Глава 7

– Какая же ты красивая!

Взглянув в зеркало, Рейчел посмотрела на отражение матери, которая радостно улыбалась, а потом на себя.

Она и в самом деле хорошо выглядела, но назвать ее красивой было сильным преувеличением.

Энни искусно уложила ее волосы в высокую прическу. Слегка припудрила носик, затем ложбинку между грудями, и кожа приобрела перламутровый оттенок. Пудра более темного оттенка помогла замаскировать покраснение на щеке. След от удара все еще был заметен. Энни проделала отличную работу, чтобы скрыть это. Ресницы она чуть подкрасила, на разбитые губы нанесла помаду нежного розового оттенка.

Где-то после полудня слуга доставил семейные сапфиры Уичерли. Тяжелую дубовую шкатулку сопровождала короткая записка от Брейва, где он выражал уверенность в том, что блеск драгоценных камней сопоставим с блеском ее глаз. Открыв шкатулку, Рейчел охнула. Никогда в жизни она не видела такого количества драгоценных камней. Она вздохнула, когда холодное колье в платиновой оправе прикоснулось к коже. Тяжелые сережки оттягивали мочки ушей и свисали вниз, и ей хотелось повернуть голову, чтобы полюбоваться их блеском.

Миссис Форд позаботилась о том, чтобы ее вечернее платье было готово вовремя. Они с Белиндой оказались правы в выборе цвета. Сочный ярко-синий цвет шелка оттенял ее глаза, а кожа ее по контрасту казалась алебастрово-белой. Из зеркала на Рейчел смотрела элегантная незнакомка.

Покажется ли она красивой Брейву? Девушка с надеждой взглянула на свое отражение. Мужчину, который придает большое значение глазам, ее внешность не оставит равнодушной. После того как он сделал ей предложение, она видела его всего раз – в церкви, в то утро, когда состоялось первое оглашение. Как только были названы их имена, присутствующие уставились на них и стали перешептываться. Рейчел покраснела до корней волос под любопытными взглядами. Но Брейв улыбался ей своей полуулыбкой и смотрел на нее так, будто их брак не был фиктивным. И это приободрило Рейчел, придало ей сил.

– Со стороны графа было весьма предусмотрительно послать тебе эти драгоценности, – сказала Мэрион, оглаживая перед бархатного шоколадно-коричневого платья. Она выглядела великолепно и напоминала ту маму, которую Рейчел помнила с детства.

Рейчел пожала плечами. Ей не верилось, что Брейв небезразличен к ее чувствам. Она не удивилась бы, если бы ее внешний вид произвел на него впечатление. Но нельзя допускать и мысли, что она ему небезразлична, поскольку причины его женитьбы на ней очевидны. Пусть даже он считает, что ее глаза сияют ярче сапфиров.

– Согласна, это очень мило с его стороны, но может сложиться впечатление, будто мы вступили в брак по любви. – По правде говоря, Рейчел все чаще забывала о том, что это не так.

Мэрион как-то странно взглянула на нее и отвела взгляд.

– А если бы ты влюбилась? – спросила она. – Что в этом плохого?

– Это было бы ужасно, потому что Брейв меня не любит. – Рейчел подошла к матери.

– А если бы любил? – спросила Мэрион. Лицо ее выражало надежду, как у ребенка, который настойчиво утверждает, что единорог существует.

Рейчел печально улыбнулась:

– Это не имеет значения. Кто в таком случае будет заботиться о тебе? Этот брак затеян с единственной целью: освободить тебя от сэра Генри. А как я смогу это сделать, если буду жить в миле от тебя?

– Неужели я настолько слаба и хрупка, что нуждаюсь в опеке?

– Мама…

– Не пытайся уговорить меня, будто я ребенок, а ты – мамаша. – Мэрион подошла к окну и стала смотреть в него.

– Я не это имела в виду. – Мать резко повернулась к ней.

– Я и так чувствую себя виноватой, а теперь еще оказывается, что мешаю тебе устроить свою жизнь. Если потребуется, я пройду через скандальный бракоразводный процесс, но не допущу, чтобы ради меня ты жертвовала собой.

Рейчел улыбнулась.

– Я знаю, мама, – успокоила она мать, понимая, однако, что никогда не сможет жить своей жизнью, пока не будет уверена, что мать свободна от сэра Генри.

Но прежде чем Мэрион ответила, дверь спальни с грохотом распахнулась и на пороге появился сэр Генри. Рейчел, заслонив мать, с вызовом посмотрела ему в глаза.

– Я так и знал, что найду вас здесь, – пророкотал он, оглядев обеих с головы до ног. – Если вы не спуститесь вниз через две минуты, мы опоздаем!

Прихватив свои шали и ридикюли, Рейчел с матерью направились к двери. Рейчел подвела Мэрион к мужу. Насмешливо и в то же время, презрительно окинув отчима взглядом, Рейчел сухо заметила:

– Весьма колоритное одеяние.

Он раздулся от гордости как индюк.

– Да, костюм великолепный, ты не находишь?

– Да уж.

Несмотря на скряжничество, когда дело касалось расходов на семью, сэр Генри был весьма щедр по отношению к себе самому. Заказывал костюмы у лучшего портного, фасоны выбирал, не считаясь с возрастом. Галстук у него был завязан сложным узлом, уголки воротника сорочки упирались в щеки и были так туго накрахмалены, что он едва мог повернуть голову. Пиджак был из темно-синего бархата, жилет в зеленую и серебряную полоску. Панталоны светло-горчичного цвета так плотно облегали нижнюю часть тела, что Рейчел содрогнулась, подумав, что кое-что было бы лучше скрыть от посторонних глаз.

– Ну что ж, не будем заставлять графа и его гостей нас ждать, – сказала Мэрион, взяв мужа под руку.

– Минутку, – сказал сэр Генри, сбросив ее руку, – Мне нужно кое-что сказать Рейчел.

Мэрион перевела настороженный взгляд с сэра Генри на дочь.

– Мы спустимся через минуту. – Рейчел ободряюще улыбнулась матери.

Чуть помедлив, Мэрион повернулась и вышла из комнаты. Сэр Генри закрыл за ней дверь.

– Что вам нужно, сэр Генри? – Рейчел скрестила на груди руки. – Полагаю, это не будет трогательным разговором отца с дочерью?

Он погрозил ей пальцем:

– Твой острый язычок доведет тебя когда-нибудь до беды, мисси.

Рейчел пожала плечами:

– Только не сегодня. Так что вам нужно?

Сэр Генри поправил жилет и даже не взглянул на падчерицу.

– Ты должна быть примерной женой, – сказал он, поправляя манжеты. – Лорд Брейвен заплатил за тебя кучу денег.

Рейчел словно окатили ушатом ледяной воды.

– Что-о?

Отчим наконец взглянул на нее.

– Неужели ты думаешь, что я отпустил бы тебя бесплатно?

Рейчел ушам своим не верила. Значит, Брейв заплатил за нее? Чарлтон всегда был бы готов ссудить сэра Генри деньгами, тогда как Брейв не станет потворствовать жадности отчима. Поэтому сэр Генри воспользовался случаем, чтобы содрать с графа кругленькую сумму. Как она расплатится с Брейвом за его доброту? Ведь у нее ничего нет.

– В устах некоторых отцов такое заявление могло бы показаться даже трогательным, но не в устах такого жадного мерзавца, как вы.

Сэр Генри побагровел, ноздри у него раздулись. Он замахнулся на нее.

– Ах ты, неблагодарная маленькая сучка! – воскликнул он, но тут же отпрянул и опустил кулак.

– Сколько он вам заплатил?

Сэр Генри с ненавистью взглянул на нее.

– Могу с уверенностью сказать, гораздо больше, чем ты стоишь.

Рейчел лукаво улыбнулась:

– Так мало? – Она шагнула к отчиму. – Вы всегда ненавидели меня, сэр Генри?

Он нисколько не удивился ее вопросу. Судя по выражению ее лица, он понимал, что она знает ответ.

– Да, – хрипло ответил он. – Я думал, это пройдет, но ты была живым напоминанием о своем отце. Твоя мать без конца говорила о том, как ты похожа на него. Она любила тебя, как никогда не любила меня, и все потому, что ты была его дочерью. – В его глазах Рейчел увидела такую ненависть, что даже испугалась. Руки его сжались в кулаки. – Она не могла любить меня, когда ты была рядом и напоминала ей о нем. Когда тебя здесь не будет, она снова полюбит меня. – Это звучало как предостережение.

Возможно, Рейчел посочувствовала бы ему, не преврати он жизнь матери в сущий ад. Рейчел покачала головой:

– Она никогда не полюбит вас, сэр Генри. Это чувство вы из нее выбили.

Он побелел как полотно.

– Я заставлю ее полюбить себя, – упрямо заявил он. – Пусть даже это убьет меня.

Рейчел пошла мимо него к двери и, оглянувшись, сказала:

– Если бы такое случилось, наша жизнь изменилась бы к лучшему.

– Не передумал? – пророкотал Габриэль.

Брейв потер руки. Сэр Генри с таким энтузиазмом поздравлял его, что едва не сломал пальцы.

– А тебе хотелось бы, чтобы я передумал, Гейб? – с улыбкой спросил граф.

– Я бы не так тревожился, – ответил Габриэль. – Силы небесные, Брейв, ты женишься, а ведешь себя так, словно это для тебя ничего не значит.

Брейв понял это еще в церкви, когда состоялось первое оглашение. Все эти любопытные взгляды, от которых Рейчел краснела, и шепоток вызывали у Брейва желание обнять свою невесту и защитить ее от всех тех, кто смеет относиться к ней непочтительно. Она и без того страдала, придя в церковь с опухшей щекой и разбитой губой. Нельзя допустить, чтобы к физической травме добавилась еще и психологическая.

Брейв потащил друга в укромный уголок на лестничной площадке. Когда дом строился, бальный зал не был предусмотрен, и отец Брейва устроил его, объединив несколько комнат на цокольном этаже. С того места, где они стояли, можно было наблюдать за гостями, прогуливающимися по главному холлу, и ждать прибытия Рейчел, не попадая в поле зрения остальных.

Слуги превзошли самих себя, готовясь к торжеству. Всеми силами они старались показать, как рады его женитьбе.

Брейв также был тронут тем, что Габриэль и Джулиан изменили свои планы, чтобы присутствовать на празднике. Отложили поездку в поместье Джулиана, решив вернуться в Йоркшир и поохотиться после дня рождения Летиции. Предполагалось, что они задержатся в Уикс-Энде до дня бракосочетания.

– Я сознаю последствия моей женитьбы, дружище, – сказал Брейв, когда они с Габриэлем оказались в укромном уголке. – Сэр Генри не сможет больше поднять руку ни на Рейчел, ни на ее матушку. Разве одного этого мало?

– Но является ли этот благородный поступок подлинной целью твоей женитьбы на ней? – спросил Габриэль.

Несмотря на участившееся сердцебиение, Брейв не дрогнув встретил проницательный взгляд друга.

– Сколько времени прошло с тех пор, как ты спал с женщиной? – продолжил Габриэль. – Восемнадцать месяцев?

– Немного больше, – краснея, ответил Брейв.

– У тебя благородная цель, друг мой, но скажи по чести, разве ты не представлял себе Рейчел в своей постели?

– Нет, – хрипло прошептал Брейв. В постели он пока ее не представлял. Зато представлял на полу, у стены, даже в грязи на дороге.

Он мысленно впивался пальцами в ее мягкую плоть, ощущал вкус пота на ее коже, раз за разом вторгаясь в ее тело, пока оба не доходили до экстаза. Однако подобные фантазии лишь будоражили его. Мысль о том, что он скоро будет обладать ею, лишь усиливала вожделение.

– Ты лжешь.

– Не твое дело, – огрызнулся Брейв.

– Понятно, – бросил Габриэль. – Видимо, я переступил границы дозволенного. Прошу прощения.

Последовало напряженное молчание. Брейв смотрел куда-то вдаль, Габриэль разглядывал носок своего ботинка.

– Но это не смешно, Гейб. Из-за чего мы спорим?

– Я обвиняю тебя в том, что ты равнодушно относишься к своему браку. Но теперь я понял, что ты не так равнодушен, как я думал. Скорее наоборот.

Невесело усмехнувшись, Брейв встретился с ним взглядом.

– Поверь, я небезразличен к прелестям Рейчел, но отдаю себе отчет в своих поступках. Чтобы снова все не испортить.

– Друг мой, ты часто брал на себя больше ответственности, чем следовало, винил себя в том, чего не совершал, но когда брался за что-нибудь, доводил дело до конца. И никогда ничего не портил. Только улучшал.

Брейв улыбнулся:

– Хотелось бы думать, что ты прав.

– Я почти всегда прав.

Их внимание привлекла суета у входа. Прибыли новые гости. Сердце Брейва учащенно забилось. Приехала Рейчел.

Сэр Генри и Мэрион уже поднимались по лестнице. Сэр Генри был одет как денди, мать Рейчел неброско, но элегантно. Брейв заметил сходство матери с дочерью.

Следом за ними шла, держась за перила, Рейчел. Видно было, что она нервничает.

Брейв радовался, что окружающая его полутьма позволяет ему насладиться ее видом, оставаясь незамеченным. Она наверняка удивилась бы, заметив, что он не сводит с нее глаз, словно влюбленный школьник.

Как же она красива! Ее обнаженные плечи словно вырезаны из слоновой кости, цвет волос напоминает самый светлый оттенок золота. Глаза кажутся бездонными.

Платье сидело на ней безукоризненно, подчеркивая каждый изгиб фигуры, но не выставляя напоказ ее соблазнительные формы. Цвет идеально подходил ей, почти соответствуя цвету драгоценных камней на шее. Из глубокого, в соответствии с модой, декольте виднелась верхняя часть груди, приподнятой высоким корсажем. Узкая юбка была длинной, ниже щиколоток. С того места, где Брейв стоял, ему была видна линия бедер и чуть округленный живот.

– Ради Бога, не забывай дышать, старина! – шепнул ему на ухо Габриэль.

Брейв вздохнул. Он даже не заметил, что затаил дыхание, наблюдая затем, как поднимается по лестнице невеста.

– Ты когда-нибудь видел более красивую женщину? – спросил Брейв, выходя из тени.

– Очень хорошенькая девушка, – произнес Габриэль.

– Считаешь, что я преувеличиваю? – нахмурившись, спросил Брейв.

Габриэль покачал головой:

– Не сомневаюсь, ты видишь ее именно такой, самой красивой на свете.

Пожав плечами, Брейв шагнул ей навстречу.

– У каждого свой идеал красоты, – сказал он.

– Кто бы сомневался, – сказал в ответ Габриэль, следуя за другом. На его лбу залегла морщина: что-то его явно беспокоило.

– Добрый вечер, сэр Генри, леди Мэрион.

Рейчел замерла, когда из тени вышел Брейв, чтобы приветствовать их. Она так старалась не наступить на подол собственного платья, что не заметила его.

Разве существовал на свете мужчина красивее, чем он? Высокий, длинноногий, широкоплечий, с узкими бедрами, он выглядел идеальным натурщиком для скульптора, ваявшего греческих богов. Только черный фрак, такой же, как у большинства людей его положения, выдавал в нем простого смертного. Но и здесь Рейчел была уверена, что ни на одном из присутствующих мужчин фрак не сидел так безупречно, как на нем.

В его шоколадно-карих глазах не было обычной сдержанности: они горели так, что Рейчел затрепетала в предвкушении.

– Добрый вечер, Рейчел. – Бархатные, баритональные нотки его голоса тоже вводили в искушение, как и его взгляд.

Рейчел умудрилась улыбнуться.

– Добрый вечер, милорд.

– Вы позволите? – Он предложил ей руку.

Их разделяло множество слоев ткани, однако Рейчел могла поклясться, что чувствовала жар и твердые мускулы его предплечья под своей ладонью. Интересно, что бы она почувствовала, будь они без одежды?

Рейчел вспыхнула и взглянула на жениха, надеясь, что он не догадался, какое греховное направление приняли ее мысли.

А Брейв? Боже милосердный, он буквально пожирал ее глазами! Рейчел бросило в дрожь, соски напряглись, она ощутила пульсацию где-то между ног, однако столь бурная реакция ее нисколько не смутила. Что греха таить! Она хотела Брейва и, как ни старалась, не могла не думать о предстоящей ночи. Она хотела его, и обманывать себя на этот счет не было никакого смысла.

Едва они появились в зале, как грянул гром аплодисментов, и раздались приветственные возгласы. Рейчел увидела знакомые улыбающиеся лица.

Брейв не поскупился на расходы. Бальный зал буквально утопал в цветах. Стены и потолок были задрапированы шелком, лакеи в ливреях обносили гостей шампанским.

Рейчел утратила дар речи. Никогда в жизни она не видела такого великолепия.

Заиграл оркестр.

– Могу ли я удостоиться чести станцевать с вами? – Брейв окинул ее затуманившимся взглядом, и она утонула в бездонной глубине его глаз.

Что, если он почувствует сквозь перчатку, как взмокла ее ладонь? А интуиция подскажет ему, что в этом виноват огонь, вспыхнувший где-то внизу ее живота?

Было в этом мужчине нечто такое, что заставило Рейчел забыть обо всем, чему ее учили. В это мгновение она готова была забыть даже о матери, лишь бы почувствовать его пальцы на своем обнаженном теле.

Он увлек ее в центр зала. Все взгляды были прикованы к ним. Заметил ли кто-нибудь, что она вздрогнула, когда Брейв провел рукой по ее спине?

– Рейчел, – прошептал Брейв, прижав ее к себе так, что она ощутила жар его бедер сквозь прохладный шелк платья. – Ты самая красивая из всех присутствующих здесь женщин. Я говорю это не потому, что ты моя невеста, так что не обвиняй меня в лести.

Он улыбнулся, поддразнивая ее. Улыбка его была заразительна, и Рейчел улыбнулась в ответ.

– Спасибо, Брейв. Позволь мне, в свою очередь, сказать, что ты самый красивый и элегантный джентльмен в этом зале.

Брейв вскинул бровь.

– Разумеется, не считая сэра Генри. – Рейчел рассмеялась:

– С сэром Генри никто не может сравниться. – Улыбка исчезла с ее лица. – Я слышала, это тебя следует благодарить за деньги на приобретение его очередного шикарного костюма?

Брейв не стал отрицать. Рейчел было приятно, что Брейв заплатил сэру Генри огромные деньги, лишь бы тот согласился на их брак. К тому же он помог ей освободить мать. А сам получил взамен ничем не примечательную жену.

– Сэр Генри заявил, что не отдаст тебя, не получив выкупа.

«Сукин сын».

– Сколько ты ему дал? – Брейв отвел взгляд.

– Это тебя не касается. – Рейчел возмутилась:

– Еще как касается!

– А если я не скажу, ты топнешь ножкой и надуешь губки? – явно забавляясь, спросил Брейв.

– Вполне возможно.

– В таком случае обсудим этот вопрос, только не здесь. И не сегодня. Потому что мне придется надеть для этого пару грубых сапог.

– Как я смогу отблагодарить тебя за доброту? – спросила Рейчел, зная, что это невозможно.

– С меня достаточно и того, что я помог тебе освободиться из-под власти сэра Генри, – ответил он. – Не говоря уже о том, что я тоже извлек из этого кое-какую выгоду.

Брейв взглянул на нее, и она увидела в его глазах нежность, которой прежде не замечала.

– Должен признаться, Рейчел, что, делая предложение, я думал только о тебе. Я не мог оставаться в стороне, зная, что сэр Генри собирается выдать тебя замуж за такого негодяя, как Чарлтон.

Брейв почти не знал ее, но они были крепко связаны друг с другом. Движимая какой-то неведомой силой, Рейчел в отчаянии пошла к нему, и он не отказал. Сделал все, что в его силах.

– Я знаю, ты очень гордая, – продолжал он. – И у меня нет слов, чтобы выразить, как много для меня значит, что ты приняла мою помощь.

Рейчел молча смотрела на него. Он позволил ей заглянуть в свой внутренний мир, почувствовать терзавшую его боль. Когда-то жизнь жестоко обошлась с Брейвом. Ни одна женщина не смогла бы устоять и не прикоснуться к сердцу мужчины, когда оно обнажено перед ней.

Если она не проявит осторожности, то может отдать ему свое сердце. Быть может, это будет достойной платой за все, что он для нее сделал?

Но вернет ли она когда-нибудь свое сердце обратно?

Куда, черт возьми, она подевалась?

Раздраженный и немного встревоженный, Брейв пересек зал в направлении балконной двери. Заглянув во все мыслимые места в поисках своей невесты, он ее не нашел. Когда он видел ее последний раз, она танцевала с Габриэлем, но это было не менее получаса назад. Может, она забыла, что обещала ему следующий вальс?

Выйдя на балкон, он с удивлением подумал, почему сразу не пошел сюда. Дул прохладный ветерок, воздух был чистым и прозрачным.

Облокотившись о мраморную балюстраду, Брейв закрыл глаза, чувствуя, как ветерок осушает испарину, выступившую у него на лбу. После напряжения, которое Брейв испытал, ему просто необходима была передышка.

Жаль, что рядом не было Рейчел. Холодный воздух не позволил бы разгореться пламени, которое охватило его, когда он заглянул в ее фиалково-синие глаза. Он мог бы поклясться, что она смотрела на него с таким же вожделением, как и он на нее. Ему даже показалось, что ее соски затвердели под тонким шелком платья.

Почувствовав напряжение в паху, Брейв сделал глубокий вдох. Лучше не думать об этом. Не вспоминать, какое искушение он испытал, когда его руки в танце скользнули к ее ягодицам и он прижался к ее соблазнительному телу.

– Разве мы не собирались танцевать следующий танец? – В голосе Рейчел он уловил нотки возмущения. Как у разгневанной любовницы. И у Брейва почему-то потеплело на душе. Он и сам не знал почему. Да и не хотел знать.

– Собирались, – ответил он, – но я не мог тебя найти.

– Конечно, не мог, потому что я была внутри, а ты гулял здесь, пренебрегая своими обязанностями хозяина. – Она явно поддразнивала его, о чем говорила ее лукавая улыбка. В лунном свете Рейчел походила на королеву из волшебной сказки, и ее неземная красота вызывала у него благоговейный трепет.

– Сюда доносится музыка, – сказала она. – Может, потанцуем на свежем воздухе?

– А может, лучше вернуться в зал? – сказал он, полагая, что не стоит танцевать с ней в темноте. Можно потерять над собой контроль. – Тебе, должно быть, холодно.

Она взяла его руку, положила себе на талию, потом подошла ближе и взяла его за другую руку, встав в позицию для вальса.

– Я согреюсь в танце, – улыбнулась она. Он приподнял бровь.

– Может быть, ты и поведешь меня?

Она рассмеялась, запрокинув голову и открыв его пылкому взгляду стройную шею и округлости грудей над вырезом платья. Он с трудом подавил желание прижаться к ее губам.

– Покружи меня, – попросила она. Он выполнил ее желание.

– Сколько ты выпила?

Рейчел, споткнувшись, остановилась.

– Думаю, много.

– Может быть, тебе лучше сесть? – спросил он, с беспокойством глядя на нее.

Она подошла еще ближе и вцепилась в его плечо.

– Ты обещал мне танец.

Будь на ее месте другая женщина, Брейв усадил бы ее в ближайшее кресло, чтобы она пришла в себя, но перед ним стояла Рейчел, и ощущение ее тела, прижатого к его телу, одурманивало и было опасным.

Надо либо танцевать с ней, либо заняться с ней любовью, и Брейв стал танцевать.

Рейчел то и дело спрашивала, как сможет отблагодарить его. А как он сможет ее отблагодарить? Ведь благодаря Рейчел жизнь его обрела смысл. Он постепенно становился таким, каким был прежде. Становился самим собой. Этого не мог добиться даже Фелпс, со всеми его теориями и книгами.

Брейв круто повернул ее, и она споткнулась. Опасаясь, как бы Рейчел не подвернула ногу, Брейв приподнял ее так, что она упала на него всем телом. Когда он снова поставил ее на ноги, она как-то странно на него посмотрела.

– Ты всегда спасаешь меня, – сказала она и вздохнула. Или ему это только показалось?

Брейв усмехнулся. Завтра утром ее будет мучить похмелье.

– Пожалуй, так оно и есть. – Рейчел кивнула.

– Ты похож на странствующего рыцаря.

– Вот как? – удивился он, едва не фыркнув.

– Да. Думаю, тебе нравится меня спасать, – заявила Рейчел. В ее глазах играли озорные огоньки.

Знала ли она, как дразнят его ее глаза? Понимала ли, что он ощущает каждый дюйм ее соблазнительного тела сквозь тонкий шелк платья? Чувствовала ли, как напряглось его естество?

– Ну что ж, я действительно предпочитаю спасти тебя, чем не спасти, Рейчел, – сказал Брейв. Чтобы сохранять способность здраво мыслить, он попытался отстраниться и держаться от нее на почтительном расстоянии.

Она потянулась за ним следом, и близость ее тела продолжала сводить его с ума.

– Часто ли женщины обращались к вам с просьбой спасти их, милорд?

– Иногда такое случалось, – признался Брейв. Бриджи явно стали ему тесны.

– И ты всех их спасал?

Брейв уловил легкую дрожь в ее голосе. Несмотря на их договоренность, ей все-таки хотелось чувствовать себя особенной, не такой, как все. Брейв не мог не признать, что еще ни одну женщину он не хотел так, как Рейчел.

– Не всех, конечно. – Не станет он вспоминать о Миранде. Портить очарование этого момента.

– А что ты надеялся получить от тех, кого не спас?

Брейв пристально посмотрел на нее. Она выглядела такой неуверенной и такой беззащитной. Рейчел заслуживала полного доверия.

– Я надеялся, что одна из них, возможно, спасет меня, – ответил он.

Взгляды их встретились. Она прикоснулась к его щеке. Он вздрогнул.

– Научи меня, как это сделать.

У него замерло сердце. Она поняла. Конечно, поняла, ведь она долгие годы пыталась спасти свою мать.

Он в отчаянии привлек Рейчел к себе.

Похоже, у них входит в привычку целоваться на балконе, подумал Брейв, прикасаясь губами к ее губам. Она раскрыла губы, с готовностью впуская его язык, который немедленно принялся исследовать укромные уголки ее рта. Он ощутил вкус шампанского, черной икры и жизни. И никак не мог насытиться ею.

Ее язык встретился с его языком, причем не с девичьей робостью, а с женской уверенностью, отвечая лаской на ласку. Она обвила руками его шею, прильнула к нему.

И Брейв с особой силой почувствовал, что в этой женщине его спасение.