтобы помахать ей. Вдруг Ариана подняла голову и широко улыбнулась, когда увидела стоявшую у окна Хелен. Это была замечательная улыбка, полная надежд и обещаний.

— Знаете, Бентли, мне кажется, стало прохладно. Почему бы нам не разжечь камин в гостиной, всем троим? А потом мы с вами наконец сможем поиграть в триктрак.