Глава 21

Сара с изумлением оглядывала портего, не веря, что такое можно было создать всего за три дня. Она пригласила профессиональных оформителей, но чтобы так быстро…

Холсты с египетской фресковой живописью закрывали стены между искусственными колоннами, разрисованными орнаментом из лотосов. Обнаружив, что невозможно достать настоящие цветы лотоса, Сара вспомнила о пристрастии Себастьяна к лилиям и заказала их целый сноп. Теперь они висели повсюду, наполняя воздух своим ароматом. Букеты были привязаны к каждой колонне и украшали каждую дверь, красные и оранжевые гирлянды качались на потолке из темно-синего шелка, который струился до пола в одном конце портего.

Эта стена шелка, идея Себастьяна, отгораживала конец портего, выходящего на канал, от остального помещения, образуя внутри нечто вроде громадного неосвещенного шатра. Для главного развлечения, как объяснил Себастьян.

Она спустилась по лестнице в приемный зал, оформленный столь же экстравагантно. Бальные туфли скользили по холодному мрамору, тяжелые, расшитые бисером юбки волочились за ней. Сара добавила единственное украшение – две оранжевые лилии. Одна была вплетена в замысловато уложенную прическу, другая прикреплена к правому запястью над короткой белой перчаткой. У подножия лестницы Сара надела гладкую белую маску с изящной окантовкой черной сурьмой вокруг глаз.

– Сара.

Повернувшись на восхищенный вздох, она увидела Себастьяна, который появился из двери, ведущей в кухню, чтобы встретить ее. Он был опять в своем магометанском костюме, но больше современником египтянина, чем мавра, с руки свисала маска. Сраженная его красотой, как часто с ней бывало в неожиданные моменты, Сара улыбнулась ему, подавляя боль желания и скорой потери. Сегодня последняя ночь, на которую она может рассчитывать. А потом, кто знает, что будет дальше?

– Сеньор Гуэрра.

– Полагаю, я должен называть вас более экзотическим именем, чем Сара, – сказал он, надевая маску.

– Я знаю имена только двух египетских женщин, – призналась она. – Но вряд ли вам стоит называть меня Клеопатрой или Нефертити.

– Тогда поищем имя в арабском гареме. Лейла? Зара? – Он протянул ей руку, продолжая глядеть на нее.

– Я думаю, Зара, – весело сказала она, беря протянутую руку. – Оно звучит совсем знакомо.

Входные двери распахнулись, дожидавшийся слуга ударил в гонг, и дворецкий Гарца объявил два имени.

– Кажется, начали прибывать наши гости, – заметил Себастьян.

– Тогда давайте встретим их.

Сара улыбнулась ему, чувствуя легкую дрожь восторга от мысли, что это ее первый настоящий прием.

Гости прибывали, сначала тонкой струйкой, затем потоком. Мужчины в коронах фараонов и плиссированных юбках сопровождали женщин в тиарах, увенчанных коброй. Черноокие Клеопатры с Цезарями и Антониями, арабские наложницы, улыбавшиеся из-под вуалей шейхам и эмирам. Среди моря одетых в белое египтян, римлян и магометан Сара выглядела как сапфир в оправе из жемчугов. Ее провожали взглядами, куда бы Себастьян ни вел ее, и она знала, что наблюдатели удивлены, даже восхищены элегантной женщиной рядом с их хозяином. Под защитой маски Сара чувствовала себя значительной, утонченной, каждого гостя приветствовала любезным кивком или приятным словом.

Когда минуты перетекли в час, комнаты были уже переполнены. Она даже не подозревала, что Себастьян – или сеньор Гуэрра – знает стольких людей в Венеции. Она слышала итальянский, французский, немецкий, английский, все сливалось в неразборчивый гул.

– Кто они такие? – спросила она, когда Себастьян поприветствовал по крайней мере сотого гостя.

– Последние две недели я провел не только в компании де Лента. Мои набеги в местное общество поспособствовали тому, что даже пуританин – турист или постоянный житель, – который страстно желает доставить себе эксцентричное удовольствие, сможет удовлетворить свое желание.

Сара никогда еще не видела таких приемов, ни в свою бытность горничной Мэгги, ни компаньонкой леди Меррил, ни даже в обществе Себастьяна.

– Вы очень рискуете, – сказала она, когда они миновали певца, исполняющего любовную песню.

– Я знаю, – с удовлетворением ответил Себастьян. – Атмосфера безукоризненная. Теперь я жду безукоризненный момент. – Он бросил на нее многозначительный взгляд и сменил тему. – Кажется, тут все довольны. Идемте наверх. Танцевать, конечно.

Сара улыбнулась, вспомнив их первый танец.

– Не пропущу ни за что на свете.

В комнате, служившей бальным залом, уже кружились пары, и Себастьян, прямо у двери ловко развернув ее в танцевальную позицию, без промедления начал вальсировать.

– Мой дорогой сеньор Гуэрра, – сказала она, чувствуя знакомое покалывание от их близости, – вы превосходный танцор.

– Это одно из нескольких преимуществ легкомысленной жизни, – ответил Себастьян с притворной скорбью.

Но в шутливых словах был некий подтекст, словно они напомнили ему времена, которые он хотел забыть, а в глазах, устремленных на нее, было хорошо знакомое желание, казалось, никогда его не покидавшее. Сара знала, что ее глаза выдали быструю реакцию ее тела, но ей было все равно. Она больше не компаньонка, пытавшаяся одной рукой хвататься за свободу, а другой – за респектабельность. Теперь она неприличная любовница, а счастлива, как никогда в жизни.

Рука Себастьяна, лежавшая на талии, держала ее слишком близко, и она улыбнулась, подняв голову, чтобы их губы разделяли только маски. Без обручей кринолина ее ноги во время танца прижимались к его ногам, она упивалась ощущением его тела, непристойностью подобного контакта в общественном месте, жаром, медленно воспламенявшим ее тело.

Когда танец кончился, Себастьян провел ее сквозь толпу в боковую темную комнату и, быстро направив ее в угол, встал так, чтобы ее не было видно.

– Вы распутница, – насмешливо сказал он, но голос был хриплым от желания.

– Сибаритка, – поправила она. – Вакханка. Сладострастница. Менада. И виноваты только вы.

Он поднял маску. Она тоже хотела снять, но Себастьян остановил ее, сжав ей запястья.

– Пока нет.

Он поцеловал твердые губы ее маски, Сара замерла, пораженная тем, насколько возбудил ее этот странный поступок. Сквозь узкую щель она чувствовала его дыхание. Это было дразняще и мучительно, Сара подавила вздох разочарования. Когда он закончил и выпустил ее руки, она подняла маску и посмотрела на него.

– Вы получили больше.

Он приподнял ее подбородок и начал с умышленной медлительностью целовать ее. Закрыв глаза, Сара отдавалась власти его языка, пока снова не почувствовала внутри знакомую пустоту и…

– Пробуете свой товар, как я вижу. Знакомый насмешливый голос пробился сквозь туман страсти, окутавший ее. Сара открыла глаза в тот момент, когда Себастьян отскочил от нее, опустив налицо маску. Она же застыла на месте, чувствуя, как стучит от ужаса ее сердце.

Это был мистер де Лент, в своем обычном костюме, неуместном среди моря плиссированных юбок и тог. Черная полумаска оставляла открытым подбородок, рот и бачки, в прорезях сверкнули янтарные глаза, смотревшие прямо на нее.

Сара мгновенно представила кошмарную сцену: мистер де Лент тащит ее назад в палаццо Боволо, заявляет, что она воровка, и требует ее арестовать. Сара была в таком ужасе, что ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что он вообще не узнал ее или она его уже не интересует.

– А, синьор де Лент! – воскликнул Себастьян и что-то быстро сказал по-итальянски.

Мистер де Лент, переключив свое внимание на него, ответил ему на том же языке. Сара воспользовалась удобным случаем, опустила маску и отошла в дальний угол, мистер де Лент даже не взглянул в ее сторону. Их разговор продолжался, и Сара, постепенно расслабившись, начала оглядывать комнату.

Темнота скрывала еще несколько пар, которые выбрали места около стен, где слились в объятиях. Хотя никто не выходил за рамки поцелуев и ощупывания тайком сквозь одежду, это глубоко потрясло Сару… и приятно возбудило. Нахлынуло прежнее отвращение к себе, но, подавив его, она изучала люстру, пока мужчины разговаривали.

Наконец де Лент перешел на английский:

– Оставляю вас и вашу… э… спутницу заниматься прерванным развлечением. Добрый вечер, сэр. – Он сделал насмешливый поклон и вышел.

– Почему вы так рисковали, зная, что он собирается быть здесь? – тут же спросила Сара.

– Я забылся, – ответил Себастьян, подняв бровь и одарив ее взглядом, который снова пробудил в ней желание. – Поверьте, я не думал об опасности, когда считал, что мы танцуем.

– Он мог узнать меня. Вы понимаете, когда я без маски…

– Но ведь он не узнал. – Себастьян понизил голос. – Сара, вы тоже знали, что он собирается быть здесь. И вы тоже забыли.

Она помолчала, затем призналась:

– Я не хотела думать, что увижу его.

Себастьян коснулся пальцем ее подбородка.

– Я не могу вас за это винить. Я тоже не хотел бы думать о нем. – Он протянул ей руку. – Идемте со мной. Давайте потанцуем, и на этот раз держите под контролем ваши дьявольские глаза, иначе я не отвечаю за свои действия.

Они протанцевали больше двух танцев подряд. Как заявил Себастьян, это не тот прием, где строго придерживаются церемоний. Затем он повел ее в столовую, где были накрыты столы. Она не знала, что обычно подают на приемах высших классов, но при виде икры, устриц, винограда Сара вспомнила рассказ проститутки, которая однажды побывала на буйной вечеринке лорда.

– Вы собираетесь устроить оргию? – спросила она, покраснев.

Себастьян засмеялся.

– Нет, конечно. Я только хочу сделать видимость, что здесь может быть оргия. Это почти вполне респектабельный прием.

– Почти респектабельный, – улыбнулась Сара.

– Взгляните! Разве это не фривольность? Повернувшись, Сара посмотрела на дверь. Этого не могло быть, не здесь…

Но это было. В комнате появилась леди Анна с сестрами Мортон по бокам. Сара узнала ее даже в вольной интерпретации одежды римлянки, что каким-то образом позволило ей надеть корсет.

Она тут же оставила Себастьяна, пробралась сквозь толпу к другой двери и вышла в портего. Она чувствовала, что он идет за ней, и, убедившись, что они вне поля зрения, повернулась.

– Вы пригласили леди Анну? – свистящим шепотом спросила она.

– Разумеется, – вежливо ответил Себастьян. – А почему бы и нет? Леди Меррил должна сама увидеть, что ее сын опозорен, иначе никогда этому не поверит. Она любит события скорее рискованные, чем светские. Было вполне естественно включить ее в список приглашенных.

Игнорируя натиск людей, толкавшихся вокруг, Сара упорно смотрела на него, однако его глаза оставались непроницаемыми за пустой, как стена, маской. А действительно ли она знала Себастьяна? Пока она в гнетущем молчании старалась придумать, что ему сказать, рядом возник Джан. К ее удивлению, он был в костюме древнего фараона, а не в обычной ливрее слуг. Он только искоса взглянул на нее, потом наклонился к Себастьяну и что-то прошептал ему по-итальянски.

– Сара, я должен кое с кем поговорить. С вашего позволения, я отлучусь на несколько минут.

– Конечно, – пробормотала она.

Сделав короткий поклон, Себастьян исчез в толпе.

«Вот оно. Последний шаг. Конец его планов», – сказала она себе, не зная, чего больше желать – чтобы они провалились или удались.

Себастьян шел по комнатам, пытаясь сосредоточиться на делах, но вспоминал Сару, покушения на его жизнь, Дэниела, Аделу, – все это смешалось в памяти… Что-то было неправильно, очень неправильно, чего он еще не понимал. На миг ему даже показалось, что среди веселящихся он увидел сутулую фигуру своего поверенного, но Себастьян моргнул, и видение исчезло.

– Как я понимаю, вы отделались от той изящной бабы. Означает ли это, что все готово и для меня? – спросил де Лент немного громче, чем следовало бы.

Он стоял, прислонившись к стене, с бокалом янтарной жидкости в руке. Слуги, которым было приказало угощать его самыми крепкими напитками, явно преуспели в этом, и Себастьян подавил зловещую улыбку.

– Да, синьор, все готово, – заверил он. – Следуйте за мной.

Себастьян повел де Лента в одну из боковых гостиных, оттуда через довольно запутанную череду комнат, надеясь, что де Лент не сознает, что его ведут назад в портего, вернее, в ту самую часть, изолированную от других комнат. Шум веселья теперь заполнил все палаццо, и вряд ли он поймет, где находится, пока не будет слишком поздно.

Джан, охранявший последнюю дверь, кивнул Себастьяну. Значит, все готово.

– Она ждет внутри. Только не забудьте, синьор, – полное молчание, – предупредил Себастьян. – Это единственное правило.

– Да, да, конечно.

Де Лент открыл дверь лишь настолько, чтобы проскользнуть внутрь, и тут же закрыл ее за собой.

Долгий момент Себастьян глядел на дверь. Свою часть он выполнил. Остальное зависит от удачи.

Простояв несколько минут в людном портего, где оставил ее Себастьян, она вернулась в столовую и быстро оглядела из угла комнату. Обнаружив сестер Мор-тон, она уже хотела выйти, когда до нее вдруг дошло: сестры Мортон здесь, но где леди Анна?

Леди Анна, которая была объектом повышенного внимания Себастьяна. Которая была приглашена им на этот совсем не подходящий для девушки маскарад.

Сара невольно посмотрела на стену шелка, закрывавшую дальний конец портего. Ведь Себастьян не стал бы… он не может…

Но Сара уже пробилась сквозь толпу. Опозоренная девушка из низших классов, даже самая безупречная, не сможет навсегда изменить положение де Лента среди его пэров. Но дочь лорда, к тому же его собственная племянница…

Сара попыталась бежать, но между ней и шелковой стеной было слишком много людей. Даже когда она боролась с ними, ее мозг разгадывал другие головоломки. Одеколон. Она принесла его Себастьяну, полагая, что он будет использован дублером, изображавшим де Лента. Но в действительности он предназначался Джану, когда тот под ее окном уговаривал леди Анну прийти в его объятия, чтобы потом она узнала запах. В темноте шелковой палатки она бы не отличила своего возлюбленного от собственного дяди, пока не стало бы слишком поздно. У Сары были все части головоломки, только она, в своем ослеплении, неправильно их сложила. И теперь, если она не сможет остановить Себастьяна, он сделает самую большую ошибку в своей жизни.

Кто-то наступил ей на шлейф, она резко дернула его, и с великолепного платья каскадом покатился бисер. Но Сара устремилась вперед, отталкивая людей в сторону, не обращая внимания на проклятия.

Наконец она была у цели, ее руки коснулись шелка. Когда она наклонилась, чтобы взяться за край, мужской локоть угодил ей в лицо, сбив маску. Сара нетерпеливо сбросила ее одной рукой, а другой подняла шелк. Света из портего было достаточно, чтобы увидеть леди Анну в объятиях мистера де Лента. Она выглядела запыхавшейся, разгневанной, пыталась его оттолкнуть, пока он прижимал ее к себе, бесцеремонно ощупывая ее грудь.

– Нет! – крикнула Сара.

Потенциальные любовники на миг закрыли глаза от света, на их лицах одновременно появился ужас. Мистер де Лент оттолкнул леди Анну, заставив ее отлететь назад. Стены упали.

Потоки шелка накрыли Сару, она барахталась под ним, ярд за ярдом срывая с себя ткань. Когда она в конце концов освободилась, то обнаружила, что шелковая стена, отделявшая комнату от всего портего, исчезла.

Наступившая тишина была такой глубокой, что казалась почти ощутимой, гости, открыв рот, взирали на сцену перед ними. Сара увидели леди Меррил, лицо под полумаской испуганное и удивленное. Встретив ее взгляд, Сара прочла в нем узнавание, быстро сменившееся презрением. Еще бы, когда ее замечательное платье разорвано, а элегантная прическа испорчена каскадами упавшего шелка. А еще она поняла, как мало ее это волнует.

Сара отвернулась.

Перед ней, припав к решетке и закрыв ладонями рот, тихо всхлипывала леди Анна. Напротив стоял мистер де Лент, его лицо превратилось в маску ярости, беспощадный взгляд был устремлен на человека, вошедшего в портего.

Но Себастьян смотрел только на Сару, стоявшую между толпой гостей и сценой, которую представляли собой леди Анна и мистер де Лент.

– Почему? – спросил он, направляясь в центр свободного пространства. – Почему, Сара?

Голос дрожал от гнева и боли от ее предательства. Теперь он возненавидел ее, как же иначе? Теперь он думает, что она все время работала на мистера де Лента и всегда собиралась предать его, Себастьяна. Сара проглотила эту мысль вместе с комком в горле и заставила себя сосредоточиться на главном.

– Это было несправедливо. Я не могла этого допустить. Она ничего вам не сделала и никому другому…

– Я бы не позволил ему изнасиловать ее, – прошипел Себастьян, чтобы услышали только она и Джан, который тенью последовал за хозяином.

– Тем не менее она была бы опозорена, – прошептала Сара, понимая, что все глаза устремлены на них. – Формальности добродетели никогда не интересуют общество. Вам это известно. В глазах света вы бы запятнали ее так же, как мистер де Лент запятнал Аделу.

Она чувствовала его удивление, отвращение к себе и глубокий, неизмеримый гнев… относящийся к ней.

Сара заставила себя вскинуть голову.

– Она л ишь невинный свидетель… каким был а и я, – сказала она, повысив голос. – Я не могла вам этого позволить, Себастьян. Не могла позволить, чтобы вы дважды сделали одну и ту же ошибку.

– Себастьян? – прорычал де Лент, покраснев от ярости.

Сара зажала рот ладонью в ужасе от того, что сказала, но Себастьян даже не удостоил ее взглядом. Он сорвал маску и швырнул ее на пол.

– Да, я вернулся из безвременной могилы, куда ты меня отправил, ради мести. За Аделу.

Мистер де Лент презрительно засмеялся.

– Если бы я пытался тебя убить, ты бы уже был мертвым. Хотя на этот раз ты зашел слишком далеко!

С этими словами он бросился на Себастьяна, который прыгнул ему навстречу. При столкновении де Лента отбросило назад, поскольку Себастьян был тяжелее, и наблюдатели издали дружный вздох. Противники били друг друга без всякого изящества и мастерства, сила против грубой силы. Удары сыпались с такой быстротой, что Сара не могла за ними уследить. Внезапно мистер де Лент рухнул, увлекая противника за собой, и оба с такой силой ударились о мрамор, что, казалось, содрогнулся пол. Себастьян освободился первым и, вскочив, начал беспощадно молотить де Лента кулаками.

«Боже мой! Себастьян хочет убить его, – подумала Сара. – Он убьет его и потом будет повешен…»

Она с криком бросилась к ним, едва заметив рядом Джана. Она хватала их за руки, за одежду, пытаясь развести дерущихся.

– Остановитесь! Прекратите! Не убивай его, Себастьян! Пожалуйста, не убивай! Я люблю тебя!

Очередной удар ногой пришелся ей в живот, выбив из нее дух и заставив катиться по гладкому мрамору, пока ее не остановил резной камень балюстрады. Саре понадобилось две попытки, чтоб глотнуть воздуха, потом она с трудом поднялась, кашляя и плача от гнева и боли.

– Джан! Останови их! Не дай Себастьяну его убить!

Тот с каким-то неуместным юмором посмотрел на нее, шагнул к дерущейся паре и начал вытаскивать из складок одежды металлический предмет.

Сара бросилась к нему прежде, чем успела осознать, что это оружие, и ударила его по руке.

Грянул выстрел. В следующий момент кулак Джана отбросил ее к перилам лоджии, и Сара ухватилась за них, чтобы опять не заскользить по полу. Отвернувшись от продолжавших драться мужчин, Джан поднял револьвер и на этот раз направил его на нее.

Сара подумала, что с такого расстояния он не может промахнуться. Она крепче сжала перила, оттолкнулась, вскочила на балюстраду, набрала побольше воздуха и прыгнула в канал.