Глава 34
Они прибыли на бал в роскошном наемном экипаже.
— У нас нет приглашения, так что ведите себя так, будто все в порядке, — сказал ей Колин. Эта фраза была единственной за всю дорогу. Конечно, она хранила молчание, укрытая своей мантией, добросовестно поддерживая обстановку таинственности.
Колин и сам выглядел не менее таинственно в черном плаще от Лементье. Как же Пруденс хотелось поскорее скинуть свою собственную мантию!
Отсутствие приглашений не помешало им зайти внутрь, хотя Пруденс заметила, что рука лакея спряталась в карман, после того как их пропустили в холл.
— Есть кто-нибудь, кого вы не могли бы купить?
— Наконец-то деньги моей семьи хоть на что-то сгодились. — Колин равнодушно пожал плечами. — Будьте осторожны в выражениях.
Пруденс молча кивнула. Она развязала тесемки на плаще и глубоко вздохнула, когда лакей помог ей снять верхнюю одежду. Это был шанс понять, заинтересуется ли Колин настоящей мисс Пруденс Филби!
Она выскользнула из мантии одним грациозным движением, подала ее лакею и повернулась, чтобы увидеть реакцию Колина.
Колин замер, держа на весу шляпу и плащ, забыв про лакея, который уже тянул к его одежде руки.
Пруденс сияла. Ее платье из синего шелка прекрасно сочеталось с красновато-коричневыми волосами, что волнами ниспадали из сложной высокой прически на спину. Он ничего не понимал в женской косметике, но ее глаза были невероятно огромными и блестящими.
И еще ее грудь. Он видел раньше ее грудь в мокрой сорочке — Боже, как он любил, когда Пруденс была мокрая, — но еще ни разу не видел такой открытой, словно сладкий десерт на большом блюде, приготовленный для того, чтобы усладить мужчину.
Она была невероятно элегантна и изысканна — и еще она была обнажена более, чем он когда-либо видел!
Он застыл на месте.
— Наденьте плащ обратно!
Она усмехнулась, как улыбалась ему в его наркотических мечтаниях, словно дикая пиратка.
— Это самый лучший комплимент, которым вы одарили меня! — Она протянула ему руку: — Танцевать будем?
Когда он, злой, в молчании взял ее руку, Пруденс отвернулась, чтобы спрятать усмешку. Вот тебе и таинственность!
Она прекрасно чувствовала себя в платье, которое окутывало ее ноги, словно облако. Они вошли в бальный зал. Давненько она не носила ничего, кроме дешевых и практичных платьев. Пока она шла под руку с Колином, каждое прикосновение мягкого батиста било по нервам, а ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.
Не помогало даже то, что Колин держался великолепно. Одетый в черное, он выглядел более мрачно, чем обычно. Словно пиратский барон, окруженный своими фаворитами. Потом он повернулся и улыбнулся кому-то. Сверкнув белоснежной улыбкой, которая особенно выделялась на его загорелом лице, он заставил сердце Пруденс биться чаще.
Даже держался он совсем по-другому, кланялся слегка свысока, как будто говорил всем, что он здесь в своей тарелке.
Пруденс запнулась, вдруг потеряв уверенность в себе. Она и раньше знала, что он джентльмен. И прекрасно понимала, что у него положение и состояние… но было еще кое-что, что она теперь увидела своими собственными глазами.
Он повернулся к ней, и их взгляды встретились. Колин улыбнулся и поклонился:
— Мои извинения. Не могу поверить, что мы до сих пор не представлены друг другу. Сэр Колин Ламберт. А как вас зовут? Я не слишком навязчив?
Он дурачился, дерзил, флиртовал — таким она его еще никогда не видела.
Отбросив осмотрительность, прошлое и даже будущее, Пруденс в ответ присела в глубоком реверансе.
— Вы нахальны, но ведь все великие искатели приключений были именно такими, разве нет? — Она улыбнулась ему, так что на щеках появились ямочки. Колин взял ее за руку и помог подняться. — Быть представленными друг другу — это для людей, которые слишком заботятся о завтрашнем дне.
«Не вы один отличаетесь завидным нахальством!»
В его зеленых глазах блеснул озорной огонек, это было лучшее доказательство того, что он солидарен с ней. Он обнял ее, и они начали танцевать.
С грациозно кружившейся Пруденс Колин получал наслаждение от танца куда большее, чем когда-либо раньше. Он был хорошим танцором и вел партнершу так аккуратно и изящно, как будто родился для танцев.
Прошло не так много времени, и Пруденс начали приглашать на танец другие мужчины, но она вежливо отказывала им и танцевала только с Колином.
Он понял, что она отказывает только для того, чтобы ее тайна осталась нераскрытой, и это больно ударило по его самолюбию. Танец шел за танцем, а они все кружились, якобы в поисках Шанталь, не в силах оторвать взгляд друг от друга.
Внезапно Колин понял, что уже не желает так сильно поскорее найти Шанталь. Он подумал, что в последний раз он вот так кружится с Пруденс.
«Только одна ночь. Только один миг. Как бы мне хотелось верить, что она именно та, которая дождется меня сегодня ночью в постели. И завтра тоже. Всегда».
Пруденс стала больше чем просто персонаж его фантазий. Она танцевала, смеялась, пила шампанское, отражала атаки поклонников, как если бы хотела прожить за одну эту ночь целую жизнь.
Она была слишком хороша в своем подражаний.
Слишком хороша.
Даже Шанталь не была столь хороша.
Он вдруг остановился на середине танца и пристально посмотрел на нее. Пруденс улыбнулась, ее глаза смеялись.
— Вы забыли, как танцевать, мистер Колин?
Он слегка покачал головой:
— Кто вы?
Она откинулась назад, брови удивленно взлетели вверх.
— Что?
Он посмотрел на нее, на ее руку, которая уверенно лежала на его плече, на посадку ее головы, а кроме того, вспомнил, что она ни разу не отдавила ему ноги.
— Кто же вы, черт побери?
Она медленно высвободилась из его объятий, глаза широко распахнуты, губы приоткрыты. Она повернулась и, не говоря ни слова, нырнула в водоворот танцующих.
Пруденс не остановилась ни тогда, когда протиснулась через толпу, ни тогда, когда выбежала из дома. Она нашла убежище в темном саду, пронеслась по гравийной дорожке и только тогда перевела дыхание.
Неподалеку стояла каменная скамейка. Пруденс упала на нее. Ее легкие, казалось, сейчас взорвутся, а в голове все перемешалось из-за шампанского. Шаги, которые приближались к ней по дорожке, она услышала слишком поздно.
Еще до того как подняла голову, Пруденс поняла, что он стоит перед ней. Выпрямившись, она вздернула подбородок и взглянула ему в лицо:
— Не выдумывайте. Даже сорнякам нужно солнце, чтобы вырасти.
Он не улыбнулся, хотя она этого ожидала. Его взгляд был таким жестким, как никогда. Она осторожно пересела на край скамейки.
— Ночь на дворе. Нет никакого солнца, — буркнул он.
Она отвернулась.
— Вот теперь вы последовательны.
— Да, последователен.
Гравий захрустел под его ногами, когда он подошел на шаг ближе. Если бы она захотела взглянуть на него сейчас, ей пришлось бы задрать голову. Это, конечно, не проблема, но смотреть на него Пруденс пока не горела желанием. Она опустила взгляд на его туфли, блестевшие в лунном свете. Великолепно… и еще на них смотреть намного легче, чем на странное выражение его лица.
Колин стоял так близко, что она слышала его дыхание.
— Мисс Филби, как же так случилось, что вы знаете, как танцевать кадриль?
— Даже слуги танцуют, сэр. Где угодно, лишь бы была слышна музыка.
Колин помолчал мгновение. Пруденс прошептала нелепое оправдание:
— А что я? Я просто видела, как танцует Шант, то есть мисс Шанталь, на сцене, сэр.
Опять воцарилась тишина. Синее мерцание, серебряные вспышки. Сияние звезд в пустоте. Внутри у нее похолодело.
— Тогда скажите мне, мисс Филби, почему иногда в вашей речи нет никакого просторечия, ни малейшего намека?
— Я умею притворяться.
— Понятно. Тогда такой вопрос: какой именно из ваших способов выражаться — подделка, а какой знаком вам с пеленок?
Опять захрустел щебень. Носки его туфель исчезли под подолом ее платья, почти соприкасаясь с носками ее туфель.
Теперь Пруденс осмелилась взглянуть на него. Она медленно поднимала ресницы. Быть может, она сумеет придумать, как не проговориться, сумеет… о Боже!
Даже в темноте она видела, как оттопырилась ширинка на его штанах.
«Я страстно желаю вас».
Ее тело ответило в унисон. «О да. Здесь! Сейчас!» Пруденс резко отвернулась и застыла так, что слышала, как пульсирует жилка на шее. Колин слышал, как она ахнула? Понял ли, что она увидела?
А если прикоснуться, что она почувствует? Плоть или сталь?
В ответ на этот поток мыслей ее тело вздрогнуло.
— Вам холодно? — Голос Колина звучал хрипло. Он тоже был взволнован.
Пруденс покачала головой, не доверяя своему голосу, боясь, что он сорвется и тоже выдаст ее.
Легкое дуновение ветерка, и его рука поправила выбившийся из ее прически локон. «О Боже, не дай ему коснуться меня, ведь если он сделает это, я сама наброшусь на него!» «Ну же, прикоснись ко мне!»
