Глава 5
Каждое утро, окруженная перьями, чернильницами и бумагой, Софи сидела за импровизированным письменным столиком, который слуги поставили в ее спальне. Она уже написала о случившемся своей матери и родственникам в Йоркшир. Миранда же сидела рядом с матерью, трудолюбиво выводя огромные буквы; девочка писала своим кузинам, и при этом она старалась употреблять столь сложные слова, как «удивительно невероятный» и «абсолютно неописуемый» – ведь надо было рассказать о появлении так долго отсутствовавшего отца.
Кроме того, Софи написала записки слугам в Колтон-Хаус и еще одну – холостому дядюшке Тристана и Гарета. Написала также и своим многочисленным друзьям.
Как-то утром, когда Миранда занималась с учителем, Софи сидела в одиночестве и сочиняла послания друзьям Тристана в парламенте и старым армейским сослуживцам Гарета, в том числе и герцогу Веллингтону. Наконец, покончив с последним письмом, она со вздохом отложила перо. Нет-нет, конечно, она никому не жаловалась на свои беды. Леди и джентльмены лондонского света вовсе не глупы, они и сами все поймут. Так что на горизонте маячил омерзительный скандал, который она не в силах была предотвратить. Возможно, ее назовут распутной герцогиней или еще как-нибудь… И начнут публиковать в газетах унизительные карикатуры на нее, Тристана и Гарета. И конечно, за всеми за ними будут пристально следить, а каждый их поступок, каждый разговор будут обсуждать в светских гостиных.
Но что бы ни происходило, она, Софи, станет держаться с достоинством. Они с Тристаном никогда раньше не были объектами сплетен, но становились свидетелями многих скандалов, поэтому знали, как себя вести в подобных ситуациях. Главное – ни перед кем не пасовать.
Выбрав облатку из коробки, Софи запечатала письмо, адресованное графине Хэпсуорт; в этом послании она выражала радостное волнение по поводу возвращения Гарета и осторожно намекала, чтобы графиня и ее муж пока воздержались от визитов, так как Гарет еще не освоился в доме.
Что ж, графиня, возможно, воздержится от визитов, но все остальные едва ли, и вскоре их дом окажется в осаде желающих приветствовать герцога Колтона и поздравить его с возвращением. Софи решила, что прикажет слугам никого не принимать. Следовало позаботиться о том, чтобы появление Гарета на публике прошло безболезненно. Но пока что он не готов. Да он и не выказывал никакого интереса к возобновлению знакомства с бывшими приятелями. Судя по его поведению, вряд ли он вращался в аристократических кругах, когда жил в Бельгии. Более того, он вообще не понимал, как обращаться с окружающими, особенно со слугами, которые, как казалось, очень его раздражали.
Софи в задумчивости постучала краешком письма по столу. А может, Гарет все эти годы вовсе не имел слуг? Нахмурившись, она пыталась представить того герцога Колтона, которого знала раньше. Слыханное ли дело, чтобы прежний герцог Колтон одевался сам и брился сам? Даже в армии у него были слуги. Но возможно, он забыл о своем происхождении. Забыл о том, что когда-то зависел от тех, кто выполнял за него всю черную работу.
Но что же она скажет Бекки и леди Бертрис, тетке Гарета, которые вот-вот должны приехать в Лондон? Знает ли он об их приезде? И вообще, помнит ли их?
Софи навела порядок на столе и поднялась, решив поискать Гарета и расспросить его обо всем. Пригладив волосы, она расправила складки на батистовом платье цвета слоновой кости, а потом долго возилась с косынкой; ей никогда не удавалось расправить на груди косынку так, как умела Делия, но Делии нигде не было.
Оставив попытки привести в порядок прозрачную ткань, Софи взяла пачку писем и вышла из спальни. Спустившись вниз, она отдала письма слуге, попросив их отправить, затем пошла к кабинету, где обычно проводил время Гарет.
Он сидел за столом. Сидел, закрыв лицо руками. И на нем был все тот же черный плащ – казалось, он никогда его не снимал.
– Софи? Ты что-то хотела мне сказать, любовь моя?..
Софи переступила порог и остановилась. Впервые он назвал ее любимой в брачную ночь. Оба тогда были обнажены, и он нависал над ней. А она гладила его могучую грудь, благоговея перед мужчиной, теперь принадлежавшим ей. Улыбаясь, он прижался губами к ее уху и прошептал:
– Софи, любовь моя… – И от страсти, звучавшей в его голосе, по телу ее прошел озноб. – Софи, любовь моя… – снова прошептал Гарет и медленно вошел в нее. Впервые.
Возможно, Гарет не помнил этого момента. И голос у него теперь был глухой, безо всяких эмоций.
Вспомнив, что он задал ей вопрос, Софи подошла ближе. Кто-то раздвинул шторы, и неяркий солнечный свет струился в высокие окна. Она подошла к одному из них и сделала вид, будто разглядывает сад за домом, где росли травы и несколько розовых кустов. Причем розы уже покрылись крохотными листочками и почти невидимыми бутонами.
– У нас не было возможности проводить больше времени вместе, – начала Софи, проводя пальцем по зеленому бархату шторы. – Я считаю, что пора нам познакомиться заново.
Говоря это, она искоса наблюдала за Гаретом. Его лицо потемнело, как грозовая туча, и он, склонившись над какой-то бумагой на письменном столе, обмакнул перо в чернила.
– У меня много работы, – буркнул он.
Софи наконец-то повернулась к нему.
– Гарет, ты знаешь, что здесь скоро будут твоя сестра и тетя?
Он на секунду поднял голову.
– Знаю.
Такого ответа Софи не ожидала. А впрочем… Должно быть, он услышал о визите родственников от Коннора или от кого-то из слуг. Или же об этом услышал мистер Фиск и доложил Гарету.
– Так вот, я хотела бы остановить их, вернее – попросить отложить визит до тех пор, пока мы не сумеем решить нашу… дилемму.
Гарет пожал плечами и снова обмакнул перо в чернильницу.
– Но у нас большие надежды на сезон Бекки, – продолжала Софи.
– Ты уверена, что хочешь помочь Бекки с сезоном? Меня уведомили, что мое шокирующее появление скорее всего вызовет скандал.
– Но совсем отменить приезд Бекки – еще хуже, – заметила Софи. – Ведь тогда мы признаем, что с этой нашей… историей что-то нечисто. И дадим людям повод злословить и сплетничать. Я этого не потерплю!
– Уверен, что ты выдержишь. А вот Ребекка… Какова будет ее реакция на дам, шепчущихся и хихикающих под прикрытием вееров?
– Она, как и мы все, будет высоко держать голову. – Стремясь во что бы то ни стало убедить Гарета, Софи продолжала: – Ведь она дочь герцога, сестра герцога, леди, обладающая собственным немалым состоянием. Никто не посмеет отвернуться от нее.
Гарет растянул губы в улыбке.
– В таком случае попробуй осуществить свои планы. Уверен, что ты не разочаруешься.
– Ну а ты? Готов снова ее увидеть?
Гарет пожал плечами.
– Похоже, у меня не слишком большой выбор в этом вопросе.
– Только будь повежливее с ней. Твоя сестра…
– Что такое с моей сестрой?
Софи улыбнулась.
– Она стала прелестной девушкой. В ней сочетаются красота и полнейшая невинность. Она мягкосердечна и не привыкла к грубости и крикам.
– В таком случае постараюсь не кричать в ее присутствии.
– И ты должен убрать отсюда… своих палачей.
– Нет!
– Но я не позволю, чтобы они на нее глазели. Эти люди могут ее напугать.
Гарет поморщился и проворчал:
– Я приму это в расчет.
– Спасибо. И еще… Ох, мне столько всего нужно сделать… И не сомневаюсь: когда они приедут, здесь начнется настоящий хаос.
– Вне всякого сомнения.
– Гарет, именно ты должен одобрить человека, который попросит ее руки.
– Да, понимаю. – Он снова сунул перо в чернильницу, затем принялся что-то писать.
Софи шагнула поближе к столу.
– Не делай этого, пожалуйста…
– Чего именно не делать? – Он по-прежнему царапал пером по бумаге, стараясь не встречаться с ней взглядом.
– Не избегай меня. Не замыкайся. Это не ты… То есть ты сейчас не тот, кем был до Ватерлоо. Но в тебе наверняка осталось что-то от прежнего Гарета. Вспомни, как было раньше! Совсем не так, как сейчас. Почему ты так холоден?
– Вряд ли человек может оставаться равнодушным, обнаружив свою жену в постели с другим мужчиной, не находишь?
Гарет отшвырнул перо и поднялся – огромный и зловещий в своем длинном черном плаще. Лицо его исказилось злобной гримасой, но Софи смотрела ему прямо в глаза. Нет, он ее не запугает!
– Как ты можешь находиться рядом с ним, зная, что он бесстыдно издевался над тобой? Софи, ведь он привязывал тебя к кровати! И я видел синяки… Черт побери, он еще и бьет тебя! Я мог бы убить его только за это.
– Нет! Тристан никогда бы пальцем меня не тронул!
Гарет недоверчиво покачал головой, а она добавила:
– Мы утром поехали кататься, и меня лягнула лошадь. Тристан был вне себя от тревоги.
Софи хотела еще что-то сказать, но тут в дверь тихо постучали, и в комнату заглянул мистер Фиск.
– Простите за вмешательство, ваши светлости. Кол, они здесь. Я предложил им напитки и сказал, что вы примете их в спальне.
«В спальне?! – изумилась Софи. – Но с кем же может Гарет встречаться в таком месте?»
– Спасибо, Фиск.
Мистер Фиск, любезно улыбаясь, ретировался и прикрыл за собой дверь.
Софи повернулась к Гарету.
– Значит, в спальне?.. Прекрасно, ваша светлость.
– Не бойся, жена. – Он ухмыльнулся. – Я не собираюсь совершать адюльтер. В отличие от…
– Не будь идиотом! Господи, ведь я считала тебя мертвым! Или ты предпочел бы, чтобы я ушла в монастырь?
Он коротко кивнул:
– Да, предпочел бы.
Софи ахнула и тут же спросила:
– А что, во время нашей разлуки ты никогда не дотрагивался до других женщин?
Он поднялся и шагнул к Софи. Нависая над ней, проговорил:
– Я не помнил, что был женат.
– А я думала, что была вдовой. И я семь лет не прикасалась к другому мужчине. Так сколько же прошло времени, прежде чем ты завел любовницу?
Гарет скрипнул зубами.
– Не важно.
– Но все же… Меньше, чем год? Я не была бы шокирована, узнав, что это случилось еще до рождения нашей дочери.
– Ты все твердишь о прошлом…
Софи грустно улыбнулась.
– Ты тоже, Гарет.
– Нет, ошибаешься. И сейчас… Я вернулся, а ты любишь другого! И подумать только, из всех мужчин на свете ты выбрала Тристана! Я мог бы смириться, будь это кто-то другой, но Тристан?! Как же так, Софи?
Она тяжко вздохнула.
– Ты не можешь ожидать, что я задую свою любовь к нему так же легко, как пламя свечи. Мы почти год прожили как муж и жена, и от этого невозможно отмахнуться.
– Почему же? – удивился Гарет. – Я ведь смог.
Он стоял сейчас так близко, что она чувствовала тепло, исходившее от его могучего тела. А воздух между ними, казалось, потрескивал от напряжения. И губы его тоже были совсем близко, так что она… почти ощущала их вкус. Во всяком случае, она помнила их вкус.
И почему-то ей казалось, что он в эти мгновения думал о том же.
Тут Гарет медленно поднял руку, и их пальцы переплелись.
– Софи, – прохрипел он, – Софи, я…
Дверные петли внезапно скрипнули, и она, обернувшись, увидела стоявшего на пороге Тристана. А за его спиной маячил мистер Фиск.
Коротко поклонившись, Тристан сказал:
– Простите, что вторгаюсь, но мне сказали, что вы здесь один. Соф… ваша светлость, пожалуйста, простите меня.
Гарет злобно уставился на кузена, однако молчал. И он по-прежнему сжимал руку Софи, сжимал все крепче. Ей хотелось высвободить руку, но приходилось терпеть – она не желала раздражать Гарета.
Тристан же казался совершенно бесстрастным, но Софи чувствовала: он считал ее поведение предательством.
– Буду очень благодарен, если вы перестанете удерживать мою жену, – проговорил наконец Тристан.
Гарет и глазом не моргнул.
– Эта тема, Уэстклиф, становится утомительной. Ведь мы оба знаем, чья она жена.
– Да, знаем. Моя.
– Прекратите! – воскликнула Софи. Она все же вырвала руку из руки Гарета.
А тот, взглянув на Фиска и Тристана, проговорил:
– Прошу простить, меня ждут в спальне.
Протиснувшись мимо кузена, Гарет вышел из комнаты. Едва он исчез, мистер Фиск тоже извинился и ушел.
Софи вздохнула и потупилась. Тристан подошел к ней и взял ее за плечи.
– Что здесь случилось, любимая?
– Ничего. Мы просто беседовали.
– Не хочу, чтобы он прикасался к тебе.
– Ничего не произошло, Тристан.
Немного помолчав, он что-то пробормотал себе под нос и подошел к окну.
Взглянув на Софи, проворчал:
– По закону ты все еще моя жена. И я не позволю ему прикасаться к тебе.
Софи нахмурилась. Тристан ведь прекрасно знал, что ее любовь всегда принадлежала и Гарету тоже.
– Ничего не случилось, – повторила она.
Но Тристан, казалось, не слышал ее.
– Я не буду стоять и смотреть, как другой мужчина спит с моей женой.
– Он просто держал меня за руку. Он не спал со мной.
Тристан пристально посмотрел на нее, и в глазах его Софи увидела такое бешенство, что невольно отшатнулась.
– Но будет спать! Неужели не понимаешь?! Будет!
Вскоре после этого разговора Тристан, все еще разгневанный, отправился на встречу с новым поверенным, поскольку был убежден, что не сможет работать с мистером Энсли – тот по традиции всегда был предан истинному герцогу Колтону.
Был прекрасный весенний день, и Софи казалось, что она слишком уж засиделась дома. Все комнаты были ужасно душными и угнетающими, а спальня герцогини – просто невыносимой. А вот прогулка пошла бы ей на пользу.
– Делия! – позвала она горничную.
– Да, мэм!.. – отозвалась служанка, заглянув в спальню.
– Мы идем гулять.
– Конечно, ваша светлость!
Делия надела плащ и помогла хозяйке облачиться в красную ротонду. Шляпа Софи, украшенная красными перьями и лентами, прекрасно дополняла ансамбль.
Натягивая перчатки, Софи спустилась вниз, вышла черным ходом и зашагала по дорожке, ведущей к калитке. Делия, держа в руке зонтик, следовала за ней.
Внезапно чья-то рука вцепилась в запястье Софи.
– Нельзя, миледи.
О Боже! Очередной наемник Гарета!
Софи оглядела ухмыляющуюся, изрытую оспинами физиономию незнакомца. Она была слишком растеряна, чтобы объяснять ему, что он не имел никакого права обращаться подобным образом с герцогиней.
– Пожалуйста, сэр, отпустите меня, – проговорила она наконец.
– Нет, мэм. Вам нельзя выходить из дома. Приказ хозяина.
– Что вы сказали?.. – пробормотала Софи. Она считала, что если уж Гарет дал Тристану свободу, то расстался и с глупой мыслью запереть ее в доме. Но очевидно, она ошиблась.
Мужчина рассмеялся. От него ужасно воняло луком, и Софи поспешно отступила. Охранник же заявил:
– Герцог запретил вам покидать дом. Запретил даже для того, чтобы погулять в саду. Вы ни при каких обстоятельствах не должны выходить. – Он наконец-то выпустил ее руку. – Вам лучше вернуться, мэм.
Софи поколебалась. Конечно, она могла бы уйти в дом и остаток дня скрываться в своей тесной комнатенке. И та Софи, на которой когда-то женился Гарет, так бы и поступила. Но сейчас…
Она взглянула на таращившуюся на нее Делию – та стояла, словно окаменев, стояла, ожидая решения хозяйки.
Нет, это невозможно! Невыносимо! Неприлично! Гарет не осмелится запереть ее в доме!
Смерив охранника презрительным взглядом, Софи спокойно, но твердо проговорила:
– Вы не посмеете еще раз коснуться меня. Я иду гулять, ясно? Можете уведомить своего хозяина, что я отказываюсь подвергаться насилию. И вернусь домой до обеда.
Охранник явно смутился. Но его рука тут же легла на пистолет за поясом.
Софи рассмеялась.
– И что же вы намерены предпринять? Хотите застрелить меня? Смею предположить, что это вряд ли можно назвать разумным поступком.
– Но у меня приказ…
– Приказ? Насколько мне известно, пока что я хозяйка этого дома. Пойдем, Делия.
Вскинув голову, Софи зашагала по дорожке. И даже не оглянулась на стража, хотя очень хотела увидеть выражение его лица. Добравшись до Керзон-стрит, она облегченно вздохнула, поскольку все-таки боялась, что этот идиот мог и в самом деле выстрелить в нее. А потом, наверное, перекинул бы ее через плечо и отнес в дом… Но к счастью, он оказался не настолько глуп. И теперь она была свободна!
Делия же не сказала ни слова, за что Софи была ей благодарна. Посмотрев на горничную, она увидела, что та до сих пор таращила на нее глаза.
– Все в порядке, – сказала Софи.
– Да, мэм, – пролепетала Делия.
– Так что теперь прогуляемся.
Они прошагали по Керзон-стрит и прошли мимо Беркли-сквер, которая в этот чудесный день была весьма многолюдна. Опасаясь, что встретит знакомых, Софи упорно смотрела себе под ноги. Миновав площадь, она свернула на Маунт-стрит. Когда же повернула обратно к дому, вдруг ужасно разозлилась – внутри все кипело.
Как Гарет смеет держать ее на положении заключенной?! Да еще в собственном доме!.. Как смеют его наемники угрожать ей оружием?! А если бы с ней были Миранда или Гэри?!
Делия пыхтела за ее спиной. Бедняжке приходилось почти бежать, чтобы не отстать от хозяйки. Пожалев горничную, Софи замедлила шаг.
Неужели он действительно вознамерился запереть ее в доме? Но с какой целью? Или он настолько не доверяет ей, что считает подобные меры необходимыми?
Когда Делия немного отдышалась, Софи снова поспешила к дому. Миновав калитку, прошла мимо укрощенного стража, не удостоив последнего взглядом. И буквально вломилась в дом, игнорируя поспешившего ей навстречу Коннора.
По пути наверх она дрожащими пальцами вынимала булавки из шляпы. Делия, тяжело дыша, следовала за ней. Добравшись до верхней площадки, Софи сорвала с головы шляпу, отдала ее Делии вместе с ротондой и направилась к двери хозяйской спальни.
– Отнесите это в мою комнату, пожалуйста, – велела она горничной. – А потом… Вы свободны на весь день. – Стянув перчатки, Софи и их отдала Делии.
– Да, мэм. – Горничная поклонилась и поспешила уйти.
Едва она исчезла, Софи распахнула дверь спальни.
– Гарет, я никогда… – То, что она увидела в спальне бывшего мужа, лишило ее дара речи.