Глава 23

– Это было так мило с твоей стороны, Дрейк, – заметила Элоиза, наблюдая в открытое окно кареты за тем, с какой горделивостью миссис Барнс шествует к двери. – Она же боготворить тебя будет за то, что ты дал ей возможность почувствовать себя такой важной особой.

– Да будет тебе, – с улыбкой промолвил Дрейк.

Стоит ли говорить, что он нуждался в восхищении не миссис Барнс, а совсем другой женщины. Но, признаться, ему было внове бежать по улице за экономкой и к тому же умолять ее на глазах у остолбеневших от изумления зевак простить его.

Что она и сделала, а это было весьма важно для осуществления его планов на будущее.

Карета свернула на улицу, запруженную транспортом. Элоиза успела заметить, как проходивший мимо точильщик ножей с удивлением проследил взглядом за экипажем Дрейка, узнав ее.

– Куда мы едем? – спросила она своего спутника.

– Ко мне домой, – ответил Дрейк. – Если мы собираемся продолжить беседу, то лучше сделать это в уединении дома, где никто не подслушивает под дверьми.

Элоиза повернулась к нему. Был ясный день, она только что стала любовницей Дрейка, и границы между ее прошлой жизни и новой реальностью постепенно начали меркнуть. Прошлой ночью Элоиза поняла, что пути назад для нее нет. Однако это не означало, что старые ценности перестали иметь для нее значение. Хотя, возможно, со временем это и произойдет. Хотя она не знала когда.

– Элоиза, – ласково обратился к ней Дрейк, словно прочитав ее мысли. – Для меня не важно, что думают другие. Ты достаточно отважна для того, чтобы появляться со мной на людях?

– Слово «отважна» не кажется мне уместным в данном случае, – тихо заметила она.

– Поедем ко мне, – упрашивал он с улыбкой. – Мы сможем поговорить спокойно, и никто нам не помешает.

– Только поговорить? – приподняв брови, спросила Элоиза.

Боскасл усмехнулся, но не стал отрицать того, что она заподозрила.

– Знаешь, кажется, сегодня произошла наша первая ссора, – сказал он. – Заниматься любовью после ссоры – замечательная вещь. Можно окончательно помириться, избавиться от всех претензий друг к другу.

Элоиза задумалась.

– А Марибелле Сент-Айвз известно, что я стала твоей любовницей? – наконец спросила она.

– Не знаю. – Он улыбнулся Элоизе такой манящей улыбкой, что у нее мурашки забегали по спине. – Но скоро она об это узнает, не так ли?

В данном случае, Бог свидетель, лучше бы это произошло позже, чем раньше. Дрейк написал Марибелле очень мягкое письмо, в котором тактично объяснил, что его планы меняются и он отказывается от отношений с нею. Он хотел лично поговорить с Марибеллой, но она снова отказалась его видеть. Возможно, она уже знала, что на его решение повлияла другая женщина. А если и не знала, то уж подозревала точно.

Карета остановилась у бокового входа в трехэтажный особняк лорда Боскасла, выстроенный в григорианском стиле; железные ворота с лязгом отворились и захлопнулись за ними. Дрейк всегда старался проводить дома как можно меньше времени, поэтому его решение привезти сюда Элоизу значило даже больше, чем он мог себе представить. Девон даже подшучивал над Дрейком, говоря, что старший брат может пустить корни там, где задерживается слишком долго.

Ступив из кареты на землю, Элоиза на мгновение задумалась, прежде чем повернуться к Дрейку. Ей было нелегко в одночасье забыть о тех общественных устоях, которым она подчинялась большую часть своей жизни. Однако ее любопытство и желание узнать Дрейка Боскасла получше оказались сильнее страха совершить проступок. О своих бывших нанимателях Элоиза обычно составляла мнение, осматривая их дома. Интересно, что она сейчас узнает о своем любовнике?

Единственным украшением вестибюля служили лишь потолок в стиле рококо да бронзовые канделябры в виде древних богов и богинь, которые внимательно следили за ней незрячими глазами, когда она проходила мимо них. Дрейк вел ее по первому этажу своего особняка, и, оглядываясь по сторонам, она понимала, что попала в истинно мужское жилище: здесь были и бильярдная, и библиотека с дубовыми панелями, из которой доносился приятный аромат сигар и дорогого бренди. Впрочем, были тут и предметы, по которым можно было составить мнение о характере самого Дрейка.

С непроницаемым лицом Дрейк повел ее наверх, в сторону того крыла, в котором располагались спальни. Элоиза замедлила шаг и тут же почувствовала, как его сильные пальцы крепко сжали ее руку. Это был дом одинокого человека, и ей захотелось наполнить его теплом. Да разве она хорошо знает Дрейка Боскасла?

– Все в порядке, – тихо проговорил Дрейк таким тоном, словно ее замешательство удивило его.

Элоизе казалось, что она слышит неуверенный стук собственного сердца. Любить такого человека, как Дрейк, больше того, стать его любовницей, очень нелегко, хотя на время она и ощутила себя защищенной. Опыта-то у нее нет никакого. Сможет ли она стать опытной любовницей с такой же легкостью, с какой освоила правила этикета?

Правильно ли она поступила, не взяв с него никаких обещаний до того, как они заключили свое соглашение? Соглашение… Какое пустое слово!

– О чем ты думаешь, Элоиза? – спросил Дрейк, прислонившись к двери.

– Обычно я… Видишь ли, Дрейк, обычно, договариваясь с нанимателем о службе, я заранее спрашивала его, чего именно он ждет от меня.

Боскасл улыбнулся.

– Что ж, вполне резонный вопрос, – заметил он. – И конечно, мой ответ… – распахнув дверь в спальню, он подтолкнул туда Элоизу, – всего. От тебя я жду всего.

Ее взор устремился к большой кровати из красного дерева, накрытой зеленым шелковым покрывалом.

– Всего? – переспросила она. – Ты не мог бы говорить точнее?

С непроницаемой улыбкой, от которой по телу Элоизы пробежала дрожь, Дрейк снял с нее накидку.

– Мне нужны от тебя верность, преданность, твоя близость, твое общество. И разумеется…

У Элоизы перехватило дыхание, когда его большие руки умело расстегнули ей платье и расшнуровали сзади корсет. Следом за ними на ковер упали ее сорочка с короткими рукавами, кружевные панталоны и чулки. Благодарение небесам, окна были зашторены, а то ведь она осталась стоять обнаженной посреди комнаты, пока Дрейк неспешно продолжал свое дело, стягивая с себя сюртук, жилет и брюки.

– А чего я могу ждать от тебя? – спросила Элоиза, глядя на его широкую спину и упругие ягодицы. Казалось, его тело отлито из стали. – То есть я же имею право это знать, не так ли?

– Чего ты можешь ждать? – задумчиво переспросил Дрейк. – Я пообещал тебе защиту, безопасность и удовольствия. Если хочешь, мы можем заключить официальный контракт.

– На сколько времени? Ты ведь должен будешь когда-нибудь жениться, – тихо промолвила Элоиза. – Уверена, что женитьба стоит в твоих планах.

– Я никогда и ничего не планирую, – с ленивой улыбкой проговорил Боскасл. – Мне нравится неожиданность, спонтанность. А тебе?

– Это зависит от ситуации.

Медленно подойдя к кровати, Дрейк растянулся на ней перед Элоизой. Ее взгляд с невольным восхищением обвел его фигуру. Ну кто бы мог подумать, что тело мужчины может быть столь прекрасным? Красивый, подтянутый, сильный, мускулистый. Дрейк был в самом расцвете молодости, красоты и привлекательности, от него так и исходила сексуальная энергия, которая, как он ожидал, должна воспламенить и ее страсть.

– Покрутись передо мной, Элоиза.

Повернувшись, она увидела свое отражение в высоком зеркале, стоявшем в углу комнаты. Его насмешливые глаза следили за выражением ее лица в зеркальном отражении.

– А теперь подойди к окну, – велел он.

– Для какой-то определенной цели? – спросила она, всей кожей чувствуя, как ее прожигает его взгляд.

– Да. Налей мне вина из графина, который стоит на столе. И сама выпей, если хочешь. Тебе придется наклониться, чтобы открыть дверцу шкафчика. Давай же!

Элоиза позволила себе вздохнуть. Такую простую просьбу легко выполнить. Она проделывала это сотни раз, правда, тогда она была одета и не чувствовала пульсирующего жара между бедер. Но, как ни странно, заученные действия придали ей смелости и позволили преодолеть нервозность.

– Тут есть портвейн и херес. – Элоиза протянула руку к хрустальному графину. – Ты что предпочитаешь?

– Сейчас – ничего, – пробормотал Дрейк. – Просто мне хотелось посмотреть на тебя сзади, когда ты двигаешься.

Элоиза поставила на стол графин, едва сдерживая возмущение. Этот дьявол еще и посмеивается над нею.

– Ты всегда так неприлично себя ведешь? – спросила она.

– Извини за то, что поддразнил тебя, – промолвил Дрейк. – А теперь иди ко мне и позволь мне искупить свою вину.

Элоиза медленно приблизилась к кровати.

– Искупить? – удивилась она.

– Трудно в это поверить, да?

– Полагаю, это зависит оттого, какой смысл ты вкладываешь в слово «искупление».

– Так ты позволишь мне сделать это, Элоиза? – спросил он с улыбкой.

Остановившись у кровати, она бросила на него еще один взгляд. В своем нагом великолепии Дрейк чувствует себя комфортабельно, ощущение собственной сексуальности доставляет ему немало удовольствия. А вот она испытывает лишь неловкость. Впрочем, эта неловкость не мешает ей восхищаться его прекрасным телом.

Она заставила себя посмотреть Дрейку в лицо. Он снова засмеялся – низким, глубоким смехом.

– Ты можешь смотреть куда хочешь, – сказал он. – А я услаждаю свой взор наблюдением за тобой.

Дрейк действительно разглядывал ее с ленивой улыбкой. Его темный взор ласкал ее груди до тех пор, пока соски Элоизы не отвердели и не заныли от желания. Она тихо застонала, надеясь, что Дрейк не слышит этого звука. Но его глаза, пылая от желания, поднялись к ее лицу.

Боскасл закинул руки за голову, отчего мускулы его торса напряглись, выступая под кожей.

– Прошу тебя, Элоиза, подними одну ногу на кровать, – проговорил он хриплым голосом, от которого у Элоизы подкосились колени.

– Поднять…

Как ему не стыдно просить о таком! Она же откроет его взору… все! Но пылающая в его синих глазах страсть заставила Элоизу подчиниться.

Элоиза поставила ногу на кровать и отвернулась, чтобы не встречаться с Дрейком глазами. По ее телу расползался жар, сладкие языки пламени страсти лизали ее живот. Бесстыдный эротизм Дрейка заставлял ее хотеть его все сильнее.

Дрейк приподнялся, издав при этом низкий рык, Элоиза невольно оглянулась на него. Мощная фигура Дрейка представляла из себя безупречную симфонию костей, мышц и физической силы. Спинка кровати из красного дерева у него за спиной и изумрудно-зеленое покрывало навевали воспоминания о лесной поляне, на которую должен вот-вот выбежать дикий зверь. Неожиданно Элоиза подумала о том, сколько других женщин побывало до нее в этой постели. И о том, что ей надо сделать для того, чтобы стать последней.

– О чем ты думаешь? – спросил он, недоуменно приподнимая брови.

– О том, что мне неприятна мысль о твоих других любовницах, – смело ответила Элоиза.

– Но кажется, ты не видишь других любовниц, прячущихся под покрывалом или под кроватью? – поддразнил он ее.

– Ты же прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

– Я всегда был верен всем своим любовницам.

Элоиза тихонько фыркнула.

Дрейк рывком пододвинулся к краю кровати, отчего мускулы его сильных ног напряглись, как канаты.

– Я щедрый человек, Элоиза, – промолвил он. – И ты не пожалеешь о своем решении выбрать меня своим покровителем.

– Жемчуга для меня ничего не значат, – проговорила она возмущенно. – Как и красивые платья.

– Но тебе же необходим новый гардероб, – голосом змея-искусителя промолвил Дрейк. – Тот ковер, в котором ты выступала на вчерашнем балу…

Элоиза опустила ногу на пол.

– Вчера ночью я переспала с тобой не за бальное платье!

– Господи, надеюсь, что так. – Дрейк явно едва сдерживал смех. – Иди ко мне, – ласково приказал он.

Это был не просто сексуальный акт. Нечто гораздо большее. Что? Ему ни к чему это знать, не так ли? Достаточно просто унять неистовое биение сердца да успокоить прерывистое дыхание. Элоиза в его объятиях, он доволен, как никогда, удовлетворен тем, что эта желанная женщина – его женщина – находится рядом. Дрейк с наслаждением втягивал ноздрями аромат ее тела, аромат любви. Ну почему близость с нею так отличается от тех соитий, что были у него прежде? Господи, именно это его дьявольски пугает!

Дрейк опустил взгляд. Элоиза лежала с закрытыми глазами, ее изящная ножка была прижата к постели его ногой, а копна ее тяжелых блестящих волос прикрывала одну налитую обнаженную грудь. Как же не похожа она на его прежних любовниц. Отличается она и от тех пустоголовых дебютанток, которых ему прочили в невесты. Может, она занимает место между теми и другими?

– Тебе не больно? – заботливо спросил он, нежно погладив ее бедро.

– М-м…

– Мне хотелось бы кое-что узнать, – проговорил Дрейк, передвигая руку на изгиб ее поясницы. – Что во мне могло привлечь такую женщину, как ты?

От его прикосновения по ее телу пробежала легкая дрожь.

– Какой ты глупый, – пробормотала Элоиза, потягиваясь. – Но с чего это ты вдруг спрашиваешь об этом?

– Нет уж, ты все-таки ответь мне, – настаивал Дрейк. – Что привлекательного во мне ты нашла?

Вздохнув, Элоиза обхватила рукой его плечо.

– Ты хочешь узнать что, не считая твоего богатства, титулов и дьявольской красоты?

Боскасл поцеловал ее в губы.

Дрейк с трудом сглотнул, когда Элоиза прикоснулась к его руке щекой. От ее кожи исходил легкий аромат мыла, а тело, раскрасневшееся во время любовного акта, постепенно розовело. Было в Элоизе нечто такое, что ее хотелось защищать от всего на свете, но не он ли сам причинит ей боль, когда их отношениям придет конец? Это если не считать того мерзавца из ее прошлого. Глаза Дрейка потемнели от удовольствия, когда он подумал о том, как они встретятся.

– Не знаю, – тихо проговорила Элоиза. – Когда мы познакомились, я приняла тебя за обычного повесу. Однако я очень быстро разглядела в тебе хорошие черты, которые ты намеренно скрываешь.

Дрейк покачал головой.

– Видимо, я обманул тебя, если ты считаешь меня хорошим, – заметил он.

– Нет, не таким уж хорошим, – рассмеялась она. – Потому что ты еще высокомерен и циничен, ты привык добиваться своего любыми средствами.

– А что, можно вести себя иначе? – с лукавой улыбкой спросил Дрейк, сжимая ее талию пальцами.

Ее ореховые глаза широко распахнулись.

– В тебе есть все, чего воспитанная девушка должна избегать, – сказала она.

– Ты считаешь, что я встретился тебе на беду?

– Я поняла, что ты за человек, в ночь нашего знакомства, но все же пошла танцевать с тобой, – сказала Элоиза.

– Это означает, что ты меня тогда не испугалась, – задумчиво промолвил он. – Хотя, возможно, ты была слишком занята мыслями о своей подопечной. Но теперь ты знаешь меня лучше. Ты нравишься себе такой, какой я тебя сделал? Ты хоть немного боишься меня?

Его расспросы можно было рассматривать как проверку на верность, которую он от нее потребовал, подумалось Элоизе. Дрейк хочет знать, примет ли она его таким, какой он есть. Но разве не понимает он, что она уже сделала это?

– Я боюсь лишь того, что тебе станет скучно со мной, – ответила она, с удовлетворением осознавая, что ее честность осталась при ней, несмотря на то что теперь она падшая женщина.

Элоиза надеялась, что он поймет: ей больше нечего скрывать. Сегодня днем она отдала ему всю себя. Но значит ли это что-нибудь для мужчины, который всегда с легкостью получал каждую желанную женщину?

– А вот чего, точнее, кого я боюсь больше всего, – с такой искренностью в голосе, что в ней невозможно было усомниться, заговорил Дрейк, – так это себя самого. Или того типа, каким я мог бы стать. Возможно, ты станешь моей спасительницей, хотя некоторые члены моей семьи уже считают меня пропащим человеком.

– По крайней мере у тебя есть семья, которая в той или иной степени заботится о тебе, – печально промолвила Элоиза.

– Что ж, возможно, когда-нибудь…

Дрейк осекся, не договорив фразы, потому что в голову ему внезапно пришла странная мысль. Возможно, когда-нибудь у него тоже будет своя семья? И ребенок? Его ребенок? Каким образом невероятное стало бы возможным? Он ведь не хотел, чтобы их отношения перерастали в постоянную связь, не так ли? Его философия состояла в том, чтобы никогда не заглядывать в будущее.

Схватив Элоизу, он бросил ее на подушки и склонился над нею, опираясь на локти.

– Ты хочешь есть? Хочешь, чтобы тебе в постель подали пирог и шампанское?

– Какой ты испорченный, – прошептала она. – Да я с ума сойду, раздумывая о том, что слуги обо мне подумают, так что никакого удовольствия от угощения не получу.

– Тебе придется к этому привыкнуть.

Улыбнувшись Элоизе, Дрейк ловко перевернул ее на живот. Она заворочалась, протестуя, но его рука уверенно и бесстыже проникла в ее лоно. Дрейк вновь возбудился, любуясь изящным изгибом ее поясницы. Как же, оказывается, просто представить, что она носит его ребенка. Элоиза такая теплая, умная, волевая. А ребенку, будь то мальчик или девочка, понадобится твердая рука.

– Не могу поверить, что мы занимаемся этим средь бела дня, – прошептала она, поднимая голову.

Дрейк замер. Они оба услышали, как внизу хлопнула дверь.

Элоиза инстинктивно приподнялась, прижимая к обнаженной груди простыню.

– Ты кого-нибудь ждешь? – шепотом спросила она.

– Нет. – Дрейк оглянулся через голое плечо на дверь.

Снизу был слышен женский голос – какая-то женщина кричала, причем она явно была в негодовании, в ярости. Ей спокойно отвечал мужской голос. Один из лакеев, подумал Дрейк, уже заспешивший к своей одежде. Элоиза в ужасе посмотрела на него.

– Кто это? – спросила она.

Одной рукой он бросил на кровать ее сорочку, корсет и платье, а другой натягивал на себя сюртук.

– Господи, да я понятия не имею кто, – ответил он. – Может, одна из моих сестриц? Эмма, например, хотя она никогда не приходит без приглашения или уведомления о своем приходе.

И еще она никогда не кричит, как скандальная торговка. Свои занудные нотации она всегда читает ему с достоинством, что, впрочем, не делает их менее обидными и болезненными.

Побледнев, Элоиза засунула корсет под подушку.

– Мне казалось, ты говорил, что к тебе редко приходят гости, – заметила она.

Она, конечно, имеет в виду женщин, подумал Дрейк, пробежав пятерней по своим взъерошенным и коротким темным волосам. Низким от волнения голосом он проговорил, помогая Элоизе надеть платье:

– Так и есть.

Голоса внизу становились все громче и выше. Женщина выкрикивала такие грязные ругательства, что и портовые рабочие, известные своим пристрастим к крепким выражениям, услышав их, покраснели бы от смущения.

– Я бы не сказала, – промолвила Элоиза, выворачиваясь из его рук, – что там скандалит одна из твоих сестер.

Дрейк бросил мрачный взгляд на дверь. Он уже узнал, кому принадлежит визгливый голос, и был готов сам себе отпустить подзатыльник за то, что не предположил подобной ситуации. Надо быть полным глупцом, чтобы понадеяться на то, что ему удастся откупиться от такой женщины, как Марибелла Сент-Айвз, щедрым подарком и письменным извинением за то, что они не смогут вступить в связь, о которой договорились. И еще рассчитывать при этом на ее понимание.

Нет, ураганные вопли снизу не походили на говор умиротворенной женщины. Эти выкрики скорее напоминали шумные угрозы какой-нибудь мстительной фурии, готовой уничтожить весь мир.

Дрейк с тревогой посмотрел на Элоизу. Марибелла, несомненно, разъярится еще больше, когда узнает, почему он отказался от связи с ней.

– Поверь мне, я не подумал, что такое может случиться, – сказал он.

Элоиза заколола на затылке взлохмаченные волосы.

– О чем ты не подумал? – вопросила она таким грозным тоном, какого Дрейк от нее не ожидал услышать.

– О том, что она так скандально отреагирует на разрыв наших отношений, – ответил он.

– А ты говорил, что у вас так и не начались отношения.

– Это верно. – Боскасл расправил шейный платок. – Разве только на бумаге. Пожалуйста, оставайся здесь. Я обо всем позабочусь.

Элоиза прищурилась.

– Ты был бы удивлен, узнав, о каких женщинах и мужчинах мне приходилось «заботиться» за время моей карьеры, – дерзко заявила она.

Дрейк вздохнул.

– Но все-таки давай я сначала займусь ею, ладно?

Элоиза помедлила, скрестив на груди руки.

– Ну хорошо, – наконец кивнула она.

– К тому же ты не из тех женщин, которым стоит разговаривать с куртизанками, – добавил Дрейк, подходя к двери.

– Я теперь и сама куртизанка, Дрейк, – сказала Элоиза – практичная, как всегда. – Возможно, она могла бы дать мне…

– Ты… ты не куртизанка, – перебил ее Дрейк, отворяя дверь. – Ты… моя.