Глава 22
ИЗОБЛИЧАЮЩИЕ ЧЕРНИЛА
Гости в ужасе уставились на бездыханное тело.
– Это он! – завизжала Лидия. – Лейн – убийца!
– О Боже! – воскликнул Паркинсон. – Он умер?!
Леди Фейвершем приблизилась к Лейну и уставилась на него с нескрываемым изумлением.
– У него, наверное, сердечный приступ, – пробормотала она. – Роли, позовите лекаря. Хейуард, принесите нюхательную соль. Нужно попытаться привести его в чувство.
Слуги бросились к двери. Шарлотта уже опустилась на колени и похлопала Лейна по щекам. Но он не шевелился, не подавал признаков жизни. Внезапно в уголке его рта появилась розовая пена, и Шарлотта прошептала:
– О Господи, Господь милосердный...
Гарольд Раунтри, присев рядом с Шарлоттой сунул пальцы за тугой белый галстук Лейна и нащупал его мясистую шею.
– Боюсь, что пульс не прощупывается, – пробормотал он, покачав головой. – Какой яд вы подмешали в вино?
Шарлотта судорожно сглотнула и отрицательно покачала головой:
– Никакой. Мы ничего не подмешивали. Это была всего лишь уловка. Полковник Рансом прав.
– Но почему же тогда... – Раунтри в растерянности умолк.
Шарлотта подняла голову и посмотрела на старушек; они о чем-то шептались, и на их лицах застыло выражение ужаса и крайнего изумления. Поднявшись на ноги, Шарлотта медленно к ним приблизилась.
– Совершенно ничего не понимаю, – лепетала леди Стокфорд, обращаясь к подругам. – Должно быть, он очень нервничал, и у него не выдержало сердце.
– Вот уж никогда бы не подумала, что наш замысел приведет к такому страшному финалу, – пробормотала леди Инид.
Шарлотта слушала их вполуха. У нее было такое чувство, что она упустила что-то важное. Она окинула взглядом гостей. Лидия и Клиффорд стояли посередине комнаты и молча переглядывались. Полковник Рансом, совершенно невозмутимый, по-прежнему сидел в кресле. Сэр Джон Паркинсон сжимал перед грудью ладони, и его губы шевелились в безмолвной молитве. Мисс Дарби не сводила глаз с бездыханного Лейна. Но в отличие от всех остальных она не казалась шокированной. Более того, в ее взгляде было нечто... похожее на удовлетворение.
«Бокал Лейну подала мисс Дарби», – внезапно вспомнила Шарлотта. Ошеломленная страшной догадкой, она пристально смотрела на девушку. Неужели мисс Дарби добавила в вино Лейна яд? Хотела ли она подобным образом избавиться от него, или это происшествие каким-то образом связано с остальными убийствами?
У мисс Дарби на пальцах чернила. От печатного станка?
Но какое отношение к Лиге Люцифера могла иметь робкая, невинная девушка?
Шарлотта не знала, как ответить на этот вопрос. Что ж, она непременно поговорит с мисс Дарби. Но сначала ей предстояло сделать еще кое-что.
Резко развернувшись, Шарлотта выбежала из комнаты. Стараясь побыстрее выполнить поручение хозяйки, Нэн миновала кухню, подошла к двери и выскользнула во двор. Впервые за долгое время старый ворчливый Джиффлз не следовал за ней по пятам – его отвлекла всеобщая суматоха в гостиной.
У мистера Лейна случился сердечный приступ. Леди Шарлотта очень расстроилась и велела Нэн срочно отнести записку. Нэн же радовалась в душе. Если этот мерзкий мистер Лейн и впрямь умер, то туда ему и дорога. Больше он не заставит ни одну горничную доставлять ему утехи. Она до сих пор содрогалась, вспоминая его жирные лапы и запах перегара у него изо рта.
Направившись к калитке, Нэн заметила какую-то тень, метнувшуюся через двор, и с пронзительным криком попятилась. В следующее мгновение она узнала низкорослую жилистую фигуру.
– Дик, как ты меня напугал! – Она опасливо покосилась на дом, в окнах которого мерцали свечи. – Ты не должен здесь находиться.
– Так не встречают своего мужчину, Нэн. – Дик привлек ее к себе и поцеловал в губы. Почувствовав запах прокисшей колбасы и табака, она поморщилась. – Ну что, принесла? Нашла золото?
Высвободившись из объятий Дика, Нэн сделала глубокий вдох и пробормотала:
– Видишь ли я... я передумала. Его милость ко мне очень добр, и с моей стороны будет несправедливо его обчистить.
Дик нахмурился и проворчал:
– Несправедливо? Несправедливо тебе и мне побираться из-за корки хлеба, в то время как эти толстосумы живут как короли. Неужели я так много просил? Только несколько золотых. Я их заслужил. Или ты уже стала забывать, что я для тебя сделал?
– Нет-нет, – прошептала Нэн, стараясь не думать о той ужасной ночи, когда Дик помог ей бежать, помог смыть кровь...
Он крепко схватил ее за плечи:
– Тогда сделай то, что тебе говорят, моя девочка. Ты же не хочешь испытывать мое терпение, верно?
У Нэн от страха подгибались колени, но мысль о том, что госпожа ей доверяет, придавала сил.
– Я... я не могу этого сделать. Я не стану воровать для тебя. Пожалуйста, больше не проси меня об этом.
– Черт тебя подери. – Дик встряхнул девушку с такой силой, что у нее застучали зубы. – Тогда я пойду в полицию и заявлю, что ты совершила убийство. Они наверняка меня вознаградят...
Внезапно какая-то неведомая сила оторвала Нэн от Дика. Она вскрикнула и, обернувшись, увидела Джиффлза.
В следующее мгновение Джиффлз ударил Дика в челюсть, и тот, попятившись, рухнул на землю и громко застонал от боли. Склонившись над ним, камердинер процедил сквозь зубы:
– Убирайся отсюда немедленно. Если я тебя когда-нибудь здесь увижу, ты пожалеешь, что появился на свет.
Дик всхлипнул и, с трудом поднявшись на ноги, побрел к садовой калитке. При этом он то и дело оглядывался, словно опасался, что камердинер будет его преследовать. Наконец, хлопнула калитка, и вскоре шаги Дика затихли.
Джиффлз подошел к Нэн, поднял шаль, которую она уронила, и накинул ей на плечи.
– Этот мерзавец больше тебя не потревожит, – пробормотал камердинер.
Нэн вздохнула с облегчением – и бросилась ему на шею. Он крепко обнял ее, и она прижалась щекой к его щеке. Потом подняла голову и чуть приоткрыла губы в ожидании поцелуя. И Джиффлз не разочаровал ее, он действительно поцеловал девушку. Поцеловал, но тут же отпрянул.
Во дворе было слишком темно, и Нэн не могла как следует рассмотреть его лицо. Однако она чувствовала, что он пристально смотрит на нее. И тут вдруг раздался его голос:
– Этот негодяй говорил о каком-то убийстве, мисс Киллигру?
Нэн едва не разрыдалась. Значит, Джиффлз все слышал... И теперь он будет презирать ее. Но если она собирается вести честную жизнь, то должна рассказать ему правду.
Собравшись с духом, Нэн рассказала Джиффлзу о своем отце и о том, что он с ней проделывал. Рассказала и о той ужасной ночи, когда дала ему отпор. Закончив свой рассказ, она со страхом ждала, что Джиффлз ее осудит.
Но он осторожно провел ладонью по ее щеке и ласковым голосом проговорил:
– Мы потом еще обсудим это, а сейчас нам лучше поторопиться. Ты должна как можно быстрее выполнить поручение своей хозяйки.
– Значит, в полицейский участок на Боу-стрит? Чтобы привести мистера Джонса? – Нэн старалась не отставать от Джиффлза, направившегося к калитке. – А ты тоже пойдешь со мной?
– Обязательно. – Джиффлз едва заметно улыбнулся. – Похоже, что старый ворчун от тебя уже никогда не отстанет и будет следовать за тобой повсюду. Старый ворчун? Кажется, так ты меня называешь?
Мисс Дарби сидела в библиотеке на стуле с высокой спинкой, руки ее лежали на коленях, в глазах же стояли слезы. Перед ней полукругом расположились Розочки, Шарлотта и Ганнибал Джонс, сверливший девушку взглядом.
– Да, это я отравила мистера Лейна. – Губы мисс Дарби дрожали. – Я случайно подслушала разговор... В общем, я узнала, что мой кузен собирался отдать меня мистеру Лейну. Чтобы он мог... со мной позабавиться.
Джонс сделал пометку в блокноте.
– Но где же вы раздобыли яд? – спросил сыщик.
– Это крысиный яд, сэр. Я... я нашла баночку в буфете.
– Значит, вы действовали спонтанно? Воспользовались, так сказать, подходящим случаем?
– Да, сэр. – По бледным щекам мисс Дарби покатились слезы. – Я... я только хотела, чтобы он заболел. Чтобы он... меня не трогал. Я не знала, что он умрет.
Шарлотта тяжко вздохнула. Полчаса назад доктор объявил, что Урия Лейн скончался. Гости, разумеется, разъехались, и теперь можно было не сомневаться, что они уже разнесли новость по всему Лондону.
«Уж Боны-то непременно обо всем расскажут, – думала Шарлотта. – А судьба кузины лорда Клиффорда, похоже, уже не интересует». И конечно же, он не догадывался, что мисс Дарби и сама в состоянии за себя постоять и даже может выйти сухой из воды. Она уже многое сделала, чтобы убедить Ганнибала Джонса, что смерть Лейна к другим убийствам никакого отношения не имела. Эта девушка и на суде не растеряется, и история, которую она расскажет присяжным заседателям будет выглядеть вполне правдоподобно, так что ее наверняка оправдают.
«Разумеется, я сглупила, когда решила ей довериться и пригласила в дом Брэнда, – думала Шарлотта. – Что ж, впредь буду умнее».
– Покажите мистеру Джонсу чернильные пятна на ваших пальцах, – попросила она.
Мисс Дарби спрятала кулачки в складки юбки.
– Я... я не понимаю, почему...
– Пожалуйста, сделайте одолжение, покажите руки, – проговорила леди Стокфорд. – Если вам нечего скрывать, то и бояться нечего.
Мисс Дарби разжала кулачки, и сыщик принялся рассматривать ее руки.
– Верно, чернильные пятна, – произнес он.. – Но не понимаю, какое отношение они имеют к смерти мистера Лейна.
– Я... я вчера разлила бутылочку чернил, – пояснила мисс Дарби. – Когда писала.
– Когда перевозила печатный станок в наши конюшни на прошлой неделе, – возразила леди Фейвершем.
Леди Инид энергично закивала:
– Совершенно верно. Она не могла запачкать руки только вчера, потому что следы чернил уже порядком побледнели.
– Возле пресса имелось пятно от разлитых чернил, – добавила Шарлотта. – Вы должны были обратить на него внимание, мистер Джонс.
Сыщик нахмурился и пробормотал:
– Как бы то ни было, фальшивомонетчик уже за решеткой.
Леди Фейвершем ударила тростью в пол:
– Не говорите глупости! Мой внук – не преступник! Он не печатал эти злосчастные банкноты. Вот кто их печатал. – Она указала на мисс Дарби.
Леди Стокфорд положила ладонь на плечо подруги и, пристально глядя на Ганнибала Джонса, заметила:
– Не забывайте, убит еще один член Лиги Люцифера. Вы не можете отрицать эту связь, мистер Джонс. Слишком уж странное совпадение.
Джонс почесал за ухом огрызком карандаша. Немного помолчав, пробормотал:
– Но мисс Дарби не могла поднять такой тяжелый станок.
– Значит, наняла кого-то в помощники, – подсказала Шарлотта и со вздохом добавила: – Она обрекла графа на смерть за преступление, к которому он не имеет ни малейшего отношения.
Мисс Дарби побледнела и воскликнула:
– Нет. Я не хочу, чтобы он умирал!
Шарлотта смерила ее презрительным взглядом. И все же что-то в этом жалобном голоске задело ее за живое. Но если мисс Дарби способна разыгрывать спектакль, то почему бы и ей, Шарлотте, не последовать ее примеру?
Поднявшись со стула, Шарлотта опустилась перед мисс Дарби на колени и взяла ее за руки. Глядя прямо в глаза девушки, она проговорила:
– Поймите, я люблю Брэнда всем сердцем. Но он умрет, если вы не скажете правду. Мисс Дарби, я умоляю вас... Скажите правду, иначе человек, которого я люблю, взойдет на эшафот.
Лицо девушки исказила гримаса.
– Что ж, хорошо, скажу... Да, это я подложила банкноты. Я намеревалась положить конец его расспросам, Но я не хотела, чтобы он умер. Он не был одним из них.
– Одним из них?
– Одним из мужчин, которые сделали со мной... это. – По телу мисс Дарби пробежала дрожь. – Они связали меня и изнасиловали.
Шарлотта почти не слышала возгласов старушек. И она не смотрела на мистера Джонса, яростно строчившего что-то в своем блокноте. Ее внимание было всецело приковано к огромным голубым глазам, в которых теперь сверкали искренние слезы боли и раскаяния.
– Мисс Дарби, вы имеете в виду... Лигу Люцифера? – спросила Шарлотта. – Но клуб прекратил свое существование четыре года назад. Вам тогда была... лет четырнадцать, не так ли?
– Это произошло три года назад. Мне тогда было пятнадцать. Я гостила у своего кузена, но его и Лидии не было дома. К ним зашли его друзья, и они...
Мисс Дарби с силой сжала руки Шарлотты. – Они заперли меня в моей комнате, и все по очереди... О, это было ужасно...
– Вы об этом никому не рассказывали?
Мисс Дарби покачала головой, и по ее телу снова пробежала волна дрожи.
– Они поклялись, что убьют меня, если я кому-нибудь расскажу. Много позже я решила им отомстить.
Шарлотта не могла не проникнуться состраданием к несчастной девушке и ненавистью к мужчинам, надругавшимся над ней. И все же... убить их всех...
– Кто были эти мужчины? Меллингем, Уоллис, Олдрич, Троубридж, Уэдерби и Лейн? Кто еще?
– Лейн был последним. – Как это ни удивительно, но на губах мисс Дарби появилось подобие улыбки. – Правда, я хотела отомстить ему по-другому, но когда мне представилась удобная возможность... В общем, я не смогла удержаться.
Шарлотта невольно вздрогнула; она представила, как мисс Дарби, сидя у себя в комнате, замышляла убийство. А ведь девушкам в ее возрасте следовало думать о балах и нарядах...
– А покушение на старушек? – спросила Шарлотта. – Почему вы пошли на это? Решили отвлечь Брэнда?
– Да. Он начал задавать вопросы. – Мисс Дарби окинула старушек взглядом – словно только сейчас вспомнила об их присутствии. – Прошу прощения. Я очень виновата перед вами. Вы были так добры ко мне... Вы и леди Шарлотта... – Она вздохнула и шепотом добавила: – Я... я больше не могу говорить об этом.
Ганнибал Джонс взял девушку под руку и помог ей подняться на ноги:
– Идемте со мной, мисс Дарби. Остальные признания сделаете в полицейском участке на Боу-стрит.
– И вы должны немедленно выпустить моего внука на свободу, – заявила леди Фейвершем. Опираясь на трость, она тоже встала. – Он не должен оставаться под арестом ни секундой дольше.
Джонс нахмурился:
– Да, миледи. Только прежде придется осуществить кое-какие формальности и собрать необходимые подписи в магистрате. Это может немного задержать его освобождение. Прошу прощения за ошибку.
– Просите прощения не у меня, – проговорила старая графиня ледяным голосом. – Молите Бога, чтобы вас простил мой внук.
Час спустя Шарлотта металась по своей спальне. В доме было тихо. Фэнси дремала в своей корзинке возле гардеробной. Но Шарлотта не могла успокоиться и знала, что ее ждет бессонная ночь. Что ж, тем лучше, у нее будет время подумать и осмыслить случившееся. Она постарается обрести душевный покой и приготовиться к возвращению Брэнда.
Брэнд. Мысль о его скором освобождении наполняла ее сердце радостью. Выдвинутые против него обвинения были сняты, а его доброе имя восстановлено. Если бы он вошел в дверь сейчас, то она не колеблясь бросилась бы в его объятия. И они отпраздновали бы победу прямо здесь и сейчас. В ее постели.
Нет, ни за что на свете.
Она не могла себе позволить еще раз вкусить запретный плод. Этого никогда больше не будет. Иначе за одной ночью последует другая, за ней – третья. И все закончится крушением надежд и разбитым сердцем, а оно и без того уже болит. Брэнду тридцать семь лет, и он не изменится. Не станет семейным человеком.
Даже ради нее.
Шарлотта остановилась возле кровати и прижалась лицом к бархатной драпировке. Не стоит мечтать о том, что никогда не сбудется. Она должна завтра уехать. Бабушка ее поймет. Теперь, когда преступница поймана, она, Шарлотта, вольна делать все, что захочет.
Мисс Дарби.
Вспомнив о ней, Шарлотта с радостью ухватилась за возможность отвлечься. Кому могло прийти в голову, что эта робкая девушка способна на убийство? Все это время они подозревали членов Лиги, обсуждали мотивы, искали путеводные нити, тогда как преступления совершила восемнадцатилетняя девушка, над которой однажды надругались мужчины, волей случая объединенные общим прошлым.
Это открытие обескуражило Шарлотту, лишило сил. Разумеется, она осуждала преступницу, но, с другой стороны, очень ей сочувствовала и даже отчасти понимала.
Одного лишь она не понимала: каким образом мисс Дарби могла совершить все эти убийства? Вернее – почти все, с Лейном она расправилась при помощи яда. Конечно, у нее были сообщники. Например, Таппер, которого она наняла, чтобы тот устроил дорожное происшествие.
Вероятно, она также позаботилась о том, чтобы кто-то испортил пистолет Меллингема, в результате чего получилась осечка. Затем подкупила разбойников, напавших на Троубриджа в темном переулке. И наверняка существовал неизвестный, перерезавший Уэдерби вены.
Шарлотта почувствовала озноб и обняла себя за плечи, чтобы унять дрожь. Интересно, мисс Дарби пользовалась услугами одного и того же человека или каждый раз нанимала нового? И откуда у девушки благородного происхождения могли быть такие знакомства?
А может, у нее не было никаких знакомых? Может, она сама ни с кем не встречалась и имела посредника, человека, которого хорошо знала и которому полностью доверяла? На вечеринке у Бонов, когда она призналась мисс Дарби в чувствах к Брэнду, сказав, что все остальные мужчины рядом с ним меркнут, ответ девушки ее озадачил.
«Полагаю, я понимаю вас», – кажется, так она ответила.
Шарлотта снова принялась расхаживать по комнате. Было очевидно, что она сделала еще одно открытие, причем чрезвычайно важное. Да, мисс Дарби действительно имела сообщника, но его имени не назвала.
Ее стремление уберечь сообщника от ответственности могло означать только одно: этот человек был ей очень дорог. Возможно, она писала о нем в своем дневнике.
Шарлотта взяла свечу и направилась к двери. Прикрыв пламя ладонью, чтобы его не задуло, она побежала в спальню для гостей, отведенную мисс Дарби.
Дверь была чуть приоткрыта. Распахнув ее, Шарлотта переступила порог темной комнаты и осторожно притворила за собой дверь – ей очень не хотелось тревожить старушек, у них и без того выдался трудный день.
Подняв повыше свечу, она осмотрелась. В спальне царил идеальный порядок. Постель была заправлена, а подушки взбиты. Если бы не шаль, свисавшая со спинки стула, то можно было бы подумать, что в комнате уже давно никто не жил.
Но где же мисс Дарби могла хранить свой дневник? Может, в саквояже? Но его Шарлотта нигде не приметила.
Прежде чем обыскивать гардеробную, она решила заглянуть в письменный стол. В единственном ящике было пусто. На столе же стояла фарфоровая карандашница с перьями и серебряная чернильница.
И одинокая свеча. Причем фитиль еще дымился.
Шарлотта потрогала свечу пальцем. Воск был еще теплым. Кто-то побывал здесь совсем недавно.
Шарлотта вздрогнула и резко обернулась. И тут же заметила темную тень, метнувшуюся в ее сторону.
Она хотела закричать, но было слишком поздно.
Сильные мужские руки схватили ее и затолкали в рот кляп. Затем ее бросили на постель лицом вниз и заломили руки за спину. Шарлотта пыталась сопротивляться, но тщетно.
– Будет немного больно, – послышался вдруг шепот. – Прошу прощения.
Голос! Она его знала! В следующее мгновение она ощутила острую боль в затылке – и почти тотчас же погрузилась во тьму.
