Остановившись у изгороди, Карен наконец-то дала волю слезам.

– Черт бы его побрал! – закричала она. – Он не должен был… Он не имел права!..

Оторвав полоску ткани от нижней юбки, девушка вытер-ласлезы и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Затем дрожащими пальцами зашнуровала лиф платья и направилась к декоративному прудику. Уже темнело, но и в сумеречном свете она разглядела в зеркале пруда свое опухшее от слез лицо. Оторвав от нижней юбки еще один лоскут, Карен принялась умываться. Убедившись, что ее лицо обрело обычный цвет, направилась к дому.

Свернув за угол, Карен увидела коляску, стоявшую у парадного входа. Альфред! Только его ей не хватало! Господи, что же он делает тут в такой час? Впрочем, приезд Альфреда ей на руку: отец не станет устраивать сцену в присутствии молодого конгрессмена. Карен уверенно зашагала к дому и, разумеется, тотчас же наткнулась на Росса.

– Мне объявить о вашем возвращении, мисс Хэмптон? – осведомился дворецкий.

– В этом нет необходимости, – ответила девушка. Она уже поднималась по лестнице, но тут снова раздался голос Росса:

– Ваш отец и мистер Уитакер в библиотеке.

– Сначала я переоденусь, Росс. Попросите Ретту подняться ко мне.

– Карен! – неожиданно раздался мужской голос. Девушка обернулась и, увидев Альфреда, стоявшего у дверей библиотеки, попыталась улыбнуться. И тотчас же за спиной Альфреда появился Баррет Хэмптон.

– Твое поведение непростительно!.. – воскликнул он. – О Господи, что с тобой случилось?!

Карен пожала плечами.

– Ничего особенного, папа. Просто я гуляла по парку и случайно упала. Так что мне лучше подняться к себе и переодеться.

– А потом спускайся к нам. Хорошо, что твоя мать тебя не видит. Надеюсь, что никто из соседей…

– Уверяю тебя, папа, меня никто не заметил, – перебила девушка.

– Очень хорошо. Альфред уже часа два тебя дожидается. Мне, конечно, было приятно побеседовать с ним, но он приехал, чтобы повидаться с тобой. Думаю, тебе следует извиниться перед ним.

Карен, поднявшаяся еще на несколько ступеней, обернулась.

– Я скоро спущусь, Альфред, – проговорила она. – Ты подождешь меня в гостиной?

Молодой человек внезапно смутился и молча кивнул.

Одарив его еще одной улыбкой, Карен подобрала юбки и взбежала наверх. Ретта уже поджидала ее у открытой двери. Увидев молодую хозяйку, негритянка покачала головой.

– О Господи! – воскликнула она. – Где ж ты пропадала?! Что с тобой случилось?

– Ничего со мной не случилось.

Ретта, последовавшая за молодой хозяйкой в комнату, помогла ей раздеться. Затем быстро расчесала волосы девушки и принесла простое зеленое платье с глубоким вырезом. «Опять зеленое, – подумала Карен. – Зеленая трава, зеленые листья, зеленые глаза…»

Когда она появилась в гостиной, Альфред сидел за бокалом бренди. Увидев Карен, он издал возглас восхищения. «Почему он кажется таким хрупким и бледным?» – подумала девушка, не осознавая того, что невольно сравнивает жениха с техасцем. Поспешив навстречу невесте, Альфред подал ей руку и подвел к небольшому диванчику.

– Карен, я обыскал весь Капитолий, но никто тебя не видел. Потом кто-то сказал, что ты, кажется, уехала. Знаешь, я так беспокоился…

– Я решила не дожидаться тебя, Альфред. Сенатор Даффи утомил меня своей болтовней. К тому же был такой чудесный день… Вот я и решила навестить друзей и прогуляться. – Карен кокетливо потупила глазки.

– Но я же просил тебя подождать… Спикер хотел побеседовать со мной, поэтому я никак не мог уехать.

– Альфред Рэндол Уитакер, – нахмурилась девушка, – я не желала дожидаться тебя в коляске, словно какая-нибудь… любовница.

– Карен! – укоризненно воскликнул Альфред.

– Да-да, Альфред, именно любовницы ждут в экипаже, ты это прекрасно знаешь.

– Но ты могла бы пойти в библиотеку и поболтать там с Джоном.

– Твой Джон – просто-напросто болван. К тому же я не хотела сидеть в душной библиотеке, ведь был такой чудесный день…

– Конечно, ты права, дорогая, – поспешно согласился Альфред. – Прости, я не подумал… Ты ведь на меня не сердишься, правда?

Карен мысленно усмехнулась. Интересно, а как бы повел себя Вэнс Пакстон в подобной ситуации? Кокетливо улыбнувшись, она наклонилась к Альфреду, демонстрируя свой пышный бюст. Молодой человек потупился и покраснел. Потом вдруг вскочил с дивана, подошел к стене и уставился на большую картину. Наконец, очевидно, успокоившись, дернул за шнур звонка, находившийся рядом. Несколько секунд спустя в гостиной появился дворецкий.

– Бренди для мисс Хэмптон, Росс. И для меня тоже, – распорядился Альфред.

Дворецкий поклонился и вышел. Альфред снова принялся изучать картину. Однако Карен по-прежнему молчала, и мистеру Уитакеру пришлось самому продолжить беседу. Повернувшись к девушке, он с улыбкой проговорил:

– А мы с твоим отцом отлично поладили. Мистер Хэмптон – весьма приятный собеседник.

Карен все так же молча кивнула. К счастью, в этот момент в комнате снова появился Росс – на сей раз с серебряным подносом в руках. Альфред тотчас подошел к дворецкому, взял с подноса бокалы и вернулся к Карен. Росс громко проговорил:

– Мистер Хэмптон просит извинить его. Он должен подготовиться к важной встрече. Мистер Хэмптон надеется, что вы приятно проведете время.

– Да, разумеется, – кивнул Альфред. Дворецкий поклонился и покинул гостиную.

Карен с улыбкой подняла бокал. Альфред, улыбнувшись ей в ответ, поднял свой.

– За нас, дорогая, – проговорил он вполголоса.

Карен сделала глоток бренди. У напитка был привкус персиков, напомнивший о летних днях, проведенных у бабушки в Нью-Гемпшире. В те годы Баррет Хэмптон проводил гораздо больше времени с семьей, и тогда все они были по-настоящему счастливы…

Карен невольно вздрогнула, почувствовав прикосновение губ Альфреда. Осыпая поцелуями ее шею, он шептал:

– Карен… любимая… Карен…

Альфред одной рукой крепко прижимал ее к себе, другой же поглаживал белые плечи девушки. Затем ладонь его легла ей на грудь, и Карен вдруг подумала: «Господи, как неприятно…»

Чуть отстранившись, она выплеснула на молодого человека остатки бренди.

Альфред вскрикнул и, вскочив с дивана, увидел коричневое пятно, расплывавшееся по его сорочке.

Карен улыбнулась:

– Ох, Альфред, прости, пожалуйста! Я совсем забыла, что в руке у меня бокал. – Она с невиннейшим видом расправила свои юбки.

– Все… все в порядке, – пробормотал мистер Уитакер.

– Может, принести тебе влажное полотенце? – спросила девушка.

– Нет-нет, не надо. И вообще… мне пора идти. Я дома приведу себя в порядок.

– Что ж, если ты считаешь, что я ничего не могу для тебя сделать… – Карен пожала плечами.

Альфред направился к двери, и девушка последовала за ним. Они вышли в холл и тотчас же увидели Росса, державшего в руках цилиндр гостя и его трость. Дворецкий, наморщив лоб, неодобрительно покосился на молодого человека. Альфред вспыхнул и молча принял из рук Росса цилиндр с тростью.

– Ты не сердишься на меня, Альфред? – спросила Карен.

– Нет, что ты… Конечно, не сержусь. Может, заедешь ко мне завтра? Сначала у меня заседание, а потом мы могли бы вместе пообедать. Я должен сказать тебе… нечто очень важное.

– А ты не мог бы сказать сейчас? Альфред скорчил гримасу.

– Не думаю, что сейчас подходящее время. Так мне ждать тебя?

Карен ненадолго задумалась, потом кивнула:

– Да. Я приеду.

– Вот и прекрасно. Только, пожалуйста, приезжай не позже двух, иначе пропустишь речь нашего гостя. – Сдержанно поклонившись, Альфред направился к своему экипажу.

– Бедный Альфред, – прошептала девушка и тут же вздохнула с облегчением. Повернувшись к дворецкому, она сказала: – Я сама запру дверь, Росс, так что можете идти.

– Слушаюсь, мэм, – кивнул дворецкий.

Карен заперла дверь и пригасила огонь в фонаре, висевшем над стойкой для зонтов. Затем, миновав холл, направилась в библиотеку. Переступив порог, она прикрыла за собой тяжелую дубовую дверь. Масляная лампа, стоявшая на столе, тихонько шипела. Карен прикрутила фитиль и немного постояла, привыкая к темноте. Потом прошла вдоль стены и уселась в глубокое кожаное кресло. За окном мигали далекие огоньки – огни Вашингтона… Там бродил по ярко освещенным улицам столицы красивый рослый техасец. Но вот лицо его приблизилось, и он, улыбнувшись, что-то прошептал…

– Карен!

Девушка вздрогнула – и проснулась. Перед ней стояла мать, державшая в руке масляную лампу.

– Мама? Ты только что приехала? – зевнув, спросила Карен.

Ианта села на стул. Чуть прикрутив фитиль, поставила лампу на невысокий столик.

– Не болтай глупости. Я никуда не уезжала.

– Но папа, кажется, говорил…

– Твой отец всегда все забывает. Я спустилась вниз, чтобы поздороваться с Альфредом. А потом Баррет дал мне понять, что не нуждается в моем обществе, и мне пришлось вернуться к себе. Наверное, я задремала, поэтому не слыхала, как Альфред уехал. Проснувшись, я пошла в твою комнату, чтобы пожелать тебе спокойной ночи, но тебя там не оказалось, – проговорила Ианта с явным неодобрением в голосе.

– Прости, пожалуйста, мама. Альфред уехал, а я зашла сюда, чтобы полюбоваться на город. Он такой красивый… А потом… потом я уснула.

– Что ж, видимо, мне следует удовлетвориться тем, что ты здесь одна.

– Мама, что ты говоришь?! – возмутилась девушка.

– Напрасно обижаешься. Ведь мы с твоим отцом прекрасно знаем, какие чувства вы испытываете друг к другу. И я не сомневаюсь, что тебе уже известно, что такое зов плоти.

– Я ни разу не позволяла Альфреду ничего такого, мама. И я не…

– Знаю-знаю… Альфред – настоящий джентльмен. Однако он еще и молодой мужчина. Думаю, не стоит говорить тебе о том, что молодые люди иногда позволяют себе… В общем, ведут себя недозволенным образом.

Карен выпрямилась: слова матери показались ей оскорбительными.

– Полагаю, мама, ты рассуждала бы иначе, если бы Альфред состоял на службе ее величества.

– Не груби, пожалуйста. И Альфред – прекрасный молодой человек, хоть и родился в Америке. – Ианта вздохнула, как бы сочувствуя несчастным, появившимся на свет не в Англии. – И вот что, Карен… – продолжала она. – Обещай мне, дорогая, что вы отправитесь в свадебное путешествие в Англию. Альфреду такое путешествие пойдет на пользу.

Карен прикусила губу.

– Но, мама, мы с Альфредом еще ничего не решили. Ианта рассмеялась:

– Дорогая, что значит «не решили»? Пожалуйста, не говори глупости.

Карен вдруг резко приподнялась и пристально посмотрела в глаза матери.

– Но ведь… Альфред же все сказал тебе, не так ли? – пробормотала Ианта.

– Альфреду пришлось внезапно уехать, – ответила Карен. – И мы не говорили о серьезных вещах.

Ианта в изумлении уставилась на дочь. И вдруг, всплеснув руками, воскликнула:

– О Господи, значит, я опередила его. А ведь это был сюрприз. Что ж, раз уж начала, то, пожалуй, надо все тебе сказать.

– Мама, что сказать? – в испуге прошептала девушка. Ианта выпрямилась, улыбнулась.

– Твой отец зашел ко мне перед тем, как отправился спать. Он был в отличном расположении духа, даже улыбался! И сказал, что у них с Альфредом состоялся серьезный разговор и они решили… Ох, ты же ничего не знаешь…

– Мама, пожалуйста, говори! – взмолилась Карен.

– Альфред и папа назначили день венчания. Оно состоится в июле, четвертого числа, разумеется. По-моему, день выбран очень удачно. Официально об этом будет объявлено на приеме, который мы устроим через неделю. – Встав со стула, Ианта обняла дочь. – Я так рада за тебя, дорогая…

Карен оцепенела. Она не могла вымолвить ни слова. Итак, вскоре ей предстоит стать миссис Уитакер. А ведь она вовсе не собиралась выходить замуж за Альфреда…