Глава 21
Тарквин зажал его в углу между книжными полками в магазине Райса.
— Я ищу тебя по всему Лондону. На Сент-Джеймс-сквер мне сказали, что тебя нет в городе.
— Так и есть. Я почти не бываю здесь.
Это была неправда. Две недели с тех пор, как он вернулся, он провел в своей библиотеке, никого не принимая и предаваясь грустным размышлениям.
— Как бы то ни было, не ожидал встретить тебя здесь.
— Всегда рад тебя видеть.
Себастьян снова солгал. Он никого не хотел видеть. Тем более Тарквина, который наверняка знал, что он сотворил.
Но сейчас у него не было выбора. Тарквин закрыл ему выход и смотрел на него, направив на его лицо свой выдающийся нос.
— Что ты наделал?
— Какая тебе разница? — проворчал Себастьян. — Ты что, вдруг стал архиепископом?
— Ты, чертов дурак, вел себя как подлец. Позволь сказать тебе, что я думаю о мужчинах, которые соблазняют приличных женщин и обманывают своих друзей, которые стараются им помочь.
Тарквин считался непревзойденным арбитром в делах, касающихся хороших манер, но Себастьян никогда прежде не был объектом его нападок. Как он мог судить, это Диана его соблазнила, поэтому обвинения казались ему сомнительными. Но он проглотил горькую пилюлю молча, как и подобает мужчине.
— И еще, — добавил в заключение Тарквин. — Не попадайся на глаза Кейну. В лучшем случае он не захочет с тобой говорить, а в худшем — применит физическую силу, хотя он не любит и не умеет драться.
Себастьяну нечего было сказать приятелю. С одной стороны, он хотел поговорить о Диане, но, с другой стороны, боялся прикоснуться к предмету, который занимал все его мысли.
Он хотел знать, как Диана, осталась ли она в деревне у Чейзов, как она выглядит, что говорит о нем. Нет, последнее излишне. Он сам догадывался что.
Но спросить не осмеливался.
После словесного нокаута от Тарквина Себастьян посетил заведение Джентльмена Джексона, чтобы немного позаниматься боксом. В спарринг-партнеры он выбрал одного из помощников Джексона, сильного, но недалекого парня с переломанным носом и большими ушами. Пара часов, проведенных в спортивном зале, заставила Себастьяна вспотеть и оставили синяк под глазом, но не вышибли из головы Диану Фэншоу.
Вот что он должен сделать: уехать из Лондона в Сэкстон-Айверли, где после смерти дядюшки возникло неимоверное количество проблем, требовавших его вмешательства. Три сотни миль, которые будут отделять его от его жертвы, вернут ему здоровье. Но Себастьяну было отвратительно огромное пустое поместье.
Единственным светлым пятном стало письмо Дивера, в котором он сообщал, что согласен расстаться с молитвенником Карр, а также с другими сокровищами, которые Себастьян еще не видел. Он намекал, что лорд Айверли получил последний шанс и должен действовать быстро или забыть о сделке. Но Дивер и раньше играл с ним в кошки-мышки. Ему вообще нравилось играть, и это был не первый раз, когда Себастьян летел в Кент по его приглашению и возвращался несолоно хлебавши.
Но себя он не мог обмануть: предвкушение, что его коллекцию ждет важное пополнение, не взволновало его. Переплеты с гербами потеряли для Себастьяна прежнюю прелесть. Сидя в библиотеке, он просматривал газету и не мог заставить себя сосредоточиться на отчете со специальной сессии парламента, посвященной жестокости, проявленной в отношении протестующих людей.
Он тут же представил Минерву и что та могла бы сказать по этой теме. С каким удовольствием он послушал бы ее тирады. И понаблюдал бы за терпеливым, наполненным гордостью за сестру и слегка недовольным лицом Дианы. Но ни Минерва и ни другие члены ее семьи никогда больше не скажут ему и слова.
Он отбросил «Таймс» и открыл другую газету, и в глаза ему бросилось знакомое имя. «Морнинг пост» перечисляла в соответствии с табелью о рангах всех знатных зрителей, которые собирались посетить оперу «Дон Жуан». Поскольку большая часть бомонда в городе отсутствовала, леди Фэншоу, вдова простого баронета, оказалась в самой верхней части списка. Он вспомнил, как Диана упомянула о своем увлечении оперой.
И вместо того чтобы сесть за письмо в Кент, купил билет на последний перед Рождеством спектакль. Себастьян практически не следил за действием. Все его внимание было направлено на Диану, сидевшую в ложе вместе с Макфарлендами и Блейкни. Со своего места в партере он видел, что она хотя и выглядит бледной, но пребывает в хорошем настроении и прекрасна, как всегда.
Его взгляд был столь пристальным, что, казалось, мог пробить насквозь ее сознание. Как только опустился занавес и начался антракт, Диана нашла его в толпе и их взгляды на несколько секунд встретились. Затем она посмотрела в другую сторону и, прикрывая нижнюю часть лица веером, начала заигрывать с Блейкни.
Чудовищность его ошибки поразила его. Он сам опустил себя вниз, в партер, тогда как Блейкни сидит с Дианой в персональной ложе. Такова цена. Себастьян отомстил, но выбрал для мести не тот объект. А больше всего он наказал сам себя. Он горько сожалел, что не может вернуть момент, когда спросил о том, будет ли «следующий раз».
«Конечно», — ответила она тогда.
И его сердце радостно забилось. Тогда еще было не поздно остановить свою месть. Он был бы счастлив и всю 'жизнь получал бы наслаждение от «следующих разов». Но его упрямство заставило идти до конца, оскорбить ее, а себя подвергнуть вечным мукам.
Если не… Нет. Как его можно простить после всего? «Извинения всегда принимаются», — как-то сказала она. Но в этом случае он нанес несравнимо большую обиду. И все же без борьбы он не сдастся.
В доме на Портмен-сквер два дня ему отказывали, но на третий приняли. Его провели в большую светлую гостиную на первом этаже, В камине горел огонь, и целый лес свечей рассеивал сумрак серого вечера. Здороваясь, Диана встала, распространяя сводящий с ума аромат.
— Я рада, что вы снова пришли, — сказала она. — Меня не было в городе.
— Понимаю, — с трудом вымолвил Себастьян. — А я думал, вы просто отказываетесь меня видеть.
— С чего бы?
Неожиданный вопрос лишил его способности говорить. И на ее лице он ничего не мог прочитать. Ни справедливого гнева, которого он ожидал, ни прощения, на которое едва надеялся. Совершенно спокойное лицо.
— Присаживайтесь.
Жестом она указала на кресло, сама опустилась на такое же, стоявшее по другую сторону столика из черного дерева для книг.
Он не знал, как реагировать на сверхъестественное спокойствие. Вместо заранее и тщательно приготовленного извинения он, как трус, завел разговор ни о чем:
— Как прошло путешествие из Глостершира?
— Сносно для этого времени года.
— Вы ночевали в Хангерфорде?
— Да, в гостинице «Медведь».
— Отличное место.
— И в самом деле отличное, — согласилась Диана. — Простыни всегда сухие, и там великолепно готовят пирог с угрем.
У него создалось впечатление, что она отнюдь не по-дружески смеется над ним.
— Угу. Минерва вернулась с вами? Мне хотелось бы ее видеть.
— Сестра здесь. — На ее губах появилось подобие улыбки. — Но я не буду посылать за ней. Она не разделяет вашего желания.
Последнюю фразу Диана произнесла жестко. Себастьяна охватило раскаяние при мысли, что Минерва знает, что он натворил, и, без сомнения, поделилась с сестрой их маленькой тайной.
— Прошу прощения за сцену с разбойником.
— Отличная шутка! Вам, наверное, доставило особенное удовольствие видеть меня обманутой.
Он обрадовался ноткам гнева в ее голосе и пожалел, что она не высказала со всей резкостью заслуженные им упреки, а вновь заговорила со снисходительным спокойствием.
Изящно поведя плечами, она взяла пяльцы с вышиванием, лежащие на второй полке столика, и под ними оказался кожаный переплет книги. Себастьян сразу узнал ее, и его голова пошла кругом.
Темно-красный полированный сафьян светился, как молодое вино. В центре переплета сразу узнавался королевский герб. В каждом углу были видны тисненые тюдоровские розы, а также переплетенные инициалы «Е» и «П». Не было нужды открывать книгу, чтобы догадаться о ее содержании. Он смотрел, не веря своим глазам.
— Я вижу, вы обратили внимание на мое последнее приобретение? Полагаю, вы оцените его. Это молитвенник. Свадебный подарок короля Генриха Восьмого своей последней жене Екатерине Парр.
— Вижу, — мрачно признал Себастьян.
— Я обнаружила ее в Кенте во время поездки в свое поместье.
А он не верил, что ее не было в Лондоне. В первый раз за многие годы его перехитрили в погоне за книгой.
— Как? — хрипло спросил он. — Кроме вас, никто не знал, что книга находится у Дивера.
— Вы недооцениваете дедуктивные способности моей подруги Джулианы.
Значит, в акте мести участвовала не одна Диана. Хотя остальные курочки, наверное, уже вернулись на свой насест.
Себастьян положил книгу на место.
— Я удивлен, что леди Чейз не пришла засвидетельствовать мое поражение.
— Она очень сожалеет, что пропустила такой момент. Но обещаю, я опишу ей картину во всех подробностях. Кстати, — продолжала Диана. — Я спросила лорда Дивера, почему он не продал книгу вам, ведь вы навещали его несколько раз за последние пять лет. Однако похоже, его не впечатлили ваши способности убеждать. А мне он показался вполне сговорчивым.
Себастьяна охватила ярость.
— Мне довелось довольно близко познакомиться с вашей способностью убеждать…
— Тс-с. Я думаю, лорд Айверли, вам лучше не продолжать, пока вы не сказали что-либо, о чем потом будете жалеть. Вы ведь не хотите снова оскорбить меня? Я всего лишь имела в виду, что вы не предложили ему достаточно денег. Давайте я покажу вам еще одно сокровище, которое я убедила продать мне.
Себастьяна не оставляло ощущение, что дальнейшая беседа не доставит ему удовольствия. Он был убежден, что Диана следует тщательно разработанному сценарию и с момента появления в комнате он был марионеткой в ее руках.
Она открыла глубокий ящик и вынула из него другой том. Себастьяну было достаточно одного взгляда, чтобы определить, что книга еще более старая, чем молитвенник, конца XV века.
— Что это? — спросил он хрипло.
Не дав книгу ему в руки, Диана показала темно-синий тисненый переплет из свиной кожи и открыла первую страницу.
Себастьян тут же узнал ее.
— Кэкстонский Чосер, — сказал он. — Первое издание «Кентерберийских рассказов».
— Да, это очень ценная книга, — произнесла Диана, будто не от него узнала о ее существовании, когда он беседовал с ней в библиотеке Мэндевилла. — Но для вас особый интерес представляет ее история. Знаете ли, лорд Айверли, что она принадлежала Элизабет Вудвилл, жене короля Эдуарда Четвертого?
Книга бы могла бы стать украшением его собрания. И если бы он не встретился с Дианой Фэншоу, это было бы вполне реально. После смерти дяди у него было достаточно средств, чтобы заплатить Диверу, сколько бы тот ни запросил.
— Сколько вы хотите за нее? — спросил он.
— Честно сказать, лорд Айверли, я не ожидала от вас столь примитивного подхода. Как будто это сокровище можно оценить деньгами.
— Уверен, что Дивер так и сделал.
— Это правда. Но вы и я выше подобного меркантилизма. Ценность этих книг нельзя измерить золотом.
— Чего вы хотите?
Себастьян с трудом выговаривал слова.
Диана положила книгу обратно в ящик стола и сделала вид, что думает, как ответить на его вопрос, но он мог поручиться, что она просто играет. Она прекрасно знала, чего хочет.
— Во всяком случае, продавать книги я не буду. Я решила преподнести одну в качестве свадебного подарка моему будущему мужу. Как вы думаете, молитвенник Екатерины Парр будет более уместным?
Себастьян не мог поверить в смысл ее слов. Она ожидает, что он предложит выйти за него? Дикая надежда боролась в его душе с недоверием. Он хотел жениться на ней, но вовсе не из желания обладать редкими книгами.
Он хотел, чтобы она стала его, за теплоту, доброту, остроумие, за красоту и комфорт, которыми она себя окружила; за ум и любознательность, которые унаследовала у родных. И не в последнюю очередь из желания делить с ней постель, целую ночь и каждую ночь.
А может быть, она провоцирует его, ждет, что он сделает предложение, а она холодно отвергнет его? Если так, то он вряд ли мог винить ее.
— Вашему будущему мужу? — переспросил Себастьян.
Диана радостно улыбнулась; в ее глазах явственно читалось желание.
Сердце Себастьяна перестало биться. Он невольно хотел поверить в обещание этих глаз.
— Вы будете иметь возможность первым поздравить меня, — пообещала Диана. — Никто еще не знает, но вы член семьи, в конце концов. Я помолвлена с Блейкни.
Его сердце упало, и он почувствовал себя так, словно со всего маху влетел головой в стену. Дурак, дурак, дурак! Внезапно Диана снова превратилась в маленькую Аманду Вандерлин, завлекшую его в ловушку и давшую возможность Блейкни вволю посмеяться над ним. Но это в последний раз, поклялся он. Никогда больше он не позволит ей, да и любой другой женщине, обмануть себя.
