Глава 6
— Я знаю, как с ней обращаться, — предупредила Мэри, слегка приподняв ствол.
— Это немаловажная новость, — кивнул Райдер. — Благодарю.
Злорадство, пылавшее в ее изумрудных очах, слегка поблекло, ибо она уловила в его голосе издевку.
— Тогда примите к сведению еще и то, — добавила она, — что я непременно пущу ее в ход.
— Я далек от мысли, что вы взялись за нее с иною целью.
— Можете опустить факел, — смилостивилась она, поскольку на сей раз не усомнилась в его серьезности. — Ведро тоже. Теперь будьте добры избавиться от револьвера. — Ее глаза внимательно следили за каждым его движением. — Вытащите его из-за пояса, положите на пол и подтолкните ногой ко мне.
Райдер опустил факел и ведро на пол. Потом медленно вытащил свой «кольт». Ему хватило предусмотрительности ничем не вспугнуть Мэри: винтовка системы Генри имела слишком стремительный спуск. Мэри плохо владеет собой, и даже легкого касания пальца может оказаться достаточно, чтобы прозвучал выстрел. Райдер понимал, что вряд ли Мэри и в самом деле собирается прикончить его на месте. Ведь без него девушка скорее всего останется в пещере навсегда. Но даже если ей повезет и она выберется наружу — остается еще путь через горы. А там у нее будет еще гораздо меньше шансов выжить. Райдер положил «кольт» на гладкий пол пещеры и подтолкнул его в сторону Мэри.
— Что теперь?
Мэри выразительно кивнула в тот угол, где стояли кресла.
— Можете присесть, — ответила она. — Куда угодно.
Он выбрал табурет. Мэри прошла за ним, но не села. Райдер следил за тем, как она держит винтовку: ослабевшие руки явно устали от такой тяжести.
— Ваше одеяло вот-вот упадет.
— Меня так просто не провести, — покачала она головой.
— Ладно. — Он скользнул глазами по ее груди. — Только не обессудьте, если я позволю себе наслаждаться открывшимся видом.
Мэри едва не нажала на курок, разгневанная возмутительным спокойствием Райдера.
— Где мы находимся? — спросила она.
— Чтобы получить ответ, вам вовсе не обязательно грозить мне винтовкой.
— Как раз наоборот. Я, между прочим, до сих пор еще его не получила!
— Это — пещера Заблудших Душ.
«Весьма подходящее название», — подумала Мэри.
— Значит, это кладбище?
— Было когда-то. Однако им не пользовались вот уже несколько веков. В дальних туннелях все еще лежат человеческие останки. И апачи считают это место проклятым.
— И особенно чихуахуа?
— Да.
— Но это значит, что все знают про пещеру.
— Она обозначена во всех геологических описаниях этого района, — пожал плечами Райдер.
Мэри показалось, что она сейчас сойдет с ума. А Райдер между тем продолжал пялиться на ее грудь. Девушке ужасно хотелось опустить глаза, чтобы знать точно, насколько сползло одеяло, но она поборола это желание. Плотное, тяжелое, слегка колющее кожу одеяло прикрывало еще достаточно места — разве что Райдер способен видеть сквозь сукно.
— Поисковая партия догадается заглянуть сюда?
— Большую часть ночи мы потратили на то, чтобы оставить им ложный след. Не думаю, что они полезут именно сюда.
— Понятно.
— А если даже и полезут — весьма сомнительно, что сумеют разыскать эту пещеру.
Мэри едва не расхвасталась про своего зятя. Ведь Джаррет Салливан, прежде чем женился на Ренни, был профессиональным охотником. Она подавила вспышку злорадства и сказала:
— В армии разведчики не хуже, чем вы.
— О, они намного искуснее меня, — кивнул Райдер. — Вот только в форту Союза все до одного разведчики — апачи.
— А значит?
— А значит, если им удастся взять след, они приведут солдат к Заблудшим Душам, но внутрь не сунутся ни за что.
— Потому что это проклятое место?
— Апачи ужасно суеверны во всем, что касается смерти, и жутко боятся ее, — кивнул Райдер. — Они не посмеют сюда войти.
— Но вы же вошли.
— Я не апачи. — На сей раз Райдер поднял глаза и открыто посмотрел на Мэри.
— Даже наполовину? — Мэри стало неловко под обжигающе-холодным взглядом светло-серых глаз.
— Даже на четверть — если говорить о крови. Даже ни на одну восьмую. Я кельт по отцу и француз по матери. И это на протяжении многих поколений. Мои родители родились и выросли на берегах Огайо.
Мэри устало переминалась с ноги на ногу. Увы, винтовка оказалась слишком тяжела для ее ослабевших рук. Этот человек являл для нее сплошную загадку: отвечая на один вопрос, он порождал десяток других, и это не могло ее не утомлять. Мэри пришлось отступить за большое кресло: его высокая резная спинка послужила опорой для винтовки и дала возможность расслабить руки. А кроме того, она служила надежным укрытием. Теперь если одеяло и правда упадет — об этом узнает только она сама.
— Все в форту уверены, что вы друг чихуахуа.
— Ничего удивительного, тем паче что это правда. И вы пришли к выводу, что я должен быть непременно одним из них?
— Я… я не знаю. Просто мне казалось, что так можно объяснить многие ваши поступки.
Лицо Райдера оставалось неподвижным — разве что на Щеке едва заметно забилась жилка.
— А что вам известно про мои поступки?
— Вы похитили меня…
Но Райдер перебил ее и язвительно спросил:
— Что вы могли знать про мои поступки — до того как явились ко мне на свидание?
— Мне казалось, что вы человек чести. И я вполне допускаю, что вы по-прежнему честны, вот только не могу понять — по отношению к кому именно. Если набег на каньон Колтера — дело ваших рук, то, может быть, чтобы сохранить верность друзьям, вы изменили своей стране…
— Насколько я помню, кто-то обещал мне добровольную помощь, по первой же просьбе. Если вы полагаете, что я участвовал в набеге, то не будет ли это означать, что и вы изменили своей стране?
Неужели ей это не снится — и именно она держит его на прицеле, а не наоборот?..
— Если бы я полагала, что вы участвовали в набеге, то никогда не предложила бы свою помощь.
— Ну еще бы!
— Но существует еще одно обстоятельство. — Мэри все труднее было бороться с его беспощадной логикой. — Вы сами заставили меня усомниться в ваших понятиях чести. Потому что повели себя бесчестно в отношении меня.
— Верно, — признал Райдер. — Я вел себя бесчестно.
Мэри, опешившая от столь легкого согласия, уставилась на него с удивлением:
— Но тогда почему…
— Я пожертвовал вами, чтобы выгородить Флоренс. Надеюсь, вы сумеете увидеть в этом еще одно доказательство моей верности друзьям. — Райдер устроился на табурете поудобнее и, уперевшись руками в колени, сказал:
— Вы бы лучше опустили винтовку, Мэри. Я готов объяснить вам все что угодно, но не в таких условиях.
Девушку насторожило то, что он назвал ее по имени. Во-первых, он никогда не снисходил до этого прежде. Во-вторых, он произнес его как-то скованно, как будто это короткое слово означало для него нечто особенное и он боялся обмануться в своих ожиданиях.
— Скажите мне только одно, — потребовала она. — Вот эта винтовка послужит достаточным доводом, чтобы убедить вас вывести меня наружу?
— Нет, — тихо ответил он. — И по-моему, вы сами об этом догадались.
Сокрушенно вздохнув, Мэри опустила оружие. Райдер забрал его и поместил, от греха подальше, на подставку, рядом с остальными.
— Мне было не очень-то приятно держать вас на прицеле.
— Я нисколько в этом не сомневался. — Он поднял свой «кольт» и положил на бочонок с порохом. Почему бы вам не присесть?
Прежде чем решиться выйти из-за кресла, Мэри поправила одеяло, поддернув его как можно выше. Ей показалось, что она заметила усмешку на губах Райдера, но тут же решила, что это ей показалось, — уж слишком мимолетной она была.
— Я могла бы вас застрелить, — напомнила Мэри.
— Совершенно верно.
Мэри опустилась в кресло и хотела было подобрать под себя ноги, но сморщилась и едва не заплакала от резкой боли в бедрах.
— Что такое?
— Ничего.
Райдер не смог удержать усмешку — уж слишком очевидной и беспомощной была эта ложь.
— Мне пригрозить вам револьвером?
— Ох… Да если вам так уж приспичило все знать, то я пострадала после вчерашней скачки, — выпалила Мэри.
— Пострадали?
Мэри сердито надула губы. Ну как еще прикажете ему объяснять?
— У меня такое чувство, будто что-то обожгло мне бедра.
Райдер невозмутимо наблюдал, как щеки Мэри наливаются краской. Девушка не спускала с него гневного взгляда.
— Я приготовлю для вас бальзам. — Райдер не упомянул, что для этого ему понадобится выйти наружу. Он сделает это, пока она будет спать. Вот только ему следовало бы поспешить — судя по легкому трепету ресниц Мэри, под ними вполне могли скопиться непролитые слезы. — Он непременно поможет.
— Вы что-то говорили про Флоренс Гарднер, — напомнила она, и не подумав поблагодарить его за столь великодушное предложение. — Что вы пожертвовали мною ради нее.
— Я думал, вы догадались о ее участии в бегстве.
— Я догадалась, что она нарочно устроила мне свидание с вами, а сама спрятала ключ в своей Библии и револьвер в саквояже, а также позаботилась о том, чтобы нас ждали лошади.
— Верно. Вот только вам это стало известно, потому что вы были со мной. А теперь пораскиньте мозгами — как эта ситуация должна выглядеть в глазах тех, кто остался в форту Союза?
— Но ведь вы меня похитили! — вскричала Мэри, до которой не сразу дошла щекотливость ситуации.
— Неужели? — невозмутимо спросил он. — А что, если вы пошли добровольно? Гарри Бишоп не получал от коменданта приказа пропустить вас ко мне. Он сделал это, потому что вы — монахиня. Сама Флоренс не смогла пробиться ко мне в тот вечер. У меня побывали только вы, и именно вы принесли саквояж, который до сих пор с нами, — так что никто не станет отрицать, что он принадлежит вам! Вы не окликнули часового, пока я переодевался в мундир, и не попытались предупредить его, когда он вошел в коридор.
— Но это же вы…
— Я знаю, — перебил он. — В том-то вся и штука, что знаю это только я. — Мэри в отчаянии прижала ладонь ко лбу. — Вы пересекли со мной весь парадный плац и на окрик своей сестры ответили, что все объясните позже. Вы не позвали на помощь, и когда мы бросились наутек. Далее, нас ждали две лошади, а не одна. Причем обе оказались под седлом, что исключает предположение, что вторую я взял как запасную. Все эти тщательно продуманные мелочи не позволяют говорить о том, что вас похитили неожиданно. Возможно, кое-кто уже задается вопросом, отчего вы так вовремя оказались в форту — уж не было ли это обговорено заранее?
— Но ведь я никому не говорила, что знаю вас, — возразила Мэри — и тут же поняла, что это не совсем так. Она упомянула про Рай дера в разговоре с Джарретом.
— Флоренс известно, что мы встречались раньше, и она позаботится о том, чтобы об этом узнали другие. О, она, конечно, будет колебаться и сомневаться — всем известно, что она моя горячая защитница, — но это обстоятельство сделает ее признание еще более правдоподобным.
— А что, если бы я никогда не приехала в форт? — спросила Мэри, массируя виски и пытаясь собраться с мыслями. — Каков был бы ваш план на этот случай?
— Его не было.
— Не было? — Мэри растерянно опустила руки.
— Меня бы повесили, и все, — пожал плечами Райдер. Он подобрал позабытую у края пруда бутылочку с притираниями и спросил:
— Вы воспользовались хотя бы этим?
— Не успела.
— Конечно, все ваше время заняли мысли о винтовке. — Он подошел поближе и пододвинул ногою табурет. — Сядьте прямо, — приказал он ей.
Неожиданно Мэри показалась самой себе ужасно маленькой, крошечной, затерявшейся в этом огромном кресле, с подобранными под себя ногами и беспомощно поднятыми в защитном жесте руками.
— Что вы делаете? — в ужасе вскричала она.
Райдер набрал в ладонь порцию густой мази. Заткнув бутылочку, он отставил ее в сторону и принялся растирать мазь в ладонях. Лекарство так разогрелось в его руках, что, когда он коснулся синяка на обнаженном плече, Мэри показалось, что жар проникает до самых костей. От мгновенного облегчения она невольно зажмурилась. Пушистые рыжие ресницы несколько раз встрепенулись и спокойно опустились. За исключением синяков, залегших под глазами, этих черных круглых теней, нежное лицо Мэри поражало своей мертвенной бледностью. Девушка бессильно запрокинула головку, открыв взору Райдера стройную шею.
Опытные руки разведчика осторожно скользили вниз-вверх, втирая в поврежденную кожу целебную мазь. Мэри и не думала протестовать. Райдер набрал новую порцию мази, растер ее и стал накладывать на здоровое плечо.
Из груди у девушки вырвался вздох блаженства.
— Дайте сюда руки, — велел он.
Мэри послушно протянула их ему, слишком утомленная, чтобы сердиться или удивляться той легкости, с которой Райдеру удается ею манипулировать. Его сильные пальцы уверенно скользили по девичьим ладоням, нежно касаясь ссадин и ран. Прикосновения были осторожными, успокаивающими, согревающими… Целая гамма необычных ощущений прокатилась по телу Мэри. Где-то в глубине ее горла, как бы сам по себе родился некий звук — и до сознания девушки не сразу дошло, что она стонет от наслаждения. Еле-еле разлепив отяжелевшие веки, она с трудом различила окружавшие предметы.
— По-моему, уже хватит, — пробормотала Мэри, однако в этих словах не содержалось ни уверенности, ни предупреждения. — Вам следует прекратить… — Ее голос угас, в то время как его руки двинулись выше от запястий. Девушка снова закрыла глаза и целиком отдалась накатившим на нее чувствам. Каждое из них было для нее открытием. От этого сердце ее забилось сильнее и чаще, а в ушах слегка зашумело от крови, вдвое быстрее заструившейся по жилам.
Райдер пересел с табурета на ручку кресла. Теперь он был так близко, что от его дыхания на виске у Мэри шевелились завитки волос. И когда он поднял девушку на руки, ее головка легла к нему на плечо, а губы раздвинулись, но не издали ни звука протеста. Райдер отнес ее туда, где было устроено каменное ложе, и опустил на одеяла. Мэри тут же повернулась на бок, подогнула колени, словно ребенок, одну руку положила под щеку, и Райдер увидал еще один синяк. В последний раз он набрал в ладонь мази, разогрел ее и втер в поврежденную кожу. Мэри даже не шелохнулась.
Чего не смог бы сказать о себе Райдер. Он постарался побыстрее покончить с притиранием и прикрыл бедро девушки. Когда одеяло снова соскользнуло на пол, он прикрыл Мэри еще одним. Встав на колени у кромки воды, Райдер отмыл руки и тщательно выстирал ее одежду. Чем скорее Мэри снова наденет свое платье, тем лучше.
Проснувшись, Мэри обнаружила, что она в пещере одна. Здесь невозможно было угадать, день сейчас или ночь, но по тому, насколько отдохнувшей она себя чувствовала, девушка решила, что проспала довольно долго — несколько часов, а то и больше. Лампы на стенах горели по-прежнему ярко, однако было видно, что в них добавляли масла. Похоже, Райдер позаботился обо всех мелочах. Видимо, он не знал, как долго будет отсутствовать, и не хотел, чтобы его гостья проснулась впотьмах.
Ее одежда сохла на веревке, протянутой через всю пещеру. Мэри не требовалось проверять платье на ощупь, чтобы убедиться, что она насквозь мокрая. С нее все еще капала и скапливалась в лужицу на каменном полу вода. Только белая ленточка была почти сухой. Мэри повязала ею голову. У нее ужасно мерзли ноги. Роясь в вещах Райдера в поисках чего-либо теплого, она наткнулась на чистую рубах) и носки. Девушка надела и то и другое: рукава рубахи пришлось подвернуть едва ли не наполовину, а носки удалось подтянуть повыше, почти до колен.
Мэри снова и снова ворошила пальцами волосы, стараясь разлепить свалявшиеся пряди. Ее терзали голод и жажда, она не имела ни малейшего понятия, намерен ли Райдер кормить ее и как скоро это произойдет. Ее взгляд наткнулся на ведро с водой и ковшик. И не подумав воспользоваться чашкой, Мэри напилась прямо из ковша: сначала осторожно пригубила, а потом — убедившись, что вода свежая, чистая и холодная, — начала глотать с жадностью.
Утолив жажду, Мэри почувствовала голод. Судя по всему, утолить его будет не так просто. Правда, в пещере имелось множество бочонков с консервированными томатами, мясом и кукурузой, однако не было никаких приспособлений, чтобы их открыть. Она перерыла множество сумок и мешков, пока не наткнулась на один, полный толченого вяленого мяса. Девушка понятия не имела, что это такое, однако, будучи по натуре игроком, решила попробовать. Засунув в рот первую горсть, она решила, что жует соленые опилки, так как мясом тут и не пахло. Однако болезненно сжимавшийся желудок утих после первой же горсти, и Мэри, отважно зачерпнув вторую горсть, принялась жевать что было сил.
Работая челюстями, она прохаживалась по пещере, в подробностях рассматривая обстановку.
Не все одеяла, из которых была устроена постель, были армейского образца. Вот, например, это — с узором из многократно повторенных двойных колец — явно расшито чьими-то заботливыми руками. А на концах некоторых одеял были нашиты лоскуты сатина — для большего Удобства того, кто будет спать, укрываясь грубым колючим сукном. Вторичный осмотр склада с продуктами выявил интересную деталь. Одни бочонки были упакованы еще во времена Гражданской войны, а на других стояла августовская дата текущего года. Чайные чашки, судя по всему, заимствовались в свое время из армейской столовой, зато блюдца к ним были сделаны из настоящего китайского фарфора. А среди разнообразных тарелок Мэри раскопала несколько штук с клеймом «Ведвуд» и «Ройял Дултон».
Любопытной показалась Мэри и подборка книг. Они были весьма разнообразны и почти все — надписаны. «Граф Монте-Кристо» Александра Дюма являлся даром некой Анне от нежно любящего ее мужа Джексона. Сборник рождественских гимнов был преподнесен в честь всех «грядущих праздников Рождества» и подписан «мамой и папой». Надпись на «Жизни растений» Витмана стерлась от частых перечитываний. Зато ни сборник эссе Милля «О свободе», ни дарвинское «Происхождение видов путем естественного отбора» вообще не несли печати владельцев — только зачитанные до дыр страницы могли свидетельствовать о популярности этих книг. Тоненькие брошюрки по математике, а также толстые тома по агрономии и рудному делу оставались почти нетронутыми. Часто пользовались только руководством по геологии.
Мэри навалила около себя целую кучу книг и собралась было сложить их на место, когда заметила корзиночку. Девушка осторожно подняла находку и поставила на колени, чтобы рассмотреть получше. Искусно сплетенная, корзиночка поражала своей яркой расцветкой. Мэри с трудом различала отдельные детали, из которых был составлен узор, однако была уверена, что многие профессиональные художники продали бы душу за столь изысканные сочетания красного, черного и желтого цветов и их оттенков.
— Ее сделали чихуахуа, — раздался за спиной голос Райдера.
Мэри испуганно вскрикнула и вскочила, выронив корзиночку.
— Жаль, что я вас не пристрелила, — выпалила она, — несносный тип. — Девушка подобрала корзиночку и, повернувшись, выставила ее перед собой, словно щит. — Разве нельзя было подойти по-человечески, а не крадучись? Разве вас не учили… хотя бы стучаться?
Райдер вовсе не считал, что подошел крадучись. Его шаги отдавались в туннеле гулким эхом.
— Наверное, вы просто задумались, — предположил он.
— Стало быть, это моя вина, — сердито уставилась на него Мэри. — Чрезвычайно любезно с вашей стороны.
— Да… В вас больше колючек, чем в старой чолле… — завороженно пробормотал Райдер.
— Что-что? — подозрительно переспросила она.
— Чолла — это такой колючий куст, который растет в пустыне.
— Ох, — умиротворенно вздохнула Мэри. — А я подумала, что это какой-то зверь.
— Что ж, можно считать и так — особенно если вспомнить, как он впивается в вас, если вы настолько глупы, что оказались рядом.
— По-вашему выходит, что я — эта самая чолла, а вы — глупец? — ехидно прищурившись, спросила Мэри.
Райдер, любовавшийся переливами красно-рыжего пламени, играющими на ее волосах, кивнул.
— Пожалуй, я действительно глупец, — ответил он и вздрогнул от ее громкого смеха, разрядившего обстановку своей чистотой и безыскусностью.
Девушка безуспешно сжимала губы, чтобы остановить приступы хохота, потом пустила в ход руки и, лишь зажав рот ладонями, сумела умолкнуть.
— Можете не обращать на меня внимания, — заверил ее Райдер.
Однако это замечание произвело обратный эффект. Мэри мгновенно стала серьезной.
— Где вы были? — спросила она, начиная укладывать книги на место.
— Я же обещал сделать для вас бальзам.
— И он уже готов? Но где… — Тут до нее дошел истинный смысл его слов. — Значит, вы выходили из пещеры, верно?
— Брать вас с собой было бы слишком сложно, — кивнул он.
— Однако это не остановило вас, когда вы притащили меня сюда. Или вы испугались, что я сумею запомнить обратный путь?
— Ровно настолько, чтобы поддаться ложной самоуверенности и отважиться совершить глупость.
— По-вашему, я заведомо не способна выйти наружу сама?
— Я вовсе не хотел бросать вам вызов, — успокоил ее он.
Потупившись, Мэри продолжала заниматься книгами.
— Читайте их на здоровье, если хотите. В сундуке есть еще книги.
— Я уже перечитала все романы… — Девушка замолчала, почувствовав, что расхвасталась, как школьница. — Благодарю вас, — добавила она. — Это поможет мне убить время.
Райдер поставил возле кровати ступку с пестиком и сказал:
— Бальзам готов, можете пользоваться им, когда захотите. Постарайтесь расходовать его разумно, и вам хватит на несколько дней.
Мэри кивнула, радуясь хотя бы тому, что Райдер больше не настаивает на собственноручном втирании мази. Она уложила на место последнюю книгу и выпрямилась.
— Там, снаружи, еще день?
— Вечер.
Значит, она проспала почти двенадцать часов.
— А закат красивый?
Райдер, углубившийся в угол с продуктами и что-то искавший, пробурчал что-то малопонятное. Мэри не спеша уселась в кресло-качалку, обхватила колени руками и уперлась в них подбородком.
— Расскажите мне о нем, — попросила она.
Райдер озадаченно посмотрел на девушку, откинул со лба длинные иссиня-черные волосы и неуверенно начал:
— Красное… золотое… с желтыми, медными и бронзовыми нитями. — Во взгляде холодных серых глаз появилось нечто необычное — он стал почти что трогательным.
— Значит, закат был прекрасен, — задумчиво промолвила Мэри.
— Да, — ответил Райдер, хотя описывал он вовсе не закат, а шевелюру Мэри, по богатству цветов и оттенков способную соперничать с небосводом. — Да, — повторил он. — Это было прекрасно.
У Мэри почему-то засвербило в носу, и она смущенно потупилась. Подняв глаза, девушка увидела, что Райдер снова погрузился в исследование бочонков с едой — чудесное мгновение миновало бесследно.
— Мы что, собираемся есть? — поинтересовалась она. — Я пожевала чего-то — кажется, сушеного мяса, — Но оно не слишком-то сытное.
— Мы не можем здесь готовить еду, — пояснил Райдер. — В пещере нет дымохода, а если бы и был…
— Дым выдал бы наше укрытие, — закончила Мэри. — Я все поняла. Ничего страшного. С меня хватит и консервов. — И она с интересом принялась наблюдать, как Райдер вскрывает бочонки. Он проделывал это с удивительной легкостью, пользуясь остро отточенным ножом.
— Да, силы вам занимать не приходится, — заметила Мэри.
— Что такое? — оглянулся Райдер.
— Ничего.
Пожав плечами, он стал наполнять едой фарфоровые тарелки: мясо, картофель, томаты и сладкая кукуруза. Подав девушке тарелку и вилку, Райдер устроился в большом кресле, закинув ноги на край табурета.
— Скоро вам все это приестся, так что наслаждайтесь, пока можете. Еды здесь много, но слишком она однообразна.
Мэри было наплевать. Она была готова мигом проглотить все предложенное ей и, потупившись, чуть слышно пробормотала слова благодарности. Подняв глаза, девушка встретилась взглядом с хозяином пещеры. Ей стало не по себе от столь пристального непроницаемого взора, и, чтобы скрыть неловкость, она взмахнула рукой и спросила:
— Как сюда попали все эти вещи?
— Время от времени я приносил сюда кое-что, — ответил Райдер, отведя наконец свой завораживающий взгляд.
— То есть вы не нашли их здесь?
— Нет.
— Значит, этот угол пещеры никому не известен — в отличие от ее главной части?
— Верно. — Ему стало ясно, к чему Мэри клонит. — Об этом угле не знает ни одна живая душа.
Мэри это обстоятельство не напугало — напротив, заронило в ее душе надежду. Ведь если Райдер сумел разыскать эту берлогу, стало быть, его подвиг может повторить кто-то еще — к примеру, Джаррет. Однако Райдер как будто прочитал ее мысли.
— Я не сам разыскал эту пещеру, — со значением сказал он, — мне показал ее один человек пятнадцать лет тому назад. Джо Панама укрывался здесь после того, как я помог ему спастись от набега чихуахуа.
Мэри слегка воспрянула духом, услышав об этом человеке.
— Он умер несколько лет назад, — беспощадно сообщил Райдер.
— О, — выдохнула она, разочарованная. Шансы Джаррета тут же упали до нуля. — Значит, мне нельзя никуда пойти.
— Верно. Пока я сам не скажу об этом.
Мэри склонилась над тарелкой и стала старательно поглощать пищу, вкус которой перестал ее интересовать.
— И как долго мне этого ждать? — спросила она после некоторой паузы.
— Не знаю.
— А каковы ваши намерения?
— Намерения? Что еще за намерения?
— В отношении меня. Вы собираетесь меня убить?
— Вполне возможно, — отчеканил Райдер, подтверждая свои слова более чем убедительным взглядом. — Если вы не перестанете задавать идиотские вопросы.
— Я не идиотка! — вспылила Мэри. — А как еще, скажите на милость, я могу что-то узнать? Всю прошлую ночь вы волокли меня куда-то, как мешок с овсом. Вы не позволили мне остановиться, чтобы напиться воды или передохнуть. Вы не потрудились объяснить…
— У меня не было времени, — ледяным тоном оборвал ее Райдер. — Передышка расслабила бы нас, и я не был уверен, что вы смогли бы продолжать двигаться после нее. А это было бы весьма обременительно для меня.
Это мимолетное признание в том, что он способен был устать, заинтриговало Мэри. Ведь всю ночь напролет она гадала, а человек ли вообще ее похититель: изнемогая от усталости и жажды, девушка не заметила в нем ни малейших признаков утомления.
— Значит, вы предпочли не обращать на меня внимания, пока я не потеряла рассудок.
Он всегда считал это одним из самых тяжелых поступков в своей жизни, однако вслух лишь коротко бросил:
— Да.
— И тогда вы привязали меня к седлу, как мешок с…
— Да, — невозмутимо подтвердил он.
— Вы могли бы просто бросить меня, — вздохнула Мэри.
— Мог бы. — Райдер уже успел прикончить все, что лежало в его тарелке. — Но тогда вы могли бы помочь им снова взять мой след.
— Я не смогла бы! — возмущенно вскричала она. — Я никогда бы не стала…
— Им было бы достаточно найти ваше тело.
Мэри словно окатили холодной водой: она испуганно замолчала, не в силах собраться с мыслями. Райдер наклонился и осторожно принял тарелку из ее ослабевших рук.
— Я поставлю это туда, — кивнул он в сторону кладовой, — на случай, если вы захотите еще.
Мэри и представить себе сейчас не могла, что к ней когда-то вернется аппетит, но спорить не стала, а спросила:
— Что же будет теперь?
— Мы будем ждать.
— Часами? Днями?
Райдер лишь пожал плечами. Не обращая внимания на ее отчаяние, он направился к пруду, чтобы вымыть тарелку и вилку.
Мэри вскочила, в отчаянии вонзив ногти в ладони. Даже пальцы ног оказались согнутыми в теплых шерстяных носках.
— Вы мне так и не ответили, — сказала она, прожигая его взглядом. — Когда я снова смогу увидеть солнечный свет? Когда я увижу мою мать? Моих родных?
Райдер замер и обернулся через плечо. В своей странной одежде, с упрямо сжатыми кулачками Мэри показалась ему некой необъяснимой смесью воина и женщины.
— Вы желаете услышать утешительную ложь или убийственную правду?
— Я давно выросла из пеленок, — сердито фыркнула она. — Говорите правду.
— Ну что ж, правда состоит в том, что я и сам мало что знаю. — И Райдер отвернулся, чтобы ополоснуть в холодной воде свою тарелку. Он был совершенно не подготовлен к тому, что две руки, упершиеся в спину, столкнут его в воду — откуда только и силы взялись! Райдер плюхнулся в пруд головой вниз, а когда вынырнул, увидел, что Мэри задержалась у края воды, чтобы демонстративно встряхнуть руками, после чего выбежала прочь из пещеры.
Райдер выскочил из воды и окликнул ее, но девушка уже скрылась в туннеле. Не обращая внимания на то, что вода льется ручьями с его одежды, Райдер подхватил со стены лампу и поспешил за Мэри. Завернув за угол, он обнаружил, что беглянки и след простыл.
«Она успела миновать не больше трех ответвлений туннеля, — решил он, — лампы у нее нет, значит, ей приходится двигаться на ощупь, не отдаляясь от холодных стен. Скорее всего она свернула в первый же попавшийся проход».
Шум, производимый Райдером, мало подходил профессиональному разведчику. Торопливые шаги и чавканье воды в мокрых насквозь сапогах скорее напоминали продвижение взвода солдат. Стекавшая с одежды и волос вода каким-то образом попала в светильник, отчего громко затрещало масло. В довершение всего Райдер расчихался.
Мэри не успела уйти далеко. Приподняв лампу, преследователь заметил, как мелькнул за поворотом край ее белой рубашки. А вот и она: стоит, привалившись боком к стене, не желая поворачиваться к нему лицом.
— Подите прочь! — выпалила девушка.
Он успел приблизиться настолько, что ей не пришлось повышать голос, чтобы быть услышанной. Свет от лампы разбудил причудливые тени там, где мгновением раньше царила непроглядная темень.
— Пойдемте назад.
Мэри воинственно скрестила на груди руки, словно надеясь таким образом отгородиться от холода и несчастного негодяя, навязавшегося ей в компанию.
— Мне некуда идти, — сказала она, тряхнув волосами, — если бы не лампа, я бы не видела даже собственной руки.
Райдер шагнул ближе и заметил, как напряглось тело Мэри, по-прежнему не желавшей обернуться к нему лицом.
— Но вы ведь не хотите оставаться здесь.
— Верно. — Она торопливо смахнула со щеки непрошеную слезинку. — Вот вы и отпустили бы меня. Выведите меня наружу, и я сама найду дорогу в форт.
— Вы погибнете в горах.
— Знаю, знаю, — сердито затараторила она, всхлипывая и смахивая еще одну слезу. — А мой труп привлечет стервятников, а стервятники привлекут разведчиков, которые разыщут вас, потому что указательный пальчик моего скелета будет показывать именно на эту пещеру!
— Что-то вроде этого, — сухо подтвердил Райдер, положив ей на плечо руку.
Мэри отшатнулась, еще глубже погрузившись в свое отчаяние. На несколько минут оба замерли. Тишину нарушали шелест капель, все еще стекавших с его одежды, и глухие, отчаянные рыдания, рвавшиеся из самого сердца Мэри.
— Пойдемте же, — промолвил он наконец с удивительной мягкостью. На сей раз девушка подчинилась.
— Надеюсь, что когда-нибудь научусь вас ненавидеть, — с чувством прошептала она.
Райдер оставил это обещание без ответа: он лишь молча следил, как пленница нехотя обогнула его и пошла обратно.
Как только они оказались в знакомой пещере, Мэри уселась в качалку с книгой в руках, старательно заслонившись от Райдера, которому надо было избавиться от мокрой одежды. Однако буквы сливались перед ее глазами в какую-то бессмыслицу: единственное, на чем она могла сосредоточиться, был шум, производимый Райдером, искавшим себе сухую одежду. Перед ее мысленным взором неотрывно маячили его широкая мускулистая спина и прямые плечи — наверняка обнаженные в эту минуту.
Девушка оторвала взгляд от книги только тогда, когда его фигура заслонила ей свет. Райдер все еще оставался голым до пояса. Черные влажные волосы его были перевязаны кожаным ремешком, на плечах кое-где все еще поблескивали капельки влаги.
Мэри ощутила какую-то странную неловкость, сковавшую ее члены.
— Да? — Она постаралась взглянуть на него как можно безмятежнее.
— На вас надета единственная чистая рубаха, которая у меня осталась.
Девушка оглядела себя. Рубаха была мягкой, удобной и хорошо сохраняющей тепло ее тела. Она перевела взгляд на веревку: висевшее там платье все еще оставалось влажным.
— Можно мне воспользоваться одеялом? — спросила она, отложив в сторону книгу.
Райдер протянул ей одно из одеял, наваленных на кровати, и Мэри, скинув рубашку, закуталась в него.
— Ваше платье непременно высохнет до завтра, — пообещал он, надевая рубаху, которая все еще оставалась теплой и вдобавок хранила свежий аромат девичьего тела. Райдер поспешил застегнуться на все пуговицы и заправить полы рубахи в брюки. Он заметил, что Мэри пытается поправить сползающее с плеч одеяло. — Может быть, впредь вы хорошенько подумаете, прежде чем спихивать меня в пруд.
— Я сделаю это с радостью, если заплатить за это придется всего лишь одной теплой рубахой. — Она снова уткнулась в книгу, несмотря на то что Райдер все еще загораживал ей свет. Правда, полностью успокоиться удалось лишь тогда, когда он соизволил убраться подальше.
Мэри понятия не имела, сколько времени она так просидела. Ей удалось прочесть две главы из «Исследования законов мышления, на которых основаны математические теории вероятности». Вряд ли подобное чтение можно было назвать увлекательным, зато оно целиком поглотило ее внимание и позволило не вспоминать о той ситуации, в которую она угораздила. Лишь настойчивый зов природы заставил ее вылезти из кресла и потянуться.
Райдер, скрестив ноги, сидел на одеялах и чистил револьвер.
— Куда вы? — спросил он, видя, что Мэри берет лампу.
— В отхожее место, — сердито ответила она. — Надеюсь, это еще мне позволено?
— Позволено, — сказал Райдер, вставая. — Но в моем сопровождении.
— О Господи… — Стиснув зубы, она направилась к выходу, оставив свои мысли при себе.
Райдер не мог не заметить, с какой легкостью Мэри отыскала дорогу в тот закуток, который звучно окрестила отхожим местом. Ее способность ориентироваться превзошла самые худшие его ожидания. Он позволил Мэри взять с собой лампу, но когда она вернулась, отобрал светильник и заставил дожидаться в полной темноте, пока покончит со своими делами. Девушка так и стояла на том самом месте, где он ее оставил, — судя по всему, не решаясь перемещаться на ощупь. Она растерянно замигала, ослепленная светом лампы. Одеяло сползло с левого плеча. Райдер поправил его, развернул ее и слегка подтолкнул вперед.
Вернувшись, Мэри поспешила усесться в качалку, но не Успела вооружиться книгой: над ней угрожающе нависла фигура Райдера.
— Что вам теперь нужно? — раздраженно задрав подбородок, спросила она.
— Покажите мне руку, — велел он.
— С какой это стати…
— Покажите руку!
— Правую или левую? — едко спросила она.
Он ухватил ее за запястья и сжал так, что ей пришлось раскрыть ладони. Левая рука оказалась пустой. А в правой был маленький острый осколок камня. Прежде чем она успела снова сжать кулак, он выхватил его и осмотрел. Самый острый край камешка выглядел сточенным и был еще теплым, как будто его терли о другой камень. Райдеру не было нужды возвращаться в туннель, чтобы убедиться: Мэри воспользовалась осколком, чтобы оставить на стене метки.
Он отшвырнул камень подальше и сердито спросил:
— Вы по-прежнему готовы строить каверзы, не так ли?
— Отпустите меня. — Мэри и не подумала отпираться. Массируя запястья, она продолжила:
— Отведите туда, где меня найдут. Я никому не проболтаюсь о том, где вы прячетесь.
Вместо ответа Райдер извлек из заднего кармана моток веревки.
— Дайте правую руку, — велел он.
— Что еще вы…
Он взял ее правую руку и обвязал веревку вокруг запястья. Однако вместо того чтобы привязать его к левому запястью, он привязал второй конец к собственной руке. А когда Мэри задергалась, стараясь сорвать путы, те затянулись еще туже. Она попыталась стащить веревку, но через петлю не проходила кисть. От всей этой возни одеяло снова сползло с плеч. И она даже не смогла бы дотянуться до него, если бы Райдер не соизволил наклониться вместе с нею.
Только гордость заставила Мэри утихомириться. Она ни за что не унизилась бы до физического противоборства с Райдером — тем паче что оно заранее было обречено на неудачу.
— Надеюсь, у вас найдется для этого объяснение! — выпалила она.
— Я устал, — ответил Райдер. — Я хочу спать. И не могу доверять вам. — Он поднял с пола одеяло и протянул ей. — Сейчас мы ляжем, и я непременно посплю. Мне нет дела до того, устали вы или нет, но вам придется лежать рядом, пока я не высплюсь.
— Это же нелепо, — чуть слышно прошептала она, попытавшись сопротивляться.
Райдер почти не обратил на это внимания: он с легкостью отволок ее туда, куда ему было надо, не забыв потушить по дороге несколько ламп. Оставив гореть только одну, он поместил ее на каменный карниз над изголовьем кровати. Мэри неловко примостилась рядом, — Я не желаю здесь спать! — всхлипнула она.
— Ну так бодрствуйте на здоровье, — ответил Райдер. — Как только я отдохну, вам будет позволено выспаться где угодно. — С этими словами он повернулся на бок. Мэри страдала от холода, но не могла даже растереть руки.
— Ну ладно, — уже более миролюбиво сказала она, — но тогда дайте мне хотя бы одеяло. Я замерзла.
Райдер поднялся и мигом поправил постель. Теперь часть одеял оставалась под ним, а часть прикрывала их сверху. На сей раз он улегся так, чтобы иметь возможность обнять Мэри за талию. Девушка мгновенно напряглась под его рукой, но не стала вырываться — даже тогда, когда он придвинулся поближе, стараясь вписаться в изгибы ее тела.
— Теперь теплее? — поинтересовался разведчик.
У Мэри перехватило дыхание. Испуганная, она смогла только кивнуть в ответ. Ее мышцы сводило судорогой от напряжения, однако она не могла заставить себя расслабиться — не говоря уже о сне.
— А вы, оказывается, очень храбрая, — услыхала она. Голос Райдера показался ей значительным, звучным — хотя едва ли был громче шепота. Его горячее дыхание щекотало ей затылок. — Возможно, даже слишком храбрая.
— Не понимаю, о чем вы.
— Избыток храбрости превращается в глупость. Пытаться пометить коридоры камнем… И давеча… с винтовкой Генри… тоже глупость.
— А по-моему, в глупости скорее можно заподозрить вас.
Ему захотелось как следует встряхнуть ее, убедить, заставить посмотреть правде в глаза, но он слишком устал для этого. Если не считать тех жалких часов, когда они вдвоем свалились у самого входа в пещеру, Райдер бодрствовал вот уже третьи сутки — и притом какие сутки! Тут уж не до споров.
— Я не хотел причинять вам вред, Мэри, — тихо промолвил он. — Я не хочу быть ответственным за тот вред, который вы можете причинить себе сами.
— Вы издеваетесь надо мною!
Райдер с трудом ответил сквозь сон, повторяя ее собственные слова:
— По-моему, в издевательстве скорее можно заподозрить вас.
Мэри проснулась от жажды. Усевшись на постели, она потянулась вперед, но тут же ощутила на руках ненавистные путы. Райдер спал — судя по всему, он не заметил рывка веревки, соединявшей их запястья. Мэри злорадно улыбнулась, глядя на него. Она-то лежала, боясь шелохнуться, потому что он постарался дать ей понять — всякое ее движение не остается незамеченным. Хотя на самом деле все было не совсем так.
Кстати, во сне он не казался Мэри таким уж страшным. Суровые черты его лица смягчились. А слегка приоткрывшиеся губы и длинные пушистые ресницы делали его лицо совсем юным и даже немного беззащитным. Длинные черные волосы высохли. Одна непослушная прядь выбилась из-под повязки и легла поперек щеки. Мэри вдруг захотелось прикоснуться к ней, уложить обратно. Она с трудом сдержалась.
Вместо этого девушка осторожно наклонилась и стала развязывать путы, помогая себе зубами. Не желая больше испытывать судьбу, она не рисковала дергать за веревку слишком сильно. И хотя узлы были затянуты очень туго, ей постепенно удалось ослабить их. По крайней мере настолько, что она смогла протащить через петлю кисть руки.
Растирая саднящую кожу, девушка бесшумно соскользнула с постели. Ведро с водой стояло рядом. Она зачерпнула полный ковшик и напилась. Вода показалась холодной и освежающей. Несколько капель потекло по подбородку, и Мэри утерла их ладонью.
Тут ее внимание привлекли седельные сумки Райдера. Отложив в сторону ковшик, она принялась изучать их содержимое. Притирки. Маленькая пачка табака. Колода игральных карт. Курительные принадлежности. Принадлежности для шитья. Расческа. Щетка. Фляжка со спиртом. Три аккуратно скатанные головные повязки. Мэри выложила все это наружу и принялась набивать сумку сушеным мясом. Потом взяла фляжку, наполнила ее свежей водой и прикрепила к ней мешочек с сушеными бобами.
Расставшись с толстыми шерстяными носками, она надела свои собственные чулки и ботинки. А вот вместо черного платья Мэри сняла с веревки все еще не просохшие до конца рубашку и штаны Райдера. Они оказались чересчур велики для ее миниатюрной фигурки, и девушке пришлось тут же подвернуть рукава и штанины. Из двух головных повязок она соорудила для себя поясной ремень, а третью повязку пристроила на голове.
После этого Мэри занялась лампами: отлив понемногу масла из каждой, она до отказа наполнила одну, которую тут же зажгла, после чего погасила ту, которая горела над изголовьем кровати. Перекинув через плечо седельные сумы, девушка отважно двинулась к выходу из пещеры, прихватив мешок с сушеными бобами и оставив позади себя полную темноту.
Открыв глаза, Райдер не смог ничего разглядеть. В пещере царила полная темнота. Его глаза были бессильны уловить какие-либо оттенки или формы. Он уселся и обнаружил, что плотно укутан в одеяла. Райдер потряс головой, чтобы поскорее прийти в себя, и негромко чертыхнулся, так как понял, что Мэри рядом нет. Конец веревки свободно болтался.
Он отвязал ее и выбросил. Да, усталость сделала свое дело. Она сморила Райдера и позволила Мэри незаметно освободиться — чего не могло произойти при иных условиях. Месяцы тюремного заключения притупили чувства разведчика, а кроме того, он надеялся, что Мэри хватит ума не бросаться очертя голову в бегство при первой же возможности. Он рассчитывал, что на смену ярости к ней все-таки должен прийти здравый смысл. Пожалуй, ему стоит хорошенько подумать над тем, какая причина заставляет ее идти на столь бессмысленный риск.
Двигаясь на ощупь, Райдер наконец наткнулся на одну из погашенных ламп. Затем, теряя драгоценные минуты, он разыскал спички. Яркая вспышка света чуть не ослепила его. Несомненно, беглянка без труда преодолела отрезок пути до отхожего места. А вот куда ее понесет дальше — неизвестно. Ведь на протяжении последующих тридцати ярдов от основного туннеля имеется несколько ответвлений. Райдер остановился у первой развилки, высматривая возможные следы.
Опустив лампу, он тут же заметил кое-что у самой стены. Встав на колени, разведчик подобрал какие-то мелкие блестящие камешки и сжал их в кулаке.
— Черт бы меня побрал, — прошептал он. — Это же бобы!
Дальше все пошло как по маслу. Мэри отлично пометила свой путь. Райдер догадался, что она сделала это нарочно — чтобы обеспечить возможность вернуться. Мысль была хорошая — вот только беглянка не учла того, что ее будут преследовать. Разведчик шел по ее следам, набивая карманы подбираемыми бобами.
Его поразило то, как часто Мэри удавалось выбирать верное направление. Ведь Райдер держал схему маршрута в голове и лишь изредка пользовался едва заметными метками. Кроме того, он сотни раз проходил по этим туннелям в прежние годы и почти наизусть выучил не только основной маршрут, но и многочисленные его ответвления. Тогда как Мэри дерзнула целиком положиться на удачу.
Следуя за ней на приличном расстоянии, Райдер ждал, когда же удача ей изменит. Это случилось после того, как девушка преодолела длинный извилистый проход. Он подобрал последнюю кучку бобов и вошел в новый, сильно сужающийся и поднимающийся вверх туннель. Он почти не отличался от соседнего, шедшего параллельно ему, но только заканчивался пещерой, выходящей наружу на пятидесятифутовой высоте. Причем размер этой дыры (вряд ли ее можно было назвать входом) был не более двенадцати дюймов в диаметре. Снаружи она выглядела как едва различимая тень на неприступном обрыве. А изнутри, из пещеры, она выглядела как пятно света величиной с чайное блюдце — и то лишь в дневное время, так как ночью ее вообще не было видно.
Мэри осторожно пробиралась среди валунов, стараясь отыскать выход наружу, когда у противоположного конца пещеры появился Райдер. Он взглянул на отверстие в стене. На дворе сейчас стояла ночь. В небе висела одинокая бледная звезда.
— Мэри, — выдохнул он еле слышно, но этого оказалось достаточно. Девушка застыла на месте. — Идите сюда.
Она лишь молча покачала головой.
— Здесь нет пути наружу.
Хотя он говорил шепотом, она слышала каждое его слово. Девушка уже набрала воздуху в грудь, чтобы послать его к черту, когда Райдер предостерегающе поднес палец к губам и показал наверх.
Мэри подняла глаза и поперхнулась: потолок пещеры шевелился. Когда она поняла, что это такое, у нее подогнулись колени.
Летучие мыши. Сотни и сотни мышей. Мэри выронила сумку с бобами и зажала ладонями рот, чтобы не завизжать. Напрасные усилия! Сумка грохнулась об пол, и твердые бобы с рокотом покатились во все стороны, словно золотые монеты в гулком подземелье какого-нибудь банкира. В ответ разразилась буря хлопающих крыльев и пронзительного писка, от которого у Мэри заложило уши. Что-то билось перед самым ее лицом, вокруг головы — везде. Девушка рухнула на колени, а мыши пищали и бесновались у нее над головой.
Несколько мышей вылетело наружу через отверстие в стене. Остальные пролетели мимо Райдера в глубину туннеля. Разведчик пригнулся, защищая руками лицо и волосы, и поспешил к Мэри. Она была перепугана до смерти, но не ранена. Он подхватил ее лампу и, прикрывая своим телом, повел прочь из ужасной пещеры. Над ними бушевал смерч потревоженных мышей. Они буквально взбесились, что было сил молотя воздух своими тонкими перепончатыми крыльями. Одна из мерзких тварей ткнулась Мэри в губы. Девушка взвизгнула и крепче прижалась к Райдеру, который почти на Руках втащил ее в туннель. Подобрав вторую лампу, он поспешил увести Мэри прочь от страшного места.
Бедняжка едва поспевала за ним, не имея возможности отдышаться или хотя бы прошептать слова благодарности. Лицо Райдера оставалось бесстрастным. Только его серые глаза горели гневом, когда он за руку волок ее по коридорам, обратно в свое логово. Оказавшись у входа, Райдер буквально впихнул Мэри внутрь.
Девушка испуганно глядела на него, ожидая, что он сейчас даст волю своему гневу.
Но Райдер не спеша расставил по местам лампы и лишь потом обернулся к Мэри. Холодные серые глаза не спеша скользнули по гордо задранному подбородку, по горящим непокорным пламенем очам. Девушка сняла с головы повязку и бездумно повертела ею. Увидев это, Райдер понял, что пленница скорее напугана, чем готова к битве. Оставалось лишь гадать, какого возмездия она ожидает с его стороны.
Приказ прозвучал холодно и безжизненно:
— Раздевайтесь.
