Глава 3
Этого Бел никак не ожидала.
Ее целовали, и это происходило впервые в ее жизни. На залитой лунным светом террасе ее целовал мужчина с внешностью греческого бога… и нравственностью сатира. Это было чудесно — и в то же время ужасно, отвратительно… И вообще, она не знала, что обо всем этом думать. А ведь она так привыкла все раскладывать по полочкам.
Ошеломленная происходящим, Бел даже не пыталась высвободиться. А губы Тобиаса медленно скользили по ее губам — раз, другой, третий… Бел почти сразу уловила знакомый запах бренди в его дыхании, а вот вкус оказался совершенно незнакомый, так как она никогда не пила спиртного. И теперь губы этого мужчины подарили Бел первый в ее жизни привкус греха. Огненный привкус. Не горький, как она всегда думала, а терпкий и острый. И этот вкус, казалось, обострил все ее чувства и словно разбудил дремавшее тело.
А сэр Тобиас что-то шептал ей время от времени и по-прежнему легонько касался ее губ своими губами. Но из-за шума в ушах Бел не слышала, что именно он шептал, только чувствовала его горячее дыхание. Внезапно ладонь его соскользнула с ее щеки и легла ей на затылок. И в тот же миг его губы прижались к ее губам уже совсем по-другому — прижались крепко и страстно. И вновь она ощутила огненный привкус бренди, опьяняющий и грешный. Только теперь этот привкус словно растекался по всему телу, и Бел казалось, что ее кровь бурлит, закипает в жилах. В груди у нее будто образовалась огненная воронка, и жар из нее устремлялся в ноги, в руки, в голову… А сердце билось все быстрее и быстрее, билось настойчиво, гулко и словно взывало к чему-то темному и непонятному, таившемуся в глубинах ее подсознания. И Бел, не в силах противиться этому зову, крепко прижималась к целовавшему ее мужчине, прижалась всем телом.
И в тот же миг она поняла, что с ней происходит. Ее сжигала страсть — желание необузданное и неукротимое, и это был ее самый страшный враг, грозивший разрушить все надежды, все планы на будущее, все мечты…
И все же отступил он, сэр Тобиас, а не она.
— О!.. — сорвалось с ее губ в тот момент, когда Тобиас отстранился. А он, божественно красивый, смотрел на нее молча, смотрел вопросительно, явно ожидая от нее каких-то слов, какой-то реакции. Но что могла она сказать? Она не могла упрекнуть его, поскольку ее вина в произошедшем была не меньше, чем его. И на ее губах все еще оставался жгучий привкус бренди… и желания. Бел плотно сжала губы, чтобы подольше удержать этот чудесный привкус.
Вскоре им придется возвращаться в зал. И там она, собравшись с силами, займется поисками мужа. И она непременно найдет его. Найдет мужчину, который предоставит ей возможность делать добро и при этом не станет оказывать на нее давление. Мужчину, который не сможет разжечь ее чувственность одной лишь своей улыбкой, который не сможет поколебать ее принципов. Это будет мужчина… с привкусом ванильного крема, а не бренди. С таким она будет чувствовать себя в полной безопасности.
Но самое главное сейчас — успокоиться. Когда же она войдет в зал, она снова обретет способность управлять своими чувствами и эмоциями. Да-да, скоро она вернется в зал, вот только… вот только побудет еще несколько запретных мгновений в объятиях этого чарующего дьявола…
Тихонько вздохнув, Бел закрыла глаза, чтобы еще немного понежиться в сладкой бездумной темноте. Ах, если бы эти чудесные мгновения длились вечно… И если бы он снова ее поцеловал…
«Все, хватит, довольно — думал Тоби, — Больше я этого делать не стану».
Теперь ему уже казалось, что поцелуй — все же слишком сильное средство для исцеления девушки от излишней серьезности. Слишком сильное для него, Тоби. Что же касается Изабель, то для нее это лекарство, пожалуй, недостаточно эффективное. Судя по всему, она все ещё несла на своих хрупких плечах всю тяжесть мира, в то время как он… О, похоже, он столкнулся с особенно тяжелым случаем болезни под названием «серьезность». И было очевидно, что болезнь оказалась чрезвычайно заразной, так как этот поцелуй отбил у него всякое желание шутить и подтрунивать. Над кем бы то ни было. Более того, от этого поцелуя у него дух захватывало.
Но почему же он поцеловал ее? Как это произошло? Разве он не решил, что не станет ее домогаться?
Нет-нет, он решил, что не станет ее соблазнять ради мести. И он поцеловал ее только потому… просто потому, что ему захотелось ее поцеловать. Да-да, только поэтому. И он не мог жалеть о том, что сделал.
И все же он сказал:
— Я думаю, нам следует вернуться в зал.
Тут она наконец открыла глаза, и Тоби мысленно воскликнул: «Проклятие! Это все-таки случилось!»
Он сразу узнал этот затуманенный взгляд. Этот взгляд был слишком хорошо ему знаком. Сэр Тоби имел особый талант очаровывать юных леди, и многолетней практикой он отточил свое искусство до совершенства. Поэтому теперь он с точностью до секунды мог определить, когда, в какой момент это происходило. В такие моменты девушки словно сгребали в охапку все свои надежды и романтические мечты — и бросали их ему в руки. «Вот, — говорили они, — бери мое сердце и разбей его!» И, как правило, он был только рад им угодить. Как там говорилось в романе, который так нравился его сестре Августе?.. «Девушкам необходимо время от времени немного обманываться в любви». Да-да, именно эти строки часто приходят ему на ум, когда он соблазняет какую-нибудь юную леди. Впрочем, юные леди не очень-то огорчались, когда оказывалось, что они обманулись в своих ожиданиях. Почему-то неизменно получалось так, что они отдавали ему не все и кое-что придерживали. Придерживали самое ценное. То есть ему они вручали лишь свою девичью влюбленность, а истинную, глубинную страсть приберегали для других мужчин. Следовательно, тот, кто называл сэра Тоби «губителем женских сердец», недооценивал женскую проницательность и женский ум. Тоби же по многолетнему опыту знал, что юные девы намного мудрее, чем принято считать.
Но эта девушка отличалась от остальных, и дело было вовсе не в ее очаровательном акценте и предельной откровенности. Когда Тоби ее целовал, он чувствовал: она ничего не придерживала, ничего не оставляла про запас. Когда их губы встретились, он почти сразу же понял, что она принадлежала ему полностью, вся, без остатка. Именно поэтому поцелуй так смутил его, вернее — ошеломил.
И сейчас он смотрел в ее огромные глаза, и казалось, что он вот-вот утонет в них, утонет и забудет обо всем на свете…
Внезапно ее очаровательные губки чуть приоткрылись и она прошептала:
— Уитлсби… О, Уитлсби…
Тоби в растерянности заморгал. Может, он ослышался? Неужели она действительно сказала…
— Лорд Уитлсби… — Она вопросительно посмотрела на него и добавила: — Когда мы вернемся в зал, вы нас представите друг другу, не так ли?
— Уи… — У Тоби вдруг ужасно пересохло в горле. Откашлявшись, он предпринял новую попытку заговорить: — Уи… — Нет, бесполезно. Казалось, он лишился дара речи. К тому же он совершенно ничего не понимал. Ведь он только что целовал эту девушку. Целовал в полной уверенности, что она… А теперь вдруг… — Вы сказали «Уитлсби»? — наконец произнес он, очень надеясь, что все-таки ослышался.
— Да, совершенно верно. Вы пообещали, что найдете мне мужа, и я решила, что этот вполне мне подойдет.
Из горла Тоби вырвался нервный смешок.
— Нет-нет, дорогая. Вы меня неправильно поняли. Уитлсби совсем вам не подойдет.
Девушка нахмурилась:
— Так вы не представите нас друг другу?
— Ни за что на свете. — Тоби решительно покачал головой.
— Но вы же обещали найти мне мужа… — Она схватила его за рукав. — Обещали сегодня же…
Тоби вдруг почувствовал, что ему хочется снова ее поцеловать. Да, ему ужасно хотелось заключить ее в объятия и поцеловать, но на сей раз по-настоящему. А если понадобится, то он будет целовать ее всю ночь. До тех пор, пока она не забудет Уитлсби и всех остальных мужчин. Всех, кроме него.
«Ты этого не сделаешь, — строго сказал себе Тоби. — Постарайся не растерять хотя бы остатки чести». Увы, кодекс чести не позволял ему всю ночь напролет целовать эту девушку. Но с другой стороны, честный человек не стал бы вручать ее полному ничтожеству. Значит, он должен был наставить ее на путь истинный, а уже после того отпустить.
Тут послышались звуки вальса, и Тоби заявил:
— Я обещал вам найти мужа, и я сдержу слово. Пойдемте в зал. — Туда, где горят сотни свечей, туда, где свет не позволит ему поддаться искушению. — Пойдемте же, дорогая. — Он подал ей руку. — Я собираюсь прочесть вам лекцию об истинной природе человека и об основных принципах выбора подходящих мужей.
— Об основных принципах? — переспросила Бел, явно озадаченная словами сэра Тоби.
Он утвердительно кивнул и пояснил:
— При этом мы с вами будем танцевать.
Тоби закружил девушку в вальсе еще до того, как кто-либо успел заметить, что они вернулись. Он сразу же понял, что Изабель Грейсон весьма неопытная танцовщица. Но в этом не было ничего удивительного — едва ли у нее имелась возможность танцевать вальс на крохотном тропическом острове. И все же они кружились по залу довольно непринужденно, так как Тоби был отличным танцором.
— Вы танцуете… как мечта, — сказал он с улыбкой. Его мечта. Мечта на этот вечер. Возможно — и на ближайшие несколько недель.
— Неправда, — ответила Бел. — Я никогда не любила танцевать, но…
— Но что?..
Она тихонько вздохнула и признала свое поражение:
— Но мне нравится танцевать с вами.
— Неужели, мисс Грейсон? — Тоби изобразил изумление. — Только не говорите мне, что вы приятно проводите время на балу. — Она покраснела, и он добавил: — Не переживайте. Я никому не выдам вашу тайну. Но за это вы должны мне кое-что пообещать.
— Что именно? — Бел посмотрела на него с беспокойством.
— Пообещайте, что вы не выйдете замуж за Уитлсби. Ни за него, ни за ему подобного.
— Я ничего такого не станут вам обещать. Кто вы такой, чтобы указывать, за кого мне выходить, а за кого не выходить?
— Кто я такой? — Тоби рассмеялся. — Я тот самый джентльмен, на которого вы возложили обязанность найти вам подходящего мужа. Уитлсби и ему подобные совершенно вам не подходят.
— Но вы не понимаете… У меня есть определенные цели. Видите ли, я хочу стать влиятельной леди. Только так можно оказывать влияние на общество. И если я не найду подходящего для этой цели мужчину, то могу вообще не выходить замуж.
— Если вы не найдете мужчину, который будет вам ровней, вы будете жалеть об этом всю свою жизнь. Послушайте меня, дорогая Изабель… — Она вздрогнула, когда Тоби назвал ее по имени. А он между тем продолжал: — Вы очень неглупая девушка, Изабель. К тому же вы не испытываете недостатка в средствах и у вас любящая семья. Более того, вы самая загадочная, самая красивая женщина в этом зале. С такими данными вы можете заставить весь Лондон пасть к вашим ногам, если только будете вести себя разумно. Ради Бога, не приковывайте себя цепью к какому-то… пудингу с титулом. Та власть, которую вы ищете, — она уже у вас есть.
— Сэр, прошу вас, избавьте меня от бессмысленной лести.
— Почему же? — спросил Тоби. — Потому что вам может это понравиться?
Она поджала губы и отвела глаза, уставившись в пространство повыше его плеча.
— Я говорю сущую правду, Изабель. Говорю весьма разумные вещи. — Ну… если хотите, то вот вам пример… Представьте, что случилась катастрофа. Представьте, что вы замужем за мной. За безродным, бесчестным, слишком уж привлекательным джентльменом, то есть за человеком, совершенно вам не подходящим.
— Я никогда не называла вас безродным!
— Да, я знаю. — Тоби улыбнулся. — Но вы так очаровательно краснеете каждый раз, когда мне возражаете. Так вот, если вы ищете влияния, то существует множество способов добиться его. Даже соединив судьбу с таким ничтожеством, как я. — Он привлек девушку к себе и, понизив голос, продолжал: — Не смотрите вокруг слишком демонстративно. Не хочу вас пугать, но знайте: все в этом зале не сводят с вас глаз. Вы не догадываетесь почему?
— Потому что вы держите меня неприлично близко? Потому что мы только что вернулись с тайного рандеву на террасе?
— Вот именно. Мы с вами — самые последние скандальные новости.
Бел невольно вздрогнула.
— Не переживайте, дорогая. — Тоби тихо рассмеялся. — Иногда небольшой скандальчик — как раз то, что нужно в вашем положении. Не следует недооценивать власти слухов и сплетен. В данный момент относительно нас с вами строятся самые немыслимые предположения. Например: молодой джентльмен со скандальной репутацией — в паре с невинной дебютанткой. Сейчас всем ужасно хочется узнать, о чем мы с вами перешептываемся. А завтра, едва проснувшись утром, многие сразу же захотят выяснить, что написали о нас с вами в светской хронике. Может, сэр Тоби соблазняет вас? Или вы его перевоспитываете? — Он снова рассмеялся. — Прекрасная тема для «Праттлера» и прочих подобных газетенок. Поверьте, дорогая, ваше имя все сплетницы Лондона станут передавать из уст в уста.
Бел едва заметно улыбнулась:
— Да, могу себе представить…
— Теперь понимаете? Изабель, вы вольны выйти замуж за того, за кого пожелаете, вне зависимости от того, богат ли ваш избранник или нет, имеет ли титул или не имеет. И если даже случится немыслимое и вы окажетесь женой безродного негодяя вроде меня, вы все равно останетесь настоящей леди и будете привлекать к себе всеобщее внимание. Уверяю вас, вы вполне могли бы не выходить замуж за лорда, но при этом все равно были бы весьма влиятельной дамой.
Бел снова улыбнулась, и Тоби показалось, что от этой ее улыбки у него закружилась голова.
— Не хотите ли вы сказать, что всерьез предлагаете мне выйти за вас замуж? — спросила она.
— Нет-нет, я бы никогда не посмел предложить вам такое. Однако… — Тоби понизил голос до шепота. — Знаете, Изабель, если бы я ухаживал за вами, то я бы не предлагал, я бы обещал. Я бы пообещал уважать ваши принципы и дал бы вам слово, что ваши идеалы никогда не утратят для меня ценности. И конечно, поклялся бы сделать все от меня зависящее, чтобы ваши таланты нашли наилучшее применение. Кроме того, я бы поклялся оберегать вас от тех, кто желает вам зла.
Музыка стихла, но сэр Тоби по-прежнему держал партнершу в объятиях.
— Если бы я предлагал вам брак, — продолжал он, — я бы опустился перед вами на колени. Я бы поклялся в том, что буду верен вам до гробовой доски, что буду делить с вами все, чем владею на этой земле, что буду защищать вас, если придется, ценой собственной жизни. Я бы обещал любить вас и лелеять всю жизнь. Сделать ваше счастье своим счастьем. Потому что именно этого вы заслуживаете.
— О!.. — выдохнула Бел. Губы ее были чуть приоткрыты, а грудь бурно вздымалась.
«Наконец-то! — ликовал Тоби. — Сейчас я действительно очаровал ее! Очаровал по-настоящему!» Теперь ему следовало бы отпустить ее. Он ведь добился своего, не так ли? Выходит, все с ним в порядке — он все еще умел кружить девушкам головы. Но что-то побуждало его продолжить игру.
— И если бы, дорогая, я сделал вам предложение, неужели это было бы так ужасно?
Прикусив губу, Изабель, казалось, обдумывала ответ. Но ответить она не успела.
— Извините, что перебиваю, — раздался у них за спиной чей-то голос, — но я бы попросил вас отпустить эту молодую леди.
Сэр Тобиас обернулся и увидел перед собой Бенедикта Грейсона, брата красавицы Изабель. И, что еще хуже, за спиной у него стояли Джереми, Люси и София, женщина, бросившая его, Тоби, у алтаря и сбежавшая на другой конец света.
Покосившись на Изабель Тоби ответил:
— Прошу прощения, сэр, но у нас с этой леди личный разговор.
— Теперь уже нет, сэр. — Грейсон скрестил на груди свои могучие руки. — Ваша беседа закончена. — Грозно нахмурившись, он прорычал: — Убери руки от моей сестры!
Тут оркестр снова заиграл, но никто из присутствовавших в зале не пошел танцевать, все с интересом наблюдали за Грейсоном и сэром Тобиасом.
— Вы ошибаетесь, сэр, — ответил Тоби с невозмутимым видом. — Наша беседа еще не закончилась. Я задал мисс Грейсон вопрос, а теперь жду ответа.
Тоби снова взглянул на Изабель, и тут вдруг у него возникло странное чувство: почему-то ему казалось, что сейчас для него настал судьбоносный момент. Тоби почти не сомневался: то, что произойдет в следующую минуту, возможно, изменит всю его жизнь, изменит и его самого. Так как же поступить? Отступить перед негодяем? Или же удержать эту красивую и страстную женщину? «И очень может быть, что я удержу ее навсегда», — промелькнуло у Тоби.
Грейсон поморщился и, взглянув на сестру, пробурчал:
— Бел, что он мелет? Ты не обязана ему отвечать. — Он понизил голос до хриплого шепота. — Может, ты хочешь, чтобы я его как следует…
— Нет-нет! — воскликнула Изабель. — Пожалуйста, не надо! Сэр Тобиас только что спросил меня…
— Не выйдет ли она за меня замуж, — перебил Тоби. Он произнес это отчетливо и громко, с уверенностью, удивившей даже его самого.
По толпе прокатился шепот. А Тобиас, пристально глядя Грейсону в глаза, продолжал:
— Я попросил вашу сестру выйти за меня замуж. И теперь я жду… — Он окинул взглядом зал. — Похоже, мы все ждем ее ответа.
Теперь в зале воцарилась абсолютная тишина. И Тоби вдруг понял, что настал его звездный час. Он выкрал Изабель прямо из рук негодяя. И он не собирался ее отдавать. По крайней мере — без борьбы.
Взяв девушку за руку, Тобиас сказал:
— Все сейчас смотрят на вас, дорогая, так что решайтесь.
Бел смотрела на него в изумлении; она не могла вымолвить ни слова. А Тоби вдруг опустился на одно колено и проговорил:
— Мисс Изабель Грейсон, — голос его эхом отражался от мраморного пола, — вы согласны стать моей женой?
