Глава 15
Аннели на ходу застегивала жакет, когда они спускались по лестнице к выходу. В пивной было полно народу; при появлении Аннели и Эмори все стали переглядываться и подмигивать друг другу.
От керосиновых ламп и запаха пота здесь нечем было дышать. Выйдя на улицу, Аннели с наслаждением глотнула свежего воздуха и тут увидела солдат, вышедших из соседнего дома, в дюжине шагов от них.
Эмори взял ее под руку, и они зашагали в противоположную сторону. Десять шагов, еще двадцать… Можно было вздохнуть, а Эмори даже рискнул оглянуться. Солдаты не обращали на них внимания, внимательно разглядывая мужчин, которых вывели из таверны. Их было трое. Высокие, темноволосые. У одного черная повязка на глазу. По требованию солдата он приподнял ее и показал отвратительный шрам над пустой глазницей.
Улица была пугающе безлюдной. Все попрятались по своим домам, едва услышав топот сапог, и сейчас можно было встретить лишь пьяных, которым море по колено, либо отчаянных смельчаков.
Услышав цоканье копыт и стук экипажа, Эмори, таща за собой Аннели, вжался в нишу, остававшуюся в тени. Экипаж остановился у одного из борделей, и из него вышли двое мужчин. Они бросили кучеру монету, пообещав еще одну, если он подождет, и забарабанили в дверь.
По пустынной улице пронесся еще один экипаж. Он развернулся и промчался мимо ниши, где стояли Эмори и Аннели. Фонарь на миг осветил их лица. Экипаж остановился в том месте, где солдаты держали под прицелом троих мужчин. Когда дверь открылась, мужчина в темно-синей форме высунулся из кареты и, сверкнув металлическими пуговицами, огляделся по сторонам.
— Кого-нибудь нашли?
Это был голос Руперта Рэмзи. Эмори и Аннели узнали бы его из тысячи других.
— Эти два джентльмена, — сказал один из солдат с явным сарказмом, — пытались улизнуть через заднюю дверь, когда мы вошли. А третий загородил нам путь, когда мы погнались за ними.
Полковник Рэмзи осмотрел задержанных с ног до головы и небрежно махнул рукой.
— Продолжайте поиски. Этот мерзавец где-то здесь, и я найду его. Сюда едут еще сорок солдат, нам на подмогу.
— Сорок солдат? — прошептала Аннели. — Надо выбраться отсюда, прежде чем они прибудут.
Эмори ничего не ответил, лишь слегка пошатнулся.
«О Господи! — взмолилась Аннели. — Только бы ему не стало плохо».
На Эмори вновь нахлынули воспоминания…
— Продолжайте поиски! Этот мерзавец не мог далеко уйти. Если он утонул, я хочу увидеть тело…
Вода была ледяной, соль жалила раны, спина горела. Он попытался крикнуть, когда упал с верфи в воду, но захлебнулся и пошел ко дну. Когда ноги его коснулись ила, он согнул их в коленях и рывком всплыл на поверхность. Набрал в легкие воздуха и снова нырнул. В воде двигаться было легче, чем на суше.
Яркий свет пронзил воду в двадцати футах от него. Они его искали. Наверняка Каприани. Он был взбешен, узнав, что Эмори бежал. Он так хотел вспороть ему живот и выпустить кишки той ночью.
Сказал ли он Большому Ножу, где спрятал письмо? Вряд ли. А если бы и сказал, Шеймас все равно успел бы вывести «Интрепид» из порта. Ирландский мерзавец наверняка что-то знал, и у него хватило ума спасти корабль и команду, прежде чем очутиться в ловушке.
Заглянет ли он в сейф? Сообразит ли, как поступить с тем, что он там найдет?
Нет, нет. Не заглянет. А это означает, что ему самому придется спасать этот проклятый мир. Будь проклят Уэст-форд! Эмори не хотел быть героем, черт возьми! И будь проклят Шеймас за то, что вытряс душу из этого маленького ублюдка. Будь проклят король, будь проклята королева и вся эта страна за то, что обрекли его на мучительную смерть… Если он сдастся, то снова пойдет ко дну. И там наконец обретет покой…
— Эмори! Эмори! Ты слышишь меня? Держись! Ты должен идти.
Эмори что-то промычал и, едва волоча ноги, побрел по улице, обхватив голову руками и содрогаясь от боли. Аннели шла за ним, то и дело оглядываясь в надежде, что солдатам сейчас не до них, а Рэмзи уже в экипаже.
Однако полковник как раз садился в экипаж, поставив ногу на подножку, когда заметил какое-то движение на плохо освещенной улице.
— Черт возьми… Кто там? Что происходит?
Один из солдат пересек улицу и подбежал к Рэмзи.
— Похоже, семейная парочка выясняет отношения. Полковник заслонил рукой глаза от света фонаря на экипаже и присмотрелся.
— Женщина, случайно, не в синем платье? Ладно, все равно ведите их сюда.
Красный мундир, пожав плечами, крикнул:
— Эй вы, двое! Стойте! С вами хочет поговорить полковник.
Аннели снова оглянулась. Солдат направлялся к ним. Она схватила Эмори за воротник и хорошенько встряхнула.
— Пожалуйста, — умоляла она. — Эмори… пожалуйста, скажи что-нибудь!
Он попытался ее оттолкнуть, но она в отчаянии стала бить его по лицу. Он с трудом открыл глаза. Боль не утихала, и ему пришлось опереться на ее плечо, чтобы не упасть.
— Они идут сюда, — тихо сказала Аннели. — Солдаты. Они нас заметили. Что делать?
Он подобрал с земли сумку, которую уронил, взял Аннели за руку и потащил за собой.
— Эй, вы!
Аннели оглянулась и увидела, что солдат снимает с плеча мушкет.
— Не двигаться!
Эмори обхватил Аннели за талию и увлек за собой в узкий проход, который она только сейчас заметила. Выйдя из него, они очутились на другой улице и в этот момент услышали крики и стрельбу. Эмори свернул еще на какую-то улицу. Он почти бежал, и Аннели едва поспевала за ним.
Они повернули налево и пробежали полквартала, прежде чем услышали справа крики и топот солдатских сапог. Слева стеной стояли дома. Они побежали по улице, круто уходившей вверх и освещенной лучше, чем остальные, поэтому солдаты могли в любой момент их увидеть.
Аннели задыхалась, длинное платье мешало двигаться, босая нога кровоточила. Она была в полном изнеможении, к тому же ее мучила мысль о том, что, если бы не она, Эмори давно испарился бы, прежде чем самый быстрый солдат добрался до вершины холма.
— Оставь меня, — выдохнула она. — Беги. Спасайся!
Он посмотрел на нее и еще крепче сжал ее руку.
— Не отставай! Осталось совсем немного! Вдруг они услышали стук колес ехавшего навстречу им экипажа и увидели Рэмзи, который, высунувшись из окна, выкрикивал приказы солдатам и орал на кучера, чтобы тот ехал быстрее.
— Оставь меня! Тебе еще удастся скрыться от них, если ты меня оставишь!
Эмори проворчал что-то и потащил ее в сторону переулка, из которого в этот момент выезжала коляска. С пистолетом в руке Эмори запрыгнул в нее, вышвырнул кучера, усадил Аннели на пассажирское сиденье, взял вожжи и хлестнул лошадь.
Из-за поворота показался экипаж Рэмзи Полковник продолжал отдавать приказы. Быстро взглянул на Эмори, когда свет фонаря скользнул по коляске, и услышал крики кучера:
— Держите вора!
Эмори изо всех сил хлестал лошадь, пока она не понеслась галопом. Солдаты, которые преследовали беглецов пешком, остановились; тех же, что рискнули выйти на дорогу, по которой мчалась коляска, словно ветром сдуло, как только Эмори выстрелил в воздух. Кое-кто из солдат открыл ответный огонь, остальные лишь смотрели вслед быстро удаляющемуся экипажу.
Эмори рукояткой пистолета разбил фонари на коляске.
— Ты в порядке?
— Думаю, да, — выдохнула Аннели. — А ты?
— Через несколько минут все выяснится. Держись за что-нибудь. Кажется, нам предстоит веселая поездка.
На его лице появилась дьявольская ухмылка, и он снова взмахнул хлыстом. Пока тяжелый экипаж Рэмзи развернулся, Эмори успел оторваться от него на триста-четыреста ярдов. Хлестнув лошадь, он повернул на маленькую улочку, с грохотом пронесся мимо плохо освещенных таверн и снова свернул.
Аннели судорожно вцепилась в кожаный ремень, когда коляска, казалось, готова была рассыпаться на ходу. Пешеходы с руганью разбегались, чтобы не попасть под лошадь. Эмори хлестал каждого, кто пытался приблизиться. Он то и дело оглядывался, волосы развевались на ветру, падая ему на лицо. Преследователи открыли стрельбу.
— Держись! — крикнул Эмори, натянул поводья и так резко повернул коляску, что она накренилась. — Ты умеешь заряжать пистолет?
Душа у Аннели ушла в пятки.
— Д-да, умею.
— Порох и картечь в сумке! — крикнул он, передавая ей два кремневых пистолета. — Заряди оба!
— Что ты задумал? Ты ведь не можешь убить их всех!
— Я не собираюсь никого убивать, — сказал он, — просто хочу немного попугать. А теперь держись. Скоро будет еще один поворот.
Аннели стиснула зубы, одной рукой ухватилась за ремень, а второй прижала к коленям пистолет, когда коляска, загрохотав на очередном повороте, вдруг покатилась по ровной дороге. Аннели нащупала на полу сумку, нашла банку с порохом и мешочек с картечью. Зарядила оба пистолета и уже собиралась окликнуть Эмори, когда услышала позади выстрелы.
Эмори обернулся.
— Дай пистолеты!
Но Аннели, стоя на коленях, высунула в окошко дуло пистолета, взвела курок и нажала на спусковой крючок. Отдачей ее отбросило назад.
Эмори дернул ее за платье.
— Глупая! Дай мне второй пистолет!
— Правь лучше лошадьми, черт возьми! — крикнула она, взобравшись на сиденье.
Вытащила второй пистолет, прицелилась и снова выстрелила. Пуля попала в экипаж Рэмзи и угодила прямо в руку солдата, стоявшего на задке экипажа. Бедняга с криком разжал руки, упал и покатился по дороге.
— Мне нужно время, чтобы перезарядить оружие, — выдохнула Аннели.
При других обстоятельствах Эмори посмеялся бы: похищенная девушка, наследница богатых родителей, стреляет в своих спасителей. Но сейчас ему было не до смеха. Он смотрел на ее бледное лицо с большими темными глазами и думал о том, что никогда больше не будет смеяться, если по его вине с ее головы упадет хоть один волосок.
— Сядь на пол, — скомандовал он. — Поближе к сиденью.
— Зачем? Что ты собираешься…
— Делай что говорят!
Увидев выражение его лица, Аннели больше не задавала вопросов и сделала все, как он сказал. Эмори резко свернул с дороги в парк. Комья земли и грязи вылетели из-под колес. Он направил лошадь прямо на цветущие клумбы, устремившись к темной полосе деревьев. Коляска неслась с такой скоростью, что Аннели оставалось лишь молить Бога смилостивиться над ними.
Аннели не видела еще одну полоску, посветлее. Видимо, это была дорожка, ведущая к видневшейся впереди каменной арке. Эмори, заколебавшись, попридержал лошадь, но, оглянувшись, понял, что нельзя медлить ни секунды Экипаж Рэмзи был совсем близко, стрельба велась почт: беспрерывно, и Эмори услышал чей-то победный клич. Видно, кто-то из преследователей догадался, что беглецы вскоре будут зажаты и с другой стороны — деревьями.
Но вслед за победными возгласами послышалась ругань и потом крики, когда кучеру пришлось остановить лошадей. Небольшая карета протиснулась в арку, загородив дорогу экипажу Рэмзи. По его приказу солдаты открыли огонь по удаляющейся карете, продырявив ее в нескольких местах. Эмори не тешил себя надеждой, что это надолго задержит Рэмзи и его солдат. Они могут настигнуть Эмори и объехав парк с другой стороны. Хотя шансы уйти от погони были невелики, Эмори подумал, что надо избавиться от коляски. Лошадь стала выбиваться из сил, одно колесо скоро выйдет из строя.
— Как только прорвемся сквозь эти деревья, — сказал Эмори, — покинем наш корабль. У нас будет всего один шанс, чтобы удачно спрыгнуть.
— Спрыгнуть? — выдохнула Аннели.
Деревья кончались, и Эмори дернул поводья. Коляска въехала во вторые ворота и выкатилась на лужайку. Впереди виднелись улочки с гостиницами и кафе, а немного выше — роскошные виллы. Олторпу показалось, что когда-то он уже это видел, и он постарался сосредоточиться, чтобы образ не ускользнул.
— Держись!
Коляска подпрыгнула, раздался оглушительный треск, и во все стороны полетели листья и ветки. Лошадь протащила коляску еще ярдов двадцать. Эмори накинул поводья на рычаг тормоза, одной рукой схватил сумку, другой — Аннели, бросил сумку на землю и спрыгнул, прижимая Аннели к себе, чтобы смягчить удар. Они покатились по мягкой траве, в последний раз взглянув на коляску. Она стремительно летела вниз, разваливаясь на части.
— Ты не ушиблась?
— Вроде бы нет, — ответила Аннели.
Эмори пощупал ее ноги, но не обнаружил ни ран, ни ушибов, которые она могла не почувствовать из-за шока. Она была в порядке. В полном порядке. Эта хрупкая, нежная женщина не испугалась ни стрельбы, ни погони, вынесла все. Ради него. Ради сумасшедшего Эмори Олторпа. Он с трудом удержался, чтобы не засмеяться и не поцеловать ее.
— Что мы теперь будем делать? — спросила она, оглядываясь по сторонам.
Он указал на гостиницу на вершине холма.
— Насколько я помню, это «Маннингтон-Хаус». Там можно взять напрокат коляску.
— Прекрасная идея, — произнесла она, когда он помог ей встать. — Но куда мы на ней отправимся?
— В безопасное место. Обещаю. Можешь еще немного пройти?
Она отряхнула платье и улыбнулась ему с таким видом, будто он предложил ей прогуляться по Бонд-стрит. Ее щеки пылали, глаза блестели, и он, не сдержавшись, обхватил ладонями ее лицо.
— Я никогда не встречал такой красивой, такой смелой женщины, как вы, Аннели Фэрчайлд, и клянусь, когда все это закончится, я постараюсь вас отблагодарить.
— Посмотрим, выполните ли вы свое обещание, — в тон ему произнесла Аннели, Он предложил ей руку, но она отказалась. Единственная туфля ей мешала, и она сбросила ее. Насколько это возможно без расчески, привела в порядок растрепавшиеся волосы, свои и Эмори.
Спустя пять минут они уже были в «Маннингтон-Хаусе», где взяли напрокат коляску и залезли в нее, погасив горевшие в ней маленькие свечи.
Наступил вечер, и на улицах было оживленно. По дороге сплошным потоком двигались кареты. Некоторые стали давать задний ход, поскольку образовались пробки.
Эмори все время был начеку. В Торки они не могли чувствовать себя в полной безопасности. И все же напряжение спало и сердце билось спокойнее, когда Аннели положила ему голову на плечо и он ее обнял.
