Больше медлить было нельзя – прошлой ночью Ло рассказал ему о визите капитана Грегори. Никто не знает, когда англичанин вернется вместе со своим вооруженным до зубов «Брестоном», но если их захватят в гавани Мобила, им конец. Отправляться надо не позже завтрашнего утра.

– В чем дело, друг мой? – раздался рядом негромкий голос Рамада. – Три последних дня у тебя не было желания ни с кем общаться. Что с тобой происходит?

– Ты слишком много разговариваешь.

– А ты слишком мало слушаешь.

– Не зли меня, Рамад! – Джейсон, вскочив на лошадь, круто развернул ее и поскакал по пляжу к холмам.

Только когда Мобил остался позади, он остановился на вершине, заваленной вырванными с корнями деревьями, и спешился. Темный песок под ногами вобрал в себя тепло послеполуденного солнца. Здесь, наедине с ветром и морем, его мрачное настроение понемногу рассеялось и у него появилась возможность немного расслабиться, отдохнуть от постоянного напряжения, а заодно разобраться наконец в противоречивых чувствах, все последние дни раздиравших его на части. Мари так и не простила ему того, что на вечере у губернатора он танцевал и любезничал с Анжеликой, и даже когда он вернулся в гостиницу, все его попытки объясниться ничего не дали. Ночь они провели как чужие, боясь коснуться друг друга.

– К черту любовь! – громко крикнул Джейсон, обращаясь к ветру и волнам.

И в самом деле, что она ему принесла, кроме горя и страданий? Поэтому-то он не вернулся за ней в Пенскотт-Холл, поэтому стал обращаться с ней пренебрежительно, если не грубо, здесь в Мобиле.

Он яростно поддал ногой камень. Мари сама во всем виновата – вот и поделом ей. Если она настолько зависит от него, тем хуже для нее. Когда-нибудь она еще поблагодарит его за этот урок. Конечно, они и дальше останутся друзьями, но не более того.

Тяжело дыша, Анжелика остановила лошадь; шляпка слетела с ее головы и повисла сзади на ленте. Темно-карие глаза, губы, как лепестки розы, ямочка на подбородке, – она смотрела на него сверху вниз с озорной улыбкой. Как бы ей хотелось, чтобы ветер сорвал с нее одежду, чтобы они оказались сейчас друг перед другом обнаженные, ощущая на своей коже прикосновения ветра. Может быть, Джейсон возьмет ее с собой, на свой пиратский корабль, – тогда уж он точно очень скоро забудет ту, черноволосую.

– Я летела быстрее ветра.

– А я ожидал, что ты приедешь в коляске.

– Может быть, у меня больше общего с капитаном Рейвен, чем ты думаешь.

Джейсон выпустил ее из объятий, отвернулся, прислонился к поваленному стволу дерева.

– Не хочешь о ней говорить?

Он молчал. Внизу в заливе чайки летали кругами. Вот одна выхватила из воды рыбку и снова взмыла вверх.

– Хорошо, не будем. Но тогда о ком же? А, знаю! Поговорим лучше о моих лейтенантах. – Анжелика подошла вплотную, так что грудь ее коснулась спины Джейсона.

Неожиданно он резко обернулся, схватил ее в объятия, так что на ее коже остались следы от его пальцев, и впился ей в губы яростным поцелуем. Ничего подобного она в жизни не испытывала. В мгновение ока корсаж ее платья оказался расстегнут, грудь обнажилась.

Анжелика в страхе отступила назад и выставила вперед руки, словно защищаясь.

– О Джейсон!

Его глаза сверкали, как лунный свет на воде. Не говоря ни слова, он отвел ее руки назад, блаженно вздохнул.

Она ему нравится! Незаметно для себя девушка выпрямилась, испытывая гордость за свое тело.

Джейсон прищурился. Молодая грудь… еще не очень полная, но высокая, упругая, и соски смотрят вверх. Он дотронулся до одного, потом до другого. Твердые. Наклонился, обвел вокруг языком, легонько сжал зубами.

Анжелика, ослабев от желания, без сил опустилась на колени. Словно во сне наблюдала она за тем, как он снимает рубашку и ботинки. Ниже талии, под бриджами, вздулся высокий бугор. Почти не сознавая, что делает, она протянула руку и, коснувшись его, содрогнулась.

Джейсон расстегнул пояс и выпустил набухшую плоть наружу. Словно зачарованная смотрела Анжелика, как он растет, наливается, твердеет, поднимается. Пальцы ее сами собой потянулись к нему, ощупывали, исследовали гладкую кожу под густыми волосами. Джейсон опустился рядом с ней, расстелил плащ на песке, потянул ее за собой вниз. Дыхание со свистом вырывалось у него из горла, крайнее возбуждение вытеснило все мысли о Мари. Он приподнял ей бедра, задрал юбки до талии. Господи, она в самом деле прекрасна! И как приятно гладить вход под густыми мягкими волосами, ощущая влагу под своими пальцами!

Для Анжелики все исчезло перед лицом нарастающей страсти; остались только его горящие глаза, проникающие в самую душу, и рука, сулящая неизведанные наслаждения. Но это ведь не все… Предстоит еще самый последний шаг. Неожиданно она испугалась. Ей будет больно, он разорвет ее. Она застонала, попыталась отстраниться. Поздно. Время игр и кокетства ушло. Вот он уже на ней, коленями раздвигает ей бедра, приближает этот страшный пульсирующий фаллос, касается ее протестующей плоти.

– Нет! – Она попыталась вырваться. – Пожалуйста, не надо…

– Еще как надо, – проговорил Джейсон каким-то сдавленным голосом; губы его скривились в демонической усмешке.

– Нет! Не смей!

Почему она не разжимает объятий – неужели хочет его? Да, хочет, как никого на свете.

– Я все посмею. Слышишь, абсолютно все.

Внезапно между бедер у нее словно вспыхнул огонь – огромный член вошел в нее, разрывая нежную девственную плеву. Анжелика вскрикнула от боли, и тут, незаметно для нее самой, бедра ее приподнялись. Она обхватила его ногами. Крик боли перешел в стон наслаждения, и она ощутила его губы на своих губах…

Мари сняла бриджи, блузу, сапоги и приступила к сложному процессу облачения в шелковое чудо, сплошь состоявшее из оборок и кружев. Работая горничной в Пенскотт-Холле, она часто прислуживала леди Гвендолин; тогда ей казалось нелепым, что кто-то должен помогать женщине одеваться. Только теперь она поняла, что сделать это одной просто невозможно.

– Тюльпанчик!

Появившаяся в дверях Хоуп застыла на месте.

– Ну что ты там застряла? Иди помоги мне!

Хоуп нахмурила брови, однако при виде беспомощной Мари, тщетно пытающейся справиться с непокорным платьем, сердце ее смягчилось.

– С удовольствием, радость моя.

Полчаса спустя команда Мари с благоговейным ужасом взирала на своего изменившегося до неузнаваемости капитана, а Том Ганн, который именно в этот момент входил в гостиницу, выронил из рук глиняный кувшин с элем, и тот с грохотом разлетелся на мелкие осколки.

– Нет, вы только посмотрите на нее!

Мари подобрала юбки и величественно прошествовала к выходу.

– Где экипаж?

– Я послал за ним Шелби, скоро он уже должен быть здесь.

Появившаяся в этот момент в дверях плотная фигура Форликара заслонила собой весь дверной проем.

– Чтоб я пропал! Чтоб меня акулы сожрали!

– Прочь с дороги! – рявкнула сзади Хоуп. – Дай пройти даме.

Коляска подъехала в ту самую минуту, когда Мари вышла из гостиницы. На козлах сидел сам Джон Ло.

Мари несколько секунд колебалась.

– Когда месье предложил предоставить в мое распоряжение экипаж, я не поняла, что он имел в виду и себя тоже. Я ни в коем случае не хотела бы показаться навязчивой.

– О чем вы говорите, мадам! Для меня это не обязанность, а огромное удовольствие. – Он подал ей руку. – Прошу.

– Месье…

– Да?

– Где капитан Брэнд?

– Это мне неизвестно. Может быть, там? – Ло указал на особняк губернатора.

– Это было бы очень странно – месье Бьенвилль ждет нас всех сегодня вечером.

– Возможно, произошло что-нибудь неожиданное.

Ло, не дожидаясь просьбы Мари, стегнул лошадь, и экипаж тронулся с места.

Мармон встретил их у дверей.

– Мы хотели бы видеть месье Бьенвилля и капитана Брэнда.

– Но… капитана Брэнда здесь нет.

– Вот как? – Судя по всему, Мари явно не рассчитывала на такое развитие событий. Быстро взглянув на своего спутника, она резко повернулась и пошла к коляске.

– И куда же мы направляемся теперь? – Ло попытался сделать вид, что не понимает причин, вызвавших неудовольствие его спутницы, однако ей теперь уже было все равно.

– Куда хотите, хоть к черту! – произнеся эту не слишком вежливую фразу, Мари отвернулась к окну и, пока коляска трогалась, не проронила больше ни слова.

Дорога, извиваясь, шла вверх, огибая холмы и приближаясь к лесному массиву. Для зимы день выдался на удивление теплым. В Англии все зимние месяцы казались Мари одним бесконечным холодным днем, на Мистере, напротив, всегда было тепло, за исключением периода дождей, здесь же, в Новом Свете, погода, видимо, отражала непредсказуемость самой этой земли.

Всю дорогу они почти не разговаривали. Мари как зачарованная впитывала в себя окружающую красоту, не обращая внимания на пристальные взгляды своего соседа.

Наконец Ло натянул поводья, и лошадь послушно остановилась. Впереди виднелась небольшая роща, указывавшая на близость пруда. Мари никогда еще не встречала таких деревьев.

– Что это?

– Ивы. Они дают хорошую тень, только уж очень привлекают комаров, особенно в жару.

– Красивое место.

Ло приложил палец к губам.

– Послушайте.

Вначале Мари ничего не услышала. Потом до ее сознания стали доходить едва уловимые звуки, словно жизнь начала пробуждаться рядом с ней.

Странный шелест… Это лошадь взмахнула хвостом. Отдаленная песня птицы. Шорох ветра в вершинах сосен. Приглушенный рокот моря вдалеке.

– Я не знаю, где искать вашего капитана Брэнда. Если позволите, вместо этого я покажу вам свой мир.

– Ваш мир?

Ло повернулся к ней, взглянул прямо в глаза.

– Да. Тот, который я хотел бы разделить с вами… – Он потянулся к Мари, обнял за плечи…

В первый момент она вся сжалась, но потом неожиданно пришло спокойствие. А почему бы и нет? Джейсон явно ее избегает – все эти дни он вел себя холодно и отстраненно. Вот и поделом ему. А этот Ло… Что ж, любопытная личность, много честолюбия и, наверное, возможностей.

Она легонько коснулась губами его губ, позволила ему обнять себя… и ощутила что-то похожее на шок. Прикосновение его влажных горячих губ возбудило в ней неожиданно приятные ощущения. Она наедине с другим мужчиной – сама мысль об этом действовала возбуждающе. А что, если бы Джейсон застал их сейчас?..

Она отодвинулась от Джона Ло и молча посмотрела на него, но он тут же снова схватил ее в объятия, коснулся губами щеки, шеи, нашел ее губы.

– Рейвен… Мой вороненок! Вы просто изумительная женщина.

Хриплый шепот прервался. Он поцеловал полуприкрытые глаза Мари, в то время как его рука коснулась ее груди. Это легкое прикосновение пробудило в ней противоречивые чувства смущения, неловкости… и вины.

Ло тем временем продолжал ласкать ее шею; искусный в любовных играх, он прижался бедром к ее бедру, нашептывая ей на ухо страстные слова…

И тут вдруг Мари почувствовала, что не может ответить на его ласки, не может даже притвориться. Она резко отстранилась.

– Что, что такое? – Ло был явно разочарован.

Как это он сам только что сказал? Новая жизнь без притворства? Верно, на этой земле два человека – она и Джейсон – могут обрести свой дом; так стоит ли губить эту мечту глупой любовной игрой, в которую она и сама не верит?

– Вы не возражаете, если я немного пройдусь?

– Конечно, нет. – Ее спутник помог ей выйти из коляски и тут же взял под руку.

– Я хотела бы прогуляться одна.

Ло вздохнул. Так и есть – легкой победы здесь ожидать не приходится. Однако он постарался не показать своего раздражения.

– Идите, мой прекрасный друг. Может быть, вы действительно полюбите эту землю, а деревья нашепчут вам новое имя. Я подожду здесь.

Мари подобрала юбки и не спеша направилась по холодной влажной траве к ивам. Внизу под ними лежал неглубокий пруд, покрытый по краям ряской, которую украшали водяные лилии. На поваленном стволе дерева дремала черепаха, повсюду вокруг летали стрекозы, радуясь обманчиво теплому дню.

Весна среди зимы. Странная земля… Место, где можно избавиться от прежней жизни и прежнего имени, начать с ничего, с мечты. Что сказал бы на это Джейсон? Его собственная жизнь все еще движется под влиянием той таблички с пепелища, на которой написано «Мир». Сможет ли он оставить пиратство и разбой, забыть о ненависти и мести?

Лес неожиданно кончился, и Мари вышла к обрыву. Там, внизу, узкая полоса пляжа отделяла землю от бесконечного движения волн. Невероятное сочетание – неподвижные леса и вечно беспокойный океан…

Внезапно Мари застыла на месте. Этого не может быть! Огненно-рыжая шевелюра венчает голову одного из тел, сплетенных воедино… Слезы застлали ей глаза, мешая получше рассмотреть мерзкую картину; биение сердца невыносимой болью отдалось в груди…

Скорее назад. Только не бежать, не порвать платье и не разрыдаться вслух. Обратно, через лес, через поляну, пока никто ничего не заметил, ни о чем не догадался.

– Отвезите меня в город, – прошептала Мари едва слышно.

– Но, мадемуазель…

– Обратно, черт побери!

Коляска помчалась стрелой под гору. Мари, не произнося ни слова, остановившимся взглядом смотрела прямо перед собой. Когда они, миновав губернаторский особняк, остановились у гостиницы, она, не глядя по сторонам, взбежала вверх по лестнице в свою комнату и лишь здесь дала волю отчаянию. Слезы неудержимо полились из ее глаз. Вырядилась, как глупая кукла! Для кого?

В ярости Мари начала срывать с себя роскошное платье, безжалостно разрывая шелк и кружева. Наконец она без сил опустилась на пол, не в состоянии изгнать из памяти только что увиденную картину. Двое, сплетенные в страстном объятии. Джейсон и эта стерва…

– Что случилось? – Анжелика села и вопросительно посмотрела на Джейсона. Прическа ее сбилась, грудь без поддержки тугого корсета из китового уса уже не выглядела столь неотразимо притягательной.

Человек, возвышавшийся над ней, молчал. Тот же вопрос он задавал сейчас самому себе. Стоило ему оторвался от пышущего жаром тела Анжелики, как его начали терзать сомнения, чувство неудовлетворенности и… вины. Да-да, вины. Он дал себе зарок разорвать узы, связывающие его с Мари, и не слишком много думать о другой девушке, которой он только что обладал. Так ему и следует поступить. Привязанности делают человека слишком уязвимым.

– Джейсон… – Анжелика, мурлыча как кошечка, почесала его лодыжку пальцами ноги. – Обед у папы назначен только на девять часов, значит, у нас еще полдня впереди. – Она протянула руку и коснулась его плоти, ожидая, что он опять доставит ей наслаждение. Одно только это прикосновение вызвало в ней непередаваемое возбуждение. – Я быстро учусь. Теперь ты можешь мне все показать.

Внезапно Джейсон подтолкнул ее, развернул кругом, игриво, но довольно чувствительно шлепнул по ягодицам.

– Похоже, девочка, ты чересчур ненасытна. Лакомый кусочек для любого мужчины. Однако меня ждут дела, и мои люди, наверное, уже беспокоятся.

– Но… я люблю тебя, Джейсон!

– Не стоит сейчас произносить это слово. Лучше побыстрее одевайся и отправляйся домой.

– Но ты же не можешь вот так… после всего что было…

– А что было? Разумеется, мы с тобой недурно порезвились…

– Порезвились? – Анжелика вскочила как ужаленная. – Вот как ты это называешь?! – Несколько секунд она не могла выговорить ни слова от ярости. – Свинья! Бандит! Подонок!

– Благодарю за комплименты. – Джейсон постарался придать своим словам иронический оттенок, но Анжелика его уже не слушала, в спешке надевая через голову платье.

– Я тебя ненавижу. Ненавижу на всю жизнь!

Она кое-как привела в порядок свой туалет и, отвязав обеих лошадей, вскочила в седло, а кобылу Джейсона хлестнула поводьями изо всех сил. Та умчалась прочь.

– Постой, сумасшедшая! – крикнул Джейсон.

С равным успехом Джейсон мог обратиться к возвышавшейся неподалеку скале.

– Можешь прогуляться пешком! – единственное, что он еще услышал из-за деревьев.

К тому времени как он оделся, Анжелики уже и след простыл.

По дороге к городу у Джейсона созрело решение. Он найдет Мари и попытается объясниться с ней… если она ему позволит. А пока он чувствовал себя по-настоящему несчастным.

Ярко-красное солнце скрылось за отдаленными вершинами сосен; быстро наступившую темноту смягчало лишь неяркое мерцание звезд. Повсюду зажглись свечи, захлопали двери и ставни окон: люди спешили укрыться в своих домах от ночного холода, окутавшего город.

Джейсон подошел к матросу, охранявшему корабль Мари.

– Кажется, ветер стихает? Что говорят местные?

– Меняется на северный, и очень кстати – он вынесет нас отсюда за милую душу.

– Если будем готовы.

– Мы-то готовы. Все закончили еще до захода солнца.

Только бы никто не вспомнил о том, что капитан «Баньши» исчез на полдня.

Джейсон быстро направился к гостинице и, подойдя к ней, сразу вошел внутрь.

Несколько моряков из команды Мари сидели в холле. Не обращая внимания на враждебные взгляды, он промчался вверх по лестнице, пробежал по коридору, распахнул дверь комнаты.

– Мари!

Он увидел, как Хоуп резко обернулась, раскрыв ярко накрашенный рот, и в растерянности остановился. В это время что-то тяжелое ударило его сзади по черепу. Без единого звука капитан мешком свалился на пол.

Двигаясь плавно, словно кошка, Мари обошла вокруг него.

– Он предал меня дважды. Первый раз в Англии и вот теперь здесь. Но больше он никогда этого не сделает. А теперь, Хоуп, помоги мне связать его.

Нэд проглотил остатки эля и поднял глаза на молодого парня, сидевшего напротив.

– Значит, у тебя осталась одна ночка на этих двух шлюшек? Бедняга…

Шелби добродушно усмехнулся:

– Я же не виноват, что понравился им. Может, если бы ты задул лампу, прежде чем они увидели твой крючковатый нос, тебе бы больше повезло. А может, это возраст виноват – они боятся, что ты окочуришься и не докончишь свою работу. Со мной им опасаться нечего.

– Возраст! Да меня еще на сто лет хватит! – Внезапно Нэд замер на полуслове. – Черт меня подери!

По лестнице, перешагивая через две ступеньки, спускалась Мари в черных бриджах и темно-синей накидке, со шпагой и кобурой пистолета на поясе. Когда она подошла к столу, Нэд растерянно моргнул, встретившись с ее дымчато-серыми глазами, которые сейчас сверкали, как у кошки. Он и раньше видел у нее такие глаза, и ему это всегда нравилось.

– Где остальные, Том, Бен, Пул – все, кому мы доверяем?

– Том и Пул на борту с полудюжиной тех, кого Джейсон нанял на Мистере. Бен и Поучер на берегу.

– Найди их, только по-тихому, чтобы не вызвать подозрений. Нам понадобится примерно с десяток людей и баркас. Как можно скорее приведи всех к складу Джона Ло; я буду ждать вас там, в кустах у главного входа.

– Но…

– Пока тебе больше ничего знать не нужно. Действуй осторожно, так, чтобы никто ни о чем не догадался.

– Слушаюсь, капитан.

Шелби тоже вскочил из-за стола.

– А ты быстро на корабль. Скажи Тому, пусть запрет тех, которым он не доверяет, и приготовится к отплытию. Мы сюда больше не вернемся. Нэд, позаботься о том, чтобы твои люди были вооружены. Это все. Действуйте, да побыстрее.

Нэд оскалился в волчьей ухмылке. Давно бы так! Не важно, что вызвало такую перемену в поведении капитана; если Рейвен задумала всех провести, она может рассчитывать на него.

Не успели они выйти, как на лестнице появилась Хоуп, закутанная в плащ и с узелком в руке.

– Ты пока подожди здесь. – Мари указала подруге на дверь комнаты, где лежал с кляпом во рту Джейсон. – Если что, беги к складу и дай мне знать.

Покинув таверну, Мари быстро направилась по ночному городу к складским помещениям Джона Ло. Когда она почти достигла цели, ее окликнули и из тени показался Нэд, а за ним Поучер, Джесс и Бен.

– Я привел пятнадцать человек, с оружием.

– Молодец!

– Но почему мы здесь? Что случилось? – послышались взволнованные голоса.

– Придержите языки! – цыкнул на них Нэд. – Капитан знает, что делает.

Мари почувствовала радостное волнение в голосе своего товарища; однако о себе она не могла сказать того же. Ей предстояло совершить нечто такое, что навсегда оттолкнет от нее Джейсона, превратит любовь и нежность, которую они некогда делили, в нескончаемую ненависть. Он лгал ей, подчинил ее своей воле, а потом, дважды предав, обманул, как последнюю дуру. Слава Богу, теперь с этим покончено – ни Джейсон, ни кто-либо другой больше от нее такого не дождется.

Склад, у которого матросы ждали Мари, представлял собой помещение, похожее на амбар: он нависал над водой таким образом, чтобы лодка могла незаметно войти в него. На втором этаже помещалось жилище Джона Ло; в его окне горел свет, и это означало, что Ло, вероятно, все еще дома. Наверное, готовится к губернаторскому обеду, подумала Мари.

В тот момент, когда она повернулась к своим людям, к дому подъехала коляска и остановилась у главного входа на склад. Из тени вышел охранник.

– Нэд. Поучер.

Оба поняли ее без слов и молниеносно скрылись в тени за коляской.

– Подождите, пока я вас позову, – приказала она остальным и вышла на свет.

Вначале никто не обратил на нее внимания: появившийся из двери Ло отдал какие-то распоряжения охраннику и сел в экипаж. В этот момент он заметил Мари.

– Бог ты мой, какой сюрприз!

– Я тоже рада вас видеть.

Ло ответил довольной усмешкой.

– Вы действительно переменчивое существо. Впрочем, этого следовало ожидать. – Он галантно протянул ей руку, и Мари села в коляску, скрывая пистолет под плащом. Тут же снаружи послышались звуки ударов и стоны. Ло встревожился. Он уже собрался было открыть дверь и позвать своих людей, однако, ощутив холод пистолетного дула у горла, сразу все понял.

В окно просунулась голова Поучера.

– Все чисто, Рейвен.

– Выходите, – приказала Мари. – Быстро! Позовите своих людей и дайте нам пройти внутрь.

– Ну уж нет!

Мари с силой оттянула его голову назад. Выкатив глаза, он смотрел на ее палец, все сильнее нажимающий на курок.

– Хорошо-хорошо, я подчиняюсь.

Мари ослабила хватку, и Ло с трудом сглотнул; холодный пот каплями скатывался со лба.

– Действительно переменчивая женщина… – снова невнятно пробормотал он. – Но почему? Что произошло?

– Какое это имеет значение? Шевелитесь, иначе пропустите обед у губернатора.

Ло выбрался из экипажа и тут же оказался в окружении людей с корабля Мари. Соскочив следом, она легонько подтолкнула его в спину, и он, послушно подойдя к дверям, тихонько постучал два раза. Окошко на двери открылось.

– Впустите меня, я кое-что забыл.

Окошко закрылось, послышался лязг болтов. Как только в двери появилась щель, Мари втолкнула туда Джона Ло. Охранник от неожиданности упал назад. Пятнадцать решительно настроенных людей устрашающего вида ворвались на склад. Все решилось молниеносно. Пятеро сторожей сдались и положили оружие на пол. Еще через несколько минут, когда открыли двери во внутренний док, Мари и ее люди нагрузили две лодки золотом, перевезенным сюда с «Баньши» всего два дня назад. Пока они работали, Мари вместе с Ло обошла склад и заставила его указать ящики с наиболее ценными товарами – их тоже погрузили на одну из лодок.

Покончив с этим, Мари приказала своим людям крепко связать охранников Джона Ло и предупредить их, чтобы не поднимали шума, пока их хозяин к ним не вернется. Подошедшая несколькими минутами раньше Хоуп стояла рядом с ней, безмолвно глядя на происходящее.

Ввели возницу Джона Ло, заперли двери. Джесс вслед за Ло, которого отдали ему под охрану, прыгнул в лодку, но Хоуп все переминалась в нерешительности.

– Ну что же ты? – Мари с недоумением взглянула на подругу.

– Я не поеду с вами. – Хоуп обратила к Мари залитое слезами лицо. – Последний раз я плакала еще в девушках, много лет назад, это было так давно, что и не вспомнить.

– Я не понимаю…

– Мой сладкий Тюльпанчик… У меня никогда никого и ничего не было… Даже мужчины, которого я могла бы назвать своим. А теперь появился Форликар. Он, конечно, тот еще фрукт, и характер у него не сахар. Но мы с ним нужны друг другу. Я не могу его бросить, просто не могу.

Мари крепко обняла Хоуп.

– Ладно, я тебе верю. Прощай и не забывай обо мне.

Она прыгнула в лодку, и тут же весла погрузились в воду. Лодка вышла на открытое пространство и стремительно понеслась от берега, а Хоуп, уже потеряв ее из виду, все стояла на причале и махала вслед рукой.

Теперь для Мари оставалась одна проблема – «Баньши». Глядя в темноту, она пыталась найти решение. Форликар сейчас на корабле; что бы ни случилось, он не должен пострадать. Но ее кораблю нужен по крайней мере день, чтобы уйти от погони; значит, «Баньши» необходимо вывести из строя.

Команда ждала своего капитана в полной боевой готовности. Пятерых новичков заперли в кубрике во избежание возможных неприятностей.

Том Ганн, приветливо улыбаясь, помог Мари подняться на борт и вдруг застыл на месте, увидев в лодке связанного Джона Ло с кляпом во рту.

– Ничего не понимаю…

– Поднимите на борт контрабанду. Я забрала то золото, которое заплатил ему Джейсон, и еще кое-какой товар, который нам может пригодиться. Проследи, чтобы ничего не пропало, а потом зайди ко мне в каюту. Поучер, тебя это тоже касается.

Поколебавшись долю секунды, Том сделал шаг к борту, но Нэд Слай остановил его.

– Я сам прослежу за товаром, а ты иди к ней. Такой я ее еще не видел. Не знаю, что сделал этот Брэнд, но ей очень плохо, и она в ярости. Скоро у нас на хвосте будут и Брэнд, и Ло, и весь французский военно-морской флот в придачу. – Нэд коротко рассмеялся. – Давно я так хорошо себя не чувствовал! – Он хлопнул Тома по плечу и, повернувшись, пошел исполнять приказание Мари.

Как вскоре выяснилось, Поучер оказался просто незаменим для такого дела. Он, Том и Мари сели в лодку и почти беззвучно проплыли небольшое расстояние, отделявшее их от «Баньши». С самого начала Том настаивал, чтобы Мари не покидала корабль, однако она ничего не хотела слушать. У нее свой счет к Джейсону, и она заплатит ему сполна.

На «Баньши» стояла мертвая тишина. Те моряки, что остались на борту, скорее всего спят, а может, играют в кости либо просто судачат о чем-нибудь. Если ей повезет, никто так ни о чем и не догадается, пока ее корабль не окажется в море.

Лодка подошла вплотную к борту «Баньши», и Поучер, ловкий как уж, быстро поднялся по канату наверх. Мари и Том с лодки следили за его фигурой, двигавшейся параллельно борту. Все свершилось в какие-нибудь четверть часа, однако к тому времени, когда Поучер спустился по канату и прыгнул обратно в лодку, Мари казалось, будто прошла целая вечность.

– Ну что?

Поучер сунул нож за пояс.

– Все в порядке. Канаты перерезаны наполовину, так что они ничего не заметят, пока не начнут поднимать паруса. Да, вот это будет картинка!

Мари позволила себе немного расслабиться.

– Отличная работа.

Теперь их ничто не остановит. Разумеется, узнав об их бегстве, Джейсон соберет свою команду и выйдет в море, а потом потратит еще день или два на то, чтобы починить оснастку. За это время она со своим кораблем будет уже далеко. Капитан Брэнд еще пожалеет о том дне, когда предал Мари Рейвен.

Вернувшись на свой корабль, Мари обошла палубы и тщательно все проверила. Закончив обход, она прошла на шканцы.

– Порядок, Том. Можно отправляться.

Команды отдавались вполголоса, почти шепотом. Теперь у них не хватало людей, чтобы по всем правилам поднять якорь, поэтому они просто перерубили канат топором. Сильный порыв ветра сразу повернул их к выходу из залива, и очень кстати – так им будет легче уйти незамеченными.

Мари подошла к грот-мачте, достала нож и перерезала веревки, которыми был привязан Джон Ло, а потом вынула у него изо рта кляп. Пленник распрямился, с трудом сдерживая ярость.

– Вы собираетесь оставить меня здесь навсегда, мадам?

– Нет. Как только мы выйдем из бухты, вы будете свободны и без труда сможете добраться до острова Дофин.

Ло прищурился:

– Значит, вы не собираетесь меня убивать?

– Месье, мы грабители, но не убийцы. Благодарю вас за гостеприимство… и за золото. – Она указала в сторону борта, где у веревочной лестницы стоял один из матросов. – А теперь прощайте. – Мари резко повернулась и прошла на корму, чтобы отдать распоряжения относительно пятерых людей, нанятых Джейсоном. Они будут освобождены и примутся за работу, когда корабль окажется достаточно далеко в открытом море.

Потом она в одиночестве стояла у борта, глядя, как Мобил, удаляясь, превращается в едва различимое темное пятно на горизонте.

Она одержала над ним победу и может теперь торжествовать. Но почему тогда так тяжело у нее на душе? Как там сказала Хоуп? «Мы с ним привязались друг к другу»… Глупая женщина! Привязанность приводит к измене и предательству. Ласки, поцелуи, сладкие слова… все это ничего не значит. Во всяком случае, не для Джейсона. Но и она не будет лить слезы! Даже холодный северный ветер не заставит ее заплакать!

Молча, с сухими глазами, стояла Мари у перил, пока встревоженный Том Ганн не увел ее в каюту и не уложил на койку под теплое одеяло, где ее сморил беспокойный сон.