Глава 7,

Грегори болтал со своей невесткой в утренней столовой, когда дворецкий сообщил Кейт о прибытии нежданного гостя. Он решил проводить ее в розовый салон и поздороваться с лордом Феннсуортом, старшим братом леди Люсинды. Других дел у него не было, к тому же он почему-то решил, что ему следует познакомиться с молодым графом, которого Грегори знал только понаслышке – из-за разницы в четыре года они не могли познакомиться в университете, а в свете не встречались, потому что Феннсуорт еще не стал частым гостем на приемах.

Лорд Феннсуорт оказался высоким молодым человеком крепкого телосложения. Несмотря на легкую робость, он держался с потрясающим самообладанием, которое дается человеку от природы, а не с дворянским титулом.

Брат леди Люсинды отлично сознавал, что он настоящий граф, а не просто носитель титула. Это сразу расположило к нему Грегори.

До тех пор, пока не выяснилось, что он, как и остальные представители мужской части человечества, влюблен в Гермиону Уотсон.

Феннсуорт потратил целую минуту на расспросы о здоровье сестры, прежде чем спросил:

– А мисс Уотсон? Она тоже к нам спустится?

Грегори все еще считал Феннсуорта хорошим парнем, даже несмотря на его досадную влюбленность, но вся ситуация начинала его утомлять.

– Лорд Феннсуорт, мы очень рады видеть вас в Обри-Холле, – сказала Кейт, ответив, что не знает, спустится ли мисс Уотсон вместе с его сестрой в розовый салон. – Надеюсь, что ваш приезд не является свидетельством того, что дома произошло чрезвычайное происшествие.

– Вовсе нет, – успокоил ее Феннсуорт. – Просто мой дядя потребовал, чтобы я привез Люси домой. Он хочет поговорить с ней о чем-то важном.

– Вам надо отправляться в обратный путь немедленно? – спросила Кейт. – Я получаю истинное удовольствие от общения с вашей сестрой, и вы оказали бы нам огромную честь, если бы погостили у нас.

– Ну... – протянул Феннсуорт, размышляя над предложением. – Думаю, вреда не будет, если я задержусь на день.

Надо же! Он готов пренебречь требованием своего дяди ради того, чтобы побыть с мисс Уотсон. Как брат леди Люсинды, Феннсуорт был единственным мужчиной, кого Гермиона никогда не оттолкнула бы от себя вежливым безразличием. Грегори приготовился к еще одному дню утомительного соперничества.

– Пожалуйста, останьтесь до пятницы, – попросила Кейт. – На вечер четверга у нас намечен маскарад, и мне не хотелось бы, чтобы вы пропустили его.

Именно в этот момент в комнату вошли леди Люсинда и мисс Уотсон. Первая была одета в утреннее светло-голубое платье, а вторая – в то же зеленое, что и за завтраком. Лорд Феннсуорт бросил взгляд на парочку (скорее на одну из двоих, чем на обеих, и сразу стало ясно, что они с Грегори – братья по несчастью, так как страдают от неразделенной любви) и пробормотал:

– Хорошо, до пятницы.

– Замечательно, – захлопала в ладоши Кейт. – Немедленно прикажу приготовить для вас комнату.

– Ричард, – окликнула его леди Люсинда, – почему ты приехал? – Вероятно, смущенная присутствием Кейт и Грегори, она остановилась в дверях и оглядывала всех по очереди.

– Люси! – обрадовался брат. – Сто лет тебя не видел.

– Четыре месяца, – машинально поправила его леди Люсинда.

– Боже, так долго! – воскликнула Кейт. – Лорд Феннсуорт, мы вас оставим. Уверена, вам и вашей сестре хотелось бы побыть наедине.

– Не спешите, – сказал Феннсуорт, то и дело бросая взгляды на мисс Уотсон. – Я не хотел бы показаться грубым – ведь я так и не поблагодарил вас за гостеприимство.

– Вы не выглядите грубым, – вмешался Грегори, предвкушая, что мисс Уотсон выйдет из салона с ним под руку.

Лорд Феннсуорт посмотрел на него так, будто только что вспомнил о его присутствии. В его реакции не было ничего удивительного, ведь в течение всей беседы Грегори хранил нетипичное для него молчание.

– Умоляю, не утруждайте себя, – попросил граф. – Мы с Люси поговорим позже.

– Ричард, – озабоченно оглядела его Люси, – ты в этом уверен? Я не ожидала твоего приезда, и если что-то случилось...

Ее брат замотал головой:

– Ничего такого, что не могло бы подождать. Дядя Роберт хочет поговорить с тобой. Он попросил привезти тебя домой.

– Сразу?

– Он не уточнял, – ответил Феннсуорт. – Леди Бриджертон великодушно предложила нам остаться до пятницы, и я согласился. Я подумал, что ты обрадуешься.

– Конечно. – Люси, все еще пребывавшая в замешательстве, подтвердила его предположение. – Но я... гм... дядя Роберт...

– Мы сейчас уйдем, – твердо заявила мисс Уотсон. – А тебя, Люси, оставим наедине с братом.

Люси посмотрела на брата, но тот, воспользовавшись тем, что мисс Уотсон вступила в разговор, во все глаза смотрел на нее.

– Как поживаешь, Гермиона? – спросил он. – Давно не виделись.

– Четыре месяца, – напомнила Люси.

Мисс Уотсон рассмеялась и одарила графа теплой улыбкой.

– Благодарю, хорошо. И Люси права, как всегда. Мы виделись в январе, когда ты навещал нас в школе.

Лорд Феннсуорт кивнул.

– Ну разве я могу забыть? Мы замечательно провели те несколько дней.

– Действительно замечательно. Это было так мило с твоей стороны – повести нас на каток. Твое общество всегда доставляет удовольствие.

И хотя было совершенно очевидно, что мисс Уотсон чрезвычайно расположена к лорду Феннсуорту, не было никаких признаков того, что она питает к нему какие-то романтические чувства. Грегори утешил себя, вспомнив, что эти двое знают друг друга много лет, и если учесть, насколько мисс Уотсон близка с леди Люсиндой, то сразу становится понятным ее дружеское отношение к Феннсуорту.

Они практически брат и сестра.

– Лорд Феннсуорт, – нарушила молчание Кейт, – вы, должно быть, голодны. Не желаете ли позавтракать?

– С огромным удовольствием, леди Бриджертон.

Кейт обратилась к леди Люсинде:

– Кстати, я не видела вас за завтраком. Вы сейчас что-нибудь съедите?

Грегори вспомнил поднос с полными тарелками, который по просьбе мисс Уотсон отнесли наверх, и ему стало интересно, какую часть всего этого она успела заглотнуть, прежде чем спустилась вниз, чтобы встретить брата.

– Конечно, – пробормотала леди Люсинда. – Во всяком случае, я с радостью составлю компанию Ричарду.

– Мисс Уотсон, – ловко встрял в разговор Грегори, – не желаете ли прогуляться по саду? Кажется, сейчас уже зацвели пионы. А эти синенькие цветочки на длинных стеблях – забыл, как они называются.

– Дельфиниум. – Это, естественно, была леди Люсинда. Он знал, что она не удержится. Неожиданно она повернулась и, слегка прищурившись, посмотрела на него. – Я же только вчера сказала вам об этом.

– Сказали, – согласился Грегори. – Только почему-то такие детали у меня в голове не задерживаются.

– О, Люси запоминает все, – заметила мисс Уотсон. – И я с удовольствием прогулялась бы с вами по саду. Конечно, если Люси и Ричард не возражают.

Оба заверили ее, что не возражают, хотя Грегори не сомневался, что увидел разочарование и – выразимся так – раздражение в глазах Феннсуорта.

Грегори улыбнулся.

– Встретимся в нашей комнате? – спросила мисс Уотсон у Люси.

Та кивнула, и Грегори торжествующе – нет ничего приятнее, чем нанести поражение сопернику, – взял мисс Уотсон под локоть и повел к дверям.

Да, утро обещало быть приятным.

Люси последовала за братом и леди Бриджертон в утреннюю столовую. Она ничего не имела против того, чтобы позавтракать, так как не успела доесть то, что ей принесла Гермиона. Однако это означало, что ей придется целых полчаса выдерживать бессмысленную беседу и одновременно мучиться, рисуя в воображении всевозможные бедствия, которые могли бы послужить поводом для того, чтобы дядя столь неожиданно отозвал ее домой.

Поэтому Люси резко остановилась, уперла руки в бока и потребовала, чтобы Ричард немедленно объяснил, зачем он приехал.

– Я уже сказал, – пробормотал он, избегая ее взгляда. – Дядя Роберт хочет поговорить с тобой.

– Но зачем?

Ричард несколько раз покашлял и наконец сказал:

– Знаешь, Люси, думаю, он собирается выдать тебя замуж.

– Так скоро? – прошептала Люси.

Сейчас... так неожиданно... ей совсем не хотелось замуж. У нее не было желания превращаться из школьницы в жену сразу, не пройдя через промежуточное состояние.

Она мечтала о малом – о нескольких месяцах свободы и радости.

О танцах до упаду, когда партнер кружит тебя так, что пламя свечей сливается в яркие змееподобные полосы света.

Возможно, она слишком практична. Возможно, она действительно превратилась в «старушку Люси», как называли ее девочки в школе мисс Мосс. Но ей действительно нравится танцевать. И ей хочется танцевать. Сейчас. До того, как она состарится. До того, как станет женой Хейзелби.

– Я знаю, что в этом сезоне тебя собирались вывезти в свет, – извиняющимся тоном проговорил Ричард. – Но согласись, ведь это ужасно, правда? Ты же сама была против, верно?

Люси сглотнула.

– Верно, – ответила она, потому что знала, что именно это он и хотел услышать. К тому же она действительно с полным равнодушием относилась в предстоящему сезону в Лондоне. До недавнего времени.

Ричард вырвал цветок из земли вместе с корнем, внимательно оглядел его и встал.

– Выше нос, Люси, – сказал он, беря ее за подбородок. – Хейзелби не худший вариант. Тебе будет совсем неплохо с ним. Не все мужчины относятся к своим женам с таким уважением, какое будет оказывать тебе Хейзелби.

Люси кивнула. Конечно. Это правда.

– Тебе будет не так уж плохо, – продолжал Ричард. – Возможно, ты даже полюбишь его. Он вполне приятный человек.

Приятный. Это хорошо. Значительно лучше, чем неприятный.

– Когда-нибудь он станет графом Давенпортом, – сказал Ричард, хотя Люси, естественно, об этом знала. – А ты станешь графиней.

В этом вся суть. Ее школьные подружки все время говорили, что ей повезло, потому что ее будущее уже устроено, и она займет высокое положение в свете. Ведь она дочь графа и сестра графа. И выйти замуж ей предстоит за графа. Ей просто не на что жаловаться. Абсолютно не на что.

А она ощущала в душе пустоту.

Это чувство нельзя было назвать неприятным. Просто оно лишало самообладания. И было незнакомым. Она чувствовала себя неприкаянной. Как будто плыла по течению.

Она не чувствовала себя самой собой. И это было хуже всего.

– Ты ведь не удивилась, правда. Люси? – спросил Ричард. – Ты знала, что этот момент настанет. Мы все знали.

Она кивнула.

– Ничего страшного, – как можно более беззаботно проговорила Люси. – Просто я не ожидала, что это случится так скоро.

– Давай вернемся в дом, – предложил он. – Уверен, тебе хочется обсудить все это с Гермионой.

Люси помолчала, потом покачала головой:

– Нет. Я еще некоторое время побуду в саду. – Она указала на тропинку, ведущую к озеру. – Там есть скамейка. И солнышко так приятно пригревает.

Ей просто хотелось посидеть на солнышке. Разве не приятно совершить что-нибудь только потому, что хочется, а не потому, что от тебя этого ждут?

Ричард кивнул.

– Встретимся за обедом?

– Кажется, его подают в половине первого.

– И нет ничего лучше, чем иметь сестру. – Наклонившись, он поцеловал ее в лоб.

– О, Ричард! – ахнула Люси. На глазах у нее выступили слезы. А ведь она никогда не плакала. Более того, она славилась полным отсутствием склонности к «телячьим нежностям».

– Да ладно тебе, – проговорил Ричард так ласково, что по ее щеке скатилась еще одна слезинка. Люси вытерла ее, смущенная тем, что брат видел, как она плачет.

Ричард сжал ее руку и мотнул головой в сторону тропинки:

– Иди, любуйся деревьями и цветами. Ты почувствуешь себя лучше, когда побудешь наедине с собой.

– Я не чувствую себя несчастной, – поспешно заявила Люси. – Поэтому мне не надо чувствовать себя лучше.

– Конечно, нет. Ты просто немного удивлена.

– Вот именно.