Глава 24
В комнате воцарилась мертвая тишина. Десять взрослых ошеломленно уставились на шестилетнего мальчика, сидевшего на полу, скрестив ноги.
Наконец Мег снова заговорила. Спокойно, тихим голосом она спросила:
— Джейк, это очень важно. Ты уверен?
Нахмурившись, Джейк оторвал взгляд от тележки, которую все так же катал по полу.
— Да.
— Когда? — спросил Макс сдавленным голосом.
Джейк только пожал плечами и поправил одно из колес на игрушечной тележке, очевидно, посчитав разговор законченным.
Мег взглянула на своего зятя.
— Мне кажется, я могу ответить на этот вопрос. Кавершем говорил, что ему нужно быть в Оксфордшире к концу этого месяца. Может, это тогда?
— В Оксфордшире? — спросила Феба. — Почему именно там?
Джонатан тихо застонал от досады.
— Принцесса со своей матерью только что покинули Лондон и отправились в поездку по центральным графствам Англии. Они наверняка будут проезжать по этой территории.
— Проклятие, — пробормотал Макс себе под нос. Все посмотрели на него с удивлением. Не в обычае герцога было ругаться в присутствии леди. Он окинул их всех мрачным взглядом. — Резиденция маркиза Миллбриджа, Баркву-Эбби, находится в Абингдоне... в Оксфордшире.
— Вполне логично, — вмешался Джонатан, — что маркиз Миллбридж пригласит Викторию с матерью посетить его загородный дом.
Серена убрала ладонь с живота и прикрыла рот.
— Ты в самом деле думаешь, что он попытается убить принцессу Викторию в своем собственном доме? Ведь это безумие!
— Да и зачем маркизу Миллбриджу и Кавершему желать смерти невинному ребенку? — спросила Феба.
Дэвид Бриггз откашлялся.
— Возможно, я смогу ответить на этот вопрос.
Все повернулись к нему.
— Давайте, дружище! — воскликнул Уилл. — Просветите нас!
— Когда мы только с мисс Джессикой прибыли сюда, сразу же обнаружили, что человек, от которого я получил сведения в мой прошлый визит, был... э-э... — Дэвид осекся и посмотрел на мальчиков, игравших на полу. Затем закончил: — Он больше не с нами.
Бриггз снова умолк, давая слушателям возможность осмыслить сказанное. У Мег скрутило живот. Сколько же невинных людей Кавершем погубил за все эти годы? Скольких убил на ее глазах? И он собирался убить принцессу Англии. Почему она не попыталась остановить его раньше?
— Хотя старший рыбак был... э-э... недоступен, его сын поделился информацией, — продолжал Бриггз. — Он рассказал нам, что Кавершем был ярым противником законопроекта об эмансипации католиков, который Веллингтон в прошлом году провел через парламент.
Мег согласно кивнула. Она прекрасно это помнила. Кавершем пришел в бешенство, когда закон был принят. На него не подействовало даже, что Сара находилась при смерти. Мег старалась держать Джейка как можно дальше от Кавершема в тот период, чтобы злодей не вымещал свой гнев и раздражение на сыне.
— Маркиз Миллбридж активно выступал против этого законопроекта, — пробормотал Джонатан.
— Как и герцог Камберленд, — добавил Бриггз, — младший брат короля.
— Что вы хотите этим сказать, Бриггз? — спросил Уилл.
— Я думаю, маркиз хочет возвести Камберленда на трон, когда король умрет. А как нам всем известно, король тяжело болен. Это может случиться со дня на день.
— Но это невозможно! — воскликнула Серена. — Есть еще два человека в очереди на трон перед Камберлендом. Уильям, герцог Кларенс, его старший брат, и принцесса Виктория.
— Но, как сказал мальчик, он планирует убить Викторию. Возможно, он собирается также устранить и Уильяма, — сказал мистер Бриггз.
— Уильяма? — Джейк оторвался от своей тележки. — Капитана Уилла?
— Нет, — прошептала Мег успокаивающим тоном. — Это другой Уильям. Он герцог, а не капитан. И к тому же претендент на королевский трон.
Джейк посмотрел на нее большими круглыми, как блюдца, голубыми глазами и выдохнул с облегчением, надув щеки.
— Это хорошо, потому что папа грозился, что разнесет на кусочки этого Уильяма вместе с Викторией, их обоих. — Он содрогнулся. — И еще он сказал, что я смогу посетить моего дядю, маркиза, и мы все вместе будем наблюдать это. Ты ведь не станешь заставлять меня смотреть, как их разнесет на кусочки, Мег? Правда?
С этого момента события стали развиваться стремительно. Мистер Бриггз оставил секретных агентов тайно наблюдать за пещерой, в которой они побывали с Джессикой, и в тот день они доложили, что появилась группа людей с двумя крытыми повозками, в которые они погрузили оружие и двинулись в сторону Абингдона.
Услышав эту новость, Макс представил улики, которые они собрали, местным властям. Магистраты немедленно выехали и остановили маленький караван той же ночью. Сопровождающих арестовали и допросили. И хотя они признали свою связь с Кавершемом и то, что их наняли перегнать повозки — одну в Абингдон, а другую в Буши-Хаус, особняк герцога Кларенса, — они клялись, что не знают, для чего предназначено это оружие.
Мег и ее родные поспешно вернулись в Лондон, оставив мистера Бриггза со «Свободой» и инструкцией привести корабль туда же, а мистера Холлидея со «Стремительным» и приказом вернуться в Ливерпуль.
В Лондоне Уилл вместе с зятьями Мег представили улики, которые они собрали, городской полиции. Взрывчатку, хранившуюся в пакгаузе в лондонском порту, изъяли и в последний день мая отправили офицеров в Баркву-Эбби и Буши-Хаус. Уильям, герцог Кларенс, с женой Аделаидой находились в своей резиденции, в Буши-Хаусе, но никаких признаков вторжения не наблюдалось. Магистраты пресекли намеченную атаку на месте, в Пензансе.
Однако офицеры полиции обнаружили принцессу, ее мать и маркиза Миллбриджа в его резиденции в Баркву-Эбби. В дом нагрянула полиция с ордером на обыск. Принцессу с матерью и герцога отвели в безопасное место, а Миллбриджа допросили.
Пока Мег и ее сестры с тревогой ожидали в Лондоне, полицейские нашли потайной сейф, содержавший изобличающие улики в виде расписок в получении контрабандных товаров, деньги за которые Миллбридж и Кавершем использовали на покупку взрывчатки и оружия.
Все это сложилось в ясную картину тайного заговора. Миллбридж и Кавершем действительно намеревались убить Уильяма и Викторию, оставив герцога Камберленда единственным наследником трона, который должен был освободиться в считанные недели. Они собирались сжечь Буши-Хаус, когда герцог и герцогиня будут находиться в своей резиденции, а в Баркву-Эбби Миллбридж и Кавершем планировали тайно ускользнуть со своими семьями, в то время как на дом маркиза обрушится град зажигательных бомб, уничтожив здание и всех, кто в нем находится, включая принцессу Викторию.
Позднее, на дознании, десять человек, арестованных ранее в Пензансе, — все ирландские протестанты, завербованные Кавершемом еще два года назад, — признались, что Кавершем заплатил им по тысяче фунтов каждому за разгром Буши-Хауса и Баркву-Эбби. В их задачу входило обеспечить, чтобы никто из находившихся внутри не остался в живых. Самое главное — принцесса и герцог Кларенс. Затем они должны были укрыться и спрятать оружие в тайном доме в Оксфорде. Все эти люди были из бывших военных моряков. Теперь же, вместо того чтобы взрывать вражеские корабли и топить их, они намеревались взорвать мирные дома и затем сжечь их дотла, в то время как два снайпера будут держать эти дома под прицелом, чтобы не дать никому ускользнуть живым.
Никаких доказательств того, что герцог Камберленд вовлечен в этот заговор по возведению его на трон, не удалось найти. Хотя он был знаком с маркизом и отчасти разделял его политические взгляды, Камберленд всегда считал Миллбриджа излишне фанатичным в оценке ситуации между протестантами и католиками.
Маркиз Миллбридж до конца отстаивал свою невиновность, обвиняя во всем своего брата Кавершема. Он сломался только после того, как в конечном итоге суд признал его виновным в измене.
Он заявил, что дело стоило того. Что он все отдал для торжества этого дела. И теперь только надеется, что другие последуют его примеру.
Маркиз был повешен за измену той же осенью.
Ясным морозным утром в ноябре сестры Донован собрались в спальне Серены в Стрэтфорд-Хаусе в Суссексе. Все сестры прибыли в Стрэтфорд-Хаус в прошлом месяце к рождению сына Серены, Уильяма. Узнав имя ребенка, большинство в свете решило, что он был назван в честь нового короля, Уильяма IV, бывшего герцога Кларенса, занявшего трон после смерти прежнего короля в конце июня. Все родственники, однако, знали, что ребенок Серены и Джонатана был назван в честь капитана Уильяма Лэнгли.
Мег посчитала правильным, чтобы ее венчание состоялось здесь, в маленькой часовне, где два года назад ее сестра обвенчалась с Джонатаном.
Они вчетвером — она, Уилл, Серена и Джонатан — приняли решение, что Серена по-прежнему будет носить имя «Мег». А Мег впредь будет «Сереной» для всех, кроме близких родственников. Было бы слишком трудно объяснять всем, что же на самом деле произошло и почему возникла такая путаница с именами. Для всех будет лучше, если эта запутанная история так и останется тайной для внешнего мира.
При этом Серена и Мег заботились также о репутации своей матери. Они всегда старались защитить ее, даже когда она заблуждалась, как в случае, когда заставила Серену выдать себя за Мег.
Свадебное платье Мег было простым, но элегантным — искусно украшенное вышивкой белое кружево на атласном чехле, с глубоким вырезом на груди и открытыми плечами. Узкая по талии юбка расширяюсь книзу, украшенная двумя широкими оборками. Волосы ее были схвачены усыпанным изумрудами обручем, на шее изумрудное ожерелье. Такие же серьги в ушах и браслет на руке. Все эти драгоценности ей подарили на свадьбу ее замужние сестры с их мужьями.
— Вот так, — сказала Оливия. Она только что приколола гирлянду белых роз к вышитой кружевной фате Мег, спускавшейся почти до полу. — Теперь очередь Джесс.
— Поторопитесь, пожалуйста, — сказала Джессика. — Мы уже опаздываем.
— Ничего подобного! — воскликнула Феба. — У нас еще уйма времени.
— Джесс, — с усмешкой сказала Мег, — постоянно находится во взвинченном состоянии, с тех пор как мистер Бриггз вернулся в Лондон на «Свободе» и официально попросил у нас ее руки.
Мистер Бриггз, не зная, к кому именно обратиться со своим предложением, попросил всю их семью, включая Уилла, который к тому времени уже был официально помолвлен с Мег, встретиться с ним в гостиной лондонского особняка Макса. Представ перед ними, он дрожащим голосом попросил их оказать ему честь, дав согласие на брак с мисс Джессикой Донован. Одно только его волнение покорило сердце Мег — она отлично его понимала. Она бы точно так же нервничала перед лицом стольких потенциально недружелюбных Донованов.
Никто не сказал «нет» мистеру Бриггзу, хотя мужчины подвергли его весьма основательному допросу.
В своих ответах мистер Бриггз ориентировался в основном на Джессику — на ее желания, нужды, а главное, на ее счастье, — и это произвело на всех огромное впечатление.
Даже Феба вмешалась:
— А как вы будете реагировать на ее сумасбродные выходки и безумные идеи, мистер Бриггз?
Он только улыбнулся, и всем сразу стало ясно, что он уже сталкивался с сумасбродством и безумными затеями Джессики.
— Думаю, что удержать мисс Джессику невозможно. Могу сказать только, что сделаю все возможное, чтобы уберечь ее от беды.
— Вы любите ее, Дэвид? — задал Уилл последний вопрос.
Мистер Бриггз, который и так уже был бледен от волнения, побелел еще больше. Крошечные капельки пота выступили у него на лбу, но он, похоже, этого не замечал, потому что не потрудился смахнуть их носовым платком, который сжимал в руке. Он судорожно сглотнул. Затем произнес совершенно хриплым голосом:
— Я люблю ее. Больше всего на свете.
Лицо его залилось румянцем. У Мег стеснило грудь от сочувствия к нему. Она первая заговорила:
— Я с радостью даю вам разрешение жениться на моей сестре, мистер Бриггз.
Все остальные гоже дружно выразили свое согласие. Затем они собрались вокруг и принялись поздравлять его. Леди брали его за руки и целовали в покрасневшую щеку, а джентльмены дружески хлопали по спине.
Затем они позвали Джессику — что не потребовало много времени, потому что она подслушивала под дверью, а не ушла в свою комнату, как ей было велено, — и начали обнимать ее и целовать. Потом они ужинали все вместе и за ужином договорились устроить осенью двойную свадьбу, надеясь на то, что к тому времени с заговором убийц, который они раскрыли, будет покончено и они смогут снова начать жить свободно. А что может быть лучшим началом, чем двойная свадьба?
Ласково улыбнувшись, Оливия начала прилаживать фату Джессике. Ее платье и фата были такими же, как у Мег. И драгоценности были точно такими же, за исключением камней. Вместо изумрудов у нее были рубины.
— Рубины очень идут тебе, — тихо сказала Мег. Сестры стояли бок о бок и смотрелись в большое зеркало Серены.
— А изумруды подходят тебе, Мег, — с улыбкой ответила Джессика.
— Осмелюсь заметить, что изумруды и рубины подходят любой леди, — заметила, фыркнув, Серена со своего места на диване позади них.
— Наверное, ты права! — рассмеялась Мег.
С тех пор как она вернулась в Лондон со всей семьей, ее отношения с сестрами стали значительно теплее. Видимо, разрушив стену, воздвигнутую ею вокруг себя, чтобы держать Уилла на расстоянии, Мег открыла душу также и своим родным. Теперь ее четыре сестры снова стали для нее тем, чем и были когда-то — ее подругами, наперсницами, ее семьей. В особенности Серена.
Мег отвернулась от зеркала и посмотрела на Серену, державшую на руках дремлющего Уильяма. Мег присутствовала при рождении малыша, и они с Уиллом стали его крестными родителями.
— Он спит?
— Пока спит. — Серена тихо рассмеялась. — Только сон его всегда длится меньше, чем мне бы хотелось.
— Ну что ж, думаю, то же самое можно сказать о любом младенце, — фыркнула Феба. — Обычно считается, что они только и делают, что спят. Но на самом деле едва ли они спят вообще.
— Но твоей Марджи уже почти полтора года, — вмешалась Джессика. — Наверняка она уже спит достаточно долго.
— О, вряд ли. — Феба поколебалась, затем, улыбнувшись сестрам, сказала: — Ну, раз уж мы все здесь собрались, я должна сообщить вам мою новость...
— Ты снова ждешь ребенка! — закончила за нее Серена.
Феба рот открыла от удивления.
— Как ты узнала?
— О, я наблюдала за тобой в прошлый раз, Феба, и, знаешь ли, у тебя при этом делается такой особенный вид...
— Довольно бледный, надо сказать.
— Нет, вовсе не бледный, — рассмеялась Серена. — Скорее сияющий.
Мег и Оливия подошли к сестре и крепко обняли ее.
— Какая чудесная новость! — воскликнула Оливия.
— Я так рада, что ты сообщила нам об этом сегодня, Феба, — сказала Мег. — Это делает сегодняшний день еще более значительным.
Не решившись встать, чтобы не разбудить Уильяма, Серена послала сестре воздушный поцелуй.
Джессика тоже обняла Фебу и глубокомысленно заметила:
— Если ты сейчас жалуешься, что не можешь выспаться как следует, то дальше будет еще хуже.
Феба одарила ее снисходительной улыбкой всезнайки:
— Может быть. Но это стоит того. Возможно, ты скоро сама в этом убедишься.
— Очень надеюсь, что нет! — воскликнула Джессика. — Я хочу пережить множество приключений и спать, сколько пожелаю, прежде чем свяжу себя оравой скачущих вокруг проказливых малышей.
— О, я нисколько не сомневаюсь, что твои дети будут настоящими разбойниками, Джесс, — заметила Серена.
Мег весело рассмеялась.
— Поторопись с моей прической, Оливия! — напомнила Джессика.
— Почему ты так нетерпелива, Джесс? — спросила Феба. — Что ты все время так беспокоишься и суетишься?
— Определенно больше, чем обычно, — добавила Серена.
— Вы все просто не можете понять, каково это! — простонала Джессика.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Мег.
— Дэвид... он... О, он такой джентльмен! — Джессика произнесла слово «джентльмен» так, будто это было ругательство.
— Но почему? — воскликнула Мег.
— Он отказался уложить меня в постель, пока мы не обвенчаемся должным образом, — закрыв глаза, сказала Джессика.
— Что? — вскрикнула Феба.
— Предвкушение убьет меня, — заявила Джессика скорбным тоном.
Феба расхохоталась.
Мег с трудом сдержала улыбку.
— О, Джесс, — ласково сказала она.
— Он настоящий джентльмен, — сказала Оливия, широко улыбаясь.
Мег посмотрела на Серену. Та низко склонилась над своим маленьким сынишкой, плечи ее тряслись от хохота. Она подняла взгляд на сестер, глаза ее искрились весельем.
— Ох, — задыхаясь, произнесла она, — извини меня, Джесс. Но я ничего... — она снова задохнулась от смеха, — не могу поделать. Это слишком забавно. Выходит, что из всех нас ты единственная дождалась свадьбы, чтобы лишиться девственности.
— Ты всегда была самой необузданной из всех нас, — добавила Оливия. — И самой красивой.
— Моя невинная малютка сестра, — сквозь смех произнесла Феба.
— Это вовсе не смешно, — проворчала Джессика. — И это не моя вина, а его. Почему ему понадобилось быть таким чертовски честным?
— Потому что, — сказала Оливия, — он любит тебя, дорогая Джесс. Он хочет все делать правильно. Как подобает порядочным людям.
— Он и в самом деле поступает правильно. — Мег наконец-то позволила улыбке расцвести на ее лице. — Я думаю, это прекрасно, что он настоял, чтобы ты подождала. В конце концов, этот день будет особенным для тебя во многих отношениях.
— Все думали, что это ты, Мег, все еще будешь девственницей в день своей свадьбы, — сказала Джесс. — Потому что у тебя такая честная... высоконравственная натура.
— Ты всех нас дурачила! — фыркнула Феба.
— Да уж, действительно, — сказала Серена.
Мег только улыбалась молча.
— Ты закончила наконец? — спросила Джессика Оливию.
— Да.
Джессика вздохнула с облегчением:
— Хорошо. Значит, мы готовы?
Серена взглянула на часы, стоявшие на каминной полке.
— Еще слишком рано, Джесс. Не все гости прибыли.
Недовольно ворча от нетерпения, Джессика раздраженно плюхнулась в одно из мягких бархатных кресел Серены.
— Не волнуйся, — сказала ей Феба. — Уже совсем скоро он уложит тебя в постель. Я думаю, Дэвид тоже сгорает от нетерпения.
Из горла Джессики вырвался не поддающийся описанию звук.
— Могу себе представить, как он этого ждет, — сказала Оливия своим обычным спокойным тоном. — Ты видела, как он на тебя смотрит?
— О да, — вмешалась Феба. — Я видела. Словно она аппетитный кусок мяса, которым он мечтает полакомиться.
— Феба! — в один голос воскликнули все четыре сестры.
— Ну и что, это ведь правда, разве нет?
Сестры переглянулись, лукаво улыбаясь.
— Это правда, — со смехом сказала Серена.
Тут послышался осторожный стук в дверь, и в комнату заглянула служанка.
— Она прибыла, миледи. Попросить ее подождать в гостиной?
— Хм... — Серена оглядела остальных. — Как вы думаете?
— Я так надеялась, что она появится после церемонии, — простонала Феба. — Видно, неблагоприятные ветра не настолько замедлили ход ее корабля, как мы рассчитывали.
Мег переглянулась с Джессикой и кивнула.
— Проводите ее наверх, — сказала она.
Серена перехватила взгляд Мег, и несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Затем старшая сестра кивнула служанке:
— Пожалуйста, проводите ее наверх, Фланнери.
В ожидании сестры молча застыли без движения. Чуть погодя дверь распахнулась.
Сестры не шелохнулись, когда их мать вошла и резко остановилась в дверях, поднеся ладонь ко рту.
— О! — воскликнула она. — Посмотрите только на всех моих прекрасных, восхитительных дочерей!
Затем взгляд ее остановился на Мег, и она, разразившись слезами, бросилась вперед, протягивая к ней руки.
— Серена! — закричала она. — Силы небесные! Как долго я думала, что ты погибла — утонула! — и вот ты здесь, здоровая и прекрасная, как всегда, и по-прежнему в точности похожая на свою сестру.
Мег с Сереной переглянулись через плечо матери. Значит, так тому и быть. Даже их мать не хотела признать того, что она сделала. Впредь Мег суждено быть Сереной, а Серене оставаться Мег.
Мег медленно улыбнулась.
Это не имело значения. У нее был Уилл. Были Джейк и Томас. Были Серена и Оливия, Феба и Джессика. Все они любили ее и знали, кто она такая. Она отступила назад и поцеловала мать в щеку.
— Мама! — И тут ее собственные глаза наполнились слезами. — Я никогда... никогда не думала, что снова увижусь с тобой.
И это было правдой. В любом случае ее мать была здесь, и Мег больше не бежала от Кавершема в страхе навлечь беду на тех, кого любит. Она была свободна. Свободна снова быть с ними, Свободна любить Уилла.
Мать обхватила ее лицо ладонями и поцеловала, обливаясь слезами.
— Какое счастье видеть тебя... живой, моя дорогая любимая доченька!
А затем сестры Мег окружили их, даже Серена, которой удалось наконец благополучно уложить Уильяма в его колыбельку. И все плакали и обнимались.
— Мег, — сказала их мать, обернувшись к Серене, — ты добилась такого успеха! Стала графиней.
— Да, мама, — с улыбкой ответила Серена.
— А Оливия теперь герцогиня. — Мать поцеловала Оливию. — Мое дорогое милое дитя. Я знала, что в этом мире для тебя обязательно найдется герцог.
Все дружно рассмеялись при этом. Оливия была так слаба здоровьем, когда они были детьми, что мать не надеялась, что ей удастся вообще найти себе мужа — или даже дожить до тех лет, когда можно будет его искать.
— И ты, моя дорогая Феба. Я знаю, что ты вышла замуж за честного, достойного джентльмена.
— Это правда, мама, — откликнулась Феба, а затем проворчала себе под нос: — Хотя ты, наверное, единственная, кто назвал бы его джентльменом.
Но их мать снова обернулась к Мег и взяла ее и Джессику за руки.
— Я приехала как раз вовремя, не правда ли? Я. сказала кучеру Джеральдины, чтобы он поторапливался, что он должен гнать лошадей всю дорогу до Суссекса, чтобы я непременно попала на венчание моих дорогих дочек.
— Ты успела вовремя, мама, — сказала Джессика. Мы как раз собирались спуститься и отправиться в часовню.
— О, Джессика, любовь моя, ты выходишь замуж за владельца преуспевающего бизнеса. Отлично, дорогая!
Джессика, широко раскрыв глаза, взглянула на Мег.
— Владельца преуспевающего бизнеса? Где ты это услышала, мама?
— От Джеральдины, конечно.
— Конечно, — сухо сказала Серена. Тетушка Джеральдина была сестрой их матери. Она так же решительно, как и ее сестра, была настроена выгодно выдать племянниц замуж. Ничего не было более важного для этих двух дам, чем имидж их семьи в обществе.
— И наконец ты, Серена, — сказала их мать, обращаясь к Мег. — Согласиться выйти замуж за нашего дорогого славного капитана Лэнгли, после того как Мег бросила его ради графа... как это любезно с твоей стороны, Серена.
— Боже мой, мама, — сказала Мег, — Серена не бросала его...
Мать отпустила их руки и воздела свои собственные к небесам, как бы вознося благодарственную молитву.
— Наконец-то сбылись все мои материнские мечты. Сегодня к вечеру все мои пять дочерей окажутся замужем. И очень удачно.
Все сестры изумленно уставились на нее. Затем Серена широко улыбнулась:
— Нам всем очень повезло с замужеством, мама. Мы все вышли замуж по любви.
Венчались обе пары в маленькой часовне на краю владений Джонатана. Присутствовали все обитатели усадьбы, с трудом разместившись на узких церковных скамейках. Большую часть скамей занимали Донованы и их друзья, а шестеро братьев Дэвида, пришедшие вместе с женами, разместились позади. Это был первый серьезный шаг в деле примирения Дэвида с его семьей.
Беатрис была подружкой невесты, а Джейк и Томас вместе с тремя замужними сестрами Донован сидели в первом ряду рядом с матерью невест, одетой по последней моде, с сияющим от счастья лицом, в то время как брачующиеся произносили свои обеты. Сначала Джессика и Дэвид, затем Мег и Уилл.
— Этим кольцом я скрепляю наш брак, — тихо произнес Уилл, серьезно глядя на Мег восторженными глазами. Люди вокруг них, казалось, потускнели, растворились и куда-то исчезли. Остались только они двое, соединяющиеся вместе этим особым обрядом, который случается только раз в жизни. — Телом своим я поклоняюсь тебе и разделяю с тобой все, чем владею.
Вот так. Он сделал это. Только что он дал ей еще одно обещание, и она знала в глубине души, что он выполнит его, как выполнил свое прошлое обещание.
— Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь.
Он взял ее руку и на мгновение задержал ее в своей широкой мозолистой ладони. Затем надел ей на палец кольцо. Они купили его на прошлой неделе в Брайтоне, когда Уилл вспомнил, что им понадобится кольцо.
Это был простой золотой ободок. Символ их беззаветной и бесконечной любви друг к другу.
Оно было прекрасно.
Мег счастливо улыбнулась ему. Своему мужу.
Викарий велел обеим парам преклонить колени, и они все вместе помолились. После этого священник запел псалом и снова прочел молитву. Затем он произнес проповедь и причастил новобрачных.
Наконец обе пары поднялись и повернулись лицом к сидевшим на скамьях. Викарий представил их как мистера и миссис Дэвид Бриггз и капитана и миссис Уильям Лэнгли.
Торжественные звуки органа сопровождали конец службы. Мег с Уиллом, взявшись за руки, шли первыми. Они шествовали медленно, улыбаясь всем окружавшим их счастливым лицам. Джейк, давно достигший предела своего терпения, радостно бросился к ним, когда они подошли к месту, где он сидел с Фебой и Себастьяном. Томас, чтобы не отставать, присоединился к ним.
Джессика и Дэвид шли следом, тоже рука об руку. За ними их сестры со своими мужьями и их мать, а затем остальные гости.
Мег и Уилл вышли наружу в ясное ноябрьское утро и остановились на лужайке перед часовней. Мег подняла взгляд на своего мужа и улыбнулась ему.
— Мы женаты, — прошептала она.
— Скажи мне, что это не сон, — отозвался он, закрыв глаза.
— Клянусь тебе, Уилл, ты точно не спишь.
— Слава Богу. — Он открыл глаза. — Мы женаты. Наконец-то!
И он поцеловал ее, в то время как их друзья и любимые родственники высыпали из часовни, желая им счастья.
