Глава 9

– Сегодня утром напишу письмо управляющему раскопками, – сказал Матиас. – В принципе достаточно было бы и тех рекомендательных писем, которые вы привезли из Англии. Но я льщу себя надеждой, что мое письмо ускорит ваш доступ к местам раскопок.

– Учитывая, что вы знаете его лично, оно может оказаться весьма полезным, – отозвался Эллиот.

Он никак не мог сосредоточиться на приготовлениях к поездке в Помпеи. Его мысли были заняты Федрой.

Прошлой ночью Федра оставила свои двери открытыми.

Был ли это вызов? Или демонстрация равнодушия? Но уж точно не приглашение. В этом Эллиот не сомневался.

Он выкурил длинную сигару, глядя на ее темные окна, не в состоянии противиться мучительному желанию. Единственными звуками, доносившимися изнутри, были тихие вздохи женщины, спавшей, черт бы ее побрал, сладким сном.

Наконец Эллиот удалился к себе. Сон избавил его от терзаний. Проснувшись поздним утром, он обнаружил, что Федра исчезла.

Она снова покинула виллу, хотя он запретил ей это. После вчерашних поисков он установил для нее несколько правил. Ей не понадобилось много времени, чтобы нарушить их.

– Если хотите, мисс Блэр может остаться здесь, пока вы съездите в Помпеи, – предложил Матиас небрежным тоном. Слишком небрежным, словно догадывался, чем заняты мысли его бывшего ученика.

– Но она хочет съездить туда.

– Для этого ей не требуется ваше общество. Невооруженным глазом видно, что она раздражает вас. Я мог бы отвезти ее туда, чтобы избавить вас от лишних хлопот. Что же касается этой истории с Сансони, о которой вы мне рассказывали, думаю, он согласится с моей кандидатурой в качестве опекуна мисс Блэр, если ему станет известно о замене.

– А я в этом не уверен. Я дал ему честное слово, так что мне придется выполнять эту миссию, пока мы в Италии.

На самом деле слово, данное Сансони, не имело никакого отношения к его отказу от предложения Матиаса. Как и необходимость повлиять на планы Федры относительно мемуаров ее отца. По крайней мере напрямую. Его одержимость мисс Блэр приобрела новые цвета и оттенки. Он хотел контролировать ее жизнь в куда большей степени, чем это требовалось в связи с публикацией книги.

– Раз вы намерены держать ее при себе, позвольте предложить вам несколько гостиниц, подходящих для приличных женщин.

Матиас пустился в подробное описание удобств, предоставляемых туристам в различных городах.

К концу длинного списка рекомендаций внимание Эллиота переключилось на склон горы, где появился Уитмарш, возвращавшийся из деревни. Лицо его раскраснелось от усилий, вызванных подъемом.

– Даже для вас слишком круто, да, Уитмарш? – окликнул его Матиас. – Неудивительно, что вы так припозднились со своим утренним моционом.

Вместо ответа Уитмарш махнул рукой и склонился вперед, схватившись за колени и тяжело дыша.

– Там… в башне… беда… – Он указал в сторону селения. Встревоженные мужчины подошли ближе. Эллиот перегнулся через перила, пытаясь разглядеть, что происходит внизу. В городке было неспокойно, а возле тропы, ведущей к уступу, на котором высилась башня, собралась небольшая толпа.

Уитмарш наконец отдышался.

– Эта гора способна угробить человека, если взбираться по ней бегом.

– Именно поэтому вам не следовало бежать, – назидательно заметил Матиас. – Что привело вас в такое волнение?

Уитмарш указал вниз:

– Там, в башне, мисс Блэр. Они собираются ее арестовать.

Она доведет его до могилы.

Эллиот кинулся в свою комнату за пистолетом и, вернувшись, обнаружил, что Уитмарш проверяет собственное оружие.

– Интересно, что она сделала? – задумчиво произнес Матиас, когда они двинулись вниз по склону.

Эллиот мог лишь догадываться, зная, на что способна Федра.

– Видимо, они решили, что она ведьма или что-то в этом роде, – пропыхтел Уитмарш. Он еще не пришел в себя после подъема, да и спуск требовал усилий.

– Черт, – пробормотал Эллиот.

– Наша задача ясна, джентльмены, – заявил Матиас. – Нельзя допустить, чтобы ее арестовали. Учитывая неприятности с Сансони, о которых вы рассказывали, Ротуэлл, а также местные поверья и уровень здешнего правосудия, если они доберутся до нее, ситуация может выйти из-под контроля.

Не будь Федра такой своенравной и останься на вилле, им не пришлось бы нестись вниз, напрашиваясь на неприятности.

Эллиот запаниковал. Это не Лондон, а крохотный городок в чужой стране, изолированный от окружающего мира. Внешний вид Федры, ее одежда и поведение делали ее уязвимой. В таких местах обвинения в колдовстве не казались забавными. Ей грозила реальная опасность.

Они добрались до нижней части города и пересекли площадь перед церковью Святой Марии, где стоял свежевыкрашенный фургон, ожидая завтрашней процессии в честь праздника Сан-Джованни.

Следуя за Матиасом вдоль берега залива, они приблизились к группе мужчин, преграждавших путь к утесу. Среди них были не только немощные и увечные. Некоторые из рыбаков сочли драму, разыгравшуюся у башни, более увлекательной, чем забрасывание сетей в море.

Собравшихся обуревали эмоции. В толпе раздавались хриплые проклятия, сопровождаемые сверканием темных глаз и выразительной жестикуляцией. В центре стоял хорошо одетый мужчина, опиравшийся на массивную трость. Он явно подзуживал остальных.

Матиас склонил голову набок, вслушиваясь в перебранку и пытаясь разобраться в происходящем.

– Ее видели в окне башни на рассвете, – пробормотал он. – Вроде бы она молилась восходящему солнцу. Кроме того, Тарпетта, вон тот хромой парень, наблюдал за ней вчера в городе, где она, по его словам, пыталась совратить местных женщин. Насколько я понимаю, он обвиняет ее в колдовстве, ереси и проституции.

– Ереси? – переспросил Уитмарш.

– Давайте проберемся на ту сторону, – предложил Эллиот. – Уитмарш, спрячьте оружие. Не стоит раньше времени показывать, что мы вооружены.

Они решительно врезались в толпу, прокладывая себе путь. Их появление не улучшило ситуации.

У подножия утеса их ждал настоящий спектакль. Мужчины толпились на тропе, поскольку путь к башне заблокировала большая группа женщин. Представительницы слабого пола были не менее возбуждены и готовы к схватке. Все они сняли платки и распустили волосы.

Позади них стояла Кармелита Мессина, символизируя последнюю линию обороны. С распущенными волосами, в развевающихся черных одеждах, она выглядела как служительница культа, олицетворяемого Федрой Блэр.

В руке она держала чугунную сковороду и время от времени замахивалась своим оружием на Тарпетту, злобно скалившегося в ответ.

Между мужчинами и женщинами стоял городской священник. Выставив поднятые руки в обоих направлениях, он словно пытался удержать от столкновения волны гнева, исходившие от враждующих сторон.

– Ничего не скажешь, живописно, – сухо заметил Уитмарш.

К сожалению, ситуация была очень опасной. Эллиот взглянул на башню. Федра выбрала этот момент, чтобы выглянуть из окна на первом ярусе. Их глаза встретились, и он попытался успокоить ее взглядом.

– Надо попытаться разрешить конфликт мирно, Гринвуд, – сказал Эллиот, решительно шагнув вперед.

Отделившись от разгневанной толпы, они подошли к священнику, и Матиас перекинулся с ним несколькими словами. Новости оставляли желать лучшего.

– Поводом для обвинения в колдовстве послужил обряд поклонения солнцу, да еще сегодня, в канун летнего солнцестояния, – сообщил Матиас. – Что касается обвинения и проституции, то тут не потребовалось даже повода. Хватило ее внешнего вида, одежды, поведения и того факта, что она появилась в городе одна. К сожалению, женская поддержка только подтвердила в глазах мужчин ее развращающее влияние на местных женщин. Как я понял, прошлой ночью мужьям пришлось услышать от своих жен странные речи.

– А ересь? – спросил Эллиот.

– Мисс Блэр попыталась объяснить воззрения солнцепоклонников более подробно, чем того требовал здравый смысл. Боюсь, она выбрала не лучшую аудиторию для лекции о сходстве мировых религий.

Эллиот без труда представил себе, как ее пространные объяснения, переведенные Кармелитой, передавались от женщин к мужчинам, лишаясь всякого смысла по мере прохождения через эту цепочку. Странно, что ее обвинили в ереси, а не в безумии.

Священник, пожилой мужчина с седыми волосами и кротким лицом, пребывал в явном расстройстве из-за беспорядков, охвативших селение. Поговорив с Матиасом, он сцепил ладони в молитвенном жесте, раскачивая их взад и вперед и шепча молитву.

Эллиот понимал, о чем он молится.

– Скажите ему, что я не оставлю мисс Блэр на растерзание толпы.

– Он опасается, что наше присутствие лишь ухудшит ситуацию, Ротуэлл, – произнес Матиас. – Здешние мужчины считают, что мы подрываем их авторитет, а женщины в данный момент настроены против всех мужчин вообще.

Тут он не ошибся. Женщины смотрели на Эллиота, словно на врага, бросая гневные реплики явно оскорбительного содержания. Даже если бы ему удалось пробиться сквозь их ряды, он попал бы под тяжелую руку Кармелиты, которая была вооружена сковородой.

Эллиот отступил и, когда они выбрались из толпы, отвел Матиаса в сторону.

– Мне нужно пробраться в башню и поговорить с ней.

– Это оборонительная башня. К ней имеются только два подхода. С этой полоски земли и с моря.

– Придется воспользоваться морем.

Федра осторожно выглянула из окна. Ситуация внизу застыла на мертвой точке. Как только мужчины начинали терять интерес к затянувшейся осаде, синьор Тарпетта подогревал его снова.

Эллиот, мистер Гринвуд и мистер Уитмарш исчезли. По-видимому, они полагали, что это небольшое пламя погаснет само собой. Она и сама на это рассчитывала, особенно после появления священника, пытавшегося образумить толпу. К сожалению, дело было не только в появлении странной англичанки в башне.

Существовали и другие вещи. Древние обряды и недавние события подлили масла в огонь. Федра опасалась, что женщины дорого заплатят за эту попытку мятежа, даже если она сама не пострадает.

Она надеялась, что Кармелите не придется расплачиваться собственной свободой. Федра с восхищением наблюдала, как отважная блондинка размахивает своей сковородой. Этим жестом Кармелита как бы заявляла, что она не беззащитна, что помнит о преступлениях Тарпетты и не допустит, чтобы город покорился его власти.

Все это дело его рук. Он видел, как она спустилась в город на рассвете. Должно быть, он снова последовал за ней и заметил ее в восточном окне башни, когда солнце перевалило через вершину горы.

С тех пор солнце успело проделать длинный путь, а схватка внизу все не кончалась.

Услышав оклик Кармелиты, предупреждающий о нападении с моря, Федра поспешила к западному окну. Около часа назад какая-то лодка пыталась пристать к берегу, но ретировалась, когда Федра начала сбрасывать с башни куски расшатавшейся каменной кладки.

Лодка, приближавшаяся к мысу теперь, шла не из Позитано, а с запада, откуда обычно приплывали туристы с Капри, желавшие посмотреть норманнскую башню.

На носу стояли трое мужчин, а за веслами сидели слуги с виллы. Эллиот, мистер Уитмарш и мистер Гринвуд пришли ей на помощь.

Суденышко приблизилось к башне, насколько это было возможно. Уитмарш помахал рукой, Гринвуд окликнул Федру. Эллиот натянуто улыбался.

– Теперь вы понимаете, что я имел в виду, Ротуэлл, – сказал Гринвуд. – Если бы к башне имелся простой доступ с моря, она не оправдывала бы своего назначения.

– В любом случае это отличный повод для прогулки по морю, – заметил Уитмарш. – Похоже, никто не догадался о нашем маневре. На пристани никого нет. – Он повернулся к башне, глядя на Федру. – Это окно намного выше, чем казалось издали. Мисс Блэр! – крикнул он. – Мы привезли вам кое-какую провизию, но теперь я не уверен, что мы сможем осуществить свой план.

С другой стороны башни раздался рев голосов. Федра бросилась к противоположному окну. Выглянув наружу, она увидела, что мужчины вплотную подступили к священнику, а женщины сбились в тесную кучку за его спиной.

Она вернулась к окну, обращенному к морю.

Эллиот поднял со дна лодки моток веревки с крюком на конце.

– Отойдите от окна, мисс Блэр. Если мне удастся зацепиться, постарайтесь закрепить крюк, насколько это в ваших силах.

– Вряд ли у вас получится…

Его свирепый взгляд заставил Федру замолчать. Она отошла в глубь башни.

Трижды она слышала резкий металлический звук, когда крюк ударялся о камень, за которым следовал всплеск, когда он погружался в воду.

Внезапно огромный железный крюк появился в окне и, зависнув на мгновение в воздухе, начал падать. Один из трех крючьев зацепился за подоконник и удержался.

Федра подбежала к окну, отцепила крюк и протащила его внутрь так, чтобы его конец прочно застрял в каменной кладке.

Когда она выглянула в окно, все трое мужчин взялись за веревку и потянули за нее, проверяя надежность крепления. Удовлетворенный, лорд Эллиот выпрыгнул на узкую полоску пляжа. Уитмарш протянул ему две большие корзины.

– Передайте вначале еду, – попросила Федра. – Я сегодня не успела позавтракать.

– Ну конечно, ведь бог солнца не станет ждать, – с сарказмом отозвался Эллиот, привязывая конец веревки к ручке корзины. – В детстве, когда я не слушался старших, меня отсылали спать без ужина. Учитывая вашу сегодняшнюю выходку, вам не помешает немного поголодать.

Федра нетерпеливо дернула за веревку.

– Давайте обойдемся без спешки, – сказал он. – Куда подевалось ваше чувство юмора?

Веревка сопротивлялась еще мгновение, затем Эллиот отпустил корзину. Федра подтянула ее вверх и схватилась за ручку.

Отвязав веревку, она бросила ее назад, затем проверила содержимое корзины.

– Настоящее пиршество. Вино, ветчина, хлеб, инжир.

– Надеюсь, вам понравится. Если здешние мужчины доберутся до вас, следующие десять лет вам придется питаться исключительно макаронами с салом. – Он схватил конец веревки и начал привязывать другую корзину. – Здесь одеяло и другие вещи, которые могут вам понадобиться.

С противоположной стороны башни донесся гневный рев. Эллиот поднял глаза.

– Что там происходит?

Федра поспешила к восточному окну и вскоре вернулась.

– Если я хочу насладиться едой, боюсь, мне придется поторопиться. Синьор Тарпетта требует, чтобы священник пропустил их.

– Быстро поднимайте корзину и бросьте мне веревку.

Шум, доносившийся с мыса, заставил Федру поднять корзину с максимально возможной скоростью. Развязав веревку, она сбросила ее вниз и снова кинулась к восточному окну.

Священник исчез. Теперь передняя линия мужчин стояла лицом к лицу с женщинами, чей воинственный дух заметно ослаб. Дело шло к поражению.

Федра вернулась к окну, обращенному к морю. Матиас Гринвуд указал рукой в сторону берега.

– Если мы пристанем вон там, то через пару минут будем на передовой, – сказал он, обращаясь к Эллиоту.

– Ситуация становится критической! – крикнула сверху Федра.

– Не волнуйтесь, дорогая, – отозвался Уитмарш. – Гринвуд пользуется в городе кое-каким влиянием, а Ротуэлл вооружен. Вам ничего не грозит.

Несмотря на их готовность ввязаться в схватку, назревавшую на подходах к утесу, Федра не особенно рассчитывала на победу. Вряд ли они станут стрелять ради ее спасения, а учитывая численное превосходство противника, у них нет ни единого шанса.

Эллиот медлил, изучая стену башни, вздымавшуюся прямо из узкой полоски песка, и огромные валуны, установленные в воде, чтобы не дать судам подойти ближе.

– Здесь добрых сорок футов. Спускаться вниз рискованно, чего доброго свалитесь. Если бы дно было глубже… – Все еще продолжая размышлять вслух, он поднял руки, ухватился за веревку и начал карабкаться вверх.

– Осторожнее, Ротуэлл. Как бы вы сами не свалились! – воскликнул Гринвуд.

С утеса донеслись крики, но Федра не двинулась с места. Она не могла отвести взгляда от Эллиота, висевшего над морем.

Он медленно приближался, перехватывая веревку руками.

На его лице застыла напряженная гримаса, свидетельствовавшая об усилиях, которых ему это стоило.

Судя по крикам, ситуация у подножия утеса складывалась не в пользу женщин, что не сулило ей ничего хорошего. Высунувшись в окно, она сообщила Эллиоту, как развиваются события.

Он выругался и ускорил подъем, словно обрел новые силы. С лестницы донеслись странные звуки, как будто что-то металлическое ударялось обо что-то мягкое. Раздался голос Кармелиты, призывавшей на помощь святых, затем последовал звук удара и мужской вопль.

– Они ворвались в башню, лорд Эллиот! – крикнула Федра, роясь в корзинах. – Надеюсь, вы сообразили прихватить оружие вместе с едой и одеялами, чтобы я могла постоять за себя?

– А вы умеете обращаться с оружием? – раздался его голос совсем рядом. Вскинув глаза, Федра увидела его в окне. Обхватив широкий подоконник руками, он держался за его внутренний край.

Федра бросилась к нему и схватила за плечи.

– Сумела бы, будь оно у меня.

Она потянула его на себя, хватаясь за те части тела, до которых могла дотянуться. Эллиот тоже особо не церемонился, используя ее в качестве опоры.

Оказавшись внутри, он повалился на пол, но тут же вскочил на ноги с кошачьей грацией. Снаружи Гринвуд скомандовал своим слугам грести вокруг мыса.

Эллиот вытащил пистолет из внутреннего кармана куртки, испачканной во время подъема.

– По пути сюда Уитмарш просветил меня насчет правосудия в понимании жителей этих мест. С нашей стороны было бы глупо недооценивать грозящую вам опасность. Оставайтесь здесь. Я спущусь вниз. Если не будет другого выхода, попробуйте воспользоваться этой веревкой.

Эллиот не стал спускаться потихоньку. Он постарался выразить все свое недовольство, тяжело ступая по ступенькам. При его приближении мужчины внизу затихли. Миновав последний поворот, он увидел на нижней ступеньке Кармелиту Мессину с чугунной сковородой наготове. На нее наступали четверо мужчин, но в данный момент их внимание было сосредоточено на нем. Оглянувшись через плечо, Кармелита увидела пистолет в его руке, но что она испытала при этом – облегчение или недовольство, – трудно сказать.

Снаружи послышались не менее тяжелые, но неровные шаги, и в арке, служившей входом в башню, появился синьор Тарпетта. Он тоже увидел пистолет и воинственно выпрямился.

– Вы лезете не в свое дело, – заявил он. – Мисс Блэр находится под моей опекой и, следовательно, под моей защитой.

Тарпетта презрительно скривился:

– Вы плохая опека для своих женщин.

С этим Эллиот не мог поспорить, несмотря на всю неуклюжесть формулировки.

– Защита мне удается гораздо лучше. – Он направил пистолет на Тарпетту. – Скажите всем, пусть расходятся по домам.

– Она нарушила наши законы.

– Никаких законов она не нарушала, – возразила Кармелита. – Не считая законов, придуманных человеком, который возомнил себя местным царьком.

– Видите, что она наделала? Околдовала наших женщин и совершила языческий обряд. Мы не допустим, чтобы подобные преступления творились в Позитано.

– Вы только послушайте его! – усмехнувшись, воскликнула Кармелита. – Он даже говорит как царственная особа. Это «мы» означает одного его.

Эллиот был не в том настроении, чтобы вступать в пререкания. Он взмахнул рукой с пистолетом:

– Выметайтесь все из этой башни. Синьорина Мессина, будьте любезны, переведите.

Тарпетта попятился к выходу. Мужчины и Кармелита двинулись следом. Эллиот замыкал ряды. С лестницы донесся звук, заставивший его оглянуться. Федры не было видно за поворотом каменной лестницы мелькнула рыжая прядь.

Выйдя из башни, он обнаружил, что женщины исчезли, Из участников схватки осталось не более десятка мужчин любителей острых ощущений.

Его пистолет произвел на них впечатление. Пока Эллиот говорил, а Кармелита переводила, лодка Гринвуда обошла вокруг утеса и причалила к берегу.

– Я лорд Эллиот Ротуэлл, брат маркиза Истербрука, – объявил он. – Официальные лица в королевском суде поручили мисс Блэр моим заботам. Если кто-либо из вас причинит ей вред, будет отвечать передо мной. Она не колдунья, не проститутка и не еретичка. Нет никаких свидетельств, которые подтверждали бы эти обвинения. Ваши подозрения беспочвенны, даю слово джентльмена.

Кармелита разразилась длинной тирадой, переводя его слова. Исходя из того, что ему удалось понять, и судя по лицам мужчин, она особо выделила те части его речи, где упоминались «лорд», «маркиз» и «суд».

В этот момент появился Матиас. Тарпетта, сообразив, что решимость его соратников ослабла, заковылял к нему.

После непродолжительного разговора Тарпетта зашагал прочь. Остальные мужчины последовали за своим лидером.

Гринвуд подошел к башне.

– Примите мою благодарность, Гринвуд, что бы вы ему ни сказали.

– Не стоит. Рано праздновать победу, – отозвался тот. – Они собираются послать людей в Неаполь, чтобы получить совет и, если понадобится, запросить помощь военных. Кармелита раздосадовано всплеснула руками:

– Идиоты! Тарпетта направился в город, но несколько мужчин задержались у основания утеса.

– Что они делают? – спросил Эллиот.

– Организуют пост, – сообщил Гринвуд. – Учитывая, что у вас пистолет, никто не решится войти в башню, но они не выпустят мисс Блэр оттуда, пока не получат указания из Неаполя. Думаю, ближе к вечеру они выставят одну-две лодки, чтобы наблюдать за башней с моря.

Эллиот проглотил проклятие. Похоже, убежище Федры превратилось в тюрьму.

– Пусть наблюдают. А мы будем наблюдать за ними, чтобы не допустить нарушения перемирия, – заявила Кармелита.

– Не нужно втягивать женщин в вашу вендетту с этим типом, – сказал Эллиот. – Спасибо за помощь, но, боюсь, она дорого обходится вашим подругам. Предоставьте это дело мне.

Кармелита Мессина проигнорировала его слова так же, как и Федра.

– Мы будем наблюдать, – решительно заявила она. – Слава Богу, здесь есть женщины – вдовы, например, – которые не боятся мужского гнева. Будем надеяться, что ваш пистолет поспособствует поддержанию мира, а синьор Гринвуд воспользуется своим влиянием на Тарпетту, чтобы прекратить это безобразие, не дожидаясь завтрашнего дня.

С этими словами она зашагала прочь, собирая на ходу свои распущенные волосы в узел.

– Ее послушать, так вы можете разрешить эту проблему, если пожелаете, – заметил Эллиот, обращаясь к Матиасу.

– Она преувеличивает мое влияние. Тем не менее, я попытаюсь урезонить Тарпетту, когда он несколько поостынет, хотя я едва знаком с этим типом.

– Узнайте, можно ли его подкупить. Матиас усмехнулся:

– Во сколько вы ее оцениваете?

Эллиот сунул пистолет за пояс и направился к порталу башни.

– В данный момент я испытываю искушение заплатить ему, лишь бы сбыть ее с моих рук.