На следующее утро Кэтрин встала рано. Она снова надела свое светло-коричневое платье. Шелк сильно помялся, несмотря на все усилия Берди разгладить заломы, растянув платье на столе. Горничная принесла поднос с завтраком, щетку для волос, гребень и немного апельсиновой воды. Берди смочила волосы Кэтрин ароматной водой и вычесала всю помаду из мелких завитков на висках — прическу, которую Кэтрин сделала накануне по настоянию матери. Увы, все, что они могли соорудить, — это простой узел на затылке. Волосы ее, пусть густые и блестящие, были безнадежно прямыми. Кэтрин нанесла немного апельсиновой воды на кожу за ушами, радуясь уже тому, что от нее, по крайней мере, будет приятно пахнуть, и пошла вниз — к жениху.
Джерард выглядел отдохнувшим — ладный красавец, ослепительно мужественный в своем багряном кителе и высоких, начищенных до блеска сапогах. Он расписывался в регистрационной книге и, услышав ее шаги, поднял глаза. Темный локон упал ему на лоб. Голубые глаза Джерарда блеснули, и Кэтрин ослепила его быстрая улыбка. Все, на что ее хватило, — это кивнуть ему в ответ. Господи, у нее шла кругом голова от того, как потрясающе хорош собой он был в полном свете дня, чисто выбритый, умытый. И как шла ему военная форма! Какой невероятной теперь казалась сама мысль о том, что этот бравый красавец, принадлежавший одному из самых знатных родов в Англии, собрался жениться на ней — серой мыши. Должно быть, он отчаянно нуждается в средствах, сказала себе Кэтрин и, отойдя в сторонку, стала ждать, пока он расплатится с хозяином гостиницы.
— Доброе утро, моя дорогая, — сказал Джерард, поклонившись.
— Доброе утро, сэр. — Кэтрин присела в реверансе. — Надеюсь, вы не струсили?
— Меня не так просто запугать, — сказал он. — Вы поели?
Кэтрин кивнула. Чашки чаю было более чем достаточно.
Джерард натянул перчатки и нахлобучил шляпу, залихватски заломив ее набок, затем, ни слова не говоря, предложил ей руку. Приказав себе не валять дурака, Кэтрин положила руку на его запястье и вместе с ним вышла из гостиницы. На постоялом дворе при их приближении возница спрыгнул с козел кареты.
— Добрый день, мадам, — сказал он и, сорвав кепку, низко поклонился и открыл перед ней дверь. Капитан усадил в карету сперва ее, потом Берди, а потом залез сам.
Берди подвинулась поближе к хозяйке, поглядывая на сидевшего напротив капитана с явной подозрительностью. Кэтрин подумала о том, что позже надо напомнить камеристке, чтобы та более уважительно относилась к капитану — как-никак отныне он будет ее хозяином. Впрочем, сегодня Кэтрин и сама была вся на нервах. Что касается капитана, то он лучезарно улыбался им обеим.
— Надеюсь, вы хорошо выспались?
— Да, — сказала Кэтрин.
— Сносно, — буркнула Берди.
— Если бы у меня имелась возможность каким-то образом с вами связаться, я бы вас предупредил заранее, чтобы вы могли подготовиться.
— Вчера вечером вы очень доходчиво все объяснили, — ответила Кэтрин. — Мне бы самой следовало до этого додуматься.
И вновь на губах его заиграла эта раздражающая улыбочка.
— Но вы не могли знать, какое именно решение я приму. Какой был бы конфуз, если бы вы приехали с багажом, а я отказался.
— В яблочко, — сквозь зубы процедила Берди.
Кэтрин догадывалась, что не злость, а тревога делает Берди такой язвительной. И добродушный настрой Джерарда, и остроумные замечания не могли разрядить атмосферу. Кэтрин не умела поддерживать шутливый тон, она чувствовала себя тупой и неуклюжей и инстинктивно стремилась его осадить.
— Если вы хотите, чтобы я в благодарность упала к вашим ногам, капитан, то вы этого не дождетесь, — сказала она подчеркнуто холодно. — Не думаю, что, соглашаясь на мое предложение, вы принесли себя в жертву.
— Отнюдь, я многое приобрел.
— Мы оба приобрели, — веско возразила Кэтрин.
Джерард посмотрел ей в глаза и снова улыбнулся. Когда он так на нее смотрел, Кэтрин чувствовала себя так, словно он читает ее мысли, те самые, которые она отнюдь не собиралась высказывать вслух. Для него она была чем-то вроде несуразной диковины, занимательной зверушки — уродливой и при этом забавной своим уродством. Кэтрин не отличалась тщеславием, но ощущать себя ярмарочным уродцем в его глазах все равно было очень больно. К сожалению, у нее не было ровным счетом никаких соображений относительно того, как заставить его изменить к ней отношение. Она отвернулась к окну как раз в тот момент, когда карета замедлила ход, готовясь остановиться.
— Мы уже приехали? — воскликнула Кэтрин. — Но зачем было брать карету? Такой короткий путь мы могли бы проделать и пешком!
— Моя тетя надрала бы мне уши, если бы я заставил свою невесту идти в церковь на собственное венчание пешком, — ответил ее будущий муж.
Он открыл дверь и вышел из кареты, помог спуститься Берди, затем и ей. Джерард не отпускал ее руки и после того, как помог сойти с экипажа. Кэтрин в недоумении подняла на него глаза.
— Последний шанс, любовь моя, — пробормотал он. — Вы к этому готовы? После этого будет уже поздно. «Покуда смерть не разлучит нас» — помните?
Будущее промелькнуло перед ее мысленным взором — пугающе неясное будущее. Что ей уготовано? Что бы ни ждало ее впереди, радость ли, горе, свое будущее она выбирала сама, и пенять ей будет не на кого. Кэтрин высвободила руку.
— Да. — Придерживая плащ, Кэтрин поднялась по ступеням маленькой церкви. Капитан шел следом. Викарий уже ждал их с широкой улыбкой на лице. Кэтрин испытывала волнение, тревожное и вместе с тем радостное. Берди выглядела мрачной, капитан спокойным и расслабленным.
Церемония прошла быстро и почти без сюрпризов. Первый сюрприз ждал ее в самом начале, когда навстречу ей вышла жена викария, пожелавшая выступить свидетельницей, и протянула ей чудесный букет роз. Бутоны только начали распускаться, и цветы были таким свежими, что на лепестках еще оставались капельки росы. Когда Кэтрин, заикаясь от потрясения, начала ее благодарить, женщина пожала ее руку и, наклонившись, шепнула на ухо, что цветы прислал рано утром ее жених. Кэтрин взглянула на него из-под завесы ресниц, гадая, что он хотел ей сказать этим жестом, но капитан, не обращая на нее никакого внимания, о чем-то тихо разговаривал с викарием.
Второй сюрприз ждал ее ближе к концу церемонии. Когда викарий попросил капитана надеть на ее палец кольцо, Кэтрин ожидала увидеть простенький узкий ободок или вообще ничего. Вопреки ее ожиданиям Джерард надел на ее палец изысканной формы красивое золотое кольцо. Она даже не успела толком его разглядеть, как викарий уже объявил их мужем и женой. Новоиспеченный муж посмотрел на нее с уже знакомой ей плутоватой ухмылкой, и Кэтрин решила, что он собирается поцеловать ее так же, как целовал вчера, на глазах у Берди, викария и его жены. Кэтрин мысленно подготовила себя к этому испытанию, но Джерард, едва коснувшись ее губ губами, отвернулся, чтобы пожать руку викария. Кэтрин медленно выдохнула, разочарованно и облегченно.
Берди подбежала к ней и чмокнула в щеку.
— Я желаю вам много радости! — сказала она дрожащим голосом. — Я искренне вам этого желаю, моя дорогая!
— Спасибо, Берди. — Кэтрин пожала ее руку. — Я перед тобой в неоплатном долгу за все, что ты для меня сделала.
Камеристка искоса взглянула на капитана.
— Надеюсь, теперь в душе вашей воцарятся мир и покой, как вы того и желали, а не… — Берди не стала продолжать и, покачав головой, добавила: — По крайней мере, он подарил вам приличное кольцо.
— И цветы. — Кэтрин прижала к груди букет. Она вытянула руку и, поворачивая кисть под разными углами к свету, залюбовалась кольцом филигранной работы со стилизованными завитками и вкраплениями мелких бриллиантов. Она еще раз украдкой взглянула на мужчину, который надел ей это кольцо на палец. Он был высок и статен — и по крайней мере на сегодняшний день принадлежал к сливкам общества. Но что ее больше всего растрогало, так это его заботливость и чуткость. Возможно, узнав друг друга поближе, они потянутся друг к другу и между ними возникнет привязанность или даже любовь. Возможно, со временем их сугубо прагматичный брак заиграет новыми красками… Возможно…
Викарий проводил их в ризницу, где им предстояло поставить подписи в церковной книге. Капитан расписался лихим росчерком и передал перо Кэтрин. Кэтрин прочла его имя — Джерард Филипп Френсис де Лейси — перед тем, как поставить свою подпись. И рядом с его размашистым росчерком ее напоминающая аккуратную цепочку из бисера подпись казалась мелкой и незначительной. Чему удивляться, подумала Кэтрин, вздохнув про себя. На его фоне она всегда будет смотреться бледной тенью.
Джерард наблюдал за ней, когда она выводила подпись, и, когда Кэтрин положила перо, он отвел ее в сторонку. Берди направилась было следом, но он оглянулся и посмотрел на нее так, что ей расхотелось за ними идти. Берди умоляюще взглянула на Кэтрин, но та покачала головой. Теперь он был ее мужем и имел право говорить с ней без посторонних. Ей бы поскорее к этому привыкнуть, как, впрочем, и Берди.
— Сейчас мы поедем на Портмен-сквер, — сказал капитан. — Вам нужно упаковать самое необходимое и сделать распоряжения относительно тех вещей, которые придется отправить следом. Однако времени у нас мало. Я и так сильно задержался в Лондоне.
Кэтрин кивнула:
— Я понимаю. Сборы не займут у меня много времени.
— Вы думаете, лорд Хоу закатит скандал?
Кэтрин сглотнула вязкую слюну.
— Я не знаю. Он может. Если моя мать окажется в доме, то она наверняка устроит сцену. — Кэтрин подняла на него глаза. — Мне жаль…
Джерард засмеялся:
— Не печалься, любовь моя! Я ничего не имею против любительских спектаклей — я и сам люблю участвовать во всяких представлениях. Я просто хотел знать, к чему готовиться. А с нас взятки гладки, верно? — Все также улыбаясь, Джерард приподнял ее подбородок и поцеловал в губы. Поцелуй его был нежен и быстр, но ее сердце затрепетало, как тогда, ночью в гостиной. Когда через пару секунд он поднял голову, Кэтрин едва не упала ему на грудь. Он поймал ее, как ни в чем не бывало, и задержал в объятиях, но она отпрянула в смущении. Ее откровенно пугало то, что с ней творится. Она всегда считала, что умеет владеть собой.
— Ваше брачное свидетельство, милорд, миледи, — произнес за ее спиной викарий. Она обернулась и вымучила улыбку. Викарий широко улыбнулся в ответ; как, впрочем, улыбался все утро. Должно быть, капитан сочинил про них какую-то очень романтичную историю, так растрогавшую старика, что тот не переставал умиляться. Либо так, либо в викарии стали брать деревенских юродивых.
Муж взял из рук викария два листа бумаги, протянув один из них Кэтрин.
— Это на тот случай, если лорду Хоу потребуются доказательства, — пробормотал он, сунув, не читая, свой экземпляр документа в карман.
Кэтрин пробежала глазами свидетельство о браке. Кэтрин Хоу, вдова, тридцати лет… Джерард де Лейси, холостяк, двадцати восьми лет… О Господи! Покраснев, она быстро сложила листок и сунула его в карман плаща. Она была на два года старше его!
— Вы готовы, леди Джерард? — спросил ее муж. Он протянул ей руку и подмигнул.
Итак, теперь она была леди Джерард, а не виконтессой Хоу. Ее первый муж никогда в жизни ей не подмигивал, и хотя Кэтрин напоминала себе постоянно, что этот брак ничуть не более романтичен предыдущего, она невольно улыбнулась. Когда Джерард ей подмигивал, он становился совершенно похожим на того мальчишку, который подобрал ее на дороге. Она вложила свою ладонь в его.
— Да, капитан.
Он привлек ее к себе и наклонился.
— Джерард, — шепнул он ей на ухо. — Если только вы не собираетесь выполнять все мои приказы, как рядовой кавалерийского полка.
— В этом, право, нет нужды, — прошептала она ему в ответ.
Он крепко стиснул ее пальцы.
— Сегодня так надо.
Кэтрин глубоко вздохнула. Похоже, ему еще не надоело разыгрывать этот фарс. Викария ему было мало.
— Хорошо, Джерард. — Даже его имя оставляло на ее губах какое-то волнующее пряное послевкусие, почти такое же, как его поцелуй. Кэтрин смотрела в его смеющиеся голубые глаза и спрашивала себя: не совершила ли она все же ужасную ошибку?..