Глава 5
Когда мистер Портер велел Калли опуститься на четвереньки, она сделала это немедленно, довольная собственной шокирующей готовностью, наслаждаясь его хриплым голосом, сознавая, что ее груди болтаются, а попка высоко поднята, довольная, потому что знала: ему нравится все, что он видит.
Он, подойдя сзади, опустился на колени. Одно колено скользнуло между ее ног, и она была вынуждена их раздвинуть. Она стояла, открытая его взорам, и немного смущалась, но ничуть не тревожилась.
Он обнял ее бедра. Да. Именно этого она хотела. Обхватил и притянул к себе, пробуждая в ней невероятные фантазии.
Но тут он погладил ее попку. Горячая ладонь накрыла самое влажное и нежное местечко. Она ощутила потребность прижать к себе эту ладонь, но он слишком быстро ее отнял. Палец скользнул в ложбинку между ягодицами, слегка надавил на анус.
Калли дернулась и залилась краской. Куда девалась ее поразительная безмятежность? Ее сменило жаркое смущение.
Что?! Там?!
«Господи помилуй!»
Но тут его руки снова прошлись по ее бедрам, бокам, груди, поднялись вверх, по рукам к плечам. Зарылись в волосы.
— Не понимаю… такая покорная…
Внезапно он, обвив руками ее талию, поднял Калли с ковра. И уложил на спину у огня. Она едва не открыла глаза от изумления. Но он быстро прикрыл их ладонью.
— Не открывай.
Он снова принялся ласкать ее. Теперь уже настойчивее.
Калли чувствовала, что он вглядывается в нее, ждет ответа. Ждет, пока она съежится от ужаса. Но она спокойно лежала, открытая его взгляду, позволяя касаться живота, бедер, грудей и плеч. Он снова раздвинул ее бедра и стал разглядывать. Калли слегка отвернула лицо, но не противилась, хотя опять покраснела, и не только от жары.
Рен делал с ней все что хотел, и она ни разу не замерла пугливо, не воспротивилась, не оттолкнула его руки и не вырывалась.
Можно было только восхищаться ее решимостью. Она действительно хотела вернуться к семье как можно скорее. И, конечно, радуется тому, что не должна снова смотреть на него.
А может, представляет кого-то другого? Тогда ее дремотно-сладостная покорность вполне объяснима. Но даже если и так, он вряд ли может протестовать. Такое чудовище, как он, не имеет права на эту нежную плоть.
Эта мысль заставила его снова ласкать Калли, гладить, вбирать в себя головокружительные ощущения, чтобы вспоминать потом. В долгие холодные ночи.
Такой мужчина, как он, с такой женщиной, как она.
Прошлой ночью, в темноте, он посчитал ее хорошенькой. В свете дня подумал, что она мила. Теперь, распростертая перед ним, как пиршество для изголодавшихся воспаленных глаз, она выглядела длинноногой богиней с телом цвета слоновой кости, со своими рыжеватыми локонами, рассыпавшимися по ковру, и длинными янтарными ресницами, лежавшими на щеках с редкими веснушками.
Каково это: знать, что эта женщина любит тебя? Добровольно. Без платы. Без уговоров. Без требований закрыть глаза.
Он никогда этого не постигнет.
— Спокойной ночи, миссис Портер.
Калли так и обмерла от изумления, когда почувствовала, что мистер Портер уходит. Услышала, как закрывается дверь. Почувствовала, как ее окутывает звенящая в ушах тишина.
Далеко, к юго-востоку от Котсуолдса, в лондонском игорном доме сидел мужчина, лениво тасуя карты. Солнечные лучи просачивались в высокие сводчатые окна, превращая ковер из ночного бархата в дневную убогую тряпку и высвечивая роящиеся в воздухе частицы пыли.
На пороге появился новый гость, такой же высокий и представительный, как первый, но немного напряженный.
— Опять вы, — буркнул первый вместо приветствия.
Второй джентльмен выдвинул стул и сел, не спрашивая и не дожидаясь разрешения.
— Он женился.
Первый выгнул бровь, и серебристо-серые глаза вспыхнули.
— Женился? Понятия не имел, что он был помолвлен.
Вновь прибывший, чьи голубые глаза лучились теплом, откинулся на спинку стула и покачал головой.
— Никакой помолвки. Встретил ее. Скомпрометировал. Дрался на дуэли с ее братом. А потом менее чем через сутки женился.
— Импульсивный тип.
Второй джентльмен нервно провел рукой по не слишком аккуратно причесанным волосам и встревоженно нахмурился.
— Нет. Вовсе нет. Он держится в тени, ни с кем не водит дружбы и редко появляется на людях.
— И это будит в вас подозрения.
Второй джентльмен настороженно уставился на первого.
— Подозревать ее? Разумеется. Его? Ну…
Молчание немного затянулось.
— Вы клялись, что проблем с ним больше не будет.
Джентльмен с ледяными глазами ловким движением выложил идеальный веер из карт на алом сукне стола и встал:
— Мне не по душе подобные тревожные новости. Нужно больше узнать об этом странном происшествии. И этой таинственной невесте.
Второй джентльмен попытался протестовать, но вместо этого вздохнул.
— Конечно, это ваша обязанность.
Первый джентльмен собрался было выйти из комнаты. Но тут же обернулся и глянул через широкое плечо.
— Как благородно с вашей стороны подчеркивать очевидное.
Его собеседник покачал головой.
— Надменный аристократ, — пробормотал он себе под нос.
— А вы — трубочист, воображающий себя значительной персоной.
На этот раз первый не счел нужным обернуться.
— Идите домой, Саймон. Теперь это мой клуб. Мои люди. Мои карты. Моя игра.
— Далтон, эта девушка, вполне возможно, не является частью игры. Иногда девушка оказывается просто девушкой.
— Возможно. А, может, — нет.
— Что же вы собираетесь в таком случае делать?
Далтон на мгновение сжал губы.
— И это вы меня спрашиваете? Именно вы? Хотя прекрасно знаете, что мы существуем за рамками закона. Существуем затем, чтобы дражайшие граждане Британии могли не пачкать руки грязным делом национальной безопасности. Попробуйте утверждать, что, будучи на моем посту, обходились без заказных убийств!
Саймон опустил глаза.
Далтон вздохнул.
— Вряд ли я решусь обречь на смерть молодую женщину, Саймон. Но мы должны делать то, что не по плечу никому иному.
Саймон кивнул.
— Знаю. Сейчас я очень рад, что на этом месте вы, а не я.
— Спасибо, — обреченно вздохнул Далтон.
Саймон повернулся, обхватил спинку стула.
— Кстати, Далтон! Миледи просила передать вашей жене, что в любом случае возьмет еще одного котенка.
Далтон, чей торжественный уход был непоправимо испорчен, пожал плечами и кивнул:
— Я дам ей знать. Полагаю, сегодня вечером мы снова ужинаем вместе?
Саймон вяло взмахнул рукой.
— Я иду, куда приказано, причем с величайшей радостью.
— Х-м-м-м, — пробурчал Далтон, но не стал возражать. Недаром, как и Саймон, рабски обожал свою жену.
— До вечера.
— Попытайтесь до этого времени не прикончить ни одной маленькой девочки, — ехидно посоветовал Саймон.
На другом конце города в ветхом убогом доме, где жалкие следы элегантности напоминали о другом времени, стояли шум и грохот.
Аталанта Уортингтон, последняя и самая младшая из отпрысков Уортингтонов, залезла под мольберт, где стояла последняя картина матери «Шекспир с поросенком», пытаясь сделаться невидимой, пока в комнате бушевала ссора.
Не то чтобы ее изгоняли с таких «открытых форумов», как выражался папа. Мало того, она присутствовала на них с тех пор, как научилась поднимать и опускать большой палец жестом свободной римлянки, жестом, который Ликург или кто-то, вроде него, впервые назвал признаком демократии. Арчи Уортингтон был великим сторонником демократии. И даже возраст не позволял маленькой Атти уклоняться от выполнения долга и не голосовать вместе со всеми.
Просто семейные дискуссии казались куда более интригующими и жаркими в ее отсутствие. Поэтому Атти сидела, подобрав ноги, и притворялась растением в горшке… с ушами.
— Мне не следовало этого позволять. Вам не следовало этого позволять! — кричал Дейд, с искаженным лицом метавшийся по заляпанному краской ковру гостиной. По мнению Атти, Дейд был самым красивым из ее братьев, хотя Кастор и Поллукс оспаривали это утверждение, поскольку, как двойняшки, были вдвое красивее остальных.
— Не поверю, что она вышла замуж в мое отсутствие! Я ее сестра!
Атти негодующе уставилась на прелестную Электру. Можно подумать, она единственная сестра Калли! Элли просто завидует тому, что Калли вышла замуж раньше нее! Вся семья предполагала, что Элли будет первой, потому что она красивее и буквально помешана на замужестве.
Атти понравилось слово «помешана» Ей позволялось употреблять любые слова, услышав которые другие люди — не принадлежавшие к семье Уортингтон — растерянно глазели на нее. Она знала все правильные латинские обозначения частей человеческого тела, по крайней мере женского. Мама, которая предпочитала, чтобы дети называли ее Айрис, хотя никто из них этого не делал, заявляла, что каждый человек обязан знать название частей собственного тела.
— Это твой экипаж, Аталанта, и ты должна уметь им править, — твердила она.
Кас и Полл, никогда не позволявшие Элли разыгрывать спектакли слишком долго, решили расспросить Дейда о самой дуэли.
— Ты так и не спустил курок?
— Хотя бы чуть-чуть?
— Так братья не поступают, — ответил Дейд.
— Вовсе нет. Можно подумать…
— Что тебе плевать…
— На благополучие сестры.
— А вдруг этот тип безумец?
— Мне он тоже кажется безумцем.
— Жить в этом сыром темном доме…
— Одному богу известно, что он там затевает!
— Довольно!
Дейд повернулся к близнецам, сжав кулаки с такой силой, что костяшки побелели.
— Калли сама решает, что делать. Как всегда.
Кас неохотно кивнул. Пол ответил ангельской улыбкой.
— Знаем. Мы только хотели убедиться, что ты тоже это знаешь.
Айрис вальяжно подняла руку. Из рукава, как обычно, выглядывал запачканный краской платок.
— Дедал, дорогой! Только потому, что он крайне необычный парень — мне лично кажется странным отсутствие свечей, — нет причин предполагать, что по-своему он необыкновенный человек.
Арчи торжественно кивнул:
— Верно, верно. Великие умы всегда были немного чудаками. Иногда, представьте, и меня называли странным.
Он даже улыбнулся своему замечанию.
Атти прижалась щекой к коленям и стала размышлять об отце. С большой любовью, но без всяких иллюзий. Папа был еще безумнее Болванщика, и всем, кроме него, это было известно. Но он был любящим отцом и всегда помнил, что младшая дочь обожает ириски и книги о древних королевах и изнурительных шахматных партиях, длившихся много дней.
Дейд покачал головой, словно желая развеять заблуждения родителей.
— Поверить не могу, что она осознавала, что делает.
— Калли прекрасно это знала, и единственное логическое заключение, которое я могу вывести из всего: она хотела тебя спасти, — холодно отрезал Орион.
Атти немного поерзала в предвкушении. Орион был настоящим гением, а не тем, кто, вроде папы, воображал себя таковым и очень редко выступал на семейных форумах. Мало того, если он не рассказывал о своей очередной научной статье, посланной в «Бэбкок Сколаз», то вообще предпочитал молчать.
Пораженный Дейд повернулся к брату.
— Спасти меня? От чего?
Орион отложил толстую книгу и поправил очки, чтобы лучше видеть Дейда. Атти подозревала, что он вовсе не близорук. Просто, смуглый, был так красив немного зловещей красотой, что считал, будто его не примут всерьез, если он не станет носить бесполезное сооружение из стекла и проволоки.
— От тебя самого, конечно, — удивился Орион недогадливости брата. — Тебя, с твоим геройством, вполне могли повесить за убийство.
Атти вытаращила глаза. «О нет! Калли, конечно, спасла брата». Сестра всегда жертвовала собой ради них. Вся семья это знала и принимала, считая, что такова ее участь.
Электра чинно разгладила юбки.
— Интересно, что на самом деле задумала Калли. Не можем же мы, как ни в чем не бывало, проглотить историю о том, как она случайно скомпрометировала себя.
Внимание семьи обратилось к Электре. В этот момент Атти втянула голову в плечи.
Под гневными взглядами присутствующих Электра упрямо вскинула подбородок.
— Хотелось бы понять, с какой стати она бродила по чужому дому в одной сорочке?
Айрис расслабилась и решительно отмахнулась от дочери.
— Ах, это! Полагаю, она общалась с духами прошлого и забыла, что осталась в одном белье. Такое бывает!
Элли поморщилась:
— С некоторыми из нас чаше, чем с остальными, — пробормотала она.
Арчи взял жену за руку и улыбнулся.
— Ах, дорогая. Ты выглядишь как мечта пьяного матроса!
Дейд негодующе уставился на воркующих родителей.
— Она не общалась с духами. Она едва не утонула, Элли! Ее платье сохло у огня, а те, кто должны были заботиться о ней, мирно спали.
— О да, — подтвердила Айрис. — Мы с Арчи выпили бренди и уснули. Полагаю, бренди вовсе не помог Калли.
— Я так и знала, — прошипела Электра. — Она была пьяна! Пьяна и любезничала с незнакомым мужчиной!
Кас и Полл дружно закивали.
— Пьяна и любезничала, да…
— Но с одним незнакомцем.
— Не с целым эскадроном.
— Ну этого мы не знаем…
— Там был эскадрон?
— Ты не сказал, Дейд…
— Подробности!
Дейда передернуло так, что в другое время Атти наверняка бы захихикала. Но сейчас нахмурилась и еще больше встревожилась за Калли.
Если Элли права — что само по себе уже было неприятно, — то Калли попала в беду, якшаясь с незнакомцем, ведь тот может оказаться полным негодяем! Дейд по крайней мере так думал, а он видел этого человека.
Мистер Портер, который ранее в фантазиях Атти представал неотразимым рыцарем, теперь превратился в чудовищное создание, нападавшее на невинных пьяных дев, гуляющих по его дому в непристойном виде!
— Я рассказал все подробности! — почти завопил Дейд.
— Сдержанность, сдержанность, сынок, — мягко попенял Арчи. — Мальчики просто стараются помочь.
— Они ничего не смогут сделать. И никто из нас не сможет ее спасти сейчас.
— Это не совсем так, — снова вмешался Орион. Атти вытянула шею, чтобы лучше видеть третьего по старшинству брата.
Орион развалился в кресле, глядя в потолок. Остальные Уортингтоны хранили почтительное молчание. Даже близнецы. Много необыкновенных и опасных событий стали следствием такой позы. Но, несмотря на слухи, ни одно не стало причиной пожаров, наводнений или голода.
Орион продолжал рассеянно, словно говоря с собой:
— Брак к этому времени уже осуществлен, так что аннулировать его не имеет смысла.
— Калли все равно отказалась, — пробормотал Дейд.
— Логически у нас две возможности решения проблемы. Развод…
— Нет! — вздрогнула Элли. — Абсолютно невозможно! Если в семье случится развод, я никогда не смогу найти достойного мужа.
Под негодующими взглядами братьев она немного поежилась, но не сдалась.
— И Атти тоже! И Калли никогда этого не захотела бы!
За все это время Орион даже не посмотрел в сторону Элли.
— Или последняя возможность…
Он сел прямее и благосклонно оглядел присутствующих.
— Вдовство.
— О-о-о!!! — просияла Айрис. — Я могла бы носить черное. В черном я выгляжу воистину божественно. Из Калли выйдет прелестная вдова, не так ли, дорогой?
— Неотразимая! — подтвердил Арчи.
Близнецы разом вскочили.
— Итак, все мы должны…
— Убить негодяя!
— И каким образом? Яд?
— Это девчоночий способ! Недостаточно крови.
— Верно. Ты прав!
— Несчастный случай с экипажем?
— Х-м-м-м… придется калечить лошадей.
— Этого нельзя допустить! Ни за что…
— Никакого убийства!
Дейд встал посреди комнаты и стал по очереди тыкать в них пальцем, подчеркивая каждую букву. Он не видел Атти, которая в продолжение разговоров оставалась неподвижна, словно окаменела.
«Яд… — думала она, — какая интересная мысль!»
