Глава 1

Нападение произошло внезапно и неизвестно откуда.

Только что Авиза де Вир говорила с одной из своих питомиц в огороде аббатства. В следующую минуту на них напали. Послушница, совсем еще дитя, вскрикнула и нырнула за колодезный сруб. Она уронила свой меч, и он ударился о камни и зазвенел.

Авиза рванула меч из ножен, и он завертелся в ее руке вихрем, когда она попыталась отразить удар мужчины. Рука ощутила этот удар, но ей удалось удержать меч, и она крепче сжала его рукоять.

Что мог делать здесь мужчина, без предупреждения явившийся в аббатство Святого Иуды? Был ли то вор? Безумец? Или – ей даже не хотелось в это верить – враг?

Может быть, это была атака на саму Англию?

Она стиснула зубы и отразила следующий удар с такой силой, что кончик его меча со звоном ударился о камни. Ее меч снова полоснул воздух, но противник оказался стремительнее и не поддался.

Она продолжала отражать его удары, а он вынуждал ее пятиться. Лезвия мечей бешено сшибались и звенели, а сухие травы, скрывавшиеся под снегом, хрустели у нее под ногами. Она помнила каждый выученный и каждый данный ею самой урок.

«Заставь противника поднимать, а затем опускать меч. Это его быстро вымотает, и в этом случае ваши силы скоро сравняются. Ты должна, насколько возможно, уменьшить видимые тебе преимущества врага, потому что ты не так велика и сильна, как большинство мужчин».

Среди женщин аббатства Святого Иуды она лучше всех владела мечом, но противник оспаривал своими действиями каждый ее шаг, каждое движение.

Она бы билась лучше, если бы ее руки и плечи не устали от долгих часов упражнений с мечом. Своими яростными ударами он вынудил ее отступить на несколько шагов.

Ее правое плечо горело от столкновения с ним, но она не упала. Она не обратила внимания на боль и встретила следующий удар. Противник прицелился, чтобы ударить ее в ноги, но она ловко перепрыгнула через бешено вращающееся лезвие меча.

Его меч полоснул по кайме ее платья. Отсеченная ткань пролетела по воздуху до сруба колодца, а ногу пронзила боль. Она проигрывала, а не должна была проигрывать ни в коем случае. Изо всей силы сжав рукоять меча, Авиза снова подпрыгнула и обрушила на него удар своей правой ноги.

Она угодила ногой в candre в запястье противника, и меч выпал у него из руки. Он в смятении уставился на него. Потом сделал шаг к ней, но она преградила ему путь мечом. Глаза незнакомца широко раскрылись, когда она прижала кончик меча к его горлу.

– Кто ты? – спросила Авиза, внимательно разглядывая мужчину и стараясь предотвратить его следующее действие. Он мог оказаться глупцом и попытаться поднять меч. – Почему ты подкарауливал двух сестер в аббатстве Святого Иуды?

Он перевел глаза на нечто неизвестное за ее спиной, но обмануть ее таким образом было невозможно.

– Кто ты? – спросила она снова. – Скажи, о муж, о своих намерениях. Что ты делаешь в стенах аббатства Святого Иуды? Мы в нашем аббатстве не слишком гостеприимны по отношению к незваным гостям, пытающимся нас убить.

Ей не хотелось пронзать его мечом, но она была готова это сделать, чтобы защитить аббатство, где она прожила все эти памятные годы. Ответ пришел не от незнакомца, а оттого, кто скрывался за ее спиной.

Она услышала мелодичный женский голос:

– Отличная работа, Авиза де Вир. Ты живое доказательство того, что это аббатство соответствует цели, которую я имела в виду, создавая его.

Когда мужчина, которому Авиза угрожала, опустился на колени, она повернула голову. Огород с трех сторон был защищен стенами в цвет серому каменному зданию аббатства, но все растения сейчас были скрыты под снегом.

Он хрустел и поскрипывал под ногами высокой женщины, охраняемой двумя вооруженными мужчинами, державшими свои мечи в ножнах. Рыжеволосый юноша стоял возле колодца.

Из-под угольно-черного плаща женщины виднелась кайма синего шелкового платья, отделанного затейливой вышивкой: Сложный узор украшали золотые и серебряные нити. На пальцах женщины сверкали кольца из драгоценных металлов. Тяжелый золотой крест на шее был инкрустирован камнями. Волосы ее были скрыты под платом, и только одна рыжая прядь выбилась из-под него и теперь вилась вдоль скулы.

Хотя Авиза никогда прежде не видела королеву Англии, она тотчас же узнала королеву Алиенору по сходству с портретом, висевшим в доме аббатисы.

Она опустилась на колени и положила меч к ногам королевы. Авиза пыталась заставить себя дышать ровнее и медленнее и угомонить сердце, стучавшее, как ей казалось, по ребрам. Сражаясь с незнакомцем, она не испытывала такого страха, как перед лицом королевы.

– Поднимись, Авиза де Вир, – приказала королева Алиенора.

Ее произношение выдавало уроженку Аквитании. Авиза повиновалась.

– Похоже, Роджер, вы удивлены, – сказала королева человеку, поднимавшему свой меч. – Я предупреждала, что вам следовало хорошенько подготовиться к поединку с женщиной в этих стенах.

Мужчина потряс запястьем правой руки, неуклюже вкладывая свой меч в ножны левой рукой.

– Предупреждали, ваше величество. – Он с изумлением воззрился на Авизу. – Я был бы признателен, если бы вы научили меня этому маневру.

– Возможно, позже, – сказала королева, прежде чем Авиза собралась ответить.

Авиза сделала знак рукой и сказала:

– Тебе нечего больше скрываться. Выходи.

Ученица Авизы, девочка, выглядевшая моложе своих двенадцати лет, осторожно, дюйм за дюймом, преодолела расстояние от колодезного сруба и опустилась на колени. По знаку королевы она тотчас же вскочила на ноги. Бросив боязливый взгляд на Авизу, девочка так громко сглотнула, что Авиза услышала этот звук. В аббатстве стояла такая тишина, как будто по нему только что пронесся вихрь и смел всех прочь.

Королева Алиенора наклонилась и подняла меч Авизы. Держа его в руках плашмя, она сказала:

– Твое мастерство – блестящая рекомендация аббатству и свидетельство того, чему тебя обучили. Ты так же хорошо владеешь луком?

– Почти так же, моя королева, – ответила Авиза.

– Почти? Твоя скромность хороша в стенах аббатства, но я хочу знать пределы твоих возможностей и искусства.

Она сделала знак мужчине, стоявшему справа от нее. Он вынул лук и колчан.

Авиза спрятала меч в ножны, потом приняла от него то и другое. Она повесила на левое плечо шнурок колчана, уперла конец лука в землю и, придерживая его ногой, дотянулась до другого его конца, чтобы натянуть тетиву. Тетива вырвалась у нее из рук, прежде чем она успела обхватить петлей зарубку на древе лука. Ладонь горела. Этот лук не был таким гибким и податливым, как тот, к которому она привыкла.

Было ли это еще одним испытанием? Если так, то она не подведет ни свою королеву, ни аббатство. Стиснув зубы, она снова взялась за тетиву и сгибала лук до тех пор, пока тетива не оказалась на месте. Она не обращала внимания на след, оставленный тетивой на ладони, будто от ожога, пока не дотянулась до колчана на плече и не вытянула из него стрелу. Наложив ее на тетиву, она посмотрела на королеву Алиенору.

Королева указала на сморщенное яблоко, свисающее с дерева за каменной стеной, окружавшей огород.

– Вот твоя цель, Авиза де Вир.

Отовсюду она услышала всплески шепота. Это напоминало круги, расходящиеся по воде от брошенного в пруд камня. Обитатели аббатства собрались у кухонных дверей, чтобы посмотреть. Она не удивилась тому, что молва о прибытии королевы Алиеноры так быстро распространилась по аббатству. Здесь не хранили секретов.

И Авиза не думала о своих сестрах, когда поднимала лук и прицеливалась в яблоко. Расстояние до него было примерно такое же, как до мишеней, на которых она практиковалась, но яблоко было немного меньше. Она сделала глубокий вдох, потом выдохнула воздух, как ее учила сестра Мэлори, лучшая лучница в аббатстве, и оттянула тетиву назад. Стрела звякнула, когда она ее выпустила. И Авиза потянулась за второй. Вторая стрела последовала за первой и вонзилась в яблоко всего через несколько секунд после того, как первая ударила в соседнюю с яблоком ветку.

Вздохи изумления вокруг быстро стихли. Если бы не присутствие королевы, люди вслух выразили бы свой восторг и одобрение. Теперь же никто не знал, как себя вести, потому что, насколько было известно Авизе, до сей поры королева не посещала аббатство.

– Две стрелы? – спросила королева Алиенора.

– Как только я выпустила первую стрелу, – сказала Авиза, – я поняла, что она не поразит цель.

Авиза прислонила нижнюю часть лука к своему башмаку. Когда он коснулся ее ноги, она вздрогнула. Опустив глаза на ногу, она заметила, что кровь окрасила ее чулок там, где меч противника отхватил часть каймы от юбки. Она не обратила внимания на боль. Во время своих упражнений в воинских искусствах ей случалось терпеть и худшее.

– И все же она почти поразила цель и могла бы посрамить любого стрелка, – сказал рыжеволосый юноша, стоявший возле королевы. – У тебя на редкость меткий глаз, леди Авиза.

Несмотря на принятое решение не делать ничего, что могло принести бесчестье аббатству, Авиза вздрогнула и отшатнулась. Обращение «леди» полагалось ей по праву, но с того дня, как она обосновалась в аббатстве Святого Иуды, ее называли сестрой.

Королева Алиенора положила руку на плечо юноши.

– Довольно, Ричард, – сказала она. Снова бросив взгляд на Авизу, она продолжала: – Однако не стану спорить со своим сыном и с тобой. Ты почти так же искусна в стрельбе из лука, как и в обращении с мечом.

– Благодарю вас, ваше величество.

Авиза склонила голову, чтобы никто не мог прочесть в ее взоре гордости. Тем, кто жил в стенах аббатства, внушали, что гордость не приносит ничего, кроме докуки. И все же она не могла избавиться от гордости.

– Идем с нами. Я хочу побеседовать с тобой, Авиза де Вир.

В ней зрели рвущиеся наружу вопросы, но она подавила свое любопытство. Когда королева приказывала, следовало повиноваться. Глядя на пятна сырости на стенах аббатства и на его узкие окна, Авиза повторяла благодарственную молитву, столь часто произносимую ею. Когда семья отправила ее в аббатство еще до второго дня рождения, родичи и в мыслях не держали, сколь многому она сможет научиться в монастыре. Она подозревала, что их мысли были направлены на то, чтобы снискать благоволение королевы тем, что они предписали своей младшей дочери вести жизнь религиозную и созерцательную. Ей повезло, что в аббатстве Святого Иуды учили совсем иному.

В ее семье хранили традиции отваги, и отец не был исключением.

Говорили, что барон не раз защищал интересы короля. Он имел мужество открыто противостоять недругам короля и всегда оказывался победителем и покрывал себя славой. Он бы гордился ею, если бы знал, что она преуспела в рыцарских искусствах и даже более чем преуспела.

Она провела пальцем по закругленной рукояти своего меча. Его лезвие было короче, чем обычно у мужского. Поэтому ей приходилось искать возможности компенсировать этот изъян. Теперь она делилась своими умениями и знаниями с теми, кто был способен научиться у нее воинским искусствам. Ни одну послушницу не вынуждали учиться владеть оружием, и в аббатстве были женщины, предпочитавшие учиться тому, что практиковалось в других женских монастырях. Но такая жизнь никогда бы ее не удовлетворила.

Авиза следовала за королевой в дом аббатисы, а мужчины шли за ней.

Ей хотелось оглянуться через плечо. Она гадала, есть ли у королевы Алиеноры для нее другие сюрпризы. Второй раз ее бы не застали врасплох. Человек, с которым она сражалась, был искусен, и если бы он снова напал на нее, она бы не смогла повторить свой маневр. Но она знала не один этот способ победить мужчину с мечом. Авиза едва заметно улыбнулась.

Залы в доме аббатисы были хорошо освещены, потому что по зимнему времени темнело рано. Под ее ногами шуршали тростниковые циновки. Они шелестели при каждом шаге, распространяя хмельной травянистый аромат.

Видя, что сын королевы с любопытством оглядывает залы, а королева идет уверенно, не глядя ни направо, ни налево, Авиза подавила вспышку гордости: аббатство было построено на славу, а стены его украшали гобелены, которым мог бы позавидовать любой из вассалов короля.

Личные покои аббатисы располагались наверху. Поэтому они поднимались по извилистой лестнице, становившейся все уже по мере того, как они взбирались.

Наверху лестница была настолько узкой, что двум людям невозможно было пройти по ней одновременно. Окна были прорублены в толстых стенах так высоко, что Авиза едва ли могла бы достать до них острием меча.

Они добрались до второго этажа, точной копии первого. Авиза ничего не сказала, видя, сколь уверенно королева направляется в личные комнаты аббатисы. Бывала ли королева прежде в аббатстве Святого Иуды? Невозможно! Аббатство бы загудело, как улей с обезумевшими пчелами, если бы его достигли такие известия.

Оглянувшись, королева Алиенора улыбнулась ей:

– Не удивляйся, леди Авиза. Пока это аббатство строилось, я ознакомилась с чертежами. Поэтому, если понадобится, смогу найти дорогу и сама.

Аббатису, должно быть, уже известили о приезде королевы, потому что она ожидала под аркой в конце зала. Голова аббатисы едва доходила до плеча королевы. Она присела в реверансе перед королевой, широко улыбаясь ей, а та расцеловала ее в обе щеки. Сделав знак королеве присесть на скамью, устланную подушками, у единственного окна, аббатиса приветствовала юного принца.

В комнате с бревенчатым сводчатым потолком было больше мебели, чем в любом другом помещении аббатства. Ножки длинного стола походили на звериные лапы. Пока мастеровой вырезал ножки стола в виде зверей, Авиза, пребывавшая в то время в аббатстве уже третий год, тайком прокрадывалась в личные покои аббатисы, чтобы посмотреть, как он работает. Аббатиса часто сиживала здесь за чтением или письмом. Четыре стула и еще одна скамья были обращены сиденьями к камину, в котором потрескивал огонь. В угловой нише помещалась скамеечка для молитвы. В свете свечи поблескивал крест. В противоположном углу спали три кошки. Их держали, потому что они отпугивали мышей.

Авиза много раз приходила сюда обсудить с аббатисой успехи новой послушницы или просто поговорить о ней. Каждый раз она представляла, что было бы, если бы однажды эти покои и бремя управления аббатством достались ей. Хотя аббатиса ничего не говорила о своих планах на будущее, многие из живших в аббатстве считали, что со временем выбор падет на Авизу и она станет преемницей нынешней аббатисы. Но она сама не искала такой чести.

Обучение новеньких и оттачивание собственного мастерства приносили ей огромное удовлетворение. Ее не прельщала мысль о том, чтобы отказаться от любимых занятий ради того, чтобы стать во главе аббатства.

Теперь здесь оказалась королева Алиенора. Ее прибытие означало сигнал к какому-то действию, но Авиза не могла догадаться, к какому именно. Если бы королева обратилась к аббатисе с просьбой взять на себя управление дочерним аббатством, а такие слухи в последнее время ходили в аббатстве Святого Иуды, могло измениться все, что было так дорого Авизе.

Открылась дверь в дальнем конце комнаты, и в поле зрения королевы оказалась женщина. Она отвесила королеве земной поклон, как было принято на ее далекой родине – в Персии. Когда женщина выпрямилась, длинные прямые черные волосы упали шелковым покрывалом на плечи. Ее экзотическое лицо, столь не похожее на лица других обитательниц аббатства, было спокойно, но Авиза слишком хорошо знала нрав своей наставницы и подруги, чтобы не почувствовать напряжения Нарико в присутствии королевы Англии.

– Ты Нарико? – спросила королева Алиенора.

– Да.

В ее выговоре был только легчайший намек на происхождение из другой, дальней части света.

– Это ты научила Авизу де Вир маневру, позволившему ей разоружить моего рыцаря одним ударом ноги по запястью?

– Да.

– Для него это стало большой неожиданностью.

Нарико улыбнулась, и глаза ее сузились.

– Воины вашей страны умеют сражаться только оружием из дерева, железа и стали. Я же учу пользоваться всем телом, чтобы сразить врага.

– И ты хорошо выучила своих учениц, Нарико. Благодарю тебя.

Снова поклонившись, Нарико попятилась и исчезла. Авиза знала, что больше всего ее подруге хочется вернуться к своим ученицам, одной из которых была она сама. Аббатиса приказала подать еду и вино для гостей. Пока аббатиса и королева говорили о погоде и неудобстве длительного путешествия, Авиза оставалась у двери. Она не смела удалиться, пока ее не отпустят. Неужели они забыли о ней?

– Я не ждала, что пройдет столько лет до моего возвращения, – сказала Алиенора.

Она сидела на скамье, высоко держа голову, а руки ее были сложены на коленях. Аббатиса выдвинула стул из-за стола и села на него.

– Я молилась, чтобы у вас не было нужды возвращаться.

– Я тоже. К сожалению, в эти мрачные времена наши молитвы иногда остаются без ответа.

Королева бросила взгляд на Авизу.

– Подойди поближе, сестра Авиза, – поспешила приказать аббатиса.

– Леди Авиза, – поправила королева.

Аббатиса вздрогнула так сильно, что Авиза испугалась, что та внезапно занемогла от простуды. Сделав стремительное движение к ней, Авиза сорвала с крючка плащ и набросила его на плечи аббатисы.

– Зачем это? – спросила аббатиса.

– У вас такой вид, будто вы промерзли до костей.

Аббатиса похлопала Авизу по руке и сделала попытку улыбнуться, но не смогла. Глаза ее казались тусклыми, обычного блеска в них не было, когда она обратила взгляд к королеве и сказала:

– Это в высшей степени неожиданно, ваше величество.

– Почему? – весьма озадаченная королева Алиенора. – Вы ведь знали, что придет время, когда мне потребуются услуги дам аббатства Святого Иуды.

Авизе хотелось спросить, о чем говорит королева, но она прикусила язычок, когда в покои вошла послушница с подносом, во все глаза глядя на королеву и ее сына. На подносе возвышался кубок, украшенный драгоценными камнями, такими же, как те, что украшали пальцы королевы, а рядом с ним простые чаши и бутылка вина. За первой девушкой последовала вторая – с хлебом и мясом. Оба подноса были водружены на стол.

Не дожидаясь распоряжения аббатисы, Авиза приблизилась к столу и наполнила сосуды вином. Она поклонилась, передавая украшенный каменьями кубок королеве и чашу с вином попроще ее сыну. Потом она подала вино аббатисе. Поставив вторую скамью между королевой и аббатисой, она водрузила на нее поднос с едой. Потом отступила и полюбовалась принесенной снедью. Когда в ее желудке заурчало, напомнив о том, что она не прерывала свои занятия в середине дня, чтобы подкрепиться, Авиза высвободила левую руку, запустила ее в ниспадающий широкий рукав и тайком прижала к животу.

Но это оказалось бесполезным. Урчание раздалось достаточно громко, и принц хихикнул.

– Иди сюда, леди Авиза, и поешь, – распорядилась королева. – Мне сказали, как только я прибыла сюда, что ты работала весь день, стремясь поделиться с другими умением обращаться с оружием.

– Благодарю вас.

Авиза с благодарностью взяла кусок теплого хлеба и откусила от него.

– Задай вопрос, леди Авиза, который я читаю в твоих глазах.

Гадая, следует ли ей проявить скромность или говорить откровенно, Авиза распрямила плечи.

– Я была удивлена тем, как вы ко мне обращаетесь.

– Это титул, принадлежавший тебе до того, как ты поселилась в аббатстве Святого Иуды. Разве не так?

– Да, ваше величество, но с тех пор, как я живу в этих стенах, я с радостью именуюсь сестрой.

Королева Алиенора поднесла к губам кубок и отпила из него.

– Даже в этих стенах ты, должно быть, слышала о грядущей распре между милордом моим супругом и Бекетом, архиепископом Кентерберийским.

Авиза собралась было ответить, но вовремя заметила, что королева смотрит на аббатису, а не на нее. Считала ли королева, что ответила на вопрос Авизы?

Авиза была смущена.

– Я слышала об этой распре, – ответила аббатиса.

– Сейчас милорд мой супруг находится в Байе на той стороне канала Ла-Манш, но Бекет вернулся в Англию. И теперь грядут неприятности.

Авиза знала, что ей следует придержать язык, но не сдержалась.

– В прошлом... – начала она.

– Это иначе, чем в прошлом. Когда они расстались в последний раз, архиепископ сказал милорду моему мужу, что они не встретятся более на земле. Один из них обречен и скоро умрет. Не хочу, чтобы это был король. – Королева вздохнула. – Если бы архиепископ взял назад свое обвинение против тех, кто служит и церкви, и королю, то спор разрешился бы мирным путем. – Улыбка вернулась на лицо королевы, но она была холодна, как воздух, овевавший снаружи каменные стены. – Ведь никому не нужен совет женщины, будь она королевой, аббатисой или крестьянкой.

Аббатиса поставила свою чашу и передала юному Ричарду ломоть хлеба и кусок говядины.

– И потому, я полагаю, вы ищете помощи аббатства Святого Иуды.

– Да.

Авиза прикусила губу, чтобы сдержать себя и не задавать преждевременных вопросов. Какую помощь могло оказать аббатство в деле примирения короля и архиепископа?

Королева посмотрела на нее так, будто она высказала свой вопрос, и сказала:

– Леди Авиза, у меня есть дело, подходящее для тебя как нельзя лучше.

– Вам стоит только приказать, – ответила Авиза благонравно.

Королева Алиенора улыбнулась Ричарду и сказала:

– Мой дорогой сын, побудь со слугами, ожидающими нас в коридоре.

В его глазах на мгновение вспыхнул огонь бунта, потом он кивнул.

Юноша взял еще один ломоть хлеба и вышел.

– Я предпочитаю, чтобы Ричард не слышал того, что собираюсь сказать, – пояснила королева, как только дверь за принцем закрылась. – Он всего лишь мальчик и порой забывает следить за своей речью. Надеюсь, что ко времени, когда он станет таким же мужчиной, как мой крестник Кристиан Ловелл, он научится скромности. – Предвосхитив вопрос Авизы холодным взглядом, она продолжала: – Я приехала сюда искать твоей помощи. Я хочу, чтобы ты защитила моего крестника.

– Защитила его?

Аббатиса бросила на Авизу хмурый взгляд, и Авиза не осмелилась задать следующий вопрос. Все это не имело смысла. Да, она обрела навыки рыцарского искусства, живя в аббатстве, но как она должна была защитить упомянутого мужчину? И почему он не мог сам позаботиться о себе?

– Кристиан так же драгоценен для меня, как мои собственные сыновья. – Королева провела пальцем по верхнему краю кубка. – Я не хочу, чтобы он ввязывался в то, что должно случиться в Кентербери. – Подняв руку, она добавила: – Не высказывай сомнений, которые я читаю в твоем взгляде, леди Авиза. Я знаю, что слишком мало сказала тебе, но сегодня не стану давать разъяснений. Я приехала в аббатство Святого Иуды не затем, чтобы объяснять или оправдывать действия милорда моего супруга. Я приехала, чтобы найти кого-нибудь, кто мог бы удержать моего крестника подальше от Кентербери.

Королева внимательно оглядела ее, как бы оценивая, потом кивнула.

– Мой крестник питает слабость к красивым светловолосым молодым леди. Вы оба пригожи, светловолосы и владеете мечом. Ты отлично подойдешь.

– Я сделаю, как вы прикажете.

Королева поставила кубок на стол и поднялась. – Не подумай, что моя озабоченность судьбой моего крестника означает, что он слаб. Он способен служить милорду моему супругу, но я не желаю видеть кровь служителя Господня на руках Кристиана.

Аббатиса с шумом втянула воздух, но когда королева взглянула на нее, ее губы были плотно сжаты.

– Понимаю, – сказала Авиза, сама себе удивляясь.

Хотя и жила в монастыре, Авиза не была чужда светских новостей и разбиралась в мирских делах, потому что аббатиса часто обсуждала с ней вопросы, вызывавшие озабоченность мирян за пределами аббатства.

Вражда между королем и архиепископом Кентерберийским была давним делом.

– В таком случае прими на себя этот труд, леди Авиза, удержи Кристиана подальше от Кентербери, пока король не вернется в Англию.

– Я могу сопроводить его сюда...

– Сюда? – усмехнулась королева Алиенора. – Ты не поняла моего приказа, леди Авиза. Ты должна удержать его подальше от Кентербери и в то же время не делать ничего такого, чтобы твое имя можно было связать с аббатством Святого Иуды. Ценность аббатства для меня уменьшится, если кто-нибудь еще узнает об истинной цели его создания и обучении молодых женщин воинским искусствам, дабы они служили мне в дни раздоров и опасностей.

Авиза посмотрела на аббатису, кивнувшую ей с мягкой улыбкой. В словах королевы был смысл. Авиза никогда не задумывалась о том, зачем ее наставляли в воинских искусствах. Она просто выросла здесь, и жизнь в аббатстве казалась ей до сегодняшнего дня вполне обычной.

– А другие знают об истинной цели создания аббатства? – спросила она голосом чуть громче шепота.

– Только аббатиса и теперь ты.

Глядя на аббатису, королева подняла бровь.

– Тебе придется придумать правдоподобное объяснение, почему леди Авиза должна покинуть аббатство, причем такое, чтобы в сердцах остающихся не зародилось подозрений и они не задавали бы вопросов о том, когда она вернется.

Аббатиса кивнула.

– К тому же ты должна прислать ей кого-то на помощь на случай нужды.

Аббатиса снова ответила кивком.

– Кристиан отправляется из владений своего отца на запад в сопровождении брата Гая Ловелла, вовсе не обладающего серьезной натурой Кристиана. С ним будет также его паж, мальчик с такими же рыжими волосами, как у моего Ричарда. Я бы посоветовала тебе встретиться с Кристианом и убедить его избегать Кентербери. – Она извлекла свиток из-под плаща. – Там ты найдешь сведения, необходимые тебе для того, чтобы перехватить его.

Авиза приняла свиток, стараясь унять дрожь в пальцах. Она должна была покинуть аббатство. В последний раз она была за его пределами еще ребенком.

– Сделаешь все, что потребуется, – добавила королева.

– Понимаю. Я вас не разочарую, моя королева.

– Уж постарайся. Я не хотела бы думать, что зря покровительствовала аббатству.

Аббатиса проводила королеву до двери. Авиза вглядывалась в страницы текста. Она поняла, что должна делать, а также то, что если не выполнит приказа, то обречет на гибель все аббатство.

«Ты должна сделать все, что потребуется».

Она потрогала рукоять своего меча. Она выполнит приказ и станет телохранительницей Кристиана Ловелла... и покровительницей аббатства.