Блэйк привез в Хардинг-Хаус адвоката и намеревался представить его Виолетте. Девушка, едва дыша, проследовала за слугой в библиотеку. Когда она вошла, двое мужчин, сидя на разных концах дивана, мирно беседовали. Адвокатом был представительный седовласый мужчина.

— Мистер Джордж Додж, — представил адвоката Блэйк.

Все трое сели, и адвокат начал:

— Леди Гудвин, лорд Блэйк поведал мне эту неприятную историю, которая зашла слишком далеко. Если судебное разбирательство состоится, а я уверен, что процесса не избежать, даже если при вскрытии тела в трупе не обнаружат следов яда, то вы можете рассчитывать на мою помощь и поддержку известнейших юристов и адвокатов Лондона и всей Англии.

Виолетта кивнула, прижимая руку к сердцу. Страх ее увеличивался с каждой минутой.

— Почему вы думаете, что процесс непременно будет? — воскликнула девушка.

— Из-за обстоятельств, осложняющих ход дела. Я не хочу вводить вас в заблуждение. У вас тяжкое прошлое, и вы не принадлежите в высшему свету. Одно только это обстоятельство заставит полицию начать процесс.

— Я не убивала его, — дрожа всем телом, прошептала Виолетта. — Я не виновна. Я не обманываю.

— Это следующий вопрос. Должен заметить, что лорд Блэйк также убежден в вашей невиновности.

— А теперь один из важнейших вопросов: это ваш друг, Ральф Хорн, убил сэра Томаса?

— Нет, Ральф не убийца! — вскочила на ноги Виолетта. Она повернулась к Блэйку: — Это вы сказали, что убийца — Ральф?

— Нет, не я, не волнуйтесь, Виолетта, — постарался успокоить ее Блэйк.

Ошеломленная и испуганная, Виолетта опустилась в кресло. Ее охватила паника. Она никак не могла смириться с утверждением Доджа о неизбежности процесса.

— Леди Гудвин, я ваш союзник, — миролюбиво сказал Додж. — Вы должны быть предельно откровенны со мной. В противном случае я просто не смогу вас защитить. Выгораживать друзей — не лучшее занятие во время судебного разбирательства.

— Я не выгораживаю Ральфа. Он не убивал сэра Томаса. Меня что… повесят?

Адвокат переглянулся с Блэйком.

— Леди Гудвин, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы оставались на свободе. Сейчас вы должны сохранять спокойствие.

Виолетта кивнула. Она была на грани нервного срыва.

— Послушайте меня, — продолжал адвокат. — У нас много дел и мало времени. Дела такого рода стараются провести быстро — и глазом не успеешь моргнуть. Уже завтра вам могут предъявить обвинение. Поэтому мне требуется ваша поддержка и полное доверие.

— Неужели процесс может вот-вот начаться? — не верила своим ушам Виолетта.

— Да, — подтвердил Додж.

Виолетте казалось, что мужчины постоянно переглядываются, не желая, видимо, посвящать ее в свои соображения. Но ее занимало только одно: неужели ей вот-вот по закону придется отвечать в суде?

— Леди Гудвин, — спокойно обратился к ней Блэйк. — Мистер Додж, очевидно, хотел бы задать вам несколько вопросов. Скажите, вы в силах ответить на них?

— О Боже, у меня смертельно болит голова, — прошептала девушка. Она сказала чистую правду.

— Потерпите минутку, — твердо сказал адвокат. — Я сожалею, что сегодня утром полицейские намеревались опорочить вас и ваше прошлое. Я обеспокоен природой ваших отношений с Ральфом Хорном. Леди Гудвин, не могли бы вы открыть мне характер этих взаимоотношений.

— Мы друзья, — коротко ответила Виолетта.

— И любовники? Девушка побледнела.

— Нет, вовсе нет, мы не любовники. — У нее колотилось сердце. Виолетта взглянула на Блэйка. Он избегал смотреть на нее.

— Но вы когда-нибудь — может быть, раньше — находились в любовной связи?

— Никогда, — покачала головой Виолетта.

— Вы были верны сэру Томасу?

— Какое отношение ваши вопросы имеют к смерти сэра Томаса? — искренне удивляясь, спросила она.

— Видите ли, полицейские дознаватели опишут ваш характер в скверных серых тонах, к концу процесса вы будете в глазах большинства обывателей чудовищем. Чтобы защищать вас, я должен знать о вас все.

Девушка с отчаянием вздернула подбородок.

— Я не шлюха, если вы спрашиваете об этом. То, что я незаконнорожденный ребенок, который провел детство в квартале Сент-Джилс, не говорит о том, что я проститутка. Я всегда была верна сэру Томасу, — завершила свою речь Виолетта.

— Я не употребил того слова, которое дважды повторили вы, — сказал Додж. — Прошу прощения, что расстроил вас. — Выглядел он при этом очень довольным. — Сегодня же я начну готовиться к вашей защите. Я хотел бы побеседовать с вашим другом Ральфом Хорном.

— Это будет нелегко, — отозвался вместо нее Блэйк. Виолетта с недоумением посмотрела на него.

— Это будет нелегко, — повторил Блэйк. — Сегодня утром я отправил за ним посыльного. Ральф Хорн не явился на фабрику, и его нет в квартире. В квартире не осталось ни одной его личной вещи.

— Что вы такое говорите?! — вскочив на ноги, воскликнула Виолетта.

— Я вам на чистом английском говорю, что ваш друг Ральф скрылся, — ответил Блэйк.

Разговор с адвокатом утомил Виолетту, и она решила поесть в одиночестве у себя в комнате. Обедать с Хардингами она определенно не могла.

Виолетта принялась вспоминать свою жизнь. Время, когда сэр Томас был жив, было для нее просто замечательным. Она ела вволю, наряжалась в доступные для нее наряды и делала мелкие покупки на свои карманные деньги. До замужества жизнь ее была хоть и груба, но чрезвычайно проста. Тогда, в своей прошлой жизни, она не могла бы себе позволить влюбиться в мужчину намного выше ее по социальному положению.

Виолетта попыталась уснуть. Но едва она закрывала глаза, перед ней возникал образ Блэйка. Она мечтала только о том, чтобы вновь оказаться в его объятиях. Вряд ли ей следовало обманывать самое себя. Да, он нашел для нее адвоката, но теперь они не были даже друзьями. Даже его дружбу она потеряла.

Кроме того, Виолетта беспокоилась о предстоящем процессе, она боялась, что ее осудят и просто-напросто вздернут.

Ее не оставляли мысли и о Ральфе. Куда он подевался? Виолетта прекрасно знала, что друг ее детства не имеет отношения к убийству. Но ей было совершенно ясно, что Блэйк придерживается прямо противоположной точки зрения.

Девушка хотела сохранить и жизнь и свободу. Но при этом она не хотела потерять Блэйка. Она чувствовала себя так, словно вот-вот свалится с обрыва в ледяную воду. Если она не удержится на полоске земли, окажется ли Блэйк в нужное время в нужном месте, чтобы поймать ее, сорвавшуюся с обрыва? Наконец она уснула.

Блэйк неуверенно постучал в комнату Джона. Было раннее утро. Обычно в это время братья отправлялись на конную прогулку по парку.

Ответа не последовало, и Блэйк приоткрыл дверь. Джон, казалось, еще спит. В комнате было сумрачно, горничная еще не раздвигала портьеры.

Не будучи уверен, что ведет себя правильно, Блэйк подошел к окну и раздвинул занавеси. Обернувшись, он заметил, что Джон смотрит на него.

— Доброе утро, — улыбнулся Блэйк.

— Ты ворвался без разрешения, — недовольно буркнул Джон.

— Прости ради Бога, но раньше я беспрепятственно заходил за тобой, и мы отправлялись на прогулку.

— Раньше я мог скакать на лошади, но мы с тобой находимся в настоящем, а не в прошлом.

— А в будущем ты снова сможешь кататься на лошади.

— Сомневаюсь.

— Неужели ты готов сдаться? Джон ничего не ответил.

— Давай прогуляемся по парку. Джон выпростал руки из-под одеяла:

— Господи, я же не могу ходить!

У Блэйка бешено колотилось сердце.

— А ты пробовал?

— Блэйк, ты не врач. Если ты не возражаешь, я буду спать дальше.

— Да, я не доктор, я твой брат, и я возражаю против того, чтобы ты спал.

Братья сердито уставились друг на друга.

— Что, черт подери, тебе от меня надо? — раздраженно спросил Джон. — Тебе что… не хватает забот, связанных с Виолеттой Гудвин?

Итак, Джон был в курсе происходящего в доме.

— Давай спустимся вниз, сделаем хотя бы пару шагов по саду, а потом позавтракаем вместе.

— Я не в настроении видеться и общаться с людьми, — проворчал Джон.

Блэйк подошел к двери и позвал слугу Джона.

— Джон просит вас подать одежду. Он желает спуститься вниз, — твердо распорядился Блэйк.

— Слушаюсь, — бесстрастно ответил слуга. Слуга Поттер и Блэйк помогли Джону одеться.

— Позволь, я помогу тебе встать, — сказал Блэйк.

— Правильнее было бы мне оставаться в постели раздетым, — проворчал Джон.

— Ты мужественный человек, и ты встанешь на ноги, — не унимался Блэйк.

— Брат, ты что, думаешь, я начну петь и танцевать? Наслаждаться жизнью, имея такое убогое тело? — закричал Джон.

— Я хочу, чтобы ты сражался!

— Не за что сражаться! Я не смогу поправиться! Это не мои слова, это слова Брамана, а он знает в этом толк!

— Осел твой Браман!

Взгляды их скрестились, и Джон сказал:

— Поди сюда.

Блэйк приблизился, и Джон обхватил брата рукой за шею. Блэйк обнял Джона за талию, помогая ему выпрямиться и сохранить равновесие. Джон стоял, но радость скоро иссякла: вес брата полностью держал на себе Блэйк.

— Мы пойдем вместе, — сказал Блэйк.

Джон молчал. Блэйк сделал шаг вперед, волоча за собой Джона.

— Остановись! — воскликнул Джон. — Стой!

— Ну нет, попробуй сам! Пожалуйста, попробуй!

— Я пытаюсь, но я не могу двигать ногами!

Взгляды их снова встретились. Лицо Джона пылало. Он был вне себя. Почувствовав раздражение брата, Блэйк сдался. Он помог Джону доползти до кровати, а Поттер снял с лорда Фарлея одежду.

Еще не было девяти, когда Виолетта спустилась вниз позавтракать. Неприятные события предыдущего дня и ночь без сна довели ее до изнеможения. Голода она не чувствовала, просто знала, что ее тело нуждается в поддержке.

На ней было светло-серое утреннее платье, волосы были заплетены в косу, свисающую вдоль спины. Виолетта надеялась, что мужчины уже позавтракали и некому будет разделять с ней утреннюю трапезу.

К своему удивлению, в столовой она обнаружила графиню вместе с Катариной, которые пили чай с тостами. Графиня поздоровалась:

— Доброе утро, Виолетта.

Леди Сюзанна выглядела усталой, под глазами лежали тени — горькие следы бессонницы и волнений.

— Присаживайтесь, — пригласила хозяйка дома. — Присоединяйтесь к нам.

Вежливо улыбнувшись, Виолетта устроилась за столом напротив Катарины.

— Доброе утро, графиня. Благодарю вас за то, что позволили мне остаться у вас. Мне так жаль, что с Джоном произошло несчастье.

Графиня вздохнула:

— Все этим озабочены, но я продолжаю верить, что мой сын поправится. Вам не следует казнить себя.

— Джон и Блэйк вышли, — радостно сообщила Катарина. — Они завтракают в саду.

Виолетта заметила, что ее подруга очень волнуется.

— Пожалуйста, положите себе, что вам нравится, — сказала графиня.

Виолетта поднялась, подошла к столу, на котором стояли блюда с едой, и положила себе в тарелку значительно больше того, что могла съесть. Графиня продолжила чтение, Катарина пристально смотрела в окно. Было совершенно ясно, что ее больше всего занимает беседа между Джоном и Блэйком, которую она, к несчастью, не могла слышать.

За дверью раздались шаги. В комнату вошел граф.

— Доброе утро, — поздоровался он с графиней и Катариной. Когда он заметил в комнате Виолетту, улыбка его пропала.

— Ричард, Джон и Блэйк завтракают в саду, — сообщила мужу графиня.

— Добрые новости, — улыбнулся граф. Виолетта почувствовала себя лишней. Никто ее не замечал. Она никому не была нужна. Все вели себя благородно, но девушка прекрасно понимала, что она находится в Хардинг-Хаусе только благодаря Блэйку и тому скорбному обстоятельству, что ее заподозрили в убийстве. Слава Богу, она хоть не встретила Блэйка.

Через секунду шестое чувство заставило ее поднять глаза, и на пороге столовой она обнаружила сумрачную фигуру Блэйка.

Он подошел к графине и поцеловал ее.

— Доброе утро, мама. Надеюсь, ты хорошо спала?

— Хорошо, но слишком мало, — посетовала Сюзанна.

Блэйк потрепал по плечу Катарину и бросил быстрый взгляд на Виолетту.

Если ему хотелось ее обидеть, то он в этом преуспел.

Блэйк и граф подошли к столу, на котором теснились на выбор любые блюда. Больше всего Виолетте хотелось исчезнуть из комнаты, тем более что Блэйк и граф принялись вполголоса обсуждать состояние Джона. Со своего места девушка прекрасно слышала их разговор.

— Ну как Джон? — спросил граф.

— По-старому, — печально ответил Блэйк.

— Но ведь он с тобой, в саду…

— Мне пришлось вывернуться наизнанку, чтобы заставить его спуститься вниз.

— Сын, после завтрака я хотел бы поговорить с тобой, — сказал граф.

Блэйк кивнул.

Виолетта взглянула на Катарину и вздрогнула. Взгляд последней говорил о скрытом недовольстве. То же выражение читалось и на лице у графини. Виолетта допила чай и решила вежливо покинуть столовую.

В дверном проеме появился дворецкий. Он направился прямо к Блэйку.

— Простите, лорд Блэйк, мне очень неудобно прерывать ваш завтрак, но внизу ждет посетитель, который утверждает, что у него к вам крайне срочное дело.

— Что такое? — недовольно поинтересовался граф. — Талли, мы только что принялись за завтрак.

Талли бросил быстрый взгляд на Виолетту.

— Это мистер Додж, сэр. Он хочет сказать вам два слова наедине.

Блэйк весь внутренне напружинился, поднялся и направился к двери. Все присутствующие как по команде положили приборы на стол, и граф недовольно взглянул на Виолетту.

Девушка сидела не дыша. Почему Додж приехал так рано? Ее охватил страх. Виолетта впилась ногтями в стол. Она должна знать, что там происходит.

— Виолетта, дорогая, не волнуйтесь, — сказала графиня. — Блэйк все уладит, я уверена. Не налить ли вам еще чаю?

Виолетта молчала. Потом она резко встала, уронив при этом вилку, и устремилась вслед за Блэйком.

Она нашла его в вестибюле, оживленно беседующим с мистером Доджем. Мужчины не слышали ее шагов, и Виолетта оказалась невольной свидетельницей части их разговора.

— Что случилось? — требовательно спросил Блэйк.

— Следствие завершено, лорд Блэйк. Результаты его плачевны.

Виолетта задрожала. Ей показалось, что Блэйк выругался.

— Мышьяк. Сэр Томас умер от приема мышьяка. Его внутренности насквозь пропитаны ядом.

Виолетта была потрясена. Так значит, сэр Томас был отравлен. О Господи! Видимо, она вскрикнула от страха, потому что мужчины повернулись в ее сторону.

— Боюсь, — сказал Додж, — что уже сегодня леди Гудвин будет предъявлено обвинение в убийстве сэра Томаса. Очевидно, она будет заключена под стражу.